Глава 29 (1/1)

Собственно, все они предполагали, что что-нибудь может пойти не так. Конечно, вслух это не говорилось, но, учитывая многотысячