I. Духовный портрет ветерана. 16 Последнего Зерна 427. (1/1)

В очередной раз раздаётся скрип досок на потолке. Сверху приглушённо доносится недовольное ворчание, разобрать которое было совсем непросто. Кто-то топчется там, и с каждым шагом его просыпается разворошённая, сухая земля. Она едва виднеется в скупом лучике света, что бьёт из маленькой щели в заколоченном окне, перед падением обращаясь завесой пыли. Время словно остановилось, и взгляд беспомощно замер, вглядываясь в треснувший прямоугольный щит, подпиравший массивную входную дверь. Даже покрытый засохшей кровью и многочисленными зарубами, рассечённый напополам геральдический дракон продолжал гордо красоваться всей комнате. Недаром такой зверь выбран символом величайшего в истории государства – Империи Тамриэля, ведь пришедший в негодность щит, на котором он изображался, ещё казался внушительным и хоть сколько-то надёжным.В выпуклом, всё ещё не до конца запылившемся стальном умбоне щита отражалось лицо. Мертвенно-бледное, с растёкшейся изо рта почерневшей кровью, оно принадлежало трупу, что лежал почти посередине комнаты. Заржавевшая кольчуга не спасла его от шальной стрелы, да только не стрела оголила и обглодала его ногу. Теперь злополучная конечность иссохла и потемнела, став похожей на поросшую грибком корягу, утыкающуюся в изуродованную ранами морду зеленокожего, ещё не успевшего разложиться. Этот молодой… Его челюсть отвисла, словно он продолжал удивляться смерти, живот же был вспорот, часть рёбер выломана, а среди гниющих потрохов продолжали возиться насекомые. Мухи кружили, жужжали и звенели, словно пытаясь заглушить скрип потолка, но они лишь нагнетали тишину. Ту тишину, которую слышал труп, сидевший почти напротив входной двери, сжимавший оцепеневшими пальцами дешёвую латунную побрякушку. Он, пронзённый много раз копьями и клинками, словно ещё пытался молиться, лелея надежду выбраться отсюда.Крохотная землянка, стоявшая в глуши, была окружена врагами и для всех, кто ещё остался внутри, стала могилой. Почти для всех.Ядовито-зелёные глаза застыли, рассматривая сами себя в лезвии широкого, не успевшего заржаветь меча, замершего в руках последнего выжившего. На искаженных отражением скулах, губах и щеках пестрели жутковатые тёмные пятна. Спустя мгновение взгляд опустился на руки, окроплённые багровой, стекающей с пальцев жидкостью.Чужой кровью.Душераздирающий крик боли и страха, разлетевшись по стенам, медленно растворялся в пустоте, в которую проваливалось сознание. Поначалу он сменился чуть слышным скрипом тугих верёвок, а затем – робким звучанием тихого, суховатого баритона.– Проснись…Пробившийся сквозь сон хрупкой на вид эльфийки, голос постепенно обретал отчётливые черты, отчего не казался таким безобидным. Он был хриплым и слегка грубым, словно в его речи всплывал какой-то чужеродный акцент: – Почему ты дрожишь? Вяло поднялись тяжёлые веки, открывая взгляду проснувшейся девушки ящик с клеймом в виде Имперского дракона. В тот же момент, она отчего-то резко вздрогнула, и вновь закрыла глаза, пытаясь вспомнить, где сейчас находится. Но в голове осталась только странная каша из нахлынувших впечатлений после страшного сна.– Ты в порядке? – прозвучал всё тот же голос, владелец которого, кажется, уже начал нервничать. Затем послышался ещё один шаг и на левое плечо опустилась сухая, шершавая рука. Девушка, прежде оцепеневшая в гамаке, повернулась к нависшему над ней мужчине.Худое лицо тёмно-серого цвета склонилось над ней в полумраке – хотя его нельзя было назвать красивым, отвращения оно тоже не вызывало. Незнакомец, взглянув единственным целым глазом на эльфийку, и удостоверившись в том, что она проснулась, убрал руку с её плеча и отошёл на шаг назад. Девушка, будто не замечая его, поднималась, продирая глаза и бормоча что-то невнятное себе под нос. Мгновение спустя, она предприняла попытку спрыгнуть с гамака быстро, но только её затёкшие ноги коснулись пола, покачнулась и чуть не упала. – Стой! Рука одноглазого незнакомца своевременно подхватила её.– Куда ты… – воскликнул он запоздало, удерживая эльфийку за локоть. Девушка тотчас, выровняв сгибающиеся ноги, предприняла попытку вырваться из хватки, но снова чуть не свалилась. Наконец, она выпрямилась и рывком освободилась из цепких пальцев. В полумраке странного деревянного помещения на неё слегка насмешливо смотрел типичный представитель народа данмеров. Покачивая головой, он, поняв, что теперь девушка уже может стоять сама, вновь заговорил:– Ну ты и соня… Как тебя зовут?Заспанное лицо слегка напряглось, эльфийка попыталась разглядеть незнакомца получше. Его лицо было обезображено огромным шрамом, рассекающим правые бровь, глаз, щёку и часть лба. Он казался аккуратным, но девушке отчего-то казалось, что повреждённые были неподвижны, в отличие от другой половины. Левая бровь, обладавшая острым изгибом, легко меняла свою форму в зависимости от переходящей интонации тёмного эльфа. В целом, он казался вполне дружелюбным, и наконец, спустя несколько секунд молчания, собравшаяся с мыслями девушка назвала своё имя.