Часть 1. Desperate times. Глава 1 (1/2)
— Какая, на хрен, социальная служба? — переспрашивает Дерек тем самым своим тоном, который обычно означает ?да-как-ты-смеешь-меня-не-слушать?.Стайлз про себя думает, что у кого-то в связи с последними событиями сбились настройки голосового интерфейса, и едва удерживается от того, чтобы предложить ему перезагрузить себя об стену. Но они в доме Дерека, и этим стенам и так уже досталось, так что Стайлз отмалчивается из банальной жалости к старости и снова сообщает:— Городская социальная служба. Айзек несовершеннолетний, и у него нет других родственников. Вряд ли кто-то позарится на его усыновление, хотя Джексона вон взяли же, но Джексон на тот момент еще не был настолько высокомерным засранцем, наверное. А может и был, кто его знает. Хотя нет, если бы был, это бы значило, что он за столько лет он совершенно не развился, а для людей это не нормально. Я назвал его человеком, да? Ну технически он вроде как человек, не то чтобы я проверял, конечно… — Дерек зевает достаточно широко, чтобы продемонстрировать клыки, и Стайлз, недовольно ворча, переходит к сути. — В общем, ему скорее всего назначат опекуна до совершеннолетия. А это больше года. Как думаешь, удастся скрыть от него, что он опекает сразу и ребенка, и домашнее животное?— Зато сможет сэкономить на сигнализации, — раздается от двери. Питер морщится от пыли, специально повернувшись так, чтобы Дерек заметил, и кивает Стайлзу.— Не хотите собачку завести? — предлагает Стайлз. — С доставкой на дом и картой прививок.Питер усмехается и подходит к ним, останавливается у стены и смотрит сверху вниз на сидящего на ступенях племянничка.— Такая вот фигня, — подводит итог Стайлз.— Он никуда не пойдет, — заявляет Дерек, и Стайлз снова думает о совместимости его головы и стенки.— Серьезно? Ты его будешь в заложниках удерживать?
— Тебе-то что?Стайлз осекается, как и обычно, когда Дерек бросает в него этот вопрос, потому что нельзя просто взять и сказать ему что-то вроде: ?Я волнуюсь за ваши блохастые шкуры? или ?Чувак, это незаконно?, потому что обе фразы для Дерека — равноценно бесполезный набор слов. Даже если их произносит Стайлз.Он все-таки сообщает про незаконность, и Дерек хмыкает, всем видом показывая, где он видел местные законы. Стайлз ждет, что он сейчас заявит что-нибудь пафосное или в очередной раз не к месту ввернет свое вечное ?я-вам-нужен?, но он так ничего не добавляет, только смеряет его взглядом и отворачивается, всем видом демонстрируя, какой крутой у него альфа-профиль.— Чувак, он же твоя бета! — напоминает Стайлз. — Ты обязан о нем заботиться.
У Дерека нервно раздуваются ноздри, и Стайлз ждет, что тот подорвется, прижмет его к стенке и прошипит очередную угрозу, но как бы ни так.
