Ночь в Мадриде (1/1)

?— Дело скверное, Антуан. Не знаю, что там случилось, но эта Лаура... Даже среди Бессмертных такие стервы встречаются не на каждом шагу. И она уже поняла, какой источник информации нашла в лице этого остолопа. Времени терять нельзя... Из молодняка я никого на такое дело посылать не хочу, а из старших агентов свободных сейчас нет. Пойдешь?— Пойду...??Наследие?, гл.2Этот вечер в баре выдался на редкость спокойным.Такие вечера хозяин не очень любил, начиная всякий раз искать подвоха со стороны коварной фортуны. Чаще всего опасения оказывались безосновательными и приятели не упускали случая посмеяться над мнительностью дона Иниго. Никаким ?доном? пожилой добродушный хозяин маленького заведения на окраине Мадрида не был, но прозвище прилипло к нему давно и прочно.Большинство завсегдатаев его заведения не знали, почему его прозвали доном, как не знали ничего о другой, тайной жизни улыбчивого толстяка. В курсе дела были лишь те немногие, чьи запястья украшала такая же, как у Иниго, круглая татуировка, которую никто никогда не выставлял напоказ и в разговорах за кружкой пива не обсуждал.Иниго Перес координировал работу Наблюдателей во всем Мадриде и окрестностях уже десятый год, и других заданий сейчас у него не было. Лишившись пять лет назад своего назначения, новое он брать не стал — попросил перевести на менее хлопотную работу. Все-таки годы, да и здоровье пошатнулось. В ответ пришло сообщение о том, что, если таково его решение, от полевой работы его освободят, но его опыт и организаторские способности — большая ценность для Ордена, и если бы он пожелал продолжить работу в качестве контролера зоны... Иниго, подумав, согласился. В самом деле, почему нет? Дело знакомое и привычное, связи и авторитет наработаны, и бегать особо не нужно — кому надо, сами к нему придут.При всем внешнем добродушии, беспорядка в работе Иниго не допускал никогда. И неопытный молодняк держать в узде ему удавалось тоже.До недавних пор.Их было двое, молодых парней, давних приятелей, только что прошедших Академию. Они уехали отсюда же, из Мадрида, и вернулись месяцев восемь назад. Они и внешне были немного похожи — Хосе Веласко и Мигель Лаго. Мигель ныне числился в ?группе поддержки?, как в шутку назвали это подразделение Наблюдатели — группа агентов, не имевших постоянных назначений, которые сопровождали прибывающих в город Бессмертных, если у постоянного Наблюдателя не было возможности явиться следом. В больших городах, тем более любимых Бессмертными европейских столицах, такие группы без работы сидели редко.Хосе досталось постоянное назначение — Лаура Ботичелли. Хлестко красивая, смелая, где-то безрассудная искательница приключений. Лет ей было девяносто пять, Бессмертной стала в двадцать, настоящей фамилии ее никто не знал, а нынешнюю она придумала себе сама.Вот из-за этой Лауры и начались тревожные заботы дона Иниго. И вечер, прошедший слишком уж спокойно, всколыхнул эти тревоги с новой силой. Перед закрытием бара заглянул на огонек к старому другу Руис Пресьядо. В миру — сотрудник охранной службы при одном из столичных банков. В Ордене — агент Испанского отделения Службы безопасности. Он, бывало, приносил полезные новости. Так вышло и сейчас. Вот только полезные новости не всегда оказываются приятными.Иниго заметил неладное, едва Руис устроился возле стойки и попросил кружку пива. И потом долго молчал, вздыхая и качая головой. Иниго в конце концов не выдержал:— Эй, дружище, ты что-то совсем как в воду опущенный. Что за беда? По службе или так?— Служба, — хмыкнул Руис. — Видно, очень уж мы спокойно жили в последнее время. Надо бы добавить разнообразия.— Плохие новости? — стараясь, чтобы вопрос прозвучал небрежно, поинтересовался Иниго.— Сантос получил депешу из Центра. О чем — не знаю, пока не говорит. Но вряд ли это поздравление с днем рождения.Иниго еще больше встревожился. Хуан Сантос, непосредственный начальник Руиса, лишнего обычно не болтал, но и тайн на пустом месте не делал.— Однако не рановато ли огорчаться? — осторожно заметил Иниго. — Если не знаешь, о чем депеша... Прямо от Трибунала?— Хуже, — кисло скривился Руис. — От Торквемады.