Резонанс 3. Без права выбирать (1/1)

Фото+песня:http://vk.com/matt_berry?w=wall136866371_7552...Пять теней, что стелются по коробке причудливой формы.Мерзкие чувства, что не предать забвению, подобны твари.Хрупкая мечта.Провиденья, рожденные пожирать друг друга.Спрячешь свою истинную сущность – и она станет ложной.Безмолвный дождь и отдаляющееся тепло.Сансара, что цветет на безмятежном холме.Воспоминания утопают в море утрат.Злой умысел, что вырос вместе с налипшими на череп крыльями.Следы, что ведут сюда от колыбели, не знают любви.Если тот белый, за который хватаются, забыв о своей истинной сущности – правильный, То я стану самым глубоким черным цветом......Конец и НачалоCoda.The GazettE***Я нашел оболочку своего любимого мужчины возле машины, стоящую неподвижно у блестящего корпуса. Замер в нескольких метрах от Матсумото, понимая, что теперь это не тот человек, за которого я когда-то был готов умереть и ради кого мог воскреснуть, выжить несмотря ни на что. Настоящий Таканори заперт где-то внутри черного мира, совсем один, без возможности сопротивляться. Он ждет меня где-то там, окруженный опасностью, он может погибнуть в любой миг, лишиться всего в одночасье, и он наверняка понимает это как никто другой. Что с ним сейчас? Где именно он остался? Потерялся в неизвестности среди по-новой выстроенных комнат, отличных от прошлых, что мы некогда разрушили и обратили в прах во время долгого и тяжелого сражения. Останки парка аттракционов еще там? Пейзажи из клипов... Восстановлена ли сцена Tokyo Dome или же заменена чем-то другим? Где он ждет? Почему не может выбраться? Почему не может сопротивляться? Насколько серьезен этот плен, раз его тело в полном беспрекословном подчинении его же марионетки? Ему плохо? Больно? Он ранен? Он... жив?Отворачиваю лицо, зажав губы ладонью.Я не могу помочь... А что, если он бьется в агонии под пытками? Если сражается в одиночку с пауками или куклами? Если пытается спастись от рушащихся стен вокруг, от океана, затапливающего окрестности? Если замерзает в снежной комнате, ощущая окоченение рук и ног? Если ветви мертвой сакуры сейчас протыкают его плоть, оставляя глубокие раны в груди? Я сбиваюсь с дыхания, чувствуя, как в горле встает ком, как страх за вокалиста давит на свихнувшееся сердце, как начинает раскалываться голова... Мерзкий клубок в груди из ужаснейших ощущений. Быстро смаргиваю слезы.Надо что-то делать.Снова перевожу взгляд на замену.Белые полы пальто нервно колышутся в порывах осеннего ветра, который трепет и высветленные для нового образа пряди волос, красиво обрамляющих почти женственное, с этим макияжем, лицо. Взгляд устремлен на автомобиль, изучая каждую деталь железной коробки на колесах, к губам в задумчивости легко прижат слабо сжатый кулак, вторая рука поддерживает локоть, сложенная на груди... Ровная спина, небрежная поза. Я резко выдыхаю.Как же он похож на моего Таку...Кажется, что стоит мне подойти и коснуться, я снова увижу в синих глазах тепло. Кажется, что если сейчас окажусь рядом и потребую объяснений, Руки просто виновато улыбнется, как обычно, и скажет, что это просто неудачная шутка, что на самом деле все хорошо, а потом побежит долго и горячо извиняться перед ребятами... Но взгляд, что я ловлю из-за плеча, когда мужчина поворачивает ко мне голову, все такой же холодный, режущий и надменный. Ударяет в самое сердце больно и резко. Я дергаюсь, ощущая почти физически этот удар, с трудом выдыхая и направляясь навстречу музыканту, понимая, что медлить нельзя. Иначе я никогда больше не увижу своего Матсумото, настоящего и искреннего, который ни за что бы не позволил себе того, что успела вытворить Линда. Я уверен, Таканори сейчас очень плохо, раз у него была возможность наблюдать за происходящим. И он топит себя в вине перед ребятами, убивая изнутри свою душу терзаниями и стыдом, ища возможность...