Красная Башня 17.04.20 (1/1)

Когда Аландро приходит в себя, битва уже закончена. Он не слышит лязга металла, не слышит предсмертных хрипов?— вообще ничего не слышит, кроме завывающего в коридорах ветра. Но, может, ему кажется?— норд сильно приложил ту’умом, голова болит невыносимо, и чудо, что Аландро еще живой.Он с трудом открывает глаза?— они слиплись от слез? от крови? —?и ничего не видит, кроме яркой, всепоглощающей тьмы.Все тело?— одна сплошная рана, и хотя многие сломанные прежде кости почти срослись, Аландро все равно невыносимо больно. Его будто пережевало тысячей тысяч зубов и несколько раз пропустило через снорукав?— Аландро вообще не уверен, что еще жив. Он знает о смерти и посмертии больше многих, но даже он не знает, каково умирать.Он прижимает пальцами вену на левой руке?— и расслабляется, когда чувствует биение крови.Тени что-то шепчут на грани слуха?— шепот становится криком, крик становится воем?— Аландро ничего не может разобрать. Он мог бы позвать тени и расспросить, но сил в нем почти не осталось, а разум не прочен?— легко потерять контроль. Аландро вслепую ищет выбитый криком меч, но не может найти ничего, кроме изувеченного (Аландро помнит, что в конце они сцепились почти как звери, зубами и когтями) недского тела?— уже холодного?— и липкой, кровавой грязи. Под ней он все же находит свой меч?— сломанный, бесполезный,?— узнает по узорам на лезвии… Они жгут остаточной магией, но силы в разбитых чарах больше нет.Аландро собирает все осколки, что может отыскать, и поднимается. Ему нужно найти Неревара?— и лекаря, потому что голова все еще нестерпимо болит, а перед глазами по-прежнему густая тьма.Тени тянут, зовут его куда-то?— в них нет злых намерений?— и Аландро идет за ними, спотыкаясь на каждом втором шагу. Он быстро бросает попытки идти ровно?— приваливается левым плечом к стене и медленно плетется куда-то вниз, в самое сердце двемерской крепости-лаборатории.Звуков все еще нет?— кроме шепота ветра и воя теней?— и это неправильно. Аландро кажется, что он спускается в ледяную бездну, в разверстую пасть Обливиона, но ему не страшно?— если там Неревар, значит он идет туда. Тени странно взвизгивают, заходятся хохотом, точно услышали в его мыслях что-то смешное, и если бы Аландро был сейчас в норме?— он бы заставил их отвечать.Но сейчас ему даже держаться в сознании трудно?— не то что играть с тенями Обливиона в игры.Он не знает, сколько прошло времени, но понимает, что дошел, по мощной, сбивающей с ног энергии. Аландро не знает, но чувствует?— это даже не сердце Башни, это что-то большее, что-то мощнее и важнее для всего серединного мира. У Аландро нет названия для всего, что он чувствует сейчас?— как нет названия для всей этой мощи, равно пригвождающей к земле и тянущей в небо. Он чувствует, что у него кровь идет носом, и что-то в нем настойчиво кричит ?не иди туда не иди туда неидитуда??— но во всем энергетическом вихре Аландро чувствует энергию Неревара, и этого достаточно, чтобы наплевать на все инстинкты.Аландро уже почти не идет?— ползет,?— энергетические волны прошивают его с лихорадочной частотой, будто это не энергия, а кровь, толчками хлещущая из раны.Будто что-то смертельно ранено, но отчаянно хочет жить?— и его сердце все еще делает свою работу, каждым сокращением выталкивая из жил остатки крови и приближая смерть.До центра?— и источника бури?— осталось совсем немного, но Аландро натыкается на тело?— и останавливается. Он чувствует?— длинные гладкие волосы, саммерсетские притирания, эбеновые пластины на груди… Консул Дагот, точнее, половина Консула?— когда Аландро пересчитывает пластины, случайно натыкается на голые, выломанные ребра. Ведет рукой ниже?— и не находит плоти. Будто что-то?— или кто-то?— разорвало Ворин-Ур Дагота на две почти равные части и сожрало одну из них.Аландро стирает чужую кровь о даготовские одежды?— то, что от них осталось?— и ползет дальше.На другое тело он натыкается почти сразу.Он уже знает чье оно?— но верить не хочет.Аландро знает этот доспех?— еще несколько часов? дней? назад он начищал его перед боем.Аландро знает эту энергию и этот запах.Аландро знает, что это было предопределено, но все же надеялся, что умрет раньше.Перед ним лежит Неревар?— и он тянется закрыть наверняка до самого конца открытые глаза… но не находит век и глаз. Он вообще не находит лица?— только кости, мясо и слипшиеся от крови пряди волос. Аландро будто прошибает льдом: он знает ритуалы, для которых нужно снимать чье-то лицо, и ни один из них не значит ничего хорошего.Некоторые из них он даже делал.Он тянется ниже, к ногам, заранее зная, что их скорее всего не будет,?— но когда в самом деле их не находит, с трудом подавляет вой. Большая часть ритуалов отпадает, но то, что осталось?— худшие из вариантов.