– Лаурелин, – раздался из её рта хрилый, изрядно ослабевший голосок, после чего она немного закашлялась. Нос был забит, а в горле отчего-то першило. Пол в тот момент слегка покачнулся, и эльфийка вспомнила, что она находится на тюремном корабле. Тем не менее, порыскав глазами по помещению в поисках какого-нибудь питья, но обнаружив только коридор прямо за спиной своего собеседника, она задала встречный вопрос:– А ты? И почему это я соня?– Джиуб моё имя, – представился одноглазый, но заметив замешательство внезапно заговорившей особы, он слегка возмутился, – ну, тебя даже вчерашний шторм не разбудил! – Понятно… – всё ещё настороженно озираясь, ответила Лаурелин когда данмер вдруг произнёс ещё одну, более интересную фразу.– Говорят, мы уже приплыли на Вварденфелл. Нас выпустят, это точно! – эти слова он произнёс воодушевлённо, почти что радостно, хотя и совсем слегка. Эльфийка посмотрела на него повнимательнее, как вдруг её озарило.Ну наконец-то! Казалось бы, ещё вчера её везли в тюремной повозке через Сиродиил, когда часы и минуты сливались друг с другом, образуя кажущееся бесконечным сплошное ожидание, но теперь! И не важно где, пусть хоть и на краю света, её опустят на все четыре стороны… Лаурелин было почувствовала запах свободы, да нос был забит. Ну и что же она такого подцепила в пути?! Будь же ты забвенна, даэдрова простуда…Джиуб, заметив, как его собеседница просияла, немедленно продолжил расспрашивать её, откуда она взялась и почему её отправили в Морровинд вообще, на что эльфийка лишь отмахнулась, не желая ворошить прошлое. Так что самое большее, что данмер смог узнать – это то, что до ссылки Лаурелин сидела в Имперской тюрьме, тогда как из дальней части нижней палубы послышались звуки звенящих маленьких колечек, трясущихся между собой. Девушка быстро поняла, что это значит, а вот данмер сообразил не сразу – он притих, прислушался, и тогда, когда прочие шумы стихли, а звон приблизился, произнёс:– Тихо, стражник идёт!?Да ладно, а я значит, сама не поняла!? - подумала эльфийка в ответ, закатив глаза. Вскоре в их части палубы появился молодой человек в слегка свисающей кольчуге, с коротким мечом за поясом, загорелым лицом и щурящимися в полумраке глазами. Он остановился, мгновение вглядываясь в сторону коридора, заполненного гамаками бывших заключённых. – Проснулись уже все? – тихо пробормотал он себе под нос, хотя Лаурелин всё отлично услышала. Впрочем, напрягая слух, в следующий момент она уже сильно о том пожалела, так как внезапно стражника словно муха укусила, настольно внезапно он рявкнул: – Все на выход! В очередь по одному, живее, и не толпиться!Под звон в ушах эльфийки, с дальних частей нижней палубы по всему коридору со спальными отсеками тут же хлынула толпа. Имперцы, эльфы разных мастей, зверолюды и даже орки – несколько десятков человек, расталкивая друг друга, все встали в очередь к выходу наверх, отчего здесь стало невероятно душно. Где-то в середине очереди в итоге оказалась и Лаурелин с Джиубом. Их разговор продолжался довольно вяло, в основном протекая исключительно в рамках комментирования происходящего.Но время шло, душный воздух, пропитанный потом и морской солью, вконец сменился прохладным бризом, когда девушка ступила на верхнюю палубу. Первым делом она приметила свёрнутый парус, нависавший над головами воинов Империи. Корабль встал на небольшой пристани, примыкающей к крепости, из-за невысоких деревянных стен которой виднелось несколько покрытых рыжей черепицей крыш. Бежевый тканый флаг с ромбовидным красным драконом развевался над воротами, куда только что прошмыгнуло несколько человек, одетых в грязные, рваные тряпки. Проследовав по единственной свободной дорожке под мачтой, в окружении имперских моряков, большая часть из которых мало чем отличалась от заключённых внизу, Лаурелин наконец ступила на трап. На самом причале, она тут же увидела небольшую группу вооружённых солдат, в блестящих шлемах с ?ушками? и кольчугах. Рядом с ними стоял раскрытый ящик, полный самых разных бумаг – и ещё часть таковых держал на руках воин в стёганой куртке, плотно облегающей его тело, и расстёгнутым на груди чуть ли не до середины, обнажающим грязную от пота рубаху. Ещё один человек, с округлым лицом, встречал девушку напротив входа на причал, придерживая в руке большой журнал. Вооружённый до зубов, как и остальные, стоящие по правую руку от него, он натужно выдавливал из себя улыбку, но уставшие глаза выдавали сами себя – по такой жаре он предпочёл бы не этим заниматься.Когда Лаурелин спустилась к ним, именно круглолицый первый поднял глаза.