Глава 19. Битвой всё только начинается (1/1)

Круах стоял на коленях, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. У него не было половины уха, отсечённого в битве, бровей тоже не было, почти все волосы сгорели. Рядом с ним сидели его товарищи, всего человек пятнадцать. Они все были лучниками на стене, выжившими под градом стрел и в беспощадном огне Ярости. Тут же сидели оставшиеся наёмники Белого Солнца, их было меньше, но выглядели они гораздо целее. Кроме них, ещё выжили немногие женщины и дети, успевшие выбежать из рушащегося храма, их держали в другом месте.– Префект Периен, – обратился к командиру солдат. – Что командующая Зафер приказала делать с пленными?– Ничего не приказала, её нет нигде. Однако держать стольких людей неразумно. Наёмники нам ещё нужны, а вот этих оборванцев можно и казнить. Да, думаю, так и сделаем. Приведи сюда лучников.Солдат убежал исполнять приказ, а на префекта с ненавистью уставились пятнадцать пар глаз. Но вместо лучников пришла Зафер.– Префект Периен, – стальным голосом обратилась Зафер, – это вы приказали казнить предельцев?– Не предельцев, а Изгоев. Да, я приказала. Нечего держать бесполезный мусор.– Вы свободны, префект. Я тут сама разберусь, – прогнала Периен Зафер.– Есть, командующая!Когда Периен удалилась, Зафер подошла к Круаху и… развязала его. Арбалеты охраны немедленно повернулись в сторону освобождённого.– Что, пришла позлорадствовать, женщина? – процедил Круах.– Нет, ?спасибо? от тебя услышать. Я всё-таки тебя освободила.– Ты нас уничтожила! Ты обещала нам мир, а сама пришла с армией. Нас было много, тут жили мои братья. В том храме были безоружные женщины и дети. Почти все погибли…– Круах, я сожалею о потере твоего народа…– Нет, лгунья! Не сожалеешь! Ты прислала дракона, как тогда! Ты убийца!– Нет!!! – пресекла крики Зафер. – Убийца – это та, кто обрушила огонь на своих собственных воинов, кто подожгла деревянные опоры купола, из-за чего обрушился весь храм! Я пришла к вам и сказала, что хватит плясать под чужую лютню! Но что сделала матриарх? Заупрямилась! А знаешь почему? Потому что до смерти боялась хозяев. А теперь посмотри вокруг. Теперь нет ни Верескового сердца, ни ворожеи, ни этой безумной женщины!– Ты была права, – опустив глаза к земле, признал Круах. – Наше племя уничтожено чужаками во имя целей чужаков. Как и всегда.– Хорошо, хоть один житель Предела это понимает, – посмотрела на лица пленных Зафер. – Развязать остальных предельцев! Дальше плодить насилие уже нет смысла. Наёмников оставить.Нехотя, с недоверием, солдаты освободили Изгоев от пут, но арбалетов не опустили.– Круах, – вновь заговорила Зафер, – я хотела закончить всё мирно, но у меня не вышло, и из-за этого пострадали твои люди. Я возвращаю тебе меч Красного Орла. Довакин вырвал его из рук матриарха, а потом передал его мне. Забирай женщин и детей и уходи, вас не тронут.Круах медленно взял в руки реликвию прошлого и задумался.– Знаешь, женщина, – со злостью посмотрел на рыцаря Круах, – сражаться с нордами я больше не хочу, и больше ни один чужеземец не будет нами командовать!– Я надеюсь на это, Круах. Что будешь делать теперь? Сделаешь себе новое сердце?– Нет, – правдиво ответил Круах, – мне моё дороже.***Когда Варди наконец пришёл в себя, первым, что он увидел, был сводчатый каменный потолок какого-то здания. Посматривая по сторонам, ему удалось приметить множество раненых солдат вокруг, тихо постанывающих на своих наспех сооружённых лежаках. Попытавшись приподняться, Варди издал похожий стон, чем вызвал к себе какой-то нездоровый интерес.Около его лежака тут же собрались пять человек: Зафер, Герберт, Эйвинд, Лаффориэль и Тициан.