Иниго присвистнул. Торквемадой за глаза звали шефа Службы безопасности Ордена. Его интерес к здешним делам ничего хорошего не сулил. Руис, отхлебнув еще глоток пива, продолжил:— Теперь жди ?приятных? сюрпризов... Ненавижу эти внутренние расследования! Ты присмотрись получше, все ли в порядке? Никто из твоих парней не проштрафился? Если что, так хоть неожиданностей не будет.Они поговорили еще — понемногу обо всем: семейных делах, погоде, победах любимой футбольной команды. Потом Руис допил свое пиво и ушел. Иниго закрыл бар, оставил парнишку-помощника прибираться в зале и отправился домой — квартира его располагалась в этом же здании этажом выше. Не мешало бы присмотреть за баром самому, но нужно было как следует обдумать новости.Беда была в том, что он знал, на кого из его агентов намекал Руис, говоря о проштрафившихся парнях.Черт возьми.* * *Ах, годы, годы…Бороться с навалившейся усталостью было бессмысленно, никаких дел Иниго уже давно на вечер не оставлял. Прийти домой, умыться, может быть, немного перекусить и лечь спать было обычным сценарием окончания дня. А думать можно и лежа в постели.Сегодня раздумья были таковы, что напрочь разогнали сон....Молодежь во все времена склонна пренебрегать правилами, сам Иниго в юности тоже был таким. Но, впервые увидев Хосе в обнимку с Лаурой возле его дома, он растерялся. Тем же вечером вызвал чересчур шустрого Наблюдателя на внеплановую встречу и высказал все, что думает, по поводу столь близких контактов с назначением и возможных последствий. Хосе только посмеялся — вот еще какие глупости! разве не лучше и больше можно рассмотреть с близкого расстояния? Он знает историю Ордена и знает, что самыми лучшими Наблюдателями во все времена были ближайшие слуги и любовники. Он познакомился вот так, открыто, с Лаурой случайно, в баре. Она сама им заинтересовалась, никакой инициативы с его стороны не было — так почему нет? Нужно же пользоваться удобным случаем! Тем более что это увлекательное приключение, куда интереснее, чем просто прятаться и подсматривать из-за угла. Приятное, так сказать, с полезным.Иниго, слушая все это, качал головой. Да, конечно, само по себе знакомство с подопечным Бессмертным — не катастрофа. Но разве опытен и осторожен Хосе, чтобы без боязни начинать играть в такие игры? Близкие отношения с женщинами всегда чреваты сюрпризами, а уж с такими, как Лаура...Они тогда ни в чем друг друга не убедили. Хосе ушел недовольный (?Ты что, отец мне или учитель, чтобы указывать, как жить??), а Иниго в очередном рапорте в региональный Центр сообщил, какого рода метод наблюдения решил применить, пользуясь благоприятной возможностью, агент Хосе Веласко. Упомянул, конечно, и о том, что агент молод и неопытен. А про себя попутно озадачился: что Лаура нашла в неприметном пареньке, каких в любой толпе из ста сотня? Реакция Центра была вполне предсказуемой — да, благоприятную возможность упускать не следует, но обязательно предупредить агента об опасностях такого рода игры и проинструктировать на случай чрезвычайной ситуации. И установить дополнительное внешнее наблюдение. Руководитель местного отделения Службы безопасности будет поставлен в известность... ну и так далее. Иниго, получив такой ответ, только плюнул про себя. С высоты Центра здесь, на местах, не живые люди, а некие механические единицы, коим не полагается иметь ни чувств, ни характеров. ?Предупредить?, ?проинструктировать?... Он и предупредил, и проинструктировал, еще прежде, чем написал рапорт. А толку? Хорошо, пусть будет хотя бы дополнительное наблюдение.Вскоре после ответа Центра в бар заглянул Хуан Сантос, которому никакое личное уважение не мешало слыть дурным вестником: внимание Службы безопасности всегда означало неприятности. Разговор зашел о приключениях Хосе.Не так уж равнодушен к делу оказался Центр, вот только неравнодушен весьма своеобразно. Да, было и дополнительное наблюдение, и присмотр со стороны Службы безопасности. И был четкий приказ — самого агента обо всех этих предосторожностях в известность не ставить.Иниго долго молчал, хмурясь и глядя в сторону. Сантос, не дождавшись реакции на переданные распоряжения, тоже помрачнел:— Ты чем-то недоволен?Иниго качнул головой:— Сказано — не искушай. А что делаете вы? Вот этим своим приказом?— А ты не слишком высокого мнения о своем подопечном? — прищурился Сантос.