– Добро пожаловать на Вварденфелл! – улыбаясь, произнёс он. – Хорошая погодка, да?Очевидная ирония в голосе пронзила уши девушки, но виду она не подала, стараясь закончить со всеми формальностями поскорее. Пожав плечами, она подошла к нему поближе, догадываясь, что сейчас её ждёт. Имперец уже заготовил палец, скорее всего, чтобы проверять по спискам, кто она, чтобы выдать её бумаги. – Откуда вы прибыли? – спросил круглолицый.– Проверьте Сиродиил, Тюрьма Имперского города, – ответила Лаурелин быстро и чётко, как только могла, в очередной раз отметив, что в её пересохшем горле снова начинает першить. Немного покашляв и сглотнув, она решила уточнить своё имя, но с ужасом для себя поняла, насколько чужим кажется её собственный голос. Тем не менее, она дождалась одобрительного кивка и встала ровно, запрокинув голову, позволив ветру ещё немного поласкать её слипшиеся волосы. Озадаченно скользя пальцем по страницам журнала, круглолицый, судя по всему, никак не мог ничего найти. Он помотал головой, и, спустя пару секунд, ещё до того, как он открыл рот, девушка опередила его:– Тогда Валенвуд, возможно, там указали Сильвенар или Эльден Рут.С благодарностью во взгляде, круглолицый снова уткнулся в записи. Эльфийка же для себя отметила, что скорее всего её данные просто переписали из журнала Имперской Тюрьмы, где она числилась прибывшей с исторической родины народа босмеров. Её не раз приходилось проходить такие процедуры, и даже содержимое такого журнала она могла предсказать, хотя бы в общем виде.– Лаурелин из Высоколесья, Эльден Рут, Валенвуд. Всё верно? – зачитал наконец оторвавшийся от записей имперец.– Да.Молодой загорелый имперец справа, тот, что не был вооружён как остальные, тут же уткнулся в те бумаги, что держал на руках. Лихорадочно перебирая их, он наконец выловил один-единственный конверт, подписанный аккуратным почерком.– Что это? – нахмурился круглолицый. – Прочитай.Юноша в стёганой куртке чуть вздрогнул, и, поудобнее схватившись за бумаги, принялся разворачивать уже распечатанное письмо.– Региональной Канцелярии, город Сейда Нин, – он, казалось немного разнервничался. – В связи с потерей документов Лаурелин из Высоколесья, заключённой темницы Эльден Рута, на её родине, рекомендуется выдать новый документ. Сим подтверждаем наличие 10 лет службы в Имперском Легионе, с осуждением за дезертирство при внешнем воздействии на разум. Тут подпись капитана судна и командира конвоя, сэр.Круглолицый отложил свой журнал, тут же выхватив у парня письмо. Пробежав по нему глазами, по меньшей мере, пару раз, он поджал губы, и ещё раз взглянул на Лаурелин.– В Легионе? Врач?– Нет. Встретившись взглядами с имперцем, эльфийка оставалась предельно спокойна, но отчего-то ей показалось, что собеседник понемногу начал понимать, с кем имеет дело. В его тёмных, внимательных глазах читались едва заметные, приглушённые усталостью, нотки страха. В следующий момент его голос слегка дрогнул, но быстро поправился, вернув бодрый тон, пока он вручал девушке причитающиеся ей бумаги:– То-тогда обязательно передайте это письмо господину Эргалле, он сейчас будет сидеть у входа, – с этими словами имперец ткнул пальцем в двери, стоящие за распахнутыми воротами крепости. Именно туда вела единственная дорожка, начинавшаяся у пристани.Лаурелин благодарно кивнула и без дальнейших задержек устремилась куда сказано. По пути она озиралась, наблюдая слева по берегу возвышавшийся на высоком холме маяк, а справа – длинный, бедный на большие скалы каменистый пляж, заворачивающий у самого горизонта, где тёмно-синяя полоса моря растворяется в голубой дали утреннего неба. Заходя на берег, эльфийка попыталась вздохнуть полной грудью, почувствовать наконец запахи цветов или трав, но вновь столкнулась с неумолимой реальностью в виде забитого носа и кашля, вырвавшегося из горла. Но даже кашель не заглушил жужжание крупных насекомых, летающих поблизости, равно как и прерывистое пение мелких птичек. Посторонние звуки, напоминавшие о том, что тюрьма позади, заставили бывшую заключённую немного зажмуриться от удовольствия. Как же она раньше не замечала, насколько они прекрасны?Помимо звуков природы она уловила и иные – тихое скрипение кожаных курток, гомон из-за стен крепости, и даже дальше, совсем неслышный поначалу стук и шум. ?Значит, рядом город,? - мысленно рассудила Лаурелин, ощущая, как её и без того сомнительному наслаждению приходит внезапный конец.Сокуциус Эргалла оказался мужчиной весьма преклонных лет, полностью облысевшим на макушке и постоянно приглаживающим хлипкую белую бороду, свисавшую ему до груди. Слегка рассеянный взгляд светло-голубых глаз скользнул по эльфийке сразу, как она вошла, при том, что рука его не отрывалась от пера и даже продолжала двигаться по листам бумаги. Сначала Лаурелин предложили сесть за другой стол, напротив, но девушка сразу дала понять молодому канцеляру, кто ей именно нужен. Тогда-то ей и указали на дальнюю часть крохотного офиса, где и сидел тот самый старик. Проскочив сквозь узкий проход между столами, заставленными папками и бумагами, девушка оказалась прямо перед искомым стариком.