6. Источник всех бед. (1/2)

Проснувшись где-то через два часа, после того, как удалось заснуть, Бетти больше так и не смогла сомкнуть глаз до утра. Причиной тому служил сон, точнее, можно было назвать его кошмаром. Купер снилась свадьба. Джагхед, в черном длинном фраке, укороченных брюках, из-под которых виднелись голые лодыжки, при бабочке, стоял лицом к лицу невесты. Сияющее в лучах солнца платье цвета шампань, букет в руках из нежных пионов, но лицо скрывала длинная фата. Волосы Джага были непривычно уложены назад, не торчали, и не падали вперед, а лицо светилось от счастья. Он заложил руки за спину, словно сдерживая себя, чтобы не дотянуться и не убрать в сторону ткань, разделяющую их с возлюбленной. Среди толпы гостей Бетти разглядела и Тессу с Хардином – они как всегда ужимаясь, Кевин стеснительно стоял поодаль. Заиграла романтическая музыка, привлекая всеобщее внимание гостей на главной паре торжества. Облегченно выдохнув, Джагхед протянул руки вперед и убрал фату, отбрасывая ее невесте за спину. Бетти, ожидавшая, что под тканью прячется ее лицо, жестко ошиблась: лицо невесты было ей незнакомо. Она любящим взглядом смотрела на Джонса, они уже приблизили лица для поцелуя… И Бетти проснулась. Ее выбросило из сна, словно кто-то швырнул с трамплина в глубокий бассейн. Пытаясь не думать об увиденном, она перевернулась на другой бок, закуталась в одеяло, и попыталась снова заснуть. Но лицо Джонса, озаренное радостью, не выходило из ее головы. Мысль о том, что он будет счастлив с другой, будоражила Бетти. Как назло, картинки сна пестрили, не забывались, а Купер только злилась. Проворочавшись где-то с час, она не выдержала, нашарила на тумбочке рядом телефон, и сощурившись в темноте, посмотрела на время. 03:19. Ни одного пропущенного звонка, ни одного сообщения. Он ей не звонил. Да и с чего, собственно? Это он принял решение с ней расстаться, к чему звонить? Но Бетти так хотелось получить от него хоть что-то, даже если он потом скажет, что ошибся, случайно и прочее… Но она знала, что он не позвонит и не напишет, потому что она, Купер, полная дура. Сжимая в ладони телефон, Бетти крутанулась на кровати, перекатываясь на другую половину, ту, на которой обычно спал Джаг, когда ночевал здесь, у нее. На секунду девушке показалось, что от подушки исходил запах его лосьона после бритья, и в груди что-то защемило. Застонав, чувствуя в глазах нарастающее жжение, Бетти снова перекатилась на свою половину. Пора сделать заявление: она скучала по Джагхеду. Нет, тосковала. Прошел всего день, как они не виделись, не общались, а она уже поняла, какое важное значение Джонс имел для нее. Те звонки, сообщения, которые казались ей порой назойливыми, мешающими, сейчас как воздух были нужны ей. Это была не надоедливость, это была элементарная забота. Джагу просто действительно было важно, доехала ли она до дома после ночного дежурства, пообедала и хорошо ли спала. Какая она дура, что не понимала этого раньше и пренебрежительно относилась к нему! Вытащив руку с телефоном из-под одеяла, Бетти открыла чат с Джагом. Вот все его сообщения, и почти всегда с вопросительным знаком на конце. И ее скупые ответы – да, нет, и иногда и вообще ничего. Купер с грустью посмотрела на аватар контакта – эту фотографию она сделала сама, когда он о чем-то спорил с Хардином, сидя в квартире Тессы. В один момент, он накрыл верхнюю губу нижней, слегка выпятив ее, и хитро закатил глаза в верхний правый угол, туда, где стоял Хардин. Это был единственный момент, когда Бетти видела такого игривого Джонса. С ней он всегда был собранный и серьезный. И сейчас Бетти понимала, что дело было в ней. Потому что именно она не умела расслабляться, а он лишь подстраивался под нее и ее настроение. Затуманенными глазами Бетти смотрела на экран, находя в телефонной книге номер Джагхеда. Она долго смотрела на него, занеся над ним палец. Одно нажатие, только одно… Но ей не хватило смелости, и экран потух. И вместе с ним потухла надежда о примирении. Глупая гордость взяла свое.*** – Да, это из Библии. Бетти откинулась на стуле, закладывая руки за голову. Кевин, оторвавшись от своего монитора, посмотрел на Купер. – Брак у всех да чтится и ложе да не оскверняется, потому что Бог будет судить блудников и прелюбодеев, – прочитала Бетти. – Послание к Евреям 13 стих 4. Имеются разные варианты перевода, но смысл один и тот же.

– Значит, мы имеем дело с изменой? – заключил Кевин. – Видимо так. По крайней мере, убийца намекает на это. Только вот жених якобы не в курсе, и алиби подтвердилось. Тогда кому какой смысл мстить за измену? – мысли путались в голове детектива. – У тебя что? – Ничего, – пожал плечами Кевин. – Битый час шерстю ее соцсети – котики, ногти, шмотки… Ничего интересного.