Иниго рассердился:— Не прикидывайся, будто не понимаешь, о чем я! Это что — провокация? Ждете, когда он на чем-нибудь споткнется, чтобы еще подтолкнуть? Хорошенькое дело!— Ты тоже не прикидывайся, будто ничего не понимаешь, — перебил его Сантос. — Если парень чист, ему бояться нечего, а дополнительное прикрытие не помешает. И сказать лишнего он, в случае чего, не сможет, поскольку не будет лишнего знать. Если же дело нечисто, то ему тем более незачем знать, что за ним самим присматривают — чтобы лишней конспирации разводить не начал. С каких пор тебе нужно объяснять очевидные вещи, Иниго? И не смотри на меня так, я же не враг ни тебе, ни ему!— Да я понимаю, — пробормотал Иниго, сникнув. — Но как же это все... неприятно.— Парень знает, что делает, — пожал плечами Сантос. — Не ребенок уже... Ты его, в конце концов, предупредил. Ладно, до встречи.Этот разговор оставил у Иниго очень тягостное предчувствие и надвигающейся беды, и собственной незавидной роли в предстоящих событиях. Но в самом деле, что еще он мог сделать? Плюнуть на приказ и предупредить Хосе? А если подозрения на его счет окажутся справедливыми? В конце концов, Иниго решил не идти против течения. Пока ничего страшного не случилось и несправедливые обвинения никому не грозили. А что присматривать за новоиспеченной парочкой нужно в оба, он понимал и без указок Центра....С тех пор прошло три месяца. Всего три месяца.Хосе изменился. Стал грубее и циничнее, и на коллег-Наблюдателей все чаще посматривал свысока. Даже с Мигелем, с которым был дружен со школы, почти перестал разговаривать. Нарываться на конфликты с Иниго побаивался, но советы и остережения выслушивал с выражением такой скуки, что становилось ясно — никакие слова до него не доходят. Дело свое он, впрочем, делал. Исправно являлся на плановые встречи, писал рапорты. Писал достаточно ясно и правдиво — это подтверждали данные внешнего наблюдения. Казалось бы, все в порядке.Но покоя Иниго не было. А пару недель назад произошел случай, о котором Иниго пока не упоминал в рапортах. Просто остерегся упомянуть, боясь — уже боясь! — возможных последствий.Мигель Лаго в миру служил в полиции, и было это для его тайной деятельности очень полезно. Вот он и рассказал о странном происшествии. Лаура Ботичелли попала в автомобильную аварию. Пустяковый случай, каких множество случается в большом городе. Но Мигель, составлявший протокол происшествия, пребывал в полном замешательстве.— ...ничего не понимаю, Иниго, — говорил он, нервно теребя ручку пивной кружки, — или я уже начинаю сходить с ума из-за всей этой конспирации, или... Представь, я делаю ей замечание — она очень небрежно вела машину и могла серьезно пострадать. А она мне — ах, это такие пустяки! И смотрит на меня, как на собрата по заговору. Я гляжу, а на руле кровь. Черт возьми, думаю, она ведь уже должна считаться пострадавшей. Она, видно, заметила, куда я смотрю. И опять — ну что вы, мы-то с вами знаем, какие это мелочи! Я сделал вид, что ничего не заметил — еще не хватало это дело раздувать! А теперь думаю — может, зря? Может, я невзначай ей подыграл?.. Что мне теперь делать?— Пока ничего, — отозвался Иниго. — Смотри в оба, если еще что заметишь — тут же докладывай. Я попробую разобраться сам. И поменьше болтай про эти дела.Мигель торопливо закивал. Пусть их отношения с Хосе и оставляли желать лучшего, но доносить на друга он явно не хотел. Иниго тоже никуда ничего не сообщал. Но, видно, кто-то донес. Или произошло что-то еще, о чем они пока не знали.* * *Устав ворочаться на кровати без сна, Иниго сел и включил ночник. Облокотился на колени, подпер голову рукой. Черт знает что такое!.. Прямых подтверждений смутным подозрениям, оставленным рассказом Мигеля, он не нашел, но вот пришла же эта депеша из Центра! Торквемада не занимается мелкими нарушениями. Ему на стол попадают дела, где пахнет жареным всерьез. Так что все-таки произошло и как теперь вести себя ему, Иниго Пересу? Чтобы никого больше, включая себя, не втравить ни в какие неприятности?А может быть, дело вообще не в этом и Служба расследует совсем другое происшествие?..* * *Ответ на свои вопросы Иниго получил спустя два дня. Его бар еще не был открыт для посетителей, когда в служебную, с заднего двора дома дверь постучали, резко и настойчиво.