– Господин Эргалла? – спросила эльфийка, вновь чувствуя, что голос начинает покидать её.В ответ старик коротко кивнул, затем поднялся, схватив бумаги, на которых только что писал, и поспешил отложить их в сторону, сунув их на красивое блюдо с узорчатым рисунком в виде двух жуков. Он повернулся и протянул руку, глазами указывая на письмо, которое Лаурелин держала в руках. Перед тем как передать его, девушка отметила, что этот имперец ростом совсем не ниже её, но и не выше, как например, местные легионеры.– Давайте сюда ваши бумаги, – пробормотал он, словно говорил себе под нос. – И присаживайтесь.Получив единственный её документ, Эргалла медленно присел и так же неспешно начал изучать бумагу. Несколько раз кивнув, он вновь обратил внимание на Лаурелин. Он явно не торопился, будто был создан для подобной работы, а его глубокий, спокойный голос несколько навевал скуку.– Не скажу, что ситуация для меня в новинку, но, полагаю, нам придётся зарегистрировать вас по всем правилам. Однако, вы не одна прибыли на этом корабле, посему попробуем с вами сделать всё побыстрее, – с этими словами он потянулся за листом бумаги, на котором уже была расчерчена форма. – Для этого мне необходимо дать вам определённую характеристику, но вы вполне вольны и сами заполнить документ, всё же, это вам придётся соответствовать его содержимому. С другой стороны, есть и другая методика.– Это что за методика? – нахмурилась Лаурелин. – Я и сама умею писать.– Нет, что вы, – по лицу Сокуциуса пробежала лёгкая тень улыбки. – Я имею ввиду, что вы можете всего лишь ответить на некоторые мои вопросы, отображающие ваш… Душевный портрет. Это займёт несколько минут, но уверяю, быстрее здесь не получится. Итак, как же мы поступим?Набрав в лёгкие побольше воздуха и прокашлявшись себе в кулак, Лаурелин кивнула в знак согласия. Всяко же, ей плевать что будет указано в бумагах, главное, чтобы ничего совсем уж плохого. Особенно того, что могло бы быть там, если бы документы не потерялись. – Давайте ваши вопросы.Эргалла немного оживился, разгладил лист бумаги перед собой и выхватил перо. Сразу же он принялся что-то писать, периодически сбегая глазами на письмо и обратно в форму. Это продолжалось примерно минуту. После чего он снова перевёл взгляд на эльфийку:– Итак, приступим. Лаурелин из Высоколесья, что в Грахтвуд, всё верно?– Да.– Отлично… Тогда вот первый вопрос: Представьте, что вы натыкаетесь на странного зверя, который угодил лапой в капкан. Судя по тому, сколько крови он потерял, долго ему не протянуть. Вы можете добить его, усыпить с помощью зелья или не вмешиваться, также можете назвать свой вариант. Как же вы поступите?– Прикончу, – почти не думая, ответила Лаурелин. По её мнению, это был дурацкий вопрос – тем более, её немного забавляла сама формулировка. Что ещё за ?странный зверь?? Глупость какая-то.– Второй вопрос, – огласил Эргалла, сделав небольшую пометку в документе. – Представьте себя в детстве. Один прекрасный летний день. Отец предлагает вам выбрать, какой работой заняться. Вы можете помочь ему – в кузнице, матери – по дому или же пойти к ручью половить рыбу. Услышав этот вопрос, девушка горько усмехнулась. Не было у неё в прошлом таких летних дней. Родители умерли много лет назад, и она совсем уже их не помнит. Но надо хоть что-то ответить!– Я бы… – потянула Лаурелин, переведя взгляд на деревянный потолок. Всё же, непросто ей было такое представить, но, выбирая между работой в кузнице, по дому и рыбалкой, выбор очевиден: – Пошла к ручью. Ну или к матери, только если... Нет, всё же к ручью.– Хорошо, – кивнул старик. – Продолжаем. Ваш двоюродный брат придумал для вас очень обидное прозвище, и, что еще хуже, он называет вас так перед вашими друзьями. Вы попросили его прекратить, но ему очень нравится видеть, как вы краснеете…– Набью ему морду, – опередив Эргаллу, ответила Лаурелин. – Есть же такой вариант, верно?Сокуциус одарил её суровым взглядом. Он сделал следующую отметку, ничего так и не сказав, но спустя пару секунд вновь заговорил.– В местной таверне активно обсуждают группу людей, которые называются 'Телепаты'. Их наняли короли Города-Государства. Ходят слухи, что эти Телепаты могут читать мысли людей, и нужны для того, чтобы хозяева знали, говорят ли им правду. Вы считаете эти методы оправданными? Выразите точку зрения.– Мне всё равно, – ответила Лаурелин сухо, не особо вдумываясь. Сама то она предпочитала ничего не скрывать, по крайней мере, от начальников. Впрочем, для себя она подметила, что вопрос не такой уж и простой. – Это, наверное, многим неприятно, но, если этих людей есть возможность контролировать, вреда они не принесут. Хотя, в общем, могут натворить и бед. Для этого и нужны профессиональные шпионы.