О, боже, только бы он не наделал глупостей! Така слишком близко принимает все к сердцу. Он словно клубок нервов и эмоций, который начинает страдать даже от легкого касания к себе. Если он попытается оборвать все тем, что решится на самоуничтожение, которое вызволит из ловушки и всех нас...Становится слишком плохо. Я чувствую, как в голову проникает гул, заставивший пошатнуться, кровь отливает от лица, пальцы замерзают от животного ужаса, тело прошибает ледяной пот. Я с трудом передвигаю ноги, сокращая расстояние между мной и человеком в белом, стараясь не думать о том, что этот своенравный мужчина может покончить с жизнью по своей воле.- Така...Сухие губы почти не двигаются, я хватаюсь за крышу автомобиля, задыхаясь, стараясь глотнуть побольше воздуха в легкие и успокоиться. Ноги подкашиваются, заставляя опуститься на асфальт, и я хватаюсь за горло, не помня себя от представшей перед глазами страшной картины.- Действительно, жалкое зрелище, - с жестокой усмешкой над моей головой. - Что это? Приступ паники? Слабонервный и ничтожный. Мне становится все любопытней, почему он выбрал такого, как ты. Он словно унизил меня этим... Не могу сосредоточиться. Все тело свело... Не могу даже разглядеть спокойно стоящего рядом мужчину, сунувшего руки в карманы пальто и смотрящего на меня сверху вниз, как на ничтожество. Но это нисколько не задевает, все мои мысли где-то за пределами синих глаз, где мой любимый, возможно, умирает под чужим давлением, делая свои последние вздохи...И я...- Что вы стоите столбом?! Ему же плохо, разве вы не видите? - женский вскрик совсем близко, и я поворачиваю голову, когда замечаю упавшую рядом со мной на колени девушку, бросившуюся на помощь так неожиданно. - С вами все в порядке?Она легко трясет меня за плечо, и я судорожно киваю, стараясь выбросить из головы все плохое и убедить себя в том, что с Такой все хорошо. Нужно взять себя в руки, нельзя у всех на виду, прямо на улице...- Вы уверены? Может, вызвать скорую?- Все в порядке, - хриплю я, помотав головой. Девушка помогает мне подняться на ноги, придерживая за руку, и я выдавливаю из себя благодарную улыбку, прекрасно понимая, что забота, мне оказанная, не способ познакомиться со звездой или просто коснуться кумира и получить автограф - она действительно испугалась.- Это просто слабость, я очень много работаю в последнее время, - навряд ли она меня узнала без повязки и макияжа, а вот внешность Таканори легко бросается в глаза, потому что я замечаю укоризненный взгляд молодой женщины в сторону вокалиста, когда она протягивает мне свой платок, вложив его в пальцы и заставив взять вещицу, показывая тем самым, что возражения не принимаются.- Пожалуйста, берегите себя! И вызовите врача, как будете дома.- Конечно, спасибо, - киваю снова, отпуская нерешительно двинувшуюся в сторону стоянки девушку, махнув ей на прощание. Она только вздыхает и скрывается из виду, явно разочаровавшись в моем спутнике окончательно, который, кстати сказать, так и не шелохнулся, во все глаза только наблюдая за представшей перед ним сценой.- Кто она? - требовательно, в приказной манере, не терпящей возражений.- Не знаю... просто прохожая.- Тогда почему она помогла тебе?- Тебе не понять, - горько усмехаюсь, пряча в карман белый кусочек ткани, хранящий на себе аромат чужих духов, подняв взгляд на музыканта. - Это называется состраданием. Ты никогда не поймешь.Обхожу закипающего мужчину стороной, чтобы наконец открыть машину и сесть за руль. Нужно поскорее убраться отсюда. - Садись, Линда... ***Что произошло?Дышать тяжело. Это от удара? Раскрываю губы в попытке облегчить доступ к кислороду, не в силах шевельнуться. Что-то мягкое под щекой... Кровать? Я на кровати? Акира привез меня домой? Боль в голове отдается слепой пульсацией в висках. Шарю на ощупь рукой по простыням, стараясь найти рядом с собой родное тело, но нахожу только пустоту и мягкую ткань под ладонью, комкая ее пальцами в приступе новой боли. - Аки...