34. Финансовый вопрос (2/2)

– Простите, господин! Я пришла сообщить, что…

– Вон отсюда! – рявкнул Гелимар. Его лицо искажала бешеная гримаса. Он смотрел на неё, как безумец. Изумруд кланялась и отходила, не поворачиваясь спиной к хозяину. Убравшись из библиотеки, она перевела дух. Такой злости аргонианка не чувствовала уже давно, но не могла придумать, что сделать. В последний раз принятое ею самостоятельное решение едва не погубило её и Свадстара.

Она убедилась, что никого нет, и быстрым шагом пошла в подземелье. К госпоже, которая точно знает, что делать. Да, Динара может быть опасна своей непредсказуемостью и вероломством, но Изумруд больше не к кому было обратиться. Пусть её потом убьют за это, но она расскажет все, что видела!

Девушка сидела за столом и доедала свой омлет. Когда Изумруд появилась у её темницы, та сразу поняла, что что-то произошло.

– Так быстро ты ещё не возвращалась, – Динара взяла стакан с водой и развернулась на стуле. Она постарела и как будто побледнела. Её густые волосы поредели и поблекли, но глаза сияли ярче огня.

– Я знаю секрет господина Гелимара, – прошептала Изумруд.

***</p>

Уснуть толком не получилось – стоило задремать, как дождь пробрался ко мне сквозь щели в кровле и ударил по лицу крупной холодной каплей. Вот тебе и крыша над головой! Жмурясь, я сполз с подушки вниз и вытянул из-под неё кинжал. За окном ночь прорезали вспышки молний, над крышей яростно громыхнуло. Шум дождя и ветра наполнял затхлое местечко неким подобием жизни, и становилось не так жутко.

На лестнице раздался частый топот. Наверх кто-то бежал. Не успев толком прийти в себя, я вскочил с кровати в тот же миг, когда хлипкая деревянная дверь распахнулась, едва не слетев с петель. Вспышка молнии озарила незваного гостя. Мне хватило доли секунды, чтобы в разуме отпечаталось озлобленное лицо с бешеными глазами, голый торс и грубая дубинка в его руке.

Я ударил первым, не дожидаясь, пока ночной визитер выкажет свои враждебные намерения. Лезвие кинжала метко вошло между ребер незнакомца, но на пороге уже ждал второй, невероятно похожий на своего предшественника. Он замахнулся дубинкой, и я отпрянул к кровати, схватив Булаву Молага Бала.

В комнату вбежал третий – он также был полураздет, зол и вооружен. И эти дикари зажимали меня в угол. Во вспышках молний мелькали бледные рожи, отсутствующие взгляды, шипы, усыпающие оружие. Они смотрели на меня и сквозь меня. И их через секунду стало уже трое против меня одного.

Я стоял на кровати, оценивая ситуацию. Не ждать же, пока эти невменяемые дикари разорвут меня на части! Придется прорываться на свободу с боем.

Двое, стоящих впереди, принялись беспорядочно махать дубинками в мою сторону. По их неуклюжим, но яростным атакам становилось ясно – они никогда не слышали о фехтовании.

Я сделал выпад с булавой – положение давало мне некоторые преимущества, хоть ноги и оставались уязвимыми, и приходилось подпрыгивать на кровати. Скользящий удар попал одному из дикарей в висок. Как только его душа покинула тело, отправившись прямиком в Хладную Гавань, я ощутил, как тело заполняется силой и… магией.

О, мой лорд, благодарность от твоего верного слуги будет написана кровью убитых врагов!

Призвав щит, я избавился от страха и кинулся в гущу боя, спрыгнув вниз. Оба дикаря упали с размозжёнными головами, одному из них шипы распороли лицо. Некоторое время он ещё дергался на полу, пока я спешно собирал вещи. Подхватив рюкзак и убрав кинжал в ножны, помчался вниз, не опуская булавы. Внизу, у пустой стойки меня поджидал ещё один дикарь, быстро повторивший судьбу своих предшественников. Интересно, сколько их здесь всего?