– Ясно, – немного приподняв брови, констатировал Эргалла. – Следующий вопрос: Ваша мать посылает вас на рынок со списком того, что нужно купить. Купив все, вы обнаруживаете, что торговец случайно ошибся в вашу пользу, давая вам сдачу. Как поступите?– Не знаю даже, – хмыкнув, произнесла эльфийка. На её памяти чаще случалось совсем наоборот. Немного уже задумавшись, на коего даэдра нужны все эти вопросы, она сказала первое, что пришло в голову:– Ну, зависит от того, нужны ли мне эти деньги. Если нужны, заберу, если нет – верну. Только при необходимости, по ситуации.– Хорошо. Вы были на рынке и увидели, как вор срезал кошелек у дворянина. Дворянин заметил это и позвал стражу. Пытаясь сбежать, вор роняет кошелек рядом с вами. Как ни странно, кажется, никто не замечает мешочка с деньгами у ваших ног. Как поступите?– Кажется, тут уже образовалась какая-то связь, – Лаурелин уже начала злиться. ?Да за кого он меня принимает??, подумала она в тот момент, но когда заметила лёгкое недоумение на лице Эргаллы, решила ответить максимально честно: – Даже если я была бы нищая, в такой момент никто не гарантирует, что меня не заметят. А если я была бы тем, кто я есть… Сама бы поймала вора.– Отлично, тогда идём дальше, - старик усмехнулся своими сухими губами, делая очередную отметку. – Теперь, мой любимый вопрос. Ваш отец дает вам задание, которое вы ненавидите всей душой: почистить конюшню. Вооружившись вилами, вы идете туда и по дороге встречаете своего друга, который живет по соседству. Он предлагает вам сделать за вас эту работу в обмен на услугу в будущем на его усмотрение.Правая бровь девушки дёрнулась вверх. Любимый вопрос, да? Ну, конечно в её жизни случалось не раз, когда свою работу хотелось бы сбросить на других. И всё же… Она никогда так не поступала без необходимости. Получив отрицательный ответ, Эргалла вернулся к документу, приговаривая:– А если я сказал бы, что можно сделать такую работу вместе?– Тогда могла бы согласиться.– Понял вас, тогда идём дальше. Осталось всего три вопроса. Ваша мать просит вас починить печь. Пока вы работаете, горячая труба соскальзывает со своего места и падает на нее. Ваши действия? Вы можете выбирать из трех способов – схватиться за трубу руками и отбросить, загородить собой или оттолкнуть мать.– А это зависит от размера трубы, – пожала плечами Лаурелин. – Но скорее всего, третий вариант. Дальше?– В городе пекарь дает вам сладкий рулет. Вы несете его в укромное место, чтобы съесть, но на вас налетает шайка из трех парней вашего возраста. Главарь шайки требует, чтобы вы отдали ему рулет, иначе они побьют вас и заберут лакомство сами.Но тут, вместо внятного ответа, Лаурелин хихикнула. Сладкий рулет, на кой скамп ей выпечка? Но по вновь напрягшемуся лицу Эргаллы, она быстро сообразила, что он не понимает глупости сказанного.– Я не ем сладкого. Тем более хлеб, овощи и фрукты. Зелёный пакт.– А, так вы, а, ну да, – замялся Эргалла. Кажется, он и сам от себя не ожидал такой ошибки. Не так уж и часто, судя по всему, в этой провинции встречаются коренные жители Валенвуда, которые, согласно древнему договору с богами, Зелёному пакту, отказались причинять ущерб растениям, в том числе употреблять в пищу при необходимости. Эта истина была свята для большинства известных ей босмеров, и, разумеется, для неё самой это было как минимум привычным образом жизни – питаться исключительно мясом, никогда не зная даже вкуса фруктов и овощей.– Ну, предположим это был мясной рулет, – сама поправила его Лаурелин и затем ответила:– В любом случае, отпор надо давать. Я бы отдала рулет только тогда, когда они бы молили о пощаде. В качестве компенсации за выбитые зубы.– Я кажется, и так понял. Входя в город, вы видите хорошо одетого человека, который убегает от толпы. Он просит вас о помощи. Толпа за его спиной, кажется, в ярости. Это последний вопрос вам – кому вы поможете?– Если я в легионе чему и научилась, так это тому, что нельзя лезть никуда, если ничего не понимаешь, – подчеркнув интонацией последние слова, ответила девушка. – Так что в данном случае – никому.– Очень хорошо, – произнёс Эргалла и вновь уткнулся в документ, что-то бормоча себе под нос. Лаурелин, воспользовавшись паузой, оглянулась. По хорошо освящённой через большие, незастеклённые окна комнате, через других регистраторов продолжали проходить заключённые, в том числе знакомые за время стояния в очереди лица. Отсюда был только один ход – через помещения крепости, видимо. Все, кто проходил здесь регистрацию, направлялись дальше, в длинный тёмный коридор. Эльфийка провожала взглядом спину Джиуба, и немного задумалась, вспомнив свой сон. Это Атрад-пал, кажется, последняя её миссия. Военная операция, окончившаяся успехом войск Легиона, но забросившая её саму за многие километры от дома…От размышлений её оторвал вновь раздавшийся голос Сокуциуса Эргаллы:– Тут не указана ваша дата рождения.