Иниго кивнул помощнику, тот пошел открывать. Спустя минуту в зале появились гости.Первым был Хуан Сантос. Правильно, кого еще можно было ожидать в преддверии больших неприятностей?Второй же... Сразу бросилось в глаза, как обращался к нему Сантос — без подобострастия, но подчеркнуто сдержанно и уважительно. Одного этого уже было достаточно, чтобы предположить, откуда гость явился.— Сеньор Иниго Перес, — произнес Сантос, представляя хозяина заведения. Гостя он не назвал.— Рад встрече.Незнакомец говорил по-испански легко, но с небольшим акцентом, выдававшим в нем иностранца. Да и внешне он на испанца не походил. — Своего имени я вам не назову, сеньор Перес. Надеюсь, вы простите мне эту неучтивость. Где мы можем поговорить без свидетелей?— Прошу. Иниго указал на дверь комнаты, служившей ему рабочим кабинетом. Сердце у него упало.Он слишком долго состоял в Ордене не в рядовом звании, чтобы не знать, имена каких агентов не подлежат разглашению.— Прошу, — повторил он, плотно притворив дверь в кабинет. — Располагайтесь.В комнате был рабочий стол со стулом и еще несколько стульев у стены. Сантос придвинул к столу один и взялся за второй, очевидно имея в виду себя и гостя. Но тот остановил его:— Прошу прощения... Оставьте нас вдвоем, пожалуйста.Сантос напряженно сдвинул брови и сжал губы, но не возразил. Кивнул и вышел, закрыв за собой дверь. Иниго, стараясь не выказывать беспокойства, прошел к столу и сел. Подождал, пока гость сядет напротив.— Я понимаю, что вашего имени нам знать не нужно... Но как-то мы должны к вам обращаться?— Это не имеет значения, обращайтесь, как вам удобнее.Иниго незаметно вздохнул, собираясь с мыслями. Снова, при ярком свете, посмотрел на странного гостя. Про себя удивился — он молод, может, немного старше тридцати. Лицо — ожившая греческая статуя. Волосам любая красавица позавидует... И все остальное соответствовало образу — безупречно чистая рубашка, безупречно сидящий костюм, явно ухоженные руки, запах дорогого одеколона. При иных обстоятельствах Иниго бы позабавила такая щедрость природы к мужчине. Но не сейчас. Тем более что взгляд у незнакомца был никак не вызывающий веселья: холодный и внимательный, тяжелый... а в черных волосах, несмотря на молодость, уже блестели серебристые нити.— Итак, — произнес незнакомец, — вы уже поняли, кто я и откуда. Но лучше не оставлять недоговоренностей. Я — Страж Трибунала и сюда меня привели результаты расследования дела об утечке информации и нарушении присяги агентом Ордена.Иниго смотрел на него молча, ожидая продолжения. Страж извлек из внутреннего кармана пиджака портсигар, и Иниго невольно напрягся — вещица была явно дорогой, на ней могла быть именная надпись. Он успел заметить гравировку на крышке и различить вензель в виде буквы ?Л?, но больше ничего не увидел.— Большая неосторожность с моей стороны носить с собой именные драгоценности, — заметил Страж, пряча портсигар и доставая зажигалку. — А с вашей — очень неосторожно так явно демонстрировать любопытство.Иниго чертыхнулся про себя. Поаккуратнее надо бы с этим типом.— Но мы отвлеклись. — Страж закурил, сделал пару затяжек, потом заговорил очень ровно, как будто читая написанное на бумаге. — Три месяца назад вы, сеньор Перес, в рапорте сообщили, что агент Хосе Веласко, случайно лично познакомившись со своим объектом, Бессмертной Лаурой Ботичелли, решил воспользоваться возможностью изучить ее жизнь и характер поближе. Так?— Да, — кивнул Иниго, чувствуя уже, что столь невинными вопросами дело не ограничится. И что этот парижский сноб, если захочет, вывернет его буквально наизнанку...— С тех пор в ваших рапортах не было ничего, что дало бы основания для подозрений и тем более расследований. Это верно?— Да.Страж остро глянул ему в лицо:— Кем лично вам приходится Хосе Веласко?— Если речь об особых родственных либо дружеских связях, то никем. Но я привык относиться к тем, с кем работаю, как... ну, не то чтобы к детям, но...— Это естественно, — кивнул Страж.Это удивило Иниго. Естественно?— Однако ведь что-то все это время происходило? Были перемены в поведении Веласко? В его отношениях с вами, с другими коллегами? Какие-то происшествия вокруг него и Лауры?