13 (1/1)

Осталось 11 учеников.Фима Королёв со стороны всегда казался несобранным, даже безвольным — в такое заблуждение вводили его болезненная привычка едва ли не постоянно что-нибудь жевать и её последствие — заметная пухлость, даже полнота. Многие считали его этаким забавным добродушным толстячком и редко воспринимали всерьёз. Но стоило бы: за внешней рассеянностью скрывались неординарные способности, не из тех, которые хвалят на уроках, но весьма полезные в жизни. Фима прекрасно умел строить планы, экстраполировать на будущее развитие тех или иных событий, просчитывать модели поведения и заранее угадывал многие реплики в разговорах. Он нечасто демонстрировал эти таланты, а когда такое и случалось, люди не обращали на этого внимания. Но Фима и не расстраивался, хотя очень часто хотел похвастаться хоть кому-нибудь своим даром. Его способности подсказывали ему, что в незаметности нет ничего плохого, а образ карапуза с бутербродом в руке вполне может оказаться ему на руку.Когда Коля Наумов рассказал Фиме о миелофоне, Королёв обеими руками ухватился за эту возможность развернуть бурную деятельность — которую, конечно же, никто не должен был заметить, чтобы сам Фима не получил на орехи в случае провала. Он растягивал затейливую увлекательную игру на как можно большее время, не позволяя Коле просто отдать миелофон Алисе, и придумывал для этого тысяча и одну причину. Наумов простодушно верил каждой из гипотез Королёва — все они были яркими, логичными и такими убедительными, что Фима сам проникался их действием и начинал видеть пиратов или агентов из института времени в каждом незнакомце. Королёв строил интриги, запутывал Селезнёву и Грибкову, переводил стрелки на ни на минуту не причастных к ?делу о миелофоне? шестиклассников. И что самое интересное, Фима не извлекал из этого никакой выгоды. Все фантазии и каверзы были всего лишь вполне безобидной игрой, и сам Фима одним махом закончил бы её, если бы заметил в перспективе хоть намёк на настоящую опасность для конкретного человека.Выйдя из здания дирекции завода, Фима услышал громкий хлопок, и сразу распознал в нём звук выстрела, причём произведённого гораздо ближе, чем хотелось бы. С удивительной для своих габаритов резкостью, Королёв сиганул с дороги в кусты, замер, прислушался, услышал отголоски чьего-то плача и побежал в противоположную, как он предположил, этим звукам сторону. Достаточно удалившись от ?запретной зоны?, Фима нашёл какое-то низкое и ветвистое деревце, которое вполне могло стать каким-никаким укрытием, и рухнул под ним, тяжело дыша. Следовало отдохнуть, посмотреть, что лежит в мешке и заняться тем, что получалось у Королёва лучше всего, что могло стать его преимуществом гораздо более значительным, чем хорошая физическая подготовка — проанализировать ситуацию.Фима развязал мешок и осторожно заглянул внутрь, будто боялся, что там может находиться клубок гадюк. Но так он мало что понял, кроме того, что поклажа вряд ли опасна для него самого. Поочерёдно он достал оттуда бутылку воды, пачку галет, белую парафиновую хозяйственную свечу и несколько всамделишних ручных гранат. Разложив гранаты перед собой полукругом, Фима машинально распечатал галеты и принялся их жевать, рассматривая свои трофеи. Но обдумывал он отнюдь не их использование, поскольку сразу принял как умолчание, что его оружие не такое уж надёжное, как можно было бы предположить с первого взгляда: что ещё не очень-то понятно, взрывчатые ли это гранаты или, может быть, газовые, или вообще осветительные, что его собственная меткость вызывает сомнение даже у него — и многое другое, что отбрасывало вариант вступления в бой без поиска какого-нибудь дополнительного преимущества. Фима прокрутил у себя в голове портреты своих одноклассников. Михайлова, Домбазова и Садовский весьма хороши в спорте — в единоборстве с кем-то из них у Фимы нет шансов. Сулима — шахматист, ждать от него ловкости или силы не стоит, зато он может придумать что-нибудь особенное, но напрашиваться к нему в компанию не стоит — он презирает Королёва, пусть и не сильно, но и капля может оказаться губительной. Родионов — тёмная лошадка, молчаливый, странный. Кто его знает, что ему нужно и собирается ли он помогать кому-то. Да, с новичком сложно предугадать. Мессерер вполне ничего, можно было бы объединиться с ним, но сейчас он крайне неуравновешен — в актовом зале с ним случилась та ещё истерика. Непонятно, что от таких ждать, поэтому лучше не связываться. Девчонки… Про спортсменок понятно всё. Лучше обходить их стороной. Селезнёва… пожалуй, её следует опасаться ещё больше, чем обычных Михайлову и Домбазову: и подготовка у неё на порядок выше, и намерения запутаннее. Грибкову посчитаем за компанию с Алисой. Милайлова и списывать-то не даёт, а тут и подавно не станет помощницей, а то и пристрелит ненароком. Что с Троепольской, непонятно… впрочем, если она даже и не опасна, то уж точно тот ещё балласт. Единственное, что с неё можно взять — оружие. Но ради этого рисковать вряд ли стоит.