Вне дневника: часть шестая (2/2)

Ярнар прикрыл ладонью глаза, оперевшись локтем о поверхность стола, безумный взгляд, что вперился в него, было невыносимо терпеть.

— Я понимаю о чём ты говоришь, но почему именно Его милость?

— Ооо… Понимаете? Значит вы раньше тоже убивали? Как интересно… Ну тогда вы должны понять и то, что чем выше статус жертвы, тем больше удовольствие от убийства.

В комнате на мгновение разверзлась тишина.

— Напоследок? — ухватился Ярнар за брошенные ранее слова. Теперь ему перехотелось развивать тему смерти, следовало подойти с другой стороны. Прощупать почву, — В таком случае зачем ты ждешь палача? Почему не покончил с собой, раз так рвёшься умереть. Спрятать яд, а после выпить его, не такая уж и проблема. Или есть причина в твоём ожидании? — мысль о сговоре не спешила покидать ум Ярнара.

— Ааа… — улыбка на губах стала не столь резкой. — Ну… Самоубийства она не одобрит…

— Кто: она?

— Моя матушка…

— Матушка? Хм… Вы с ней поссорились? — такой вывод сделал первосвященник, соединив всю имеющуюся у него информацию.

— Поссорились? Мы? Неет… Она просто хочет моей смерти — пышной, как праздник. Но вы испортили нам всё представление! — в словах Цицерона слышалась неподдельная правда, что могло подкупить неподготовленного, но Ярнар решил про себя, что перед ним актёр-шарлатан, имеющий скрытые цели. Вот только магия не могла показать второе дно, которое так жаждал он найти.

— Что это нападение тебе дало? Ведь оно не увенчалось успехом, — убийца молчал, понурая голова безвольно висела на покатой шее. Тем временем, поняв чужую безысходность, Ярнар продолжил: — Из вещей при тебе был дорогой кинжал, откуда он взялся? У такого бедняка, как ты, подобная вещица давно была бы продана и пропита. Не украл ли ты его?

— Это премия за чисто выполненное убийство, — не ломаясь и не скрываясь, в лоб ударил оборванец быстро сказанной фразой, будто отмахнувшись. — Такими вещами разбрасываться — большой грех.

— Грех? Видно, ты очень набожен, раз на каждом шагу перед тобой пороки, однако ты намеревался поднять клинок на виконта. Разве это правильно? Убийства, что запечатлел твой клинок — не грех ли это? — на последний вопрос Ярнар сделал ударение.

— Такова воля Ситиса, — последовал ответ, от которого первосвященник едва поморщился, но быстро овладел собой.

— Почему ты перекладываешь всю вину на свою мать? Игна всегда с таким теплом отзывалась о тебе, а твоё пренебрежение к ней достойно порицания.

Цицерон скривился от чужой манеры говорить, этот старый альтмер будто выполз из третьей эры, что, скорее всего, так и было. Но после удивлённо осёкся, так как смысл слов первосвященника его наконец достиг.

— Игна? Ах… Эта Игна… Кликуша с кладбища? Я виделся с ней раньше… Моя мать?.. — Хранитель внезапно осознал всю нелепость происходящего и был серьёзно озадачен, — Я и не думал о ней, она мне никто.

— Вот как… — заключил Ярнар, поняв, наконец, что перед ним самый настоящий сектант, но кое-что не давало ему покоя: неужели Тёмное Братство столь обмельчало, что принимает к себе всякий сброд? О зыбкой дружбе между почившим графом и сектой убийц первосвященник был осведомлён из первых уст, но всё, что он видел сейчас, походило на умопомешательство, а не на продуманное действо.

— Моя смерть должна была сделать её счастливой… — бормотал себе под нос Цицерон. — Видно, зря я рассчитывал на представление, она его не одобряла, вот оно и не случилось.

Эти слова врезались в память, и теперь Ярнар прокручивал их в уме, в попытке объяснить себе произошедшее. Но все домыслы рассыпались, будто строились из песка, ведь понять логику больного человека было невозможно.

Стук в дверь вырвал из недавних воспоминаний, три коротких и один протяжный — это Его милость пожаловал на ночь глядя. Видно, и к нему не приходит сон.