— Перемены в поведении были, — кивнул Иниго. — И от прежних друзей он как-то отдалился. Но это разве повод для подозрений? Характер у парня вообще непростой, ничего удивительного не вижу в этих переменах. И, честно говоря, не пойму, к чему вы клоните. Если есть что-то конкретное — скажите, что. А все эти перемены в поведении, странные происшествия... — Иниго пожал плечами. — Слишком неопределенно для каких-то обвинений.Страж придвинул к себе пепельницу, аккуратно стряхнул с сигареты пепел. Откинулся на стуле, положив ногу на ногу. И очень спокойно спросил:— А почему вы, сеньор Перес, так уверены, что я нахожусь здесь именно ради него? Почему не ради, к примеру, вас?Пару мгновений до Иниго доходил смысл сказанного.— Меня? — переспросил он, обретя наконец дар речи. — Но я не понимаю... Я же...— Вы, сеньор Перес, видя, что связь с Лаурой плохо влияет на Веласко, не удосужились сообщить об этом в Центр. Вы, опять же видя, что в поведении самой Лауры появилось нечто, раньше ей несвойственное, не потрудились сделать простейшее сопоставление нескольких мелких, но содержащих определенную закономерность фактов. Или потрудились, но опять же не сочли нужным поставить в известность Центр.— Но какие факты я должен был сопоставить?! От неожиданного поворота беседы у Иниго закружилась голова. Как он сам не подумал о такой возможности? Человеколюбец хренов! Доносить, видите ли, не хотел...— Какие факты? Во-первых, откровенная фамильярность Лауры в обращении с неким молодым полицейским, составлявшим акт об автомобильной аварии.Иниго едва не застонал вслух — откуда это-то известно? неужели Мигель все-таки сообщил?— Во-вторых, ее внезапное, впервые за пять лет, желание повидаться со старой подругой, причем не съездить к ней в гости, а непременно пригласить к себе. Вы ничего странного в этом не усмотрели?Иниго продолжал молчать. — А эта подруга — небезызвестная Мадлен Флери — прибыв в Мадрид, очень ловко ускользнула от ваших же агентов, и наблюдение удалось восстановить не сразу. Вы, очевидно, сочли это случайным промахом самих Наблюдателей?Иниго молчал. Говорить было нечего — действительно, эту Мадлен они едва не упустили. Но связывать этот прокол с отношениями Хосе и Лауры?Страж, не меняя давящего тона, закончил:— Оснований для решения вопроса о вашем служебном несоответствии достаточно, не так ли?Иниго помолчал еще, потом коротко усмехнулся:— Быстро у вас все получается... Пара случайных совпадений — и уже готово решение о несоответствии. Что-то с трудом верится, что все так просто и очевидно. По-моему, вы просто берете меня на испуг. Зачем?Страж докурил сигарету и погасил окурок. Кивнул:— Мне симпатична ваша смелость. Вы правы, вас никто ни в чем не обвиняет... пока. Но после моего рапорта положение может измениться. Я не угрожаю вам, сеньор Перес, я анализирую факты. — Он в свою очередь помолчал, потом продолжил: — Письмо, сеньор Перес. Случайно перехваченное письмо. Лаура приглашает Мадлен к себе с намерением поделиться очень важной информацией. Попутно советует повнимательнее смотреть, не следит ли за ней кто-нибудь. И к знакомым своим присмотреться — нет ли на ком из них тайной метки. И рисует знак Наблюдателей. Вот с чего началось настоящее расследование. Я верю, что вы действительно не имели повода для подозрений, но теперь он у вас есть. Подумайте хорошо, прежде чем высказывать свое мнение, оно может иметь очень большое значение.— Нет, я... — Иниго чувствовал, что окончательно теряется. — Послушайте, это тоже ничего не значит! Она могла выманить у него признание обманом или угрозами. Или... Просто найти Хронику!.. Да в конце концов, кто сказал, что она узнала все от него? Может быть, она уже знала о нас и нарочно старалась завлечь в свои сети Наблюдателя! — Примерно этого я и ждал, — кивнул Страж, вставая с места. — Хорошо. Я понял, что вы хотели сказать. И я понимаю, что всего, перечисленного мной, недостаточно для окончательных выводов. Расследование еще идет. Предупреждаю вас — не пытайтесь вмешаться. Это не приведет ни к чему хорошему. До встречи, сеньор Перес. До очень скорой встречи.Иниго посмотрел на окурок дорогой сигареты в пепельнице. И пожалел, что бросил курить.