14. Неизбежно (1/1)

Только неопытные некроманты разглагольствовали о смерти и наполняли её каким-то сакральным смыслом. Горацио был стар, на его глазах погибли многие, но ни один?— особенно или красиво. Угасание физической оболочки?— дело естественное, грязное, но неизбежное.Совсем другое?— пустота внутри, пока дышишь; когда живёшь, но ничего не чувствуешь. Горацио было знакомо именно это чувство, перед которым смерть выглядела истинным избавлением.—?Ты мне ещё должна, не забывай!—?Да ты никогда не забудешь мне этого, верно? Что же, прости, что выжила. Знала бы, как всё повернётся, осталась бы дома.Её глаза?— холодная чёрная бездна, в которой водятся чудовища; слова острыми кинжалами бьют в сердце, но он ещё держится. Странно, но держится?— после того, что узнал.Остыв, со временем он признал, что крики и угрозы увести её силой проблему бы в любом случае не решили, но… до чего же трудно удержаться!Санион смотрит с издёвкой?— насмехается ещё, жёлтомордый болван! Он совсем не похож на того вечно ноющего альтмера, которого Горацио проводил до Морфала, и это было неестественно.Никто не должен так нагло обманывать смерть.Чем Горацио никогда не блистал, так это безразличием, особенно к тем, кого любил или мало-мальски уважал. Он всегда знал, что добро оборачивается лишними проблемами, легче было промолчать и уйти, но он ничего не мог с собой поделать и с готовностью шагал в гущу событий?— озвучивать свою правоту.Это он спас Нимфанет от безумного бога, это он научил её всему, что она сейчас знает?— тогда почему она так смотрит на Саниона, на этого старого дурака, которому в пару можно дать разве что одинокую могилу? Рассказы о Намире, новом начале?— всё чушь собачья, на которую может купиться только кто-то безумный… или отчаявшийся.Видимо, в Нимфанет он ошибся: она так и не вернулась из Валенвуда. А он?— просто старый и, очевидно, слепой дурак, который по непонятным причинам решил, что сможет изменить её жизнь к лучшему. Он даже не спрашивал, желала ли она сама получить ещё один шанс.Вопросы, сомнения, ярость?— всё уже было неважно. Он вынес мудрость из ошибок и разработал меры для будущей защиты: ушёл в леса и поселился в одинокой хибаре, подальше от людей, где его жизненный опыт и решения будут к месту.А смерть… Что смерть? Как ни крути, смертные принимают неизбежное всегда в одиночестве?— этого не изменить, не перекроить, даже если вмешается даэдра.