II (1/1)

Катарина не планировала заезжать домой, но, поскольку ситуация играла вьесчи на руку, она не преминула воспользоваться представленной возможностью. Тем более у нее появились некоторые соображения, которыми она хотела поделиться с Юрием. Да и спутник подвернулся приятный. Ее мальчику он должен понравится.Юрий – гений таможенной юриспруденции – не зря обосновался в Калининграде. Особая экономическая зона располагала как нельзя лучше для дел вьесчи. А уж для таких аферистов – сам случай велел. Через Калининград шел поток легального (и не очень) товара. Этим путем сюда ввозили и вывозили в Россию (?островитяне? не соотносят себя с могучей державой) предметы искусства и роскоши, необходимое оборудование и даже… оружие. Последнее исключительно для очень-очень близких коллег и по большой цене, которая не всегда измерялась в денежном эквиваленте.Услуга за услугу. Кай оказала услугу юному музыканту. Взамен вьесчи попросила… личный концерт. Даже у клана купцов есть маленькие слабости. Тем более, судя по искре юного пианиста модельной внешности, недолго ему ходить в людях. Это Кай отметила скорее с досадой. Не воспользоваться случаем Вибальд не могла: слишком большим было искушение услышать истинного музыканта. И только для себя.Машина прошуршала к вилле. Хлопнули дверцы. Катарина в сопровождении музыканта взошла на ступени дома. На часах было без одной минуты одиннадцать. К ее приходу вилла преобразилась. На первом этаже в старинных подсвечниках горели свечи, освещая дорогу путникам. Не смотря на тщательные проветривания накануне, запах от варева реставратора еще напоминал о себе.— Здравствуй, дорогой, — киндрэт привычно коснулась губами гладко выбритой щеки гемофага. Со стороны они смотрелись идеальной супружеской парой.— Здравствуй, — он слегка приобнял ее в ответ и остался рядом, не собираясь отдаляться. Улыбка отразилась в его глазах, смягчая несколько настороженный взгляд, — чудесно выглядишь...Затем гемофаг заметил молодого юношу с изящными тонкими пальцами и шагнул навстречу.— Юрий, — представился юрист чуть более серьезным тоном и протянул руку для стандартного мужского рукопожатия.Молодой человек ответил уверенно и нагло.Кай улыбнулась уголками губ, отдавая гемофагу пальто.?Весьма по-юношески?— Вы чего-нибудь желаете?... – вьесчи привычным движением, по-хозяйски, распахнула двери и прошла в гостиную, приглашая мужчин следовать за собой. – Кроме инструмента? – Катарина остановилась у салонного двухметрового рояля рояля Steinway & Sons.Она перехватила взгляд музыканта и на губах вьесчи заиграла нехорошая улыбка. Она знала, отчего у пианиста захватило дух. Кай не ошиблась: если он и не продал душу дьяволу, то скоро подоспеет и контракт. Не сотвори себе кумира. Не преклоняйся перед вещами. Пусть даже они и способны приумножить твои таланты. Как этот рояль ручной работы с фортепианной ?системой Steinway?, которая была признана одной из лучших в мире.— Удивите меня, маэстро… — голос ее был тих и едва слышен. Но этого было достаточно.Юноша, словно загипнотизированный прошел к инструменту. Катарина опустилась в глубокое кресло (стоит спиной к двери в салон, лицом к закрытым дверям игровой комнаты)В наступившей тишине Юрий разлил по бокалам красное сухое вино, и предложим своим гостям. Кай чиркнула зажигалкой, замелькал огонек сигареты, затяжка – первые звуки музыки накрыли присутствующих – Кай прикрыла глаза. Она отправилась в только ей ведомое путешествие, в котором сплелись прошлое-настоящее и будущее.Комендантский час для Алферова только наступил, и он собирался вновь окунуться в работу, как услышал музыку. За все время его пребывания в странном доме, в нем превалировала тишина и его собственный голос, взывающий о еде в телефонную трубку:— Еды…еды.. грамм двести…, — на что, Вероника без промедления отзывалась и тихо прокрадываясь в ?мастерскую?, оставляла бутики и сникерсы с кофе.За все время ?заключения под стражей? по договору, у Алферова не возникало мыслей выяснить причины таких жестких требований. ?Хозяин – барин, он платит – я пою?, закономерные мысли человека, воспитанного в рыночных условиях. Однако, как только заиграла музыка, Антон ощутил непреодолимое желание нарушить договор и ?погулять? в неположенное время по дому. Во-первых, парня распирало узнать, кто пришел, во-вторых, ?какого хрена…?. И тут же остановился. Воспитанный в лучших традициях домов Новосибирска, изощренными методами постаревших комсомолок в роли нянек отпрыска советского чиновника, Алферов являлся носителем глубоко вбитых клише. Например, ?по газонам не ходить?, ?овсянка – лучший товарищ желудку?, ?папиросы и Алкоголь развращают коллектив?, ?