День седьмой & неделя дум Эчизена Рёмы. (1/1)
Ну, вот мы и подобрались к финишу. В этой главе я расскажу вам... узнаете, когда прочитаете) Но это ещё не самый конец, вас ещё будет ждать эпилог))) Приятного прочтения, дорогие мои)Ваш Огурчик)Эчизен проснулся от того, что в его волосах копошились, и было это невероятно приятно, равно как и касающийся его лица и обнаженных участков тела легкий ветерок.– Проснулся, Рёма? – Нежный поцелуй в висок заставил Эчизена улыбнуться.– Я частично… – Он приоткрыл глаз для ознакомления с местностью, потому что четко ощущал, что лежит на мягком. – Ты опять перенес меня на кровать? Мог бы разбудить, чтобы я сам лег.– Мне доставляет удовольствие носить тебя на руках. А ты что-то имеешь против? – Перед лицом Рёмы появилось улыбчивое лицо Атобе.– Нет, если ты, конечно, не собираешься скинуть меня с какого-то обрыва, пока я буду спать. – Сарказм, легкаяухмылка, какой-то игриво-туманный взгляд – да, это Эчизен проснулся полностью. Он помолчал и отвел взгляд в сторону. – Сегодня последний…Он запнулся, не договорив фразу. Ему не хотелось, чтобы эта неделя заканчивалась. Он хотел, чтобы она длилась вечно. Чтобы время с Атобе длилось вечно.– Эчизен, давай сыграем? У меня здесь оборудован корт. – Кейго сказал вроде бы невзначай, но Рёма был ему благодарен за это.Юный теннисный гений с готовностью согласился, только предварительно поинтересовался:– На желание?– Разумеется.– Ну, пойдем. В этот раз я тебе не проиграю, обезьяний король.Атобе закатил глаза и ухмыльнулся:– Где-то я это уже слышал.Оба парня знали, на какое желание будут играть. Они могли бы обойтись и без игры, но и тому, и другому не позволяла гордость. Они не могли просто произнести вслух заветные для обоих слова. Два упертых, совершенно несгибаемых и не собирающихся идти хоть на какие-то маленькие уступки, но невероятно милых барана.
Пока дошли до корта, успели шутливо переругаться, побить друг друга ракетками, оставить несколько отпечатков от укусов и засосов и пламенно поцеловаться под каким-то экзотическим деревом. Рёма упорно делал вид, что сопротивляется, активно держась за шею Кейго. Ну, капитан Хётэя, разумеется, сделал вид, что поверил в сопротивление и крепче притянул к себе такого “упирающегося” парня.Увидев корт, Эчизен охнул. Уж сколько он их перевидал, но этот был каким-то сногсшибательно восхитительным. Чувство было, что оборудовали его буквально несколько минут назад, прямо перед их приходом, но флора вокруг была настолько нетронутой, что Рёма отмел эту мысль, придя к выводу, что за кортом просто ухаживают как полагается.– Ну что, обезьяний король, мне нравится корт. – Рёма прошелся по идеальному полю, придирчиво осмотрел сетку и подошел к Атобе, который устроился в шезлонге под зонтиком, неторопливо потягивая сок.– Рёма, ты маленький засранец. Сколько раз мне тебя ещё просить не называть меня обезьяньим королем, а?– Сколько ни проси, я не прекращу, потому что тебе идеально подходит это прозвище. – Эчизен спрятался за кепкой, но не смог скрыть довольной улыбки. Ему безумно нравились все эти препирательства. Он ловил кайф и… нежность капитана Хётэя. Мало кто из пассий Атобе мог бы похвастаться искренностью в отношениях, а Рёма мог. Но он не скажет этого вслух. Ни за что. Пока, по крайней мере.
– Ну, ты готов или сразу сдашься?От такого вопроса Эчизен чуть не захлебнулся Понтой. Гневно сверкнув прожигающим взглядом в сторону Кейго, Pёма встал, подхватил ракетку и двинулся к корту.– Не дождешься. Mada Mada Dane.– Я ждал этого ответа.Легко и грациозно, словно большая кошка, Атобе поднялся с шезлонга и, поигрывая своей ракеткой, отправился вслед за сейгаковцем. Он смотрел на прямую спину парня, на его уверенные шаги по корту. Словно почувствовав на себе восхищенный взгляд, Эчизен, не останавливаясь и не оборачиваясь, бросил через плечо:– Не гипнотизируй мою задницу.
Кейго хохотнул и покачал головой.Встав, каждый на своей стороне корта, они разыграли подачу. Подавать выпало Атобе. Решив особо не мудрствовать, он начал с Тангейзера. Как Рёма ни пытался вернуть подачу, ему это не удалось – гейм он проиграл без единого очка, только изрядно запыхался – ещё бы, неделю не играть в теннис, а только отдыхать и отъедаться. Да и филейная часть всё ещё немного ныла.– Нэ, Атобе, ты что втихаря всю эту неделю тренировался?Ответом ему была добродушная усмешка и жеманный жест.– Нет. Оре-сама это не требуется. Я же настоящий Король.Эчизен фыркнул, не удержавшись и, спрятав лицо за кепкой, пробурчал:– Позёр.
