Глава, в которой яутжа попадает в плен (1/1)

Ша-Ак прислушался. Здесь царила холодная тишина. Он напряжённо щёлкнул жвалами, оглядываясь. Тепловое зрение было почти бесполезно?— здесь все было сине-голубое, только вдалеке шевелились две или три ярко-алые точки?— разогревшиеся от работы андроиды.Но чувство, что что-то не так, Ша-Ака не оставляло. Неожиданно перед ним, всего в нескольких десятках метров выскочили буквально из-под снега три ксеноморфа и дружно зашипели. Проанализировать ситуацию Ша-Ак не успел?— рефлексы сработали быстрее, чем он сообразил, насколько неестественно было то, что ксеноморфы напали не сразу, как только увидели его. Три выстрела полетели в ящеров и те на удивление дружно тут же нырнули обратно в сугробы, чтобы через пару секунд выскочить чуть ближе к яутжа. Того уже начинала горячить битва и он успел мимоходом пожалеть своих товарищей, которые отказались летать с ним. Такое веселье!Ксеноморфы были крупные, поджарые и действовали стаей, словно ими управляла Королева. Ша-Ак успел пожалеть о своих мыслях, что здесь будет скука. В одиночку лезть в Улей?— а то, что там обосновался Улей, Ша-Ак уже не сомневался?— он не планировал, да и никто в здравом уме не стал бы так делать. Смертельно весело, как говорится.Ша-Ак начал отступать, обстреливая шипящих, словно кислота, падающая на пол, ящеров, вьющихся вокруг него и щелкающих челюстями. Попутно он откинул крышку микрокомпьютера, чтобы экстренно вызвать свой байк, который не успел еще далеко отлететь, но… Не успел. Сзади что-то ударило его с такой силой, что Ша-Ак полетел на землю и тут же огромная тяжесть придавила его к земле. Ксеноморф уселся на нем, вцепляясь ему в спину длинными когтями, вонзая их в участки кожи, не затянутые в сетку.Ша-Ак хотел набрать код самоуничтожения, но огромные челюсти второго ксеноморфа сжались на его запястье, ящер резко повернул голову на бок и кость в руке с хрустом сломалась, яутжа заорал от дикой боли. Ша-Ак попытался полоснуть когтями вцепившегося в сломанную руку ксеноморфа, но третий повис на второй руке, стискивая жуткие челюсти. Ещё два плюхнулись ему на ноги, вцепляясь когтями и зубами в мясо и последний втиснул голову яутжа лапами в снег, пуская слюни ему на затылок.Жёсткий удар хвостом по загривку вышиб из Ша-Ака задушенное рычание. Ящеры усилили нажим челюстей, зеленая кровь охотника капала на снег. Извернувшись, изнемогая от адской боли, Ша-Ак пнул одного и воткнул в него когти и тут же двое пришли на место убитого, прижимая, кусая, полосуя когтями живое мясо. Однако ни один из ящеров не пытался прикончить Ша-Ака и это было странно. Яутжа сделал еще одно усилие, но на этот раз?— бесплодное, отбросить ящера в сторону не удалось. Тот, который прижимал к земле его лапами, щелкнул челюстями и откушенный рецептор исчез в пасти ящера. Боль была настолько адская, что сознание погасло и Ша-Ак погрузился в темноту.Когда он очнулся, нырнув в новый виток ужасающей боли?— он был абсолютно обнажен и лежал на матрасе, брошенном на пол. Кровь все еще капала, никто не пытался оказать ему помощь. Но Ша-Ак, повинуясь скорее природной стыдливости, нежели чему-то ещё, все-таки обернул талию простыней, прикрывая часть ниже пояса. Ему было плохо, он с трудом шевелился, казалось, словно все мышцы налились усталостью и дружно отказывают хозяину.Техники Ша-Ака рядом, конечно, не было. В комнате, где он очнулся, было сравнительно тепло, но лютый холод всё ещё словно сжирал его изнутри.Он свернулся в комочек, прижав лапы к ране и снова провалился в беспамятство…