* * *Чувствуя себя совершенно разбитым, Иниго оставил помощника управляться в баре, сам же поднялся к себе. Запер дверь, прошел в комнату, без сил повалился в кресло. Что, черт побери, все это значило? Ему снова припомнились взгляд и голос Стража. Сначала расспросы о Хосе, потом угрозы уже в его адрес... Мерзкое ощущение собственной беспомощности — ведь ничего, совершенно ничего не мог ни объяснить, ни доказать! Никого не защитил.И так и не уяснил для себя, а надо ли было кого-то защищать. Этот змей заморочил ему голову совершенно — наговорил много, но не сказал ничего.Служебное несоответствие...Этот сопляк годится ему, Иниго Пересу, в сыновья. А туда же — мораль читать!Черт с ним, со служебным несоответствием. Какой есть, такой есть, поздно себя переделывать. Но от мысли о том, какие полномочия даны приезжему Стражу, становилось жутко. И ведь Мигель наверняка не сам пошел докладывать о той истории с Лаурой. Вот так же, должно быть, вызвали, посадили в уголок и начали задавать вопросы.Дьявольщина!Но что делать сейчас? Просто сидеть и молчать? Или попытаться что-нибудь выяснить самостоятельно? Хотя бы просто для себя самого...Раздался стук в дверь, и Иниго вздрогнул. Быстро глянул на часы и снова чертыхнулся про себя. Торопливо поднялся с кресла. Он совсем забыл о времени, а ведь сегодня как раз плановая встреча с Хосе Веласко.Вот и возможность немного оценить обстановку, мысленно хмыкнул Иниго, открывая дверь. Только бы не сказать лишнего.— Извини, если помешал, — произнес Хосе, проходя в комнату, — но ты же сам назначил время.— Ничего, это пустяки. Присаживайся.Хосе пересек комнату и сел на диван. В поведении его никакого беспокойства не ощущалось, все как обычно. Да, он еще ничего не знает. Служба безопасности работает аккуратно.Иниго быстро пробежал глазами принесенный молодым Наблюдателем отчет. Все было нормально, но теперь Иниго не верил внешней нормальности.— Что-то не так? — вопросительно глянул на него Хосе, и Иниго понял, что молчит слишком долго. Он положил рапорт на стол, подошел и сел в кресло:— Отчет хороший. Я хотел поговорить о другом. Он побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, потом выпрямился и посмотрел гостю прямо в лицо:— Ты ведь знаешь, что я получаю рапорты не только от тебя, Хосе. Так вот, до меня дошли странные слухи. Ты что, рассказал Лауре о себе? О нас?Хосе на миг вроде бы растерялся, но только на миг. В темных глазах вспыхнула знакомая упрямая искорка.— Ну... да. Так получилось.— Так получилось? — переспросил Иниго. — Хосе, ты что, с ума сошел?— Перестань, Иниго! Никто не сошел с ума. Ну... это получилось случайно, но наверно, все к лучшему. Я просто не могу... Близкого человека нельзя наблюдать и исследовать, как подопытного кролика! Это ты понимаешь?— А то, что ты давал присягу, ты понимаешь?! — взорвался Иниго. — Ты понимаешь, что нарушаешь правила, установленные не мной и не вчера?! И установленные не просто так, ради игры в шпионов?!— Да плевать на правила! — тоже вскипел Хосе. — Я люблю ее, она любит меня. И я должен продолжать за ней шпионить?!— Но именно так ты подал эту идею первоначально или это тоже было ложью?— Нет, первоначально все так и было. Но вещи меняются!— Что я теперь должен сообщить в своем рапорте? Что вещи меняются?— Я не требую, чтобы ты за меня заступался — если ты так боишься.— Ты идиот, Хосе, — севшим голосом произнес Иниго. — Если тобой займется Центр, никакие заступники тебе уже не помогут.— Никто мной не займется, если ты не донесешь, — резко ответил тот, отворачиваясь.Иниго устало провел ладонью по лицу:— Хорошо. Может, ты и прав... в смысле, что нельзя шпионить за близким человеком. Тогда уходи из Ордена.Хосе снова глянул на него:— Что?— Подай рапорт об отставке. Объясни, что не можешь совмещать работу с личной жизнью. И все, проблема решится сама собой.— Нет.— Да почему, черт возьми?— Я хочу, чтобы мы жили долго и счастливо, — произнес Хосе. — Долго, понимаешь? А оберегать ее я могу только так.— А может быть, — негромко проговорил Иниго, — дело не в этом? А в том, что без татуировки и Хроник ты ей просто не нужен?.. Хосе, остановись и подумай еще раз. Чем рискует она и чем ты. Хоть один раз подумай.