Да что б тебя…— В кои-то веки ты, черт возьми, действительно нужен, — Стайлз бросает последний аргумент за компанию с подвернувшейся деревяшкой Дереку в плечо. Та падает на пол, словно об стенку ударилась. Хотя почему словно?Когда в разговор вступает Питер, Стайлз ему благодарен до виляния хвостом. Хорошо, что он им пока не обзавелся.— Мальчик прав, — говорит Питер, и Дерек все-таки соизволяет повернуться в их сторону. — Он — твоя стая, и, между прочим, единственный, кто тебя не кинул. Так что будь любезен пошевелиться.Дерек медленно поднимается, и Стайлз думает, что он похож на Терминатора, только в одежде и вместо мотоцикла требует подставить шею. Терминатор сдох в конце, напоминает он себе. Там, конечно, были сиквелы и все такое, но Стайлз признает только одну часть Терминатора. И только одного альфу, пусть и хренового.— Ты мне предлагаешь в опекуны пойти? — огрызается Дерек, но упоминание стаи, упоминание того, что он нужен, все-таки проламывает непоколебимую маску.— Тебе…— Его не отдадут, — заканчивает за Стайлза Питер.— А тебе отдадут, — сарказм уныл, но все-таки это сарказм.Стайлз хлопает в ладоши, словно он в цирке, а Дерек — белый пудель, удачно прыгнувший через кольцо.— Бинго, чувак! — сообщает он между хлопками. — Отличная идея.Дерек поворачивается в его сторону, как будто как-то прочитал мысль про пуделя, и Стайлз тут же поднимает руки, машет ими, словно демонстрируя, что в них нет ничего опасного. Еще немного, и он сможет написать книжку, что-то вроде ?Как научиться обращаться с собаками на примере отмороженного альфы?, и ее даже увидит свет, если, конечно, главный герой книги не оторвет ему руки до того, как он поставит подпись в издательском контракте.Питер останавливается между ними, и Стайлз в очередной раз проникается. Для восставшего пару раз из мертвых он на удивление адекватен, к тому же у него есть хоть какой-то опыт жизни в статусе альфы. А еще у него доступ к основной части счетов Хейлов, отсутствие надобности подчиняться наркомански-красным глазам Дерека и любовь к макбукам. Идеальный персонаж.Стайлз уже даже почти забыл и полностью забил на то, что этот же Питер угрожал ему, таскал с собой и вообще чуть не покусал. Это Стайлз вспоминать не любит, особенно в последнее время, потому что знает — Питер был прав, и он не был так уж уверен. Но сейчас об этом некогда раздумывать — у них очередная экспресс-доставка проблем, и, как назло, на адской почте ни единой задержки.Но подумать на тему излишне хорошего сервиса Стайлз не успевает: главный герой сегодняшней серии социальной драмы появляется как всегда не вовремя. Видимо, научился от своего альфы.Скрипит дверь, и Айзек замирает на пороге: руки в карманах, по лицу блуждает улыбка, весь его вид говорит о том, что он неплохо провел время, и только глаза выдают его настоящее настроение. День за днем он все больше ненавидит людей, он сам не раз уже говорил об этом, и Стайлз склонен ему верить. С тех пор, как Айзек принялся помогать в ветклинике, прошла всего пара недель, но этого оказалось достаточно, чтобы его оборотническое раздвоение личности превратилось в растроение. Пару раз Стайлзу кажется, что это вообще два разных человека.
Один из них ухаживает за больными собаками и чуть ли не светится, когда кто-то из них поправляется, а потом приходит к Дереку, и они тренируются, иногда вместе с Питером, и Айзек старается чему-то научиться в тех случаях, когда действительно есть чему.Второго можно охарактеризовать двумя словами: безмолвное насилие. Стайлз не удивился бы, узнай, что прямо сейчас Айзек думает о том, какие люди ничтожества и в каких муках им стоит умереть. Не чтобы Стайлз сам не думал так пару раз… ну ладно, не пару, несколько больше, но все равно не на постоянной основе.
— Что-то не так? — спрашивает он, исподлобья глядя на Стайлза, и при всей его уверенности все равно заметно, что он нервничает.
Питер оглядывается на Дерека, а потом подходит к Айзеку, приобнимает его за плечи, заставляя недоуменно нахмуриться, и ведет внутрь, останавливается и, состроив лицо заботливого папочки, стряхивает с куртки Айзека несуществующие пылинки.— Что… — снова начинает Айзек, и волнения в его голосе прибавляется.
Питер оглядывает его с едва ли не умиленной улыбкой.— Знаешь, — доверительно сообщает он. — Я думаю, я перееду к тебе. Конечно, у нас не настолько еще близкие отношения, но это можно исправить… — он наклоняется к губам Айзека и довольно скалится.Айзек быстро-быстро осматривается, а потом берет Питера за руку, стягивает ее со своего плеча и с выражением полнейшей нежности начинает ее выламывать.— Понял, исправим позже, — чуть задыхаясь, признает Питер, и Айзек его отпускает и садится рядом с Дереком.Питер продолжает скалиться, а Стайлз думает, что, поведи себя так же Дерек, Айзек бы ему только в глаза заглядывал преданно. А Питера Айзек не любит. Он говорит, что тот напоминает ему отца, и хотя Стайлз понятия не имеет, что между этими двоими общего, ну кроме биологического вида, и то все же нет, он оставляет Айзеку право на разведение тараканов. Под присмотром Питера. Авось подружатся.— Питер действительно переезжает к тебе, — произносит Дерек не терпящим возражений тоном, и Айзеку остается только возмущенно смотреть на него, приоткрыв рот. ?А еще про меня что-то говорят?, — мстительно думает Стайлз, а вслух снова повторяет:— Это из-за соцслужбы. Они требуют для тебя опекуна, и друг твоего отца Питер Хейл — прекрасная для того кандидатура, не забудь сказать, как ты его любишь.Пока он это говорит, он почему-то чувствует себя Дереком. В чьем еще стиле безапелляционные непонятные приказы, в конце концов?Кажется, ни от кого не укрывается, как Айзек дергается при слове ?отец? и снова прячет руки в карманы, ссутуливается больше обычного и опускает взгляд вниз. Он может сколько угодно притворяться суровым волком, как делает его новый папочка, но Стайлз помнит про растроение.Дерек кладет руку Айзеку на колено и похлопывает, предполагается, что ободряюще, но эффекта явно никакого. Айзек, правда, все равно кивает и снова утыкается в пол.— Так нужно, — говорит Дерек, и в комнате повисает тишина.
Питер закатывает глаза и кивает в сторону двери, и Стайлз выходит первым, останавливается на крыльце и оглядывает лес так, словно видит впервые.
— Ты уже в курсе? — Питер встает рядом, опирается на перила, спиной к деревьям и лицом к двери, на которой все еще нарисован знак.— Я гуглил, — задумчиво отвечает Стайлз. Того, что он накопал в интернете, хватит на пару диссертации и еще на диагнозы в дурдоме останется.По правде говоря, альфы его почему-то не напрягают. Точнее, напрягают, но не те. Эта мифическая стая словно бы не существует, их никто не видел, в конце концов, есть только похожий на свастику завиток на деревяшке и слова Дерека. И Питер, чей тяжелый взгляд теперь упирается ему в затылок.— Им не нужен Дерек, ты же понимаешь? — уточняет Питер.Стайлз щурится, разглядывая странной формы ветку, болтающуюся туда-сюда на ветру, и ничего не отвечает, просто потому, что ему нечего сказать о Дереке. Потому что Дерек сам сделал так, что он толком никому здесь и не нужен.— Они придут за Айзеком. За Скоттом, — Питер перечисляет, словно составляет список покупок. — За тобой.
— Даже не думай, — на лице Стайлза едва ли не отвращение, и Питер улыбается.— Я ничего тебе не предлагаю, заметь. Хотя нет. Я бы предложил тебе вернуться домой и отдохнуть.— Очень мило, спасибо, всегда мечтал о заботливой мамочке, — на одном дыхании произносит Стайлз, но от оборотня не спрячешься.— Даже не соврал, — ехидничает Питер, но в его голосе нет издевки. — Забудь.
Ветка качается все опаснее, хотя ветер не усилился, и теперь они оба на нее смотрят.
— Почему он? Почему не ты?— Почему я что?— У вас с Дереком теперь равное положение. У него есть Айзек, у тебя есть Скотт. Вы — две недостаи. Наностаи, если хочешь.
Питер фыркает, словно Стайлз сказал что-то смешное.— Что?— У Дерека есть не только Айзек.— Если ты про меня, то я не считаюсь, а у Скотта есть Эллисон, так что кому-то стоит подучить математику вместе с Айзеком.Он как раз на пути к тому, чтобы разозлиться и высказать Питеру все, как до этого Лидии, потому что нельзя разговаривать только с призраком аддерола в своей голове, но осекается, когда Питер разворачивает его к себе и смотрит ему в глаза своими красными альфа-глазами и говорит:— Это Эллисон не считается. А ты считаешься. Хочешь поспорить — можешь сходить и переубедить Дерека.