– Платье? – печально спросила Бетти, зная ответ наперед.

– Убийца срезал все бирки и ярлыки, – сжал губы Кевин. – Я разослал фотографию в салоны, на производства, может кто-то узнает модель, но… – Да понятно, – махнула рукой Купер, снова склоняясь к экрану монитора.

Задав новый поисковой запрос с браузере, она уже через пару минут заговорила: – Кев, слушай: в средневековой Европе в XIV-XIX веках женщин наказывали за измену более чем сурово. Некоторых женщин уродовали, отрезая им нос, губы или уши. В частности, в Римской империи неверных женщин продавали, как рабынь на рынке всем желающим. Такое наказание за измену существовало достаточно долго, но со временем его заменили на отрезание носа. Сразу было видно, когда женщина без носа шла по улице, в чем она провинилась.

– Значит, все-таки измена? – подумав с минуту, заключил Келлер. – Значит… – подтвердила Бетти. Однако это предположение ничего им не давало. Правда, пока. – Я поговорю еще раз с женихом, – заверил Кевин. – Может, он что-то всё-таки знает? – О таком не говорят с парнями. А вот с подружками… – многозначительно вскинула вверх указательный палец Бетти. – Когда ты встречаешься с Луизой Тёрнер?

– Через час, – Бетти тряхнув рукой, приспуская рукав чуть ниже, взглянула на наручные часы. – Детективы, – темнокожий патрульный остановился перед ними, – там по вашей ориентировке найден автомобиль. Бетти и Кевин переглянулись. Патрульный говорил об автомобиле убитой Эмили Киланд. Он до настоящего момента неизвестно где находился: его не было ни около дома, ни рядом с местом убийства.

– Кев… – Бетти повернулась лицом к напарнику. – Я все понял. Я займусь, – Кевин уже встал на ноги. – Держимся на связи. Ты после допроса Тёрнер будешь в участке? – Вряд ли, – нахмурилась Бетти. – Мне надо съездить в тату-салон с художником, к хозяину, чтобы он описал портрет того, кого видел около свадебного салона. Кевин как-то выжидающе смотрел на нее. – Может, Тесса была права? – Ты про что? – сдвинула брови Купер, глядя на друга. – Про тебя и хозяина тату-салона. – Ладно у нее с головой плохо, а ты то чего?! – закричала Бетти, в спину убегающего от ее гнева Келлера. Луиза Тёрнер совершенно не соответствовала своему имени. Она была сантиметров на десять выше детектива, плюс еще каблуки, афроамериканка с идеально прямыми черным волосами до поясницы. Взгляд пантеры из-под густющих наращённых ресниц, высокая грудь, округлые бедра под обтягивающим коротким спортивным платьем. ?Надеюсь, на похороны она наденет что-то менее откровенное?, – пронеслось в голове Бетти. Они расположились к комнате допросов, за столом напротив друг друга.

– Наверняка Вы уже знаете об ужасной кончине Вашей подруги, пересказывать не стану, – начала Бетти. – Есть предположения, кто это мог сделать? – Нет, – положив руки на стол, девушка переплела пальцы, демонстрируя детективу свежий маникюр.

Длинные острые ногти (Бетти не доверяла людям, у которых ногти длиннее, чем сами пальцы) были покрыты бежевым лаком, усыпанным дополнительно серебряными блестками. Купер же стыдливо стянула руки под стол. У нее не то что даже прозрачного лака не было на ногтях, она кутикулу не помнила, когда последний раз состригала. – Как Вы можете объяснить то, что Эмили сказала своему жениху, что той ночью будет ночевать у Вас?

– Мы иногда делали так, – простодушно сказала Луиза, осматривая комнату для допросов, – говорили, что ночуем друг у друга… – А на самом деле? – А на самом деле занимались своими делами. – В ночь убийства Ваша подруга тоже занималась ?своими? делами? – догадалась Бетти. – Да, – не задумываясь подтвердила свидетельница. – Позвонила мне с вечера, сказала, что если будет звонить и спрашивать Джек, она была у меня. – Куда она на самом деле собиралась, она сообщила? – Нет. Мы, знаете ли, не задавали друг другу лишних вопросов. Надо прикрыть – прикрывали. Она бы обязательно рассказала потом, в более удобной для этого обстановке. – Свои предположения есть, куда она могла пойти той ночью? – эта свидетельница начинала раздражать детектива своим безразличием. – Наверняка к тому мачо. – Мачо? – насторожилась Бетти. – Поподробнее с этого места. – Эм недели две назад сказала, что встретила мужика, что прям ах! У нее от него голова потекла с первого взгляда, и не только голова. Говорила, что у нее такого траха за всю жизнь не было. Могу предположить, что у нее с ним было рандеву в тут вечер. – Кто такой? Как зовут? Где познакомились? Где встречались? Бетти распахнула блокнот, готовясь писать, но Луиза спокойно посмотрела на нее, и пожала плечами. – Не знаю. – Серьезно? Вы подруги или как? – не выдержала Бетти. – У нас правило, – спокойно пояснила Луиза, отвечая на разъяренный взгляд детектива, слегка наклоняясь над столом: – никаких имен любовников. Мы просто давали прозвища, чтобы ориентироваться между собой. Мы дорожим отношениями с нашими парнями. А у Эмили так вообще свадьба на носу была. – Интересно вы дорожите отношениями… – глухо возмутилась Бетти, уводя взгляд. – Ну хоть что-то она Вам о нем говорила? – Разве что только о размере члена и сколько длится половой акт. У этого Мачо с этим было все в порядке, по рассказам Эм. Не смотрите так осуждающе, детектив, – не сдержалась от комментариев Луиза. – Джек хороший парень, и они любили друг друга, но у них разная половая конституция, если Вы понимаете, о чем я. Джеку было достаточно два раза в неделю, а Эм хотелось всегда. Поэтому хороший левак в их случае укреплял еще не состоявшийся брак. – А если бы Джек узнал об этом? – Купер было странно слушать это.