За спиной раздался топот босых ног. Я обернулся, увидев еще одного, а за ним следующего, вылезшего из люка в полу, в самом дальнем углу зала таверны, где обычно, у рачительных хозяев располагается погреб.

Дикари истошно вопили, и были отдаленно похожи на тех, что напали на меня наверху. Если они все не братья, то родственники точно. Грубые черты их лиц, хоть и смазанные в полумраке, все же имели удивительное сходство.

Ближайшему ко мне, выброшенная на вытянутой руке булава проломила грудь. Второй вдруг развернулся и побежал обратно к люку.

Я кинулся за ним и, нагнав, ударил по голове. Хруст ломающихся костей и запах пролитой крови будоражили меня и опьяняли яростью. Мужчина мешком рухнул с лестницы, ведущей в кромешную тьму.

На пару мгновений все притихло. Я слышал только хлещущий дождь за окнами и собственное частое дыхание. Сердце возбужденно колотилось, напряженные мышцы жаждали продолжения боя. Булава даровала мне сил, смерть каждого противника наполняла меня неестественной остервенелой радостью. Разум захлестнула кровавая волна, и я рискнул спуститься вниз, чтобы мой лорд получил ещё пару душ в своё распоряжение.

В таверне было не слишком много света – над стойкой догорала пара свеч, – но внизу темнота казалась настолько густой, непроницаемой и ледяной, что я невольно поежился, сотворив Ночной глаз.

Вместо подвала, под таверной лежала пещера. Коридор вел к обширному круглому залу, к которому примыкали точно такие же коридоры. Кажется, все здания в городе объединялись через эти подземные пути.

По пещере разносились песнопения на неизвестном мне языке. Клокочущие слова отдавались от стен гулким эхом. В сознание закралась мысль, что здесь властвует некий культ, связываться с которым себе дороже, поэтому лучше убраться отсюда, а не играть в Чемпиона Сиродила. Но на глаза вдруг попалась установленная в пещере клетка, где обхватив колени, сидела аргонианка.

У меня ёкнуло сердце. Опьянение жестокостью схлынуло, и разум вмиг прояснился. В душе что-то отозвалось приятным теплом воспоминаний. Если бы не одна аргонианка, меня бы вовсе не было в живых…

Теплая чешуйчатая ладонь ведет меня по широкому мосту, надо мной рассветное небо, солнце рисует бликами на водной глади, вокруг – кажущееся бескрайним озеро Румаре. Впереди – да, совсем близко моё спасение от всех горестей и пренебрежения и простое счастливое детство…

Но теперь мне ведомо, что впереди была только тьма. И в ней все последние годы сверкал только один драгоценный камень. Изумруд.

Я подкрался к клетке, вопреки опасности, и позвал:

– Эй!

Девушка подняла голову, я увидел удивленные алые глаза, наполненные слезами.

– Помоги мне! – прошипела пленница.

– Сейчас… – я приложил ладонь к замку. Если он не сложный, то должен открыться без проблем. Механизм податливо щелкнул, решетка с пронзительным скрипом открылась. Я протянул аргонианке руку.

– Сзади! – вдруг вскрикнула она.

Из коридора справа высыпало пятеро дикарей с факелами и дубинками.

– Жертва убегает! – проревел один из них.

– Скорее! К выходу! – я вздернул аргонианку на ноги и побежал, не выпуская её прохладной руки. Мы добрались до лестницы, ведущей в таверну, и пленница, придерживая платье, полезла наверх. Я остался отбиваться от дикарей. Они хлынули в коридор и бросились ко мне. Пришлось снова призывать щиты, сражаться и чувствовать, как становлюсь все сильнее, наполняясь их скудной магической энергией.

Шипы булавы рвали плоть и крушили кости, но этих дикарей оказалось слишком много. Один из них, изловчившись, попал мне по голове, и чары не спасли от ощущения полученного удара. Да, на этом месте даже шишки не будет, но эта атака меня дезориентировала, и культист, повалив меня на каменный пол пещеры, принялся лупить меня своей дубинкой, куда придется. Боль возникала то в теле, то в голове. Скоро к нему присоединился второй, также намеревающийся сделать из меня данмерскую отбивную.