Он был готов к бурной реакции молодого и вспыльчивого Хосе, но тот только молча посмотрел на него, встал и, не оглядываясь, пошел к выходу. Иниго проводил его взглядом, потом, снова чувствуя себя очень старым и усталым, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.Влюбленные часто делают глупости, но чтобы до такой степени!..Ну не мог, не мог он относиться к своим подопечным только как к единицам, именуемым бездушным словом ?агент?!Может быть, попытаться еще раз поговорить с этим сыщиком из Центра?.. К черту, пусть пишет рапорт о его служебном несоответствии.* * *Прежде, чем ему представилась возможность поговорить с ?сыщиком из Центра?, произошло еще одно событие.Около полудня следующего дня к нему неожиданно явился Мигель Лаго. Постучал в заднюю дверь, сказал, что принес срочные и важные новости. Иниго сразу провел его в свой кабинет — там можно было не бояться посторонних ушей. Мигель выглядел очень встревоженным.— Мадлен Флери убита сегодня ночью, — сказал он без предисловий, сев напротив Иниго. — Нарвалась на ?свидание? с тем типом, что приехал в город третьего дня — ну, Дэймон Кейс.— Мадлен Флери? А почему докладываешь ты? Ее же вел Алехандро.Мигель хмыкнул:— Алехандро в больнице. Ножевое ранение. Неопасное, но протокол составили и дело завели.— Что?!— По официальной версии, — нервно пристукивая ладонью по столу, продолжил Мигель, — была попытка ограбления.— А на самом деле?— Это Мадлен, Иниго. Она подловила его недалеко от места встречи с Кейсом. Он вывернулся и сбежал только потому, что она отвлеклась при приближении соперника. Она, похоже, знала, Иниго. Знала, кто он и зачем за ней следит, понимаешь?— Боже мой, но это же... — Иниго прикусил язык. — Понятно, Мигель. Подробный рапорт составите скоро?— Скоро. Как только Алехандро все запишет, я принесу.— Давайте. Чем скорее, тем лучше.Оставшись один, он выбрался из-за стола и начал нервно ходить туда-сюда по комнате.Жаль ему Хосе Веласко или нет, об этом последнем инциденте Службу безопасности придется известить.* * *Вечером следующего дня в баре снова появился Страж. Никаких разговоров затевать не стал, спросил коротко:— Вам известно, где Веласко хранит свои Хроники?Иниго кивнул. Отпираться было бесполезно, это знание входило в его обязанности. Как входило в обязанности рядовых агентов предупреждать его, где именно хранятся материалы, с которыми они работают.— Собирайтесь. Поедете со мной....Дом, где сейчас жили Хосе и Лаура, был на самой окраине города. Почти вплотную к их двору подступала рощица, не очень густая, но в сумерках разглядеть что-то сквозь деревья было невозможно. Пройти, не зная дороги, тоже было трудно, но Страж вел Иниго уверенно, будто при свете дня. Значит, все уже было разведано и спланировано.В доме Хосе Иниго был всего раз, но искать ничего не пришлось. Все нужные бумаги были на письменном столе и в верхнем ящике того же стола. Лучшее свидетельство того, что его занятие не было тайной для его подружки.— Вот они, — сказал он, собирая бумаги.— Здесь все? — Страж и сейчас выглядел совершенно бесстрастным, в противоположность Иниго, у которого от волнения заметно дрожали руки.— Да... все, что мне известно.— Хорошо. Теперь уходите.— Но, может быть...— Уходите.Иниго вышел из дома, но просто уйти отсюда было выше его сил. Их появление наверняка осталось незамеченным. Так почему не задержаться немного? Возле дома очень удачно росли кусты, из-за которых с улицы не видно, что происходит во дворе...Ждать пришлось недолго. Машина Лауры остановилась возле дома. Вскоре Иниго услышал голоса. И понял, что застал ссору.— ...ничего не понимаешь?! — донесся да него обрывок фразы Лауры. — Мадлен была моей подругой, всю мою жизнь. И потерять ее вот так... Ты же обещал помочь, говорил, что можешь предупредить!— Я мог предупредить тебя, Лаура! Но я же не всеведущ, в конце концов. Откуда я мог знать, что происходит с твоей Мадлен?!— А кто?! Кто мог это знать? Я вообще ничего не знаю о твоих друзьях и знакомых, никаких — ни школьных, ни по службе! И думала, что ты действительно можешь мне помочь... А что толку от такой помощи?! Завтра меня так же подкараулит какой-нибудь охотник, а ты узнаешь только на следующий день?!— Лаура, ну пожалуйста... Ты же знаешь, я все сделаю, чтобы тебя защитить. Тебе нечего бояться!