– Варди, дорогуша, не пытайся подняться! Ты чуть ли не кровью харкал от отравления дымом. Скажи спасибо, Эйвинд тебя вытащил на пару с этим…как его? – по-старушечьи защебетала Лаффориэль, суетясь над больным. – Я в тебя влила немножко зелий, чуть руками помахала да мазями помазала. – Я, пожалуй, подчеркну, что ты выглядел хуже, чем Эйвинд. Видимо, не такой выносливый, – сделал “неочевидный” вывод Тициан.– Когда рухнула башня, я подумала, что вас с Эйвиндом там и погребло, но вы оказались везучими, – сухо заметила Зафер.– Дружище Варди! – похлопал по плечу Герберт, да так, что у раненого слёзы навернулись. – Ну вы и набедокурили: купол рухнул, сам храм развалился следом, остались только руины! А ты мне ещё говорил о защите культурного наследия и всё такое, – смеялся мечник. – Когда я увидел, в каком состоянии Эйви, я уж подумал, что тебе руку там оторвало или ногу, ты же самый слабый в нашем трио. Хотя на счёт правой руки я оказался почти прав!– Да ладно тебе издеваться, Герберт, – сонно ответил Эйви, наполовину замотанный льняной тканью. – Всего-то пару ожогов от взрывов этой бабы на балконе.– Ну, я бы сказал не пара, а пара десятков! Как ты только не сварился заживо в своём котле, которое по недоразумению называется бронёй? – продолжал веселиться Герберт.– Боги мои, ну хватит так громко говорить! – натужно выдавил Варди. – У меня сейчас уши лопнут…– А не надо было лезть в пекло! – заворчала Лаффориэль. – Такое отравление, к тому же серьёзный перелом двух костей. Тебя там что, булавой лупили? Хорошо хоть, что Эйвинд оказался поблизости, а мне потом лечи тут всех! А ты чего зеваешь, будто ни при чём? – набросилась она теперь на Эйви. – Себя бы поберёг, в таком состоянии в бой бросаться! Ты будто дня четыре подряд не спал!– Кхм, – прокашлялся Тициан, – мне не хотелось бы прерывать уважаемую Лаффориэль, но, быть может, мы подчеркнём то, ради чего собрались в башне, переоборудованной в лечебницу?– К делу. Но не здесь, поговорим где-нибудь в другом месте. Эйвинд, Герберт, будьте добры, проводите Варди к моему шатру, – распорядилась Зафер, не обращая внимания на ворчание Лаффориэль о ?неуважении к больным? и ?…да как он пойдёт-то?.– А он сможет идти-то? – логично поинтересовался Герберт.– Нет, конечно, мы его понесём. Он же на носилках, – откликнулся Эйвинд. – Эй, Варди, ты как?– Нормально вроде... Где мой меч? – вспомнил о нём раненый. – Дайте его мне, пожалуйста.– Ты что, параноиком становишься? Зачем тебе меч в кровати? Ладно-ладно, – сразу отступил Герберт. – Сам понесу твоё барахло, не возись.Выйдя на воздух, троица начала продвигаться по лагерю. Посмотрев по сторонам, Варди понял, что место, где они сейчас находятся, – бывший лагерь наёмников, спалённый драконом – об этом свидетельствовали обгоревшие камни. Также Варди приметил, что в лагере палаток наберётся от силы человек на тридцать. – Герберт, сколько людей выжило в атаке?На удивление, Герберт на секунду отвёл взгляд.– Перекличка выявила тридцать восемь человек. Среди орков также есть жертвы, но немного. Все остальные погибли либо в многочисленных ловушках склепа, либо при штурме башни, либо от огня этой обезумевшей бабы. Она не пощадила ни своих, ни чужих. Нам этот парень рассказал, как она сожгла там всех как… – у Герберта напряглись желваки на этих словах, так что он умолк.– Эй, Герберт, что-то не так?***– Вызывала, Зафер? – фамильярно доложил о своём присутствии Герберт, войдя в башню, которую он когда-то удерживал.– Тринадцать человек… – сообщила в пустоту Зафер.– Что, Зафер?– Во-первых, я твой командир, так что изволь говорить менее фамильярно, – сурово повернулась к нему рыцарь.– Вы мне не командир, Зафер. Битва закончилась, я опять никому не подчиняюсь, – дерзко ответил Герберт.