Аландро уже знает: сердца у Неревара не будет тоже?— и это знание тоже верно. Там, где сердце, у хортатора сквозная дыра?— большая, с рваными краями… Аландро знает, какое оружие способно оставлять такие раны?— сам бессчетное множество раз помогал снимать с него трупы и очищать зубья от застрявшей плоти,?— и знает, что другого такого нет нигде в Аурбисе.Аландро все еще не знает, какой из смыслов?— явных и тайных?— был вложен в ритуал на этот раз, но многое иное становится ему понятно. Все странные взгляды и незаконченные разговоры, все подозрительные вещи, что Аландро отмечал, но не хотел замечать последние годы?— все в поведении Векка становится ясным.Аландро не знает зачем и почему, но он знает кто?— и как?— убил Неревара.Что-то внутри него малодушно не хочет этого знания.Что-то внутри сломалось и срослось неправильно.Аландро не хочет умирать?— он хочет мести и ответов на все вопросы, но знает, что ему не положено жить. Он не устранил угрозу, потому что не хотел ее видеть?— и теперь Неревар мертв. Такие как Аландро Сул, должны умирать раньше хозяев, а если случилось иначе?— смыть позор собственной кровью, моля духов о прощении.Аландро не уверен, что дух Неревара вообще уцелел?— Муатра разрубает много больше, чем просто плоть, и даже простая царапина может убить даэдра.Неревар еще теплый, и Аландро даже рад, что зрение еще не вернулось: можно представить, что все хорошо. Что Неревар просто устал, а Аландро, как бессчетное множество раз до этого, просто стережет его сон, иногда касаясь чужой руки там, где кожа чиста от гхартоков.Он знает, что это не так?— не слышит дыхания и тока крови, энергия истончается, растворяется в вихре Башни,?— но нестерпимо хочет верить.Аландро не знает, сколько проходит часов, прежде чем Вивек и Сил Сота возвращаются за телом. Только чужая рука холодеет окончательно, а гхартоки больше не реагируют на касание.Он не пытался скрыть свое присутствие и бежать не собирается?— просто продолжает сидеть у тела. Вивек давится воздухом на вдохе?— кажется, кто-то явно не ждал здесь Аландро?— и от этого становится даже смешно.Он знает, сейчас Вивек скажет что-то глупое, что-то вроде ?ты жив? или ?я сам тебя убью в следующий раз, если еще раз так кинешься на меч? как всегда было раньше…Что ж, кажется, настал тот самый ?следующий раз?.—?Убей меня, Векк.Аландро ничего не видит, но поворачивает голову туда, где он чувствует Векка и _бывшего_ Советника Сила?— и надеется, что не слишком ошибся… хотя ему на самом деле все равно, как выглядит со стороны. Он умер вместе с Нереваром, и пусть тело все еще движется, это не надолго.Вивек не говорит ничего, только подходит ближе?— Аландро чувствует чужую жалость буквально кожей, и его трясет от гнева.Через долгие мгновения Вивек все же говорит?— но лучше бы просто вонзил Муатру между лопаток.—?Так было нужно. Ты ведь и сам чувствовал, Ал. Хортатор приходит в час нужды, и должен уйти, когда этот час проходит. Иначе он сам создает беды. Раны очищают кровью, ты сам говорил это. Неревар стал ядом для Ресдайна: мертвым он сплотит велоти, живым?— уничтожит.Аландро не хочет это слышать, не хочет признавать чужую правоту, но он знает: как сказано, так и есть.Стук металлических когтей Сила отвлекает?— плохо, что он вообще сейчас здесь. С одним Вивеком можно бы попробовать справиться, а так… нет.—?Векк, убей меня сейчас.—?Нет, хватит с меня убийств.Аландро почти видит, как Вивек качает головой и пытается улыбнуться.—?Если ты не убьешь меня сейчас, я приду за тобой. И за Силом. И за гахмерден?— ее клинком отсекли Неревару ноги. Без нее не обошлось.Цокот когтей прекращается.—?Он прав, Ви, нам не нужны свидетели.Вивек смеется?— нервно и зло?— от этого звука голова начинает болеть с новой силой, и Аландро шипит сквозь зубы.—?Нет, Си. Посмотри на его раны?— они до сих пор не затянулись. Мне нет нужды добивать его.Вивек подходит совсем близко?— и тянется к Неревару. Аландро не мешает?— это бессмысленно. Все теперь бессмысленно?— Неревара нет нигде, он знает, хоть и не должен знать. Что бы с ним ни хотели сделать?— смантлить Лорхана, отправить в снорукав до следующей кальпы, разделить Неревара и хортатора?— что-то пошло не так. Этого Аландро тоже знать не должен, но все равно знает.Красная Башня треснула?— это ее кровь-энергия вихрится сейчас, прежде чем куда-то?— к кому-то?— уйти.Аландро достает свой сломанный клинок?— и перерезает себе горло. Он знает?— кровь брызжет на тело Неревара?— и это правильно.Он не зажимает рану, просто ждет смерти тела, захлебываясь кровью. Глупое тело не хочет умирать?— со свистом пытается дышать, бьется в пыли и чем-то, похожем на пепел?— лучше бы это в самом деле была Муатра.Аландро закрывает бесполезные, так и не прозревшие глаза……чтобы открыть их через несколько часов и не найти ни следа на горле.