Как тяжело. Чувство, что грудь сдавили тисками. Кости ноют, охваченные растянутыми мышцами. Не чувствую ног, словно и нет их вовсе. Да что же это... Из-за волны? Да, я помню, как нас накрыло чернильной водой, удар был таким сильным, что нас сбило с ног. Я успел только отправить Хиде обратно в реальность, помня данное Юу обещание, я вытолкал его, а сам...С тихим стоном медленно открываю глаза, которые режет неяркий свет, стараясь вспомнить, что было дальше. И взгляд натыкается на искусственный мех у лица, заставляя замереть в непонимании. Я перевожу его выше, силясь разглядеть, с чем столкнулся, и различаю над собой голову игрушечного медведя.Это разве не тот, который...Распахиваю глаза, резко дернувшись на мягкой постели и тут же хватаясь за голову от вспышки в мозгу, но все же заставляю себя подняться и оглядеть комнату, застывая на мягкости матраца, вдруг осознавая весь ужас сложившейся ситуации.Комната-номер из нового клипа. Детская комната. Яркие обои, занавески, два медведя на похожей на игрушечную кровати, кальян рядом... Отползаю назад, вжавшись спиной в ажурную спинку, лихорадочно полосуя глазами пространство перед собой. Не может быть, я все еще в Искажении? Акира, наверное, с ума сходит! Где Линда? Что я здесь делаю? Надо возвращаться, иначе ребята снова забьют тревогу. И тогда мне точно выговора не избежать. К тому же, я больше не хочу заставлять их волноваться, не хочу снова впутывать во все это - слишком опасно, слишком плохие воспоминания. Хватит с них моего безумия.Вздыхаю, опираясь ладонью о подставку для кольяна, силясь подняться с кровати. Ноги не слушаются, отказываясь двигаться. Повредил в недавней стычке? Но, вроде, все цело... Закрываю глаза, касаясь пальцами бедра. Придется немного подождать.- Ты не мог бы... сегодня переночевать у себя?Все тело передергивает от звуков собственного голоса, заставив круто обернуться. Что за...- Ты уверен?- Прости, мне нужно одному разобраться в этом. Слишком все это...Это же мой голос, верно? Какого черта... Это что, одно из воспоминаний? Но я же не в доме Линды! Откуда?- Если что - ты знаешь, что делать. Я приеду в любое время.- Конечно, да. Спасибо.Должно быть объяснение тому, что я слышу. Если это одно из воспоминаний, эту комнату необходимо уничтожить. Если мое прошлое будет раскидано по всему Искажению, это может быть опасным. К тому же, если я не могу контролировать его, а я точно не могу этого, раз слышу без собственного желания сцену из жизни, эти вещи окажутся доступными для балерины, а это еще один козырь для нее и проигрыш - для меня. Откуда этот чертов звук?- Таканори?- Что?- Я заеду за тобой к восьми.- Что? Зачем?- Репетиция. Забыл?Замираю, нервно сглотнув.Разве такое случалось? Не думаю, что я хотя бы раз в жизни забыл о работе. Потому что вся моя жизнь - работа. Нескончаемая и необходимая для меня. Либо это было очень давно, раз я сам не в состоянии отыскать этот момент в своей голове. - Ах, да. Извини. Из-за всего этого совсем из головы вылетело. - Ничего страшного. Я позвоню.- Ммм...- Спокойной ночи.- Да, Спокойной ночи.Нет. Что-то не так. Когда такое было? Не нравится мне это. Не нравится! Что происходит?- Располагайся удобнее, мой милый жених, ты тут надолго. О, а вот и Акира. Видишь? Ты должен посмотреть.А вот этого точно быть не могло! Паника захватывает в свои оковы мой разум, и я стараюсь отыскать источник звука, судорожно отбрасывая с кровати игрушки и подушки, сбивая пальцами розовые простыни и накидки, чувствуя, как в груди рождается и растет с невероятной силой животный страх. И взгляд наконец-то ловит искомый предмет - под белым плюшевым телом сброшенного на пол медведя. Я подползаю к краю кровати, протянув руку к планшету, извлекая его из-под мягкого тела. На экране - стоящий на улице мужчина возле знакомой машины, поднявший мне руку в знаке прощания.