– Во-вторых, – будто и не заметила Зафер, – погибло тринадцать человек во время вылазки. Солдаты из твоего отряда рассказали мне о твоих безрассудных действиях, из-за которых погибли люди.– Что? Зафер…– Герберт! – перебила его командир. – Пойми же, в который раз тебе говорю: если ты не научишься относиться к вещам серьёзнее, то будут гибнуть люди! Будут гибнуть твои друзья!– Никто и никогда не убьёт моих друзей. На остальных мне начхать! – грубо отрезал Герберт. – И что ты начала: ?серьёзнее да серьёзнее?, битву ведь мы выиграли! Я жив, пока мой противник мёртв.– Ты так меня и не понял… Герберт, чтобы стать настоящим командиром, нужно быть не только храбрым или гениальным в тактике. Важно знать, когда стоит и когда не стоит действовать, уметь выполнять приказы, а не слепо бросаться в бой. И слава тут – дело десятое. И я надеюсь, что поймёшь ты это до того, как родного тебе человека четвертуют на твоих глазах.– Может, в тебе и говорит личный опыт, но то, что вы, командир, – язвительно выделил последнее слово Герберт, – мне говорите, идёт вразрез с моими убеждениями. Так что думайте что хотите, но мне ни капельки не жаль погибших в этой битве.После сказанного Герберт развернулся и ушёл.– Как бы твои убеждения не оставили тебя одного против всех, – вслед произнесла Зафер.***– Эй, Герберт, с тобой всё в порядке?– Да-да, всё нормально, – резко отреагировал он.– Эйвинд, ты что-нибудь знаешь о Вилкасе? Он выжил? – с тревогой спросил Варди несущего его спереди Эйви.– Прости, Варди, но я не знаю. Когда этот парень вытащил нас из храма, я почти тут же отключился, а Лаффориэль не выпускала меня. Я ещё ничего не успел рассказать о том, что случилось наверху.– Что за “этот парень”?– Я про Довакина. Он нам успел немного рассказать из того, что узнал. Потом он поболтал с Зафер наедине, оседлал своего дракона – представляешь, дракона! – и улетел. Кстати, ты знал, что драконы, оказывается, не только разумны, но и много мудрее нас? А конкретно этого зовут Одавинг, он старый друг Довакина, я его рассмотрел так близко! – взахлёб рассказывал Герберт. – Выжившие Изгои, как один, боятся и ненавидят этого дракона. Тициан рассказал, что несколько лет назад Одавинг спалил все крупные оплоты Предела по просьбе Довакина.– Все даэдра разом! Ну почему, когда самый великий герой Скайрима не только оказывается рядом, но и лично спасает меня, я не в состоянии даже поговорить с ним?!– Нет ему дела до всяких солдат вроде тебя, Варди. К тому же он так и не снял маски, просто сел на своего дракона и упорхал в дальние дали, – завершил своё повествование Герберт.– Зафер сказала, что, если бы не он, нас бы разбили наголову, – сообщил Эйвинд. – Интересно, как он тут оказался?– Я ему написала, – раздался голос Зафер. – Заходите!Внутри наспех поставленного шатра командира собрались все присутствовавшие в медпункте. Сперва все просто стояли и смотрели друг на друга, ожидая, кто возьмёт первое слово. Начала Зафер.– Итак, вот битва и закончилась, пора подвести итоги. Начать предлагаю тебе, Тициан, с ситуации в Маркарте.– Волнения в столице Предела улеглись. Ньюхейм Одинокий, ныне уже не очень одинокий, стал временным ярлом Маркарта. Поговорить с его предшественником я не успел: наш охотник до власти, подчеркну, уж очень спешил воссоединиться с троном. Но люди, которые вели с ним дела, явно не боялись действовать на самом верху.– Тициан дело говорит, – встряла Лаффориэль, чьё присутствие вообще тут не требовалось. – Видать, они уж больно сильно хотели хаос устроить в Скайриме, не иначе. Глядишь, ещё и переворот учинят!– Не боись, бабусь. После того, что мы тут учинили, всё остальное само развалится!