– Да? Странно, - шмыгнув носом, отозвалась Лаурелин. – 30 Огня Очага, год 399. – А под каким знаком, если не секрет? – уточнил Эргалла, и по его лицу эльфийка могла понять, что эта графа даже в новой форме вряд ли обязательна. И всё же, она вообще точно не знала, что там были за звёзды на небе.– Без понятия.– Ну, знаете, это может быть интересно… Тем более, частенько получается, что 30 числа может случиться одновременное явления Леди и Башни, - на полном серьёзе Эргалла вглядывался в Лаурелин. Видимо, рассчитывая хоть на какую-то конкретику он прибавил: – Сильная комбинация.– Да хоть какая, - иронично скривив губы, ответила эльфийка, не настроенная на какие бы то ни было гадания по звёздам. – У вас всё?– Да. Но прежде чем вы уйдёте, подтвердите правильность информации, - разочарованно пожал плечами старик, протягивая её новые документы. Лаурелин выхватила у него из рук бумагу, и, пробежавшись глазами по ней, отметила, что у неё присутствуют рекомендации для поступления на службу в Имперский Легион и Гильдию Бойцов. Но остановился её взгляд на воинской специальности, где красивым почерком виднелась надпись ?Легионер?.– Одна ошибка, – сообщила она. – Легионер не специальность. Я стрелок поддержки, тяжёлая пехота.Пока Эргалла заканчивал работу и ставил свою подпись, эльфийка снова провалилась в собственные мысли. Поставив свою подпись и сложив бумагу в заготовленный для того тубус, она молча встала, и, кивнув канцеляру в знак благодарности, зашагала на выход. Тогда перед дверью возник ещё один легионер, пробормотавший что-то про капитана Селлуса Гравиуса, которому нужно будет показаться, чтобы тот поставил печать. Но это её не волновало.Странно же, но факт. Прямо в канцелярии здесь, за тридевять земель от дома, ей чёрным по белому пишут, что её дальнейшая служба в Легионе… Одобрена? Впрочем, они и сами ничего не знают о том, что на самом деле кроется под причиной её отставки в прошлом. Но что, если пропажа документов при перевозке не случайность, а совсем наоборот? Всё равно бессмыслица.И все эти раздражающие нелепые вопросы… К чему они вообще? Лаурелин было решительно непонятно, что они должны были показать Имперскому канцеляру, чтобы тот заполнил её форму. Гнетущая бредовость происходящего тянулась за ней следом, по нескольким тёмным коридорам, которые вывели её к следующему кабинету. Здесь растянулась очередь в пять человек. Старый плешивый каджит, чья кошачья морда то и дело оборачивалась назад, периодически бросал фразочки про то, что на этом он и сгинет. Собеседник его, огромный, заросший бородой, но при том изрядно исхудавший мужчина понимающе кивал котоподобному человеку, периодически бормоча в ответ что-то невнятное. Позади них стояла зеленокожая женщина, очевидно, тоже совсем немолодая, одетая во рванье и глядящая только на двух присутствовавших в коридоре имперских бойцов. За ней следовал Джиуб, единственный из присутствующих, отреагировавший на приближение Лаурелин лаконичным кивком. Между ними втиснулся невысокий темнокожий человек, по-видимому, редгард, лицо которого эльфийка так и не увидела.Тишина, время от времени нарушаемая возгласами каджита и его собеседника, восстановилась полностью, когда из-за двери спереди раздался возглас, и один из стражников, стоявших в коридоре, открыл перед старым котом дверь. Очередь сдвинулась, а Лаурелин окончательно потерялась в догадках, как ей быть, когда её наконец освободят. Сердце тянуло её в Легион, где она провела почти половину жизни – с 14 лет, когда её взяли на воспитание офицеры противозасадного корпуса, и до 27, когда и случилась вылазка, ставшая для её отряда последней.Для всех, кроме неё.Дверь несколько раз открывалась и закрывалась, а сзади уже начали скапливаться очередные братья по беде. Перед тем как уйти вперёд, Джиуб окликнул эльфийку, спросив, что её так задержало. Конечно, обстановка не располагала к тому, чтобы начинать жаловаться на разного рода издержки, а потому девушка просто отмахнулась. Не успев прийти в себя, она сама не заметила, как оказалась первой в очереди. Но, несмотря на болтовню за своей спиной, Лаурелин, как и прежде, чётко услышала через дверь удаляющиеся шаги редгарда, недавно стоявшего перед ней. Тогда она потянулась к ручке, словив на себе мрачный взгляд имперца справа, явно недовольный её преждевременными действиями. Он было собирался высказать свои мысли, но из кабинета раздался чёткий, командный голос:– Следующий!