– Ну не узнал же. Вы думаете, Мачо был единственным в своем роде? Конечно, нет. У Эмили на протяжении всех их отношений кто-то был на стороне. И это действительно работало. Они с Джеком жили душа в душу и не ругались по таким пустякам как недотрах. Детектив прикрыла глаза ладонью. – Хоть возраст этого Мачо Вы знаете? – с последней надеждой посмотрела на чернокожую красавицу Бетти. – Ничего. Только, что она называла его Мачо. Найденная машина Эмили так же не дала результатов. Звонил Кевин, сказал, что машина найдена в одном из спальных районов, в котором, согласно показаниям жениха, у нее не было знакомых. Камер не было. Тупики, всюду были тупики. Может всё-таки хоть портрет, составленный с помощью Массимо, продвинет дело хоть на толику? Заранее попросив Хардина договориться с владельцем тату-салона о встрече, Бетти взяла с собой штатного художника, и направилась уже по известному адресу. – Предупреждаю сразу, – заявил Массимо, жестом приглашая гостей зайти в кабинет, – у меня есть одно условие, при котором я согласен помочь следствию. – Какое? – Бетти не хватало еще уговаривать его составить портрет. – Вы, Элизабет, попьете после этого со мной кофе. Детектив выпучила глаза на итальянца. – Это… – замотала головой она. – Не обсуждается, – закончил Массимо вместо нее. – Вы отказывали мне уже дважды. Это всего лишь кофе. Без обязательств. – Хорошо, – сдалась Бетти, садясь за стол рядом с художником, Массимо сел по другую руку от него.

Когда работа с художником была закончена, детектив взглянула на составленный портрет – таких в участке висело с сотню. Совершенно ничем не выделяющийся человек смотрел на нее с монитора – мужчина лет сорока, щетина, взъерошенные волосы, повисшие щеки. – Спасибо, Энзо, – поблагодарила художника Бетти, устало учащенно моргая. – Зайду завтра в участке, – Энзо собрал со стола листы, карандаши и ноутбук, на прощание пожимая ладонь итальянцу. – Ну что, – Массимо внимательно посмотрел на детектива. От этого взгляда у нее мурашки табуном ходили по телу, – время кофе? – Если без такой оплаты Вы меня не отпустите, то да. Нажав пару кнопок на телефоне, он дал указания, чтобы принесли кофе. – Этот фоторобот поможет вам хоть как-то? – Не знаю, – честно призналась Бетти. – Покажем всем знакомым убитой, может, кто-то и узнает в нем кого-то. – Если бы я знал, внимательнее присмотрелся к нему, – Массимо теперь сидел напротив нее, в таком же кресле и не сводил с нее взгляда. Это смущало детектива. – Да причем здесь Вы? Вы вообще даже вспоминать его не были обязаны… – Элизабет, прошу, обращайтесь ко мне на ?ты? и по имени. Бетти пришлось взять несколько секунд на раздумье. Почему-то ей казалось, что перейти на ?ты? сравнимо с преодолением Рубикона.

– Хорошо, – согласилась нехотя она. – А мне? – Массимо словно сканировал ее, и Бетти спиной просто слилась с креслом. Хотелось еще и колени к груди прижать. – Что? – с хрипом спросила она. – Мне можно обращаться к Вам на ?ты?? Друзья зовут Вас Бетти? А, нет, вот он, Рубикон. – Детектив, пожалуйста, не подумайте ничего дурного, – поспешил оправдаться итальянец, заметив, как насторожилась девушка. – В моем окружении нет никого похожего на Вас. Одни татуировщики и татуированные. Ну и бизнес-партнеры. Я в Америке всего несколько лет, и мне бы хотелось иметь такого друга, как Вы. Чем больше он говорил, тем больше смущалась Бетти. Ей что, предлагали дружбу? Это было странно. О чем она и решила сказать. – Ты же понимаешь, как странно это звучит? – перейти на ?ты? оказалось значительно проще, чем казалось. – Я не знаю, что сказать, чтобы ты не смотрела на меня как на врага, и хоть немного расслабилась, – улыбнулся Массимо, и его улыбка была восьмым чудом света, что даже губы Купер дрогнули, расползаясь.