– Я бы на твоём месте не была бы столь уверена, – предельно холодно отозвалась Зафер. – Судя по тому, что нам рассказал Тициан, а также судя по размаху нападений, их явно не остановить, взяв один единственный оплот. Теперь я хочу услышать всё от вас двоих, – обратилась она к Варди и Эйви. – Вы единственные, кто видел эту женщину-мага вблизи.– Ну, э-э-э, как сказать, – запнулся Эйвинд, тщетно пытаясь припомнить подробности, которые он никогда не мог нормально запомнить.– Давай я, Эйви, – прервал поток гласных Варди. – Начну с того, что она очень сильный маг. Она легко разорвала на куски стену из камня, притом ещё и половину войска положила в одиночку. Изгой назвал её очень странным именем: Ярость. Она гораздо выше обычного человека, скорее всего, альтмерка. Быть может, вы знаете такую примечательную особу, бабушка?– Я совершенно согласна с тем, что маг такой силы даже на Саммерсете стал бы весьма известной личностью, хоть и не редкой. Но я не была на родине со времён Великой войны, так что я понятия не имею, кто эта девка и что она о себе возомнила. Вот из-за таких вот моих сородичей к нам относятся, как к жестоким монстрам! Ну разве я похожа на монстра, а? Её просто родители в детстве не…– Прости, бабуль, перебью, – деликатно прервал словоизвержение эльфийки Варди. – Про самое главное забыл сказать: у неё татуировка есть, прямо на лице. По виду она похожа на песочные часы, но какие-то не такие. Внутри стрелочка. Дайте мне перо и лист пергамента, я изображу.– Да уж, Варди, – с сожалением начал Герберт. – Не стать тебе ни художником, ни писцом…– Пожалуй, я подчеркну, что мне ни эта татуировка, ни сама эльфийка таких способностей с подобным именем неизвестна, – с видом знающего всё и вся вставил Тициан. – Я запрошу сведения в архивах разведки Империи, но на многое не рассчитывайте, – закончил он широким театральным жестом, как бы намекая, что пора и занавес опускать.– Так что, у нас нет никаких зацепок, кто это мог быть? – слегка разочаровано спросила Зафер.– В том зале было много книг. Быть может, среди них что-то осталось, – предложил доселе молчавший Эйвинд.– Дельная мысль, дружище Эйви! – ухватился за сказанное Герберт.– Мы об этом уже думали, не выйдет,– отрезал Тициан. – Там всё сгорело, не осталось ничего. Мы даже тело Ларака вытащить не смогли.– Захваченные пленные, если и были разговорчивыми, то рассказать могли мало. Только то, что из Хаммерфелла они сразу поехали сюда. Говорили, что в Скайриме проводились раскопки двемерских руин, но их свернули до атаки, а всех археологов, видимо, убили. Упоминали Ольфину, её не было среди погибших, – успокоила Варди Зафер.– Зачем им вообще нужен был этот оплот? – спросил Герберт. – Зачем нужны Изгои?– Есть предположение, – ответил Тициан, – что оплот являлся чем-то вроде перевалочного пункта между Хаммерфеллом и Скайримом для перевозки серебра. Те, кто стояли за Изгоями, скупали у Ньюхейма дешёвое серебро, возможно, с целью продажи, может, чтобы переплавить во что-нибудь. А Изгои нужны были, чтобы местные не мешали передвижениям.– Когда я полз по полу, – с трудом говорил Варди, вспоминая о своём спасении, – я видел горящие книги. На обложке ещё был виден символ Коллегии Винтерхолда.В палатке стало тихо, как в склепе. Все с удивлением смотрели на лежащего раненого.– Для всех, я подчеркну ещё раз. Похоже, у нас есть новая цель!– Да, вы правы, Тициан! Если на обложке книги стоит знак Коллегии Винтерхолда, то это значит, что наши враги там были. Если это не очевидно, поясню: книги из библиотек магии выдаются только магам, только в руки и только под запись. Значит, остались следы. Эх, жаль, что ситуация с предельцами не позволяет мне поехать в Коллегию.