стрелки на брюках – признак ухоженного мужчины?, ?пионер всегда должен держать слово?… И многое другое. Любопытство также не украшало воспитанного человека. ?По газонам я уже ходил, овсянки с детства наелся, пью, курю, развращаю коллектив?, посмотрел на джинсы и.. не обнаружил ни малейшего намека на стрелки… ?не ухожен?, Алферов поскреб двухдневную щетину, ?очень не ухожен…?, теперь осталось не сдержать слово для комплекта абсолютного "грешника". Музыка продолжалась, произведение близилось к кульминации, и вот-вот должно было обрушиться на дом грандиозными аккордами вселенской скорби. Антоха ?включил быка?, всунул руки в карманы штанов и, шмыгнув носом, вышел в коридор. Сам от себя не ожидая такой дерзости, Алферов спускался на первый этаж. ?В доме женщина?, определил парень, втянув носом воздух, слушая легкий аромат женских духов. Взял след. Женские духи – это еще один мазок к образу. Тоха всегда делал глубокий вдох, когда мимо проходила девушка, пытаясь запечатлеть ее в аромате — терпком или сладком, откровенно цветочном или унисексе, — каким бы он ни был, а, выбирая запах, женщина приоткрывает себя.Быстро и тихо спустившись вниз, Антон покрутил башкой, чтобы не нарваться на неприятности в лице хозяина и свернул к столовой. Он надеялся, что звуки музыки не выдадут его присутствия и, пройдя пару комнат, остановился у закрытых дверей, ведущих из игровой в гостиную. ?Вот засада?. Антоха повернул назад, музыка стихала и теперь его присутствие в неположенном месте, могли легко обнаружить. Теперь Алферов уже не старался быть незаметным, но и придумывать себе оправдание тоже не стал. ?Поздняк метаться?, обреченно думал парень, подходя к лестнице на второй этаж. Музыка еще играла. Сейчас Алферов был похож на игрока.Круглый стол. Зеленое сукно. Табачный туман клубится под ярким светом лампы. И игроки. Не люди. Когда ты в игре, когда ставки велики, ты не человек, ты – игрок. Особая категория. Карты розданы. Все смены произошли. Остался блеф, удача и банк. Руки спокойно лежат на столе. Двигаются только глаза, обводя соперников взглядом, не выражающим ничего. В голове только море... тихое, спокойное, шуршащее волной о песок. Никаких мыслей, никаких эмоций. Ты не думаешь, ты пытаешься увидеть – блеф или удача? Правая рука накрывает все фишки и двигает их в центр стола. Теперь не осталось права на реванш, отыгрыша не будет. Это ва-банк. Блеф или удача? Не справившиеся с нервами, растворяются в сигарном дыме и за столом только ты, и тот, кто принял вызов твоей ставки. И ты снова смотришь – играет или блефует? Ведь ты же блефуешь. У тебя на руках слабая тройка. Но ты игрок.Алферов подошел к открытой двери гостиной и встал в проеме. Музыка затихала. Пианист вот-вот откроет глаза и вернется в реальность, убрав руки с клавиш и отпуская музыку.

Она почувствовала, как еще один человек приблизился к комнате. Ноздри хищника затрепетали, считывая новую информацию: первая группа крови. Резус фактор – отрицательный. Относительно здоров. Кожа приятная на запах, с примесью сладковатой краски и терпкого растворителя.Юрий весь сжался внутри.?Твой косяк, малыш?Кай открыла глаза и улыбнулась полумраку комнаты. Музыкант сделал паузу и неудовлетворенно посмотрел на вошедшего. Вьесчи только пригубила вино и рука с бокалом расслаблено повисла вдоль кресла. Теперь незваному гостю было видно, что в этом кресле сидит женщина.?Я разберусь?Юрий метнул недобрый взгляд в сторону вошедшего. Да и поведение Мастера его не обрадовало, но это он лучше оставит при себе.— Что вы здесь делаете в такое время? – он сделал реставратору предупреждающий жест рукой, чтобы тот оставался там, где стоит.Из состояния очарования угасающей музыки, Алферова вырвал голос Юрия. Парень моргнул и резко повернулся на звук его голоса.— Я, я стою – ?сейчас напомнит о договоре?, парень покосился в сторону кресла, женская рука, держащая бокал расслабленно зависла в воздухе. Мужчина слегка улыбнулся, сам того не желая, облокотился на дверной косяк и обратился к Юрию:— Уже ухожу, если позволите, сожалею, что помешал.?хрена два я сожалею?Пианист глянул на Катарину и поморщился словно от боли. Меньше всего ему хотелось разборок.— Юрий, у нас ведь не балаган, — Кай кивнула пианисту, и музыка снова заиграла. – Чувство прекрасного надо поощрять, — бокал заплясал в воздухе в такт музыке. — Подобная музыка требует большего интима. Вам не кажется, Антон?Словно по команде юрист отступился.А музыка лилась.?Мягче, дорогой, мягче… Погаси свечи, оставь только у маэстро. Если он так хорош, как заявил о себе, найдет клавиши на ощупь?. Последнее было шуткой.