Может показаться, что Фима выбрал самую пассивную и относительно спокойную тактику участия в Соревновании — отсидеться где-нибудь, стараясь не попадаться на глаза никому из соперников. Но на самом деле, все его расчёты вели к одному выводу, все гипотезы о возможных неудачах гарантировали единственный надёжный вариант объединения. Королёв убедился, что самым правильным его ходом станет активный поиск Коли Наумова. Он не только довольно крепок и, если достаточно надавить на него, защитит Фиму, не только едва ли не единственный настоящий друг, не только достаточно наивен, чтобы подставиться самому, когда это будет нужно Королёву. У него есть ещё один козырь, который он сам, без толчка со стороны Фимы, не применит. Миелофон. Как рассчитал Фима, особенно высокая, вероятность выхода из Соревнования в живых у тех, кто достаточно ловок, силён и вынослив для этого, однако это зависит от многих факторов. Но у того, кто владеет мыслями окружающих, она стопроцентная. Миелофон — это гарантия полной защищённости. А олух Наумов запросто может решить, что слушать чужие мысли — это нетактично, и ни разу не воспользуется этой фантастической возможностью. Фима убедил себя, что если он найдёт Наумова, этим он сделает благое дело — подарит Коле несколько лишних часов жизни. А что касается необходимости вернуть миелофон в будущее… Алиса сама виновата, что упустила его. А если бы и не так, если допустить, что именно на Соревновании Наумов созреет до такой глупости — добровольно отдать прибор, Алисе предстоит сражаться за него и за собственную жизнь со всем шестым ?Б? поочерёдно. То есть, она будет той, кто убьёт Фиму. А его такой вариант не устраивал ни в коем случае.Решено: Королёв найдёт Наумова — а дальше по обстоятельствам, но обязательно включающим использование миелофона. Фима поднялся на ноги, с разочарованием отметил, что галеты закончились, пока он просчитывал стратегию игры, и отряхнул крошки с брюк и пиджака. Он поднял свою сумку, взял в руку одну из гранат, намереваясь сложить их… И понял, что за ним кто-то наблюдает.— Эй, я тебя вижу! — негромко окликнул своего преследователя Королёв, хотя, на самом деле, заметил только смутное движение среди ветвей, но не понял наверняка, есть ли там кто-то и кто именно, или же это разыгралось воображение. Тень в кустах шевельнулась и застыла, словно в нерешительности.— У меня есть гранаты, — сообщил Фима. — Выходи, или я воспользуюсь ими.Ветви затрещали, и из них появился смущённый Коля Сулима с поднятыми руками. Фима мысленно отругал себя: ?Дурак я! Сам должен был сказать, чтобы подняли руки. Надо запомнить?.— Э-э, ты что? — тревожно спросил Коля. — Я без оружия. Я не следил за тобой.— А что ты делал? — подозрительно поинтересовался Королёв.— Прятался, — Сулима потупил глаза, а потом, точно забыв, что находится едва ли не под прицелом, опустил руки и поправил съехавшие на кончик носа очки.— Ясно. Так у тебя нет оружия? Или ты не участвуешь в Соревновании?Коля пожал плечами, так что это нельзя было оценить как ответ ни на один из вопросов.— Боишься? — небрежно спросил Фима, и Сулима покраснел.— Я считал, какие у меня шансы… я же в шахматы неплохо играю, чего уж там — хорошо играю — и я прикинул, что мне удобнее скрыться на время. Заодно отдохнуть и подумать, — принялся оправдываться он.— Ясно, — повторил Королёв и внезапно для себя предложил: — А ты не хочешь объединиться?— С кем? — удивился, не поняв, Сулима.— Со мной, разумеется!— Хммм… пожалуй, — осторожно произнёс Коля. Он не хотел отвечать согласием, поскольку не настолько доверял Фиме, но и сказать ?нет? было бы с его стороны опрометчиво.— Ну… Потом. Сейчас мне нужно кое-что сделать. — Фима снова отругал себя — на этот раз за невыгодное предложение — и перевёл тему разговора в другое русло. — Ты Наумова не видел?— Не-а, — пожал плечами Сулима.— Жаль, — вздохнул Королёв. — Мне нужно его найти.— А я думал, вы дружите, — заметил Коля.— Д-да. А что ты имеешь в виду?— Ну, ты хочешь его разыскать не для того, чтобы убить?— Нет! Я его ищу, потому что хочу увидеть, — терпеливо объяснил Фима, не открывая истинных причин.— А. Конечно. Да. Разумеется. — Сулима окончательно смутился.— Я и тебя убивать не собираюсь, — добавил Фима оскорблённым тоном.— Э… это хорошо, — выдавил тот.— Ну, я тогда просто пойду. До встречи.Стараясь не спускать с Сулимы глаз, Фима собрал в сумку гранаты и воду, оставив пустой мешок и обёртку от галет на земле. Маша рукой, он медленно отступил в густой кустарник — так, чтобы Коля не выстрелил ему в спину, ведь верить, что у него совсем нет оружия, нельзя. К тому же, Королёв судил по себе, а у него чесались руки метнуть гранату туда, где он только что был. Но его останавливали две вещи: во-первых, он не хотел быть первым, кто убьёт своего одноклассника, во-вторых, боялся, что шум привлечёт внимание других. Да и все прочие соображения о назначении этих гранат, о собственной меткости… Нет, Соревнование подождёт. Первым делом нужно найти Наумова.Фима выбрал направление наобум и затопал, стараясь держаться ближе к деревьям и оглядываясь по сторонам.