– Подожди, Зафер, не гони лошадей, – вдруг остановил её шпион. – Всё не было времени тебе сообщить. Мне пришла депеша из Имперского города. Тебя вызывают в приорат Девяти, срочно и безотлагательно.– Что?! – опешила рыцарь. – Я работала над этим делом два года! А кто поедет к магам?!– Я поеду, – вызвался Варди, про которого все уже забыли. – Мне ещё не удалось отыскать свою мать, а это верный след, который, кстати, я и нашёл.– А что, мне нравится эта мысль, – подчеркнул Тициан. – Что ты так на меня смотришь, Зафер? Уверен, парень справится. У меня есть парочка штучек, чтобы ему помочь с этим. Пойду, принесу, – высказался агент и удалился.– Ты уверен, Варди? Это тебе не неорганизованные дикари. Это высококвалифицированные маги, которые могут испепелить тебя в два счёта.– Не боись, Зафер! Я с ним поеду. Это дело пахнет приключениями, а значит, я его пропустить не могу! – хвастливо вызвался Герберт.– А вот этого я бы предпочла избежать, – холодно заметила Зафер, глядя, будто сквозь мечника, тот даже смутился.– Ну и я, понятное дело, – через зевок подтвердил Эйвинд.– Ради чести хочу сказать, – обратилась к ним редгардка, – что мне было бы спокойнее, если бы поехал кто посильнее. Но видят Девять, что некого туда отправить, ибо когда вызывает мой командир, медлить нельзя. – Тогда сразу есть вопрос, – встрял Герберт. – Как мы будем туда добираться? Пешком идти несколько недель, да ещё и через болота. А стоило бы добраться побыстрее.– Это как раз не самая большая проблема, – ответил Тициан, вернувшийся в палатку. – Вы сядете на корабль в Солитьюде, который идёт в Виндхельм, проходя мимо Винтерхолда, высадитесь в шлюпке на берег.– Не думаю, что капитан согласится на такую авантюру, – засомневался Варди. – Да и денег у меня больше нет.– И снова не проблема! Вот, держи, – он протянул лист пергамента. – Это императорская охранная грамота, подписанная Верховным канцлером и несколькими послами. Действует по всей Империи и в некоторых местах за её пределами. Предъявляя её, ты доказываешь, что действуешь от лица императора. Сейчас она пустая. Впишите туда свои имена, и Коллегия Винтерхолда откроет свои двери для вас. Также вот мешочек с тысячей септимов, этого должно хватить на некоторое время, потом вам придётся придумать что-нибудь. Итак, какие есть вопросы?– Э-э-э, – потерялся от щедрости Варди. – Полагаю, что никаких.– Спасибо тебе, Тициан! – хлопнул агента по плечу Герберт. – Зря я думал, что ты клоун.– Это, кстати, ничуть не обидно, – плаксиво отозвался Тициан. – Благородная профессия, не хуже других.– Через час-полтора вы отправитесь в Солитьюд на повозке. Дальше всё зависит от вас. Лаффориэль, можно вас на минутку? – подозвала целительницу рыцарь.– Кстати, Варди, – вспомнила альтмерка, – я тебе руку зафиксировала, думаю, при интенсивном лечении, заживёт за недельку. Постарайся до полного выздоровления ей не драться.– О, бабуся, это-то как раз несложно! – опять подколол Герберт. – Варди и со здоровой рукой не очень много сражался.Варди поднялся и поковылял прочь из палатки, чтобы собрать свои вещи, но вспомнил, что вещей-то у него, кроме маминого меча, ничего не осталось.К слову, парню, наконец, удалось нормально рассмотреть меч: древняя нордская работа, зачарованная холодом сталь. Такими мечами в древности владели военачальники или вожди. По лезвию шла красивая тонкая вязь плавных линий, доказывавшая мастерство изготовителя этого великолепного оружия.?Мама, ты знала, что я его оценю, да? Не волнуйся, я уже в пути!? – мысленно подбодрил себя парень. Но глядя на зажатую между деревяшками руку, Варди понял, что сейчас он ещё слабее, чем даже при начале путешествия. Гнев и обида чуть не довели его до слёз, но, как и подобает героям из его воображения, Варди собрал волю в кулак и не расплакался.