Почему его бы стоило убить (коротко об ангсте) (1/1)

Он смотрит на Маннимарко с высоты лестницы: весь облачённый в серое, псиджик будто стал ещё старше, старее. В его глазах некромант видит нечто, отдалённо похожее на сожаление и печаль. Разочарование?— оно заставляет раздражение внутри будто замереть на несколько мгновений. В нем ра-зо-ча-ро-ва-ны. ?Это просто прекрасно??— до подрагивающих в ласково-ядовитой улыбке кончиков губ. ?Я старался?. Маннимарко почти жаль это видеть, ведь не успел даже толком показать своё умение на тех людях, но кто знал… Кто знал, что за ним побежит не дурашка-Тректус, а мастер ритуалов? Послушал ты-вечно-преувеличиваешь Вануса или кого другого? Или его предали раньше назначенного Господином срока? Неважно. Теперь вынужден сидеть, пытаясь расслабить толстую верёвку, натирающую запястья. ?Просчитался?.—?Мои ошибки, моя боль, мой стыд, мои сожаления… —?Яхезис ходит перед ним, хрипло шепча и заламывая руки. —?К чему всё это, если ты смеешься над ними, уничтожаешь всё разом??Действительно. К чему? Голову от шеи отделить несложно, потроха наружу, сжечь и по ветру. Так проще, мой бедный не-мастер, намного проще. И безопаснее?— для вас, понимаете же. Не можете не понимать?.Наверное, поэтому и разглядывает его Яхезис так отчаянно, будто видит в последний раз. На лице старого мера горечь, и Маннимарко… Самую малость скучно. Смешно. Безумно (нет) смешно?— словно он когда-то действительно был дорог этому эльфу. Такая игра ?предателю? вскоре надоедает. ?Не верю??— выдыхает некромант едва слышно, не без удовольствия наблюдая за тем, как вздрагивают чужие плечи и горбится гордый ритуалист. Словно из них двоих под куполом вяжущих магию чар находится не отступник. ?Восхитительно?.—?Ты всё сметаешь одним махом,?— почти плачет старик,?— без малейшего почтения: мою память, мою историю, мое прошлое. Ты их будто хоронишь.?Хороню??— соглашается, осторожно нащупывая шершавое пересечение узлов и думая о том, как скоро хватятся других. ?И вас тоже, всех вас. Но, как ни жаль, придётся обождать. Вам везёт. Смертельно?.—?Если я тебя отпущу, завтра ты скажешь: почему я не заметил столь ловко расставленных ловушек?..?Не надо этой лжи, Яхезис. Мой старый не-мастер, я знаю о каждой из них. И сам выбрал. Сам. Быть может, понимаю даже побольше вашего, только вот вы не признаете. Никто не признает. Но неужели ты действительно настолько глуп для того, чтобы дать мне ?шанс?? Не ве-рю. На этот раз сами вы меня не отпустите?— и ещё пожалеете об этом. Обещаю?.Разумеется, от него ничего не добиваются. Ни обещания, ни слова. Наградой бывшим товарищам стали злой взгляд и молчание. А на утро его сторожа находят с проткнутым горлом и неприятным сюрпризом в виде пары любовно начертанных тёмной кровью рун.***Шаги беженцев заглушает грохот камней?— по ушам людям неприятно проходится лязгом и скрежетом, но им, в целом, плевать. Мир вокруг ломается пылающими осколками, а своды туннелей над их головами дрожат. Плевать, ведь каждый, оставшийся в Имперском городе?— мертвец. Живой или окончательно мёртвый?— им плевать, плевать… Скамп. Лишь бы выйти за пределы, скрыться… Единственный шанс. Последний. Среди холодных сырых стен у них появляется слабая надежда. Призрачная, будь прокляты тёмные духи. Их осталось всего семеро из отряда, а станет ещё меньше, но никто не в обиде. Главное?— чтобы остался хоть кто-то.—?Мне говорили, что наш мир живёт, пока смертные вновь и вновь повторяют ошибки своих отцов. Будто бы мы все вкушаем один и тот же плод, а Змей ликует, пока люди прячутся в ошибках прошлого. В тех самых, кажется… Знаете, парни, я бы обошёлся без них. И без слов, и без ошибок.Пока командир весело, будто это не у него почти что над головой?— по улицам города, между сломленных стен,?— резвятся твари Обливиона, пропевает строки?— стихи, наверное? Остальные молчат. Перевязывают раны, со страхом вглядываются во тьму пройденных коридоров, жмутся друг к другу. У них нет сил на умные речи, но Вельмар как истинный норд считает?