- Вот так...Что это? Откуда? Впиваюсь взглядом в экран, наблюдая за скрывающимся из виду автомобилем. Картина знакомая, вот только на улице слишком темно. Уехал так поздно? Впервые вижу, чтобы любовник покидал мой двор в такое время. - Good night, my beloved... А теперь - за работу.- Что за...- У тебя красивая квартира, милый. Мне нравится спальня. Большая и светлая... Посмотрим на остальное? Открывшаяся дверь, шаги в мою гостиную... Я свихнулся? - О, вот оно. Мне даже немного страшно... Но я наконец увижу тебя. Я хочу увидеть! Шаг, второй, и...Я задыхаюсь, едва не выронив технику из пальцев, когда в отражении зеркала, висящего в гостиной на стене, нахожу собственное тело. Изумленное лицо, долго разглядывающее само себя, странные оттенки в радужках глаз, раскрытые в восхищении губы... Это я? Разве это я?Шок прошибает насквозь, застревая в легких тупыми гвоздями. Внезапно пришедшее понимание лишает рассудка. - Нет... только не говори мне, что... - О, ты понял? Ну, тогда, здравствуй, милый! - мое лицо надменно усмехается, а моя рука поднимается в знаке приветствия, помахав своему отражению. Я бросаю планшет на матрац, подвергаясь панике. Страх дергает тело вперед, и я падаю на пол у кровати, не сумев совладать с ватными ногами. Меня бьет крупная дрожь, я не могу думать ни о чем другом, кроме как об увиденном, стараясь подняться, цепляясь негнущимися пальцами за спинку постели, наконец сумев заставить себя устоять и бросившись к единственной двери наружу. Запинаюсь о плюшевое тело по дороге, вновь рухнув на пол, но успев дотянуться до ручки, дернув ее на себя. Не поддается... Не открывается!Ударяю плечом о деревянную поверхность, сорвавшись на болезненным стон - отдает в руку до кончиков пальцев, а дверь даже не скрипнула. Заперта... Она заперта!- Линда!- Что такое? Тебе разве не нравится?Боже... о, боже! Это происходит на самом деле! Как это могло случиться? Как она сделала это? Когда я потерял контроль над собственной искаженной реальностью?!- Какой нервный, - иронично выдает мой собственный голос, когда я возвращаюсь к кровати, забираясь на нее с трудом и дергая в стороны занавески на окне спальни, прижимаясь щекой к стеклу, и...- Где... где я?! - за прозрачной гладью - пустота. Непроглядная тьма. Нет пути наружу! Обрыв сразу у стены. Глубокий, слишком высоко! Я разобьюсь, сомнений нет, если попытаюсь сбежать отсюда этим ходом. Что теперь делать? Что делать?!- Чтобы ты не тратил силы зря, скажу сразу - твое черное небо и твой черный океан - бесполезны. Ты, конечно, можешь попытаться воспользоваться ими, но поверь, все это тщетно. Так что просто отдыхай и наслаждайся шоу, милый. Я не слушаю. Соскочив с постели, вновь начиная чувствовать свои ноги, все же отошедшие от атаки, я принимаюсь метаться по комнате израненным зверем, ударяя руками по стенам вокруг, словно бы в поисках слабого места. Но, увы, эту комнату я создал на свою же беду крепкой и совершенной во всех отношениях и смыслах, хоть мозг и отказывался принять мою беспомощность. Я натыкаюсь на подушки на полу, обшаривая спальню, вновь пытаюсь открыть дверь, дергая золотую ручку и к себе, и от себя, но ничего не выходит. Я пропускаю монолог марионетки, нашедшей журналы и фотографии, пропускаю ее вопросы объяснить, как повторить макияж на моем лице, чем нанести тени на веки, не реагирую, когда она перерывает мои вещи и тумбочки, отыскав многочисленные украшения, коллекцию очков, диски и костюмы, обувь и что-то еще. Масштабы трагедии обрушились на меня потоками кипящей лавы, выжигая изнутри предполагаемыми последствиями... Эта женщина способна на многое! Я даже представить не могу, что может случиться теперь с моими друзьями и любимым человеком. С окружающими меня каждый день людьми в общем! Что же делать? Как предотвратить это? Я не могу очнуться и выйти из черного мира! Когда она успела?! Почему я не почувствовал? Где мои инстинкты, где Страж, что всегда предупреждала об опасности?!