— Я слышу твои слова, но я тебе не верю. Может, все это неправда, и никакого бара, где вы встречаетесь, чтобы обмениваться сведениями, нет?— Лаура... Хорошо, завтра я тебе покажу этот бар. Но на сегодня давай закончим. Сколько можно?Они скрылись за дверью. Иниго, переведя дыхание, заспешил прочь от дома. Того, что сейчас должно произойти, он ни видеть, ни слышать не хотел.И мешать не хотел тоже.Как же все было страшно и глупо…* * *...Он остановился у края рощицы, там, куда падал свет от зажигавшихся в отдалении фонарей. Постоял молча, вдыхая теплый вечерний воздух. Услышав сзади легкие шаги, торопливо скрылся в густой тени. Оглянулся.Страж возвращался тем же путем, каким они добрались до двора дома. И тоже остановился в тени деревьев, глядя, правда, не столько на город, сколько на догоравшие у горизонта отблески заката. Он сунул руку в карман пиджака, ища портсигар.Иниго готов был поклясться, что огонек зажигалки в его руке дрогнул.— Я знаю, что вы здесь, сеньор Перес. Не прячьтесь.Дрожала его рука или нет, голос остался прежним — ровным и как будто лишенным всяких эмоций.Как будто.Иниго вышел из-за деревьев и неуверенно приблизился на несколько шагов.— Вы, кажется, хотите что-то спросить?— Я... наверно. Он мертв?— Да.Не стоило этого говорить, но...— И вы... Вам совсем его не жаль?— Я на работе, сеньор Перес.— И все равно это жестоко, — сказал Иниго, отворачиваясь.Ответ ошеломил его, как внезапная пощечина:— Все имеет свою цену, сеньор Перес. Моя жестокость — цена вашей доброты.Он воззрился на Стража с новым изумлением — и натолкнулся на прямой взгляд темных, почти черных в сумерках глаз. — За тех парней, в том числе того, который едва не погиб позапрошлой ночью, отвечали вы. Не я. Однако вам сейчас удобнее считать себя правым, ибо грязную работу делать вас никто не заставил. Считайте благом хотя бы это.— Вы... — начал Иниго, но споткнулся, ища нужные слова. — Вы еще очень молоды. Почему такая работа?— Я впервые убил человека в четырнадцать лет, — тихо произнес Страж, снова обращая взгляд на темнеющее небо на западе. — Возраст измеряется не только прожитыми годами. Уходите, сеньор Перес, вам нечего здесь больше делать.— А вы?— Я больше не вернусь в город. Прощайте.Иниго повернулся и пошел прочь.* * *— ...ведь говорил ему. Предупреждал, что не будет из этой затеи хорошего. Нечего было связываться с этой стервой!— Это, значит, она?— А кто? Никого больше там не было. Все соседи видели, что они ссорились. Она его в чем-то упрекала. Они ушли в дом, а потом она выбежала, прыгнула в машину и только ее и видели. Розыск, конечно, объявили, но этих тварей полиция никогда не находит... А мы, даже если найдем — что сделаем?Иниго слушал разговор своих ребят молча, не вмешиваясь, даже не подходя близко. Да, все так и было. Хосе Веласко нашли в его доме мертвым, причина смерти — пулевое ранение в сердце. Полицейская версия случившегося — бытовая ссора. Лауру Ботичелли объявили в розыск. Никаких следов кражи или присутствия еще кого-то не обнаружили.Чистая работа, мрачно усмехнулся про себя Иниго. Кем бы ни был этот сеньор ?Л?.Обойдя стороной собравшихся группкой Наблюдателей, к стойке подошел Хуан Сантос. Повздыхал, покачал головой:— Черт возьми.— Что еще? — тускло спросил Иниго. — Постановление о моем несоответствии?— Это ты с чего взял? Наоборот, в Центре тобой довольны. Даже благодарность прислали за содействие, потом передам тебе официальную бумагу.— Благодарность, — хмыкнул Иниго. — А где... он?— Скрылся, — пожал плечами Сантос. — Так они работают. Дело сделал — исчезни.— Дело... Черт. Он профи, верно?— Верно. Еще какой! Хотя я бы предпочел с ним больше не встречаться. Честно, у меня от него до сих пор мороз по коже. Да не переживай ты так. Парень сам напросился. Подумай, что было бы, покажи он ей бар.— Ты знаешь?— Конечно, там же все прослушивалось. Теперь вы пока что в безопасности. Вряд ли она осмелится скоро сюда сунуться.— Но когда-нибудь сунется? Отсидится в каком-нибудь укрытии...— Ну... Скажу тебе по секрету, неизвестно, доберется ли она хоть до какого-то укрытия.Разговор заглох. Они еще посидели молча, потом Сантос ушел, оставив Иниго наедине с его мыслями.Благодарность за содействие.Какая злая ирония!