— нужно бороться даже в этом. Во всём. Поэтому подгоняет своих подопечных: не даёт рассиживаться, расслабляться дольше положенного. Потом. Ради них самих. Тех, кто остался за спиной. И они поддерживают его, встают в строй после недолгого перерыва на отдых, не отступают под яростным напором внезапно появившихся мелких тварей. Дерутся бок о бок, пока не получают приказ. ?Отступаем??— подаёт командир знак в сторону, возможно, единственного почти безопасного пути. А сам остаётся на месте.Создания как из угольков слепленные, прыткие, вёрткие, жалящие холодным огнём, оказались всего-навсего разведкой. Среди теней выжидающе таятся противники куда более опасные. Твари с человеческими лицами, способные разорвать голыми руками, выпить досуха. Вельмар чувствует их жадное предвкушение?— или это предвкушает очередной (последний?) бой он сам? Норд сплёвывает вязкую от крови слюну на пол, вытаскивает из ножен свой меч.—?Чтобы исправить былое?— нужно уничтожить тех, кем мы являемся сейчас… —?шипит он слова одного сероглазого ублюдка, которого прочили в советники императору?— накаркали. —?Последнее?— ложь или незаконченные строки. Запомни. Если выживешь?— расскажи остальным. Договорились?Командир убегающего отряда обращается к задержавшемуся на пару мгновений юноше, которого однажды едва не спутал с девкой. Тот кивает и со всех ног бежит вслед скрывшимся во тьме воинам. Норд улыбается. Совнгард ждёт.?Время?.Вельмар перехватывает меч?— рука пока ещё крепко держит тяжёлую сталь. Вельмар поднимает щит, маслянисто переливающийся полуразряженными защитными чарами. Вельмар скалится не хуже иного вампира: он верит, что успеет забрать с собой достаточно тварей и прикрыть уходящую на юг по ирригационным туннелям команду. Оружие боевого мага третьего легиона окутывают едва тлеющие серебристые искры.?Они справятся?.—?ПРОЧЬ, МОЛАГОВЫ ОТРОДЬЯ!Бьётся Вельмар на совесть, запоминает лишь, что успевает отрубить чью-то кисть, затем?— проткнуть грудь особо наглой твари. Про себя он считает?— сколько тактов нужно для выхода к тайному проходу? Они с ребятами подошли близко, а значит?— не более десятка. На первый?— принять удар чужого заклятия, увернуться от мелькнувших над головой когтей, откинуть в сторону пытавшегося пробраться со спины?— добить, отступить в другой коридор?— шаги в заведомо ложном направлении. ?Они справятся. Они все справятся?. Принять удар, отступить…Прикрыть своих парней норд сумел, но не умереть. Скованный, командир бежавшего отряда спустя недолгое время предстаёт перед Маннимарко: его волокут по полу как бесполезный кусок мяса. Червивый король лениво оглядывает очередного смертного, посмевшего увести его материал. Всего-навсего бывший капитан. Мелкая сошка, такая упорная… И бесполезная. Маннимарко?— воистину милосерден и отдаёт его на съедение вампирам. В руках некромантов из такого материала толка не будет. А пока…Армия Бала?— Его армия?— ширится.***Псиджики смотрят долго. Ошеломлённо. Неверяще наблюдают за тем, что происходит за пределами их острова. Слово берёт Яхезис, ему вторит скрип цветущих ветвей.—?Мой голос был?— что глас вопиющего в пустыне, но как бы я мог промолчать?Он устало прикрывает глаза и садится на скамью. На Артейуме медленно, лениво взмахивают своими крыльями толстопузые мотыльки, по сочной зелени трав безбоязненно шагают звери, а птицы радостно звенят. ?Зачем? Чего ему не хватало? В чём смысл?? На Артейуме?— вечное пересечение весны и лета, Тамриэль же охвачен синими бликами холодного огня по вине одного из них. Того, кто когда-то был одним из них… Мальчиком, которому мастер ритуалов с детства прочил своё место.—?Вы сделали всё, что только могли,?— Лейетан кладёт руку на плечо старого мера, не в силах поддержать того как-либо ещё. Произошедшее сильно подкосило Яхезиса, пускай тот и пытается выглядеть по-прежнему бодро, но…—?Не злись, дитя, прошу, ярость тебе ни к лицу, а случившегося не изменить.Лейетан соглашается с мастером и, подхватив под руку, ведёт того в сторону башни. Ему?— им обоим, пожалуй,?— нужен отдых. Об ошибках псиджики будут думать позже.Годы спустя все они знают, что лучше отправить одну заблудшую душу в Этериус ради спасения тысяч.Этого напоминания миру хватит едва ли на эру.