- Страж...Я резко разворачиваюсь на месте, быстро оглядывая комнату, в которую был заключен. Как связаться с ней? Как найти? Взгляд лихорадочно перескакивает с предмета на предмет, пока его внимание не привлекает что-то блестящее в стороне. Я поворачиваю голову на искусственный блеск, шагнув к лежащему на полу медведю. Дрожащей рукой поворачиваю к себе плюшевую морду и...Ноги вновь подводят меня. Я сжимаю в ладонях до белизны кистей голову игрушки, сползая вниз по стене, о которую ударился спиной, отшатнувшись назад, смотря широко распахнутыми глазами на мохнатую морду. Вместо глаз - стразы...Роняю игрушку в свои ноги, накрывая ладонями лицо. Смех из планшета застревает в ушах противным торжествующим лязгом. Она разобрала ее. Она разобрала Стража! Сгибаюсь пополам, ткнувшись лбом в колени, и невольно бросаю взгляд вниз, дернувшись, когда он выхватывает сверкающую голову под кроватью. Падаю на руки, заторможено подползая к деревянной конструкции, дотянувшись до красивого лица. Безжизненного и недвижного. Голова женщины опускается на мои колени, ее лицо треснуло, динамики измяты... Ее тело растерзано где-то за пределами комнаты. Моя гитара... Что с моей гитарой, которую я отдал за ее основу?- Нам никто не должен мешать. Ты ведь понимаешь, милый?- Ру... Что ты сделала с моим тигром?!- А ты еще раз посмотри на свои колени. Ты ведь умный мальчик, поймешь.Утыкаюсь лицом в матрац, хватаясь пальцами за простыни, не в силах подняться с пола. Ру тоже... Никаких помощников! И в Искажение теперь не пробраться! Что же теперь будет с нами?!- Ребята... простите меня... Простите меня! - слезы проливаются из крепко зажмуренных глаз сами собой, впитываясь розовой тканью под лицом. Я не могу их спасти... Я не могу им помочь! Акира, Уруха, Аой, Кай... Все они теперь ее заложники! А я оказался бесполезен. Все из-за меня!- Простите...Утро. Акира, приехавший за мной.Мое тело, кажется - один сплошной перелом. Я неотрывно смотрю на экран, кино в котором - моя украденная реальность. Какова ее цель? Пока она никак не проявляет себя, подражая моему поведению. Быть может, одумается? Просто решит поиграть в Таканори Матсумото и успокоится? Нет, навряд ли. Эта кукла жаждет мести. И сердце в груди сжимается от липкой паутины ужаса, затянувшей в кокон бьющийся комок мышц, едва я вижу на экране свою репетиционную. И вскрик срывается с губ в момент начала жестоких игр, когда мои глаза передают картинку сидящего на коленях Кою, прижатого к полу каблуком моей же туфли на затылке. - Нет! Остановись, не надо!Столько боли, такой яркой и бесконечной, я давно не испытывал.- Линда! - подскакиваю с пола, на котором продолжал сидеть всю ночь, не шелохнувшись, дрожащими пальцами сжимаю бесполезную технику, и влага вновь накрывает глаза, когда я вижу жестокую сцену, развернувшуюся в любимом нами помещении. - Прошу тебя!Но она даже не хочет слушать. Угрозы, что она высказывает, и действия, что так легко совершает, способны свести меня с ума. Сделать истинным психом, как в своих клипах и текстах песен. - Тебе ведь нужен я! Мсти мне, Линда! Не трогай их, прошу! - Заткнись и смотри. Это только начало...Я готов биться в истерике и умолять. Соленые капли ударяются об экран, над которым я склоняюсь, рухнув на пол без сил. Я умру раньше, чем найдется способ... От горя, вины и отчаяния, не сумев простить себя за это. Ведь они ни в чем не виноваты! Это я... я всегда заставлял их страдать! Все из-за меня. Если бы они не знали меня, все было бы иначе! Они бы жили обычной жизнью, как все нормальные люди, без боли, без мук. Это слишком дорогие мне люди, это все, что есть у меня! - Простите... Простите! Простите... Уруха, Кай... простите меня!