***Эйвинд, пойманный Лаффориэль на выходе из палатки, помогал старой эльфийке затаскивать её мешки.– Эйвинд, давай поактивнее! Я понимаю, что ты хочешь спать, но это не повод, чтобы так вяло работать. Да, и поаккуратнее клади, там и хрупкие вещи есть!– Бабушка, а почему вы едете с нами?– А ты против, внучек? – тут же навострила острые уши Лаффориэль.– Нет, что вы! – смутился от собственной бестактности Эйвинд. – Просто я думал, что вам же наверняка не хочется встречаться со злодеями.– Это точно, здоровяк, – захихикала старушка. – Когда ты или Герберт шинкуете противников, мне аж тошно становится. А с вами я потому, что вы – бесплатная охрана, а куда ехать мне, в общем, безразлично!– А зачем вы вообще путешествуете? Вам много лет, можно было бы осесть где-нибудь и тихонечко жить, – тщательно подбирая слова, чтобы снова не ляпнуть чего лишнего, спросил Эйвинд.– Я уже пыталась, не вышло. Теперь я путешествую по городам Тамриэля, совершенно любым, и занимаюсь медицинской практикой. Я излечиваю различные заболевания уже лет двести пятьдесят… Ой, проговорилась… Ты ничего не слышал, малыш Эйви! В каждом таком городе ко мне приходят люди с различными заболеваниями. Я помогаю: нищим – бесплатно, а богатые пусть раскошеливаются. Я люблю эти путешествия.– Почему, бабушка? – никак не мог понять Эйвинд.– Знаешь, внучек, мне нравится смотреть на их здоровые лица. Они такие… живые. Говорят, что сострадание целителя – самое сильное лекарство, и я готова это лекарство использовать. Но особенно мне нравится, когда ко мне приходят с неизлечимыми, тяжёлыми или редкими недугами. Их не смогли вылечить обычными методами, а значит, это – вызов. Вызов мне и медицине. И я его принимаю! – воскликнула целительница.Из голоса Лаффориэль исчезли нотки сюсюканья и старческого дребезжания. Эйвинд так и увидел, как сосредоточенная альтмерка склонилась над каким-нибудь измождённым, смертельно больным человеком, и как этот человек, выздоровев, рассыпается перед Лаффориэль в благодарностях, потому что, кроме слов, у него нет ничего. Но целительнице не нужно ни благодарностей, ни золота. Для неё уже награда – найти новое заболевание и победить его, чего не смогли сделать все прочие целители.– Именно поэтому мне так интересно путешествовать с тобой, малыш Эйви, – внезапно сощурилась Лаффориэль. – Твоя болезнь – прости мне мои слова, внучек – задела моё самолюбие.– Моя… Это… Что? – запутался в словах Эйвинд.– Талос всемогущий! Ты серьёзно думаешь, что я оборотня от обычного парня не отличу?!– Что?! – раскрыл рот от удивления Эйвинд, вся его сонливость в момент улетучилась. – Но… как вы узнали?– Мне хватило лишь пары взглядов и долгих десятилетий изучения анатомии и специальной литературы, чтобы увидеть характерные отличия. Например, скорость заживления ран просто поражает! Ожоги, оставленные той женщиной, пожар, обвал и падение с такой высоты если не убили, то точно сделали бы человека недееспособным на недели! А ты встал и пошёл на следующий день! Не у всех вампиров есть такая жизненная сила, то есть эта… мертвецкая сила. Физическая мощь и выносливость у тебя также нечеловеческие. Герберт, кстати, проболтался случайно, что у тебя иммунитет к параличу, и ты совершенно не боишься заболеть. Опять же, только вампиры обладают такими свойствами. В нашу первую встречу я лечила тебе раненое плечо. На нежить такое заклинание бы не подействовало, а, значит, ты не вампир. Ну и последний штрих – жуткая сонливость как признак звериной крови. Что и требовалось доказать, чистый вервольф. Полагаю, ликантропия поразила тебя ещё в утробе матери.