Я видел перед собой мешанину озлобленных лиц и рук, мелькающее оружие с шипами, которое то приближалось, то отдалялось. И вдруг раздался грохот. Удары на пару мгновений прекратились, и снова грохот, за которым последовал звон бьющегося стекла.

Надо мной, в таверне, стояла спасенная аргонианка и швырялась в уродов всем, что под руку попадется. Я увидел её сквозь квадрат открытого люка и улыбнулся ей, а она с размаху швырнула в моих противников бутылкой вина. Заминка позволила мне встать и быстро забраться наверх. Голова гудела от полученных ударов.

– У тебя кровь… – сказала вдруг моя спасительница, захлопнув люк. Я только горько усмехнулся. Ощущение тошноты и нечеткость восприятия твердили о том, что щиты перестали действовать и пара последних ударов всё же достигли цели.

– Надо бежать, – я вытер лоб и действительно увидел кровь на перчатке.

– Где-то здесь моя лошадь, – аргонианка поманила меня за собой к выходу.

– У тебя есть лошадь?

Мы выскочили на улицу, дождь всё ещё шел, но гроза миновала. Двери часовни были распахнуты, жители Хакдирта стояли на другой стороне улицы, до пояса погруженные в сияющий туман, что заполнил весь мрачный городок.

– Они убегают! – завопила женщина с вилами в руке, в которой смутно та самая грозная туча-торговка. – Схватите их, братья! Во славу Глубинного народа!

Дикари с дубинками тут же бросились к нам по главной улице, под их ногами чавкала слякоть.

– Сюда! – я схватил аргонианку за руку и кинулся вправо, надеясь убежать из города.

– Лошадь… Я не могу её бросить… – все твердила она. – Цветок!

– Сейчас не время собирать цветы! – прорычал я на бегу.

– Нет же, – её ладонь выскользнула из моей руки. – Вот она! Цветок!

Я резко остановился, и правда – пегая лошадь. Стояла позади лавки, в полуразрушенном доме под козырьком из части уцелевшей крыши. Лошадь уже была оседлана и привязана к остаткам мебели, ставшими подобием коновязи. Услышав голос своей хозяйки животное начало бить копытами и мотать головой. Аргонианка помчалась к ней, а я в другую сторону – прикрывать наш отход от местных, добежавших до конца улицы и желающих принести нас в жертву.

С булавой и кинжалом в руках, я ринулся на врагов. В тот же миг раздался крик моей новой подруги.

– На помощь!

Лошадь испуганно заржала, издали прозвучал прощальный раскат грома.

Люди с дубинками, выскакивали из-за домов, их было слишком много, чтобы отбиваться. Я сотворил огненный вихрь, отпугнувший часть нападавших, и побежал к аргонианке.

Она успела отвязать Цветок и забраться в седло, но набежавшие сектанты, обступили лошадь и не давали ей уехать. Однако и не нападали. Стало быть, аргонианка пока нужна им живой. Насчет меня уверенности не было, и действовать пришлось быстро.

Магией ударить невозможно. Большой риск задеть животное и застрять в этом всеми забытом городе. Я не переживал так, даже за здоровье спасенной пленницы. Но дикари начали хватать её за платье и за ноги, в попытках скинуть с седла. Она кричала и обнимала Цветок за шею, изо всех сил держась за нее.

Снова пришлось идти врукопашную. Врываться в толпу с отчаянным криком и дробить ненавистные черепа сектантов, получая удар за ударом в ответ. Аргонианка не растерялась, схватилась за поводья и подстегнула лошадь, чтобы вырваться из окружения, пока я отвлекал жителей Хакдирта на себя.

– Скорее! Запрыгивай! – крикнула мне она, отъезжая в сторону.

Кем она меня посчитала, осталось загадкой. Может быть, аргониане и способны запрыгнуть на лошадь на ходу, но у мене не было ни одного знакомого данмера, кто отважился бы совершить такой трюк. Возможно, мы с ней вращаемся в разных кругах.

Но я разбежался, оставляя позади разъяренную толпу. Девушка притормозила, и мне пришлось прыгать, на бегу убирая оружие.