Лаурелин, уже не обращая внимания ни на кого в коридоре, рванула дверь на себя и очутилась в просторном кабинете с изящным деревянным интерьером. По её памяти, в Валенвуде, даже среди офицеров мало кто позволял себе лакированную мебель, по крайней мере, таковые уж точно были бы не из местного дерева. Здесь же всё больше напоминало кабинет тюремщика из имперского города – за исключением того, что тут отсутствовала стойка с плетями, наручниками и оружием. Небольшое узкое окно с двумя стёклами слегка освещало затхлое, тёмное помещение, дополнительно освещённое масляной лампой. У выхода, прямо напротив вошедшей, стоял ещё один вооружённый имперец, а за большим письменным столом, в массивном кожаном кресле развалился человек в белой рубашке.Он не был ни молод, ни стар. Кудрявые каштановые волосы, зачёсанные назад, слегка лишь касались ушей, будучи почти под ноль выбриты по бокам. Длинный горбатый нос уткнулся в многочисленные бумаги на столе, а вот янтарные глаза, нетипичные для имперца, уже прожигали дырку в голове эльфийки. Говорил он прерывисто, голос был бодрым, но казался чересчур резким, и при этом слова звучали достаточно четко.– Кто тут у нас? Девушка-босмер, вижу. Имя! – бесцеремонно произнёс человек. Его выражение лица, тон голоса и все остальные признаки говорили только лишь о том, что он уже явно устал здесь сидеть. – Лаурелин из Высоколесья, прибыла из Имперского города, – почти машинально подхватив его темп речи, ответила девушка. Она чуть было не разогнула при этом спину по привычке, но что-то поменялось в лице собеседника. Нечто неуловимое, и был то не страх и не радость, скорее, что-то среднее… Словно он проявил заинтересованность, стоило только прозвучать её имени.– Присаживайтесь, – с некой озадаченностью во взгляде он пригласил Лаурелин сесть напротив него. Когда она заняла своё место на небольшом табурете, он попросил подписанные ей и Эргаллой документы. Выхватив из её руки латунный тубус, он вскрыл его и развернул бумагу. Пару раз он, в полной тишине, пробежался по ней глазами, затем положил перед собой на стол.– Что же, – начал он, уже более спокойным тоном. – Добро пожаловать в Морровинд, Лаурелин из Высоколесья. Я Селлус Гравиус, временный начальник гарнизона города Сейда Нин, в который вам посчастливилось прибыть. Нескрываемая ирония в его последних словах ткнула эльфийку, подобно большой игле. Сразу стало понятно, как он любит страну тёмных эльфов, и как обожает город, в котором проходит его служба. Но прежде чем девушка что-то ответила ему, Гравиус подтянул к себе большую, окольцованную золотом печать.– Есть у вас какие-нибудь вопросы, пока я ставлю печать?Лаурелин, немного сбитая с толку его внезапно нахлынувшим спокойствием, попыталась собраться с мыслями. Да, вопросов у неё накопилось немало, но сейчас она уже плохо соображала. Обратив внимание на глиняный кувшин рядом с левой рукой собеседника, она попросила попить, с ужасом обнаружив, что её голос и правда уже напоминает предсмертные хрипы.– Конечно, пожалуйста, берите, – Гравиус, кажется, не собирался отвлекаться от печати, потихоньку заливая её чернилами, а только лишь указал глазами на стакан рядом. Повторять ему не пришлось – и Лаурелин в два захода, большими жадными глотками опустошила кувшин. Судя по вкусу, там была даже не вода, а какой-то сильно разбавленный напиток. В любом случае, сейчас Лаурелин было не до тех мыслей, что это могло быть пиво. Поставив стакан на стол, она начала ощущать, что постепенно приходит в себя. Разумеется, как и то, что в данный момент общается с офицером.– Прошу прощения, сэр.– Ничего. Вы же не обычный заключённый или дезертир, я вам прощаю.– Эм, хорошо, – ответила Лаурелин, затем лишь только поняв, что он сказал. – Простите, сэр, а что значит не обычный?– Ну как что значит? – взгляд начальника гарнизона не отрывался от печати, только сейчас с тяжёлым хлопком достигшей цели. Он удерживал руку сверху, словно опасаясь, что печать сама сбежит от него и размажет чернила по бумаге. – Вы первый случай на моей памяти, когда дезертирство Имперского солдата считалось оправданным настолько, что его порекомендовали бы вернуть на службу в Легион.– А, ну это, - потянула было она, мысленно выругавшись за то, что чуть не забыла спросить. – Да, я и сама не поняла, что произошло. Особенно, эти вопросы, дурацкие, зачем они?– Какие ещё вопросы? – осведомился Гравиус, подняв на Лаурелин удивлённые глаза.– Ну те, которые мне задавал ваш, эм… Канцеляр. В самом первом зале. Эргалла, кажется, его зовут…Она снова закашлялась – теперь не от сухости, а скорее, от влажности в горле. Ещё раз шмыгнув носом, эльфийка внезапно обнаружила расплывающуюся на лице имперца ухмылку.– Опять он за своё, – испытывая, видимо, что-то среднее между желанием смеяться и убивать, Селлус Гравиус лишь недовольно цокнул языком. – Никогда не понимал, почему необходимую информацию он не может узнавать, задавая вопросы напрямую. Что там было – отца вашего вором назвал или опять задвигает про свои любимые рулеты?