Подача его была настолько неожиданной, что Кейго не успел сориентироваться, только лишь отклонился, чтобы Твист Серв Рёмы не угодил ему в королевскую физиономию.– Это было грубо, Эчи.Эчизен возложил на своё плечо ракетку и вскинул голову, на его губах блуждала какая-то незнакомая доселе улыбка. Смесь восторга с капелькой злорадства, неистового желания и упрямства. Эта улыбка будоражила воображение Атобе Кейго. Ему хотелось плюнуть на весь этот матч и просто-напросто завалить этого сексуального наглеца прямо на корте. Но опять же – упрямство и гордость тому помеха. Пересилив себя, Атобе насмешливо поинтересовался:– Долго скалиться будешь, маленький паршивец?
– Столько, сколько захочу. А тебе что, не терпится проиграть гейм?– Эчизен, не буди во мне зверя. Я же тебя просто прибью.Ответом хётэйцу был звонкий смех Рёмы.– Я не боюсь разбуженных устриц, Кейго. – С этими словами он отправил в него ещё один Твист, который по непонятной причине был благополучно пропущен. Гейм остался за Рёмой.
Они обменивались ударами, очками, а потом и геймами, как перчатками. Всё это время, до тай-брейка, Атобе с огромным удовольствием наблюдал за Эчизеном. Ему казалось, что парень не бегает по корту, а просто парит над ним; это зрелище завораживало, не давая сосредоточиться на игре.
Для себя Рёма уже в начале матча решил, что в тай-брейке проиграет обезьяньему королю. Вот только никак не мог определиться, на каком счете это лучше сделать. Те же мысли и сомнения обуревали голову будущего финансового магната, с разницей в том, что Кейго думал о том, на каком счете ему лучше выиграть. Поскольку ему очень сильно хотелось озвучить своё желание, он решил не затягивать и выиграть быстрее.
– Атоообеее, ты собираешься подавать? Я же могу здесь умереть от жары! – Рёма стянул с себя футболку и бросил её ближе к шезлонгам.
Атобе сглотнул и облизнулся. Капельки пота стекали по хрупкому, но в то же время такому сильному телу Эчизена и растворялись где-то в поясе шорт. В лучах солнца Рёма как-то сиял, по крайней мере, так казалось Кейго. Он подумал, что дальше тянуть не надо и, едва предупредив парня, подал мяч. Подача была настолько стремительной и сильной, что Рёма заметил мяч только тогда, когда тот пролетал мимо его головы. Он был настолько растерян, что тай-брейк был проигран в считанные минуты.
Устало усевшись на корт, Эчизен снял кепку и взъерошил мокрые волосы. Отложив ракетку, он наблюдал за Атобе, глаза которого заволокло желанием, и который, бросив свою ракетку, двинулся к сетке, перескочил через неё и подошел к Рёме. Рывком подхватив парня с корта, Кейго прижался к его губам в требовательном, собственническом поцелуе. Изучая, дразня, возбуждая. Рукой он провел по мокрой от пота спине Эчизена, едва-едва забираясь кончиками пальцев под резинку шорт, второй рукой он поддерживал его голову. Кое-как пересилив себя и оторвавшись от желанных губ, Атобе, тяжело дыша, глядя в изумленные глаза Рёмы, прошептал:– Моё желание: я хочу, чтобы ты всегда оставался со мной. Как говорят святые отцы у алтаря: в болезни и здравии, в горе и радости, пока смерть не разлучит нас.Эчизен словно онемел. ТАКОГО он не ожидал и брякнул:– Это ты мне сейчас предложение руки и сердца сделал?– Считай, что да. Кольцо будет позже, ладно?Рёма отстранился от него и отошел на несколько шагов.– Знаешь, это как-то неожиданно…Кейго прикрыл глаза и выдохнул:– Тебе надо подумать?– Да, мне надо подумать.– Хорошо.До коттеджа Атобе они возвращались молча, на некотором расстоянии друг от друга. Приняв душ, переодевшись и поужинав, Эчизен посмотрел в окно, на небо, окрасившееся благородным темно-красным цветом и, вдохнув свежий воздух, тихо попросил:– Отвезешь меня домой? Ко мне домой.Атобе не ответил, только кивнул. Его терзали сомнения, что он просто-напросто напугал Рёму и… потерял его?До дома Эчизена они также ехали в полном молчании. Тяжелом, гнетущем, давящем так сильно, что хотелось выть. Выйдя из машины, юный сейгаковец посмотрел на капитана Хётэя и хотел было произнести заготовленную речь, но все слова куда-то запропастились, когда он посмотрел в глаза Атобе. В них была такая непроходимая тоска, что сразу же хотелось начать утешать несчастного.– С… спасибо тебе за эту неделю… было здорово… правда, было очень здорово. – Отступив на пару шагов к воротам, Рёма добавил: – За ответом можешь прийти через неделю. – И пока Атобе ничего не ответил, Эчизен скользнул за калитку и бегом скрылся в доме.