Руки вскоре обхватили изящную талию аргонианки, а тело распласталось на лошадином крупе в весьма негероической позе. У лица застыл теплый шершавый аргонианский хвост, а моя новая подруга погнала через лес галопом, и Хакдирт остался далеко позади. Жаль, что я этого не увидел.

Когда тряска прекратилась, а лошадь чуть замедлила ход, получилось выпрямиться и сесть. Обняв спасенную пленницу, я спросил:

– Как тебя зовут?

– Дар-ма. А тебя?

– Свадстар, – я обернулся, но кроме стены леса ничего не разглядел. Город словно проглотила неведомая тьма, в которой он жил все это время, и скрыла от моих глаз.

– Как ты там оказалась? – поинтересовался у девушки.

– Я возила им товары. Моя мать держит лавку в Корроле.

– Коррол? – подумать только, всё это время мой путь был верным.

– Да, мы недалеко. Думаю, моя мать отблагодарит тебя за моё спасение, – Дар-ма клыкасто улыбнулась мне, а я призадумался, какая именно награда подойдет за такое доброе дело?

Мы вернулись в Коррол посреди ночи. Городская стена и ворота с изображением дуба выглядели очень внушительно. Над городом угрожающе висели грозовые облака уходящей бури, все ещё искрящей синими вспышками. Стражники у ворот узнали аргонианку, и когда она оставила лошадь в загоне у конюшни, к ней сразу подошел один из постовых.

– Дар-ма! Ты нашлась! Твоя мать с ума сходит! Мы тебя ищем уже третий день!.. – недоверчивый взгляд тут же приклеился ко мне. – А это ещё кто?

– Мой герой… – смущенно произнесла она. Я криво улыбнулся и представился стражникам. Никогда прежде так им не радовался. Ворота города вскоре приветливо открылись передо мной. Меня встречали здесь, как героя, вернувшего матери пропавшую дочь.

***</p>

Не помню, как и где заснул. После жуткой ночевки в Хакдирте усталость взяла своё, и только наутро я осознал себя лежащим на сухой мягкой кровати, в обнимку с девушкой. Все произошедшее казалось бредовым сном. Заброшенная часовня, сектанты, песнопения во славу Глубинного Народа…

– Рози, – пробормотал я в полудреме. – Наконец-то, я дома.

– Рози? – шипящий голос Дар-ма стряхнул с меня остатки теплого сна.

– О-о, извини, – я вытащил руку из-под головы девушки, отодвинулся. На всякий случай осмотрел себя и её – оба одеты. Просто уснули там, где свалились. Что ж, хорошо. Вряд ли награда за бесчестье девушки будет большой.

– Нет-нет, – Дар-ма потупилась. – Это, наверное, я во сне…

– Неважно, – я поднялся и потянулся. – Мне бы поговорить с твоей матерью о награде, да уехать уже домой.

– И чего ты хочешь в награду? – в глазах аргонианки зажегся неподдельный интерес.

– Милая, я не тот герой из сказок, который спасает девушку и тут же берет её в жены. Мне нужны деньги, чтобы вернуться домой, – объяснил, видя, как взгляд Дар-ма меркнет. Не знаю, что именно хотела услышать, но сказал я совсем не то.

– Понимаю, – ответила она после неловкой паузы. – Я об этом вовсе не думала.

– Думаю тысячи золотых, – начал я, оглядывая вполне приличное убранство комнаты, – и твоей лошади, будет достаточно.

– Ты хочешь забрать Цветок? – в ужасе простонала Дар-ма. – Нет! Это моя лошадь…

– Обещаю, что уберегу её, – сказал, а про себя додумал: «В отличие от предыдущей!»

Теперь девушка выглядела недовольной своим чудесным спасением. А я покинул комнату и столкнулся в дверях с богато одетой аргонианкой с темной красно-коричневой чешуей и такими же алыми глазами, как у Дар-ма. Она улыбалась мне, тогда как её дочь за моей спиной чуть ли не плакала.

– Вы мать этой девушки? – учтиво поинтересовался я. – Давайте решим один небольшой финансовый вопрос…