– А-а-а, да нет, – вновь растерявшаяся девушка сейчас только и могла, что хлопать глазами. Впрочем, кое-что ей всё-таки было интересно, так что она тут же поправилась:– Конечно, вопросы были примерно в том же духе, как вы и сказали. Я не понимаю другого – он там говорил что-то про духовный портрет. Это что, какое-то нововведение? – Приказ от 28 числа прошлого месяца. Дознание, беседа, называйте как хотите, – голос Гравиуса снова перешёл в серьёзный, хоть и ненадолго. – В любом случае, нам теперь нужно прописывать всем освобождаемым рекомендации и характеристики по пригодности. Чушь, конечно, если хотите знать моё мнение, но всяким чудакам, вроде Эргаллы, это развязывает язык. Лучше не обращать на них внимание, впрочем, в какой-то мере этот бретонец – профессионал своего дела. По крайней мере, в соблюдении формальностей, но большего от него и не ждут.– Ладно. Но разве это позволяет мне вернуться в Легион? – уточнила Лаурелин. И хотя она ожидала отрицательного ответа, в её всё ещё хриплом голосе чувствовалась тень надежды.– И да, и нет. Вы же должны прекрасно знать, как это работает. Как я уже сказал, Эргалла чудак, а не полный идиот. Судя по тому, что он написал, объективных преград к возвращению на службу нет. Тем более – причина вашей отставки не самая убедительная. Но вот как окажется на деле – не могу сказать. Всё зависит от тех, кто будет вас принимать.– Разумеется, сэр, я понимаю, – кивнула эльфийка, внимательно разглядывавшая собеседника. Он ведь сидел перед ней совсем не по форме, отчего хотелось даже спросить, почему, но даже на её памяти бывали случаи более запущенные. Взять хотя бы генерала Оромина, командующего всех сил Легиона в Валенвуде – так тот вовсе предпочитал большую часть времени носить собственную эльфийскую броню или даже волшебную тёмно-синюю мантию. Будучи альтмером, причём напрямую с острова Саммерсет, он не пользовался в Валенвуде популярностью у солдат, но мало кто мог открыто выступить против этого заносчивого засранца. Так что девушка могла предположить, что фигура временного начальника гарнизона, по меньшей мере, не предполагает такой ответственности, чтобы судить его за внешний вид, особенно в офисе посреди лета.Воспользовавшись нависшей паузой, Гравиус повернулся к охраннику.– Эджерт, сходи, принеси мне попить, – стукнув по горлышку кувшина сбоку от себя, сказал начальник гарнизона. Дверь, ведущая на выход, тотчас хлопнула – от вооружённого имперца остался лишь просвет медленно закрывающейся двери. Тем временем, Селлус Гравиус вновь обратился к Лаурелин:– Если вопросы закончились, то у меня есть к вам просьба.– Какая же? – с интересом отозвалась девушка. Мысленно, она уже отметила, что сидит здесь явно дольше парня, заходившего сюда прежде.– Пока вы будете думать насчёт возвращения на службу Империи…– Я не буду над этим думать, – отрезала эльфийка, но затем решила пояснить. – Если будет такая возможность, я обязательно вернусь.– Да? Превосходно, – с этими словами Гравиус потянулся себе под стол, доставая оттуда небольшой свёрток. – Тогда у меня есть для вас такая возможность. Необходимо будет доставить это.Лаурелин в недоумении смотрела на свёрнутую в форме цилиндра мешковатую ткань, лежащую между ней и документами. Он это серьёзно? Но что там такое?– Это пакет документов, скреплён специальной печатью, – убрав руку со свёртка, объявил Гравиус. – Он должен попасть в руки человека по имени Кай Косадес, проживающего в Балморе. Где именно, сказать не могу, и что за документы – тоже. Но печать не должна быть вскрыта.– Не понимаю, – недоумение эльфийки со свёртка переключилось на самого собеседника. – Как это вы не можете сказать? И при чём здесь возвращение на службу? Самое главное – как я, по-вашему, должна искать…– А я сейчас всё объясню, – перебил её Гравиус, чей голос снова начал возвращать себе изначальную резкость и нервозность. – Это важное задание, которое мне поручили передать вам. Это был приказ, остальное даже мне знать необязательно. Когда вы найдёте Кая Косадеса, он лично объяснит вам, что можно сделать с вашей службой. Скорее всего, если вы сделаете всё как надо, то он поможет вам пристроиться на службу туда, куда вы пожелаете. И да, я был предупреждён о том, что вы прибудете сегодня. Более того, именно вам мне приказано поручить эту доставку.Последние слова он произнёс уже тише и спокойнее, хоть и было видно, что от таких приказов он не в восторге. Он глубоко вдохнул, пытаясь тем самым, видимо, успокоиться, и затем продолжил: – Скажите мне, Лаурелин, тот ли вы человек, на которого может положиться Империя?Но на такие слова эльфийка уже не могла ответить ?нет?. Кажется, всё было предрешено с самого начала – когда её отправляли сюда, так и не закончив суда. Ссылка вместо казни или оправдательного приговора, причём, попытка возвращения её в строй! Как бы необычно это не было, девушка уже начала понимать, что больше этот человек ей не расскажет.– Так точно, сэр.