Гемофаг выполнил ее приказ, и комната погрузилась во мрак. Исключая маэстро. Юрист указал реставратору на место недалеко от музыканта: подле света люди всегда чувствуют себя в безопасности. Кай не нужен был свет, чтобы видеть людей, но, тем не менее, Юрий выбрал весьма привлекательную точку для обзора. Если, конечно, реставратор согласится ее занять.— Располагайтесь, дорогой, — голос киндрэт был очень спокойным, даже слегка ленивым, слишком интересным был этот экземпляр. Было удовлетворено чувство голода, но никак не любопытства.— Какое вино? Курите?Женщина разрядила накаляющуюся обстановку. ?Кто хозяин в доме??. Юрий вдруг погасил свечи и комната погрузилась в полумрак. Следуя жесту Юрия, Антон встал возле музыканта, выражение лица которого, вновь стало отрешенным. Свет от пары свеч, оставленных возле музыканта делал его лицо нереальным, нервные тонкие пальцы нежно гладили клавиши, музыка вернулась.— Благодарю, — хрипло ответил парень на приглашение, ?вопрос закрыт, можно расслабиться, но втык от Юрия я еще получу?В голосе женщины не было агрессии, но Антон инстинктивно почувствовал опасность. Объяснить себе этого он не мог. Списал на Юрия, посылающего ему флюиды своего недовольства.— Я на работе не пью вино, глаз потом косит, а покурить это хорошо, — Антон достал смятую пачку и закурил. – Откуда Вам известно мое имя? Хотя, надо полагать, Вам о мне доложили, — почему Алферов сделал такие выводы, он сам не понимал, но обстановка и поведение Юрия, подсказывали парню, что рулит тут женщина.Кай прикрыла глаза.?Пусти свинью огород…?Вьесчи сделала глоток и улыбнулась настырности гостя:— Антон, мы вам мешаем, когда вы работаете? – Кай выдержала паузу и лаконично ответила. – Нет. Я отвечу на ваши вопросы.. Потом, – и добавила с игривыми интонациями в голосе, — если захочешь….Вьесчи искренне надеялась, что на этом разговор окончен и больше ей не будут мешать наслаждаться музыкой.

?Молчу… и правда, чего это меня понесло?.Антон стоял и слушал рапсодию, но время от времени смотрел в сторону кресла, в котором сидела женщина. Лица в темноте он не видел, но сам чувствовал, что за ним наблюдают. Обстановка нервировала.?И че я сюда приперся, работал бы сейчас и не парился?.?А играет здорово, хотя я и не соображаю в музыке, но это явно не Бах-Моцарт-Бетховен?Алферов смотрел на маленькое пламя свечи и старался отрешиться от всех мыслей и напрягов, просто смотреть в одну точку и слушать музыку. Других вариантов у него сейчас не было. ?Расскажет,… потом… если захочу,… подождем,… хотя, с чего вдруг мне это интересно… может спросить у нее, что это за женщина на портретах…мозг off?Пока играла музыка, Алферов впал в некий транс – ни одной мысли не проникло в его голову, не возникло ни одного образа и воспоминания. Он просто сидел и смотрел в одну точку. Только на заднем фоне мягко и тихо или, напротив, страстно и надрывно играл музыкант. Когда включился свет, парень вздрогнул и огляделся. Пианист сидел не двигаясь, Юрий ?хозяйничал?, женщина исчезла. ?Когда она успела уйти??. Хотя в состоянии глубокой отключки, Алферов и косяк бегемотов, грациозно летящий на юг, не заметит. Реставратор посмотрел на Юрия, ожидая ?выговор?, но тот был занят делами насущными и не обращал внимания на парня. ?Пронесло…. Наверное?. После таких отключек у Алферова начинался внутренний подъем, он захотел скорее вернуться в комнату и продолжить работу. Парень посмотрел на часы, ?надо бы и поспать?, прислушался к себе, ?спать неохота, охота работать? и полный новых сил и вдохновения прискакал в кабинет. ?Курили?, хмуро отметил реставратор. Курить он себе не позволял там, где работал. Это снижает дисциплину, в конце концов, можно дойти и до того, что будешь с сигаретой в зубах лак с картины смывать. В связи с этим, и некоторыми другими рабочими аспектами, он не позволял курить в мастерской и другим. Вне работы Алферов не следовал жестким рамкам и ограничениям, он был неуклюж и постоянно врезался в углы на поворотах из комнат в коридор, мог забыть куда положил ключи, бумажник и другие мелочи, не редко страдал рассеянностью и мог пойти за газетой или сигаретами без копейки в кармане. Однако, в работе дисциплина была железной. Как он себя к этому приучил, ему самому понять было сложно. Но в этом случае, реставратор нахмурился скорее, машинально, по привычке. Женщина произвела впечатление и оставила какую-то загадку, а это затмило сейчас все правила и табу.Антон вытянулся в кресле и втянул носом воздух ?…. и продолжают напоминать о ней, когда она ушла…?, вспомнил слова Коко и улыбнулся. "Терпкий...независимая...смелый аромат... Кензо, а может какой-то Опиум Лорана или хз что, эх, не разбираюсь"