Как я могу вернуться к ним? Как я буду теперь смотреть им в глаза? Я не имею права быть частью этих людей. Я не искуплю этой вины. Я не достоин прощения. Понимания и дружбы. И Акиры тоже... Моего Аки - не достоин. Все, кого я люблю, все страдают из-за меня. Начиная с Рейлы... Я всех бросил в ад! В свой собственный! Своими руками. Я не могу вернуться.- Простите меня!***- Что ты делаешь?Я закрываю глаза, не в силах сопротивляться. Я не могу сопротивляться. Никогда еще не чувствовал себя таким слабым.- Готовлю.- Зачем?- Тебе нужно есть.- Зачем?Я оборачиваюсь на мужчину на пороге кухни. Моя беспомощность рождает ярую злость на себя и завладевшую моим вокалистом куклу, смешиваясь с отчаянием и бессонницей. Дикий коктейль течет по венам бурлящими потоками, заставляя сердце задыхаться в попытках успеть перекачать алый яд вовремя. Деревянная лопатка в руке жалобно хрустит, сдавливаемая пальцами в бессильном гневе.- Ты... - сжимаю зубы, плотнее закрывая глаза. - Забрала себе его тело, совершенно не зная, что нужно ему, чтобы жить. Как же я хочу разобрать эту женщину на сотни обломков, разбить фарфоровое тело в черном мире, раз и навсегда избавив его от ее присутствия. И Таканори - от страданий и боли. Как же я хочу...- Чтобы жить, - задумчиво повторяет голос вокалиста, склонившего голову к плечу. - Это нужно?- Ты должна есть. Иначе тело умрет от истощения и голода. И пить - иначе умрет от обезвоживания и жажды. - Вот как? И что это?- Омлет. На большее я не способен.Бросаю лопатку на стол, упираясь в него руками и низко опуская голову. Да, я не могу приготовить ничего более сложного, чем простой омлет. Така всегда делал это... а я так и не научился. - Расскажи, где он?- С каких пор я должна подчиняться тебе? - мужчина отклоняется от косяка, на который опирался плечом, и входит в кухню, втягивая носом запах еды на сковородке. - Впрочем, я могу раскрыть тебе парочку секретов его заточения... Но только после того, как ты покажешь мне то, о чем я просила.Просила, как же. Ты не способна просто просить.Но мысль о том, что я должен буду сделать... Резко выдыхаю, выключая плиту и отодвигая сковороду в сторону, закрыв ладонью глаза.Нет, не могу, это настоящее предательство! Это предательство... Я не могу так поступить с человеком, которого я люблю!- Поешь.- Потом.- Линда! - рычу я, резко обернувшись. - Если ты убьешь его...Тонкие пальцы смыкаются на моей шее, заставляя замолчать. - Дай мне это. То, чего хочу. И я сделаю все, о чем ты попросил. И съем эту гадость, что ты сделал, и расскажу о твоем беззащитном любовничке. Иначе Таканори умрет не от голода и жажды, а от моих рук лично, Акира. И ты прекрасно знаешь, что я не боюсь исчезнуть вместе с ним. Я резко выдыхаю, отвернувшись. Что же мне делать? Таканори... что теперь мне делать? Ты совсем не оставил подсказок. Дурак! Ты идиот, Така! Тебе нужно было предвидеть и это... Ты должен был догадаться! Ну, зачем я отпустил тебя туда с Хиде? Почему позволил? Я ведь чувствовал, что этого нельзя было делать! А теперь? - Тогда, быть может, начнем с увечий? Этот спокойный скучающий тон передергивает каждую мышцу в теле, всего меня в холоде последствий задержки...- Пытки - мой конек, ты же знаешь. Убить - не убью, но вот заставить помучиться...- Не надо! - выкрикиваю я поспешно, подаваясь навстречу. - Не надо... Не мучай его. Не мучай... Пожалуйста.Ловлю в ладони тронутое макияжем лицо, поборов ненависть к себе. Измена или спасение? Плевать. Теперь плевать! Даже если он возненавидит меня, даже если уйдет от меня... Даже если больше не посмотрит, как раньше, забудет о нас - плевать! Мне нужно только знать, что с ним все хорошо. Я хочу только видеть его живым. Пусть так, только бы он вернулся. Только бы...