Едва ли поздоровавшись с родителями, он вбежал в свою комнату и, закрыв дверь на ключ, сполз по ней, прислонившись спиной. Обалдевший от счастья увидеть хозяина Карупин, звонко мявкнув, соскочил с кровати, чтобы подбежать и бухнуться ему на колени. Автоматически почесав любимца за ухом, Эчизен посмотрел в его счастливые глаза и улыбнулся:– Прости, что оставил тебя на целую неделю… – горько вздохнув, Рёма поинтересовался у Кару: – Вот скажи, что мне делать? Ну? Что мяв-мяв? Вот и у меня в голове только одно мяв-мяв.
Не вставая, Рёма подполз к кровати и, взгромоздившись на неё, почти сразу уснул.Последующая неделя показалась Эчизену адом. Расспросы Хорио и Томоко о том, где он пропадал целую неделю, доводили его до бешенства. Печальные взгляды Сакуно, сопровождаемые такими же печальными вздохами, вообще вводили в уныние. Единственным спасением были тренировки, где под пристальным взглядом бучо и ласковой улыбкой Фуджи никто даже не заговаривал о прошедшей неделе. После занятий Рёма торопился сбежать на корты, а после кортов различными тропами удирал от Момоширо и Кикумару, которые поджидали его для пыток. Эчизен не был готов к подобным допросам, а потому к среде его уже можно было назвать довольно опытным шпионом.
В четверг, сидя на уроке английского, он с ужасом осознал, что на следующий день приедет Атобе. За ответом. А Рёма так ничего и не решил. Точнее сказать, сердце-то его и тело решили уже давно, ещё на корте у коттеджа Атобе, а вот разум ещё противился. Он пришел к одному выводу – как же всё хреново. Выдав замысловатое ругательство, Рёма торопил время, потому что ему очень хотелось посоветоваться с капитаном и Фуджи. Почему именно с ними? Ну, наверное, потому что они единственные, кто хоть как-то проникся ситуацией, и не доставали его. Прибежав на корты, Рёма уже было рванул в сторону Тэзуки, как заметил вырастающего за его спиной Инуи с тетрадью и хищным взглядом, и спасовал. Постояв и попереминавшись с ноги на ногу, он собрался пойти тренироваться, как услышал тихий мелодичный голос Фуджи за спиной:– Чувства такая интересная штука, Эчизен. Иногда им нельзя доверять, потому что они могут обмануть, а иногда просто стоит довериться им. Довериться своим желаниям и сердцу.
Сказав, он отправился на корт, а Рёма всё-таки позвал его:– Фуджи-семпай, о чем это ты?Ответом ему была знаменитая улыбка семпая, только не пугающая, а какая-то добрая:– Я позвал тебя сыграть, Эчизен.Больше Рёма не спрашивал ничего, просто улыбнулся в ответ, чем вверг в состояние благоговейного шока большую часть команды.В пятницу Эчизен был особенно нетерпелив. Он то торопил время, то просил его не бежать так быстро. Когда прозвенел звонок и пришло время идти на корты, Рёма выбрал длинную дорогу через школьные ворота. Не заметив никаких признаков присутствия Атобе возле академии, Рёма рванул тренироваться. Но даже увлекшись игрой, он не забывал, что его должен ждать обезьяний король. Обязательно должен ждать. А потому, как только тренировка закончилась, он поспешил на выход. Нервно расхаживающего возле лимузина Атобе Эчизен приметил сразу и тут же сбавил скорость, придав себе скучающий вид. Вот только счастье во взгляде было видно невооруженным глазом. Уже довольно прилично сократив расстояние, Рёма крикнул:
– Нэ, обезьяний король, не меня ждешь?Атобе остановился и, спрятав руки в карманы, слабо улыбнулся, но ничего не ответил.Эчизен остановился прямо напротив него и испытующе смотрел в глаза Атобе. Выждав ещё немного, он уверенно сказал только одно слово.– Да.Тридцать секунд молчания - и Кейго, схватив его в охапку, практически бросил на заднее сидение лимузина. Хаотично целуя своего мелкого мучителя, Атобе шептал:– Ты заставил меня поволноваться, маленький любимый паршивец…Обхватив Атобе за шею и уткнувшись лбом в его лоб, Эчизен звонко рассмеялся:
– Да-да, я тоже люблю тебя, обезьяний король.Рёма ещё не знал, что в кармане Кейго лежит маленькая бархатная коробочка с кольцом, на котором выгравировано:“Буду любить тебя вечно, Рёма…”.