– Вы так легко всё это говорите, – с трудом вернул отвисшую челюсть на место Эйвинд. – Но неужели вам тогда не страшно находиться рядом со мной?– Когда-то, когда я была молода, меня переполняла ненависть и презрение к подобным извращениям природы. Я ненавидела оборотней, вампиров, даэдра, некромантов, гомосексуалистов! А потом я постарела и поняла, что у некоторых из них просто не было выбора. Эти бедные люди заслуживают снисхождения и лечения, а не вечного гонения. – Вы правда так думаете? – такого светлого выражения на лице у Эйвинда Лаффориэль не видела никогда.– Конечно, внучек! Если от вампиризма существует лекарство, то почему от ликантропии нет? Это, как уже говаривала, вызов…– Бабушка, спасибо огромное! – просиял Эйвинд и обнял Лаффориэль, что она аж закряхтела.– Ах, пусти, малыш Эйви, раздавишь старушку…***Вскоре подошли где-то пропадавшие Варди и Герберт. – Эй, Герберт, – крикнула прибывшему Лаффориэль. – Ты куда запропастился, бестолочь?!– Это я бестолочь, бабуся?! – изобразил святую невинность Герберт. – Я Варди искал, а то однорукий без чужой помощи собраться не может.– А это что за баулы? – указала Лаффориэль на мешки у Герберта за плечами.– Две палатки, выпросили у орков. Боюсь, частенько придётся и под открытым небом ночевать. Бабуся, – с сожалением оценил ситуацию Герберт, – большую часть повозки занимают твои вещи. Ты как будто на Саммерсетские пляжи едешь!– Никогда не знаешь, что может понадобится, когда разрушаешь планы злодеев. И чего встали? Вас трое мужиков! Ой, нет, двое и покалеченный!– Что?! – Варди не нашёл, что ответить.– Вы всё ещё не уехали, – с разочарованием озвучил подошедший сзади вместе с Зафер Тициан. – И почему я не удивлён?– Вот именно! – вклинилась Лаффориэль. – Я говорю: давайте уже поедем, а они, мол, погоди. – Что?! – опять не нашёл слов для ответа Варди. Он уже сожалел о том, что бабушка не осталась. – Да ну вас в Обливион! – с кряхтением полез он в повозку.– К слову, вот тебе вестник, Варди. Колсельмо его, наконец, перенастроил, – протянул шпион заводную птичку. – Теперь докладываешь мне лично, подчёркиваю, лично! Настало время прощания! – театрально взмахнул рукой Тициан. – Счастливого вам пути!– Надеюсь, что вы своего добьётесь! – слегка поклонилась Зафер.Наконец, сборы были завершены. Повозка двинулась в путь. Сперва путешественникам предстоит провести почти полтора дня на колёсах, а затем почти неделю на корабле.– Зафер, кстати, – вспомнил Тициан, – ты выиграла спор.– Ты о чём, Тициан?– Ну, ты поставила на то, что молодёжь справится, и выиграла. Вот твои пятьдесят септимов.– Это путешествие очень далеко от завершения, так что потом отдашь. Да и если быть до конца честной: команда у них совсем плохая.– Команда – ещё не самое главное, поверь имперскому агенту. А работать сообща они научатся, вот увидишь. Мы тоже не сразу научились, будто бы ты не помнишь, – рассмеялся агент.– Ладно, может, ты и прав. Как там Вилкас и Фаркас?– Фаркас – ничего, пара ожогов. А ещё он умудрился, когда падал, уронить на себя свой же молот. Ладно, хоть плашмя. У него теперь огромный шишак на лбу. С Вилкасом потруднее: Лаффориэль лечила его почти целый день, и теперь его состояние стабильно. Да вот только то, что мы вытащили из-под завалов, и человеком-то назвать трудно: куча переломов, разбит череп, да ещё и обожжён. Мы уже отправили его другой повозкой вместе с братом в Вайтран к целителям и его братьям-соратникам. Надеюсь, что он доедет, потому что, подчёркиваю, он так и не пришёл в сознание с тех пор.– Я буду молиться, что бы Стендарр был к Вилкасу более милосердным, чем к Лараку. Пошли, нам пора в Маркарт.