- Прости меня...Притягиваю к себе стройное тело, глотая ком в горле и накрывая родные губы своими в осторожном поцелуе. Вокалист вздрагивает, уперев ладони в мою грудь, не понимая происходящего, но я не смогу начать заново, если отпущу и ударюсь в объяснения. Ты хотела именно этого, верно? Я не знаю иного способа спасти любимого человека! Пусть это буду я. Пусть меня заставляют страдать! Пусть... Переживу. Справлюсь! С этим можно справиться. А вернуть мертвого - невозможно.- Что ты...Прерываю шипение в свои губы, обхватив рукой талию мужчины и обняв за плечи второй, заставляя подчиниться. Чувство, что все это - подло и неправильно - терзает измученный мозг. Ни намека на возбуждение, ни отголоска прежнего удовольствия от сладкой борьбы. Ни единого отклика в теле. Я запускаю пальцы в уложенные волосы, ломая прическу, продолжая терзать выразительные губы до тех пор, пока бьющаяся в моих руках кукла не начинает задыхаться, раскрывая рот в попытке глотнуть воздуха, и тут же проталкиваюсь в его теплоту языком, чувствуя, как возмущенно дергается тело музыканта от этого жеста и... он наконец замирает, прекращая попытки вырваться. Распахнутые глаза медленно затягиваются мутными разводами, прикрываясь веками и ресницами, и узкие ладони сжимаются на моей футболке в кулаки, сминая ткань и царапая небольшими ногтями кожу у ключиц. Я разрываю контакт, резко отворачивая лицо и зажимая губы ладонью, когда ощущаю бедром результат своих же стараний. Шумное дыхание у моего лица только подтверждает худшие из опасений...А я не могу продолжить. Чувство, что я целую совершенно чужого мне человека. Совсем другая манера касаться, совсем другая реакция, совсем другие ласки. Словно никогда и не было моего Таканори со мной. Словно Така уже мертв... Зажмуриваюсь, чтобы не видеть туманного изучающего взгляда в мою сторону. Линда молчит, приоткрыв припухшие губы в дыхании, щеки трогает румянец возбуждения, в глазах - редкое нечеловеческое безумие. Как я могу продолжить? Но... как я могу не продолжать? Словно подопытная крыса. Словно кто-то сверху решил развлечь себя тем, что бросил эту самую крысу между кошкой и куницей, предвкушая разборку двух хищников и дележку добычи, что разорвут когти обоих соперников. - Что ты сделал?- Ошибку.Хрипло выдыхаю, поджимая губы. Ком в горле давит так ощутимо, что едва могу выдавливать ответ. Только теплая ладонь вокалиста, опущенная на щеку, властно поворачивает обратно мое лицо, заставив снова встретиться взглядами с любимыми темными глазами. Я коротко мотаю головой, стараясь высвободиться, но меня уже не отпускают.- Еще хочу. - Я...- Это странно. Что ты сделал - странно. Но...Пот прошибает спину, когда от неосторожного движения с губ напротив срывает несдержанный стон, и жадные пальцы впиваются в плечи, силясь удержать дрогнувшее в жажде тело. Я только по давней привычке удерживаю его от падения, крепче обнимая все еще лежащей на пояснице рукой.- Ты обещала поесть...- Но ведь это не все! - срывается на крик, оставляя синяки на коже от стальной хватки. - Я же видела в тот раз, когда вы...- Прошу тебя!Я тут же отстраняю от себя мужчину, понимая, что не в силах сейчас продолжить. Мне нужно смириться, нужно заставить себя! Нужно попрощаться, в конце концов...- Вечером. Пожалуйста, давай продолжим позже.Она молчит, и я не нахожу ничего лучше, кроме как отвернуться и вернуться к плите, потянувшись дрожащими пальцами к кофеварке. - Сядь за стол, я все подам.Какой же ты жалкий... Она права - мы все жалкие слабаки. Даже голос под стать. С мольбой в словах. Я падаю на самое дно. Как простить себя за это? Как жить с такими воспоминаниями?..Где же Кай?Я долго... не выдержу. Я умею только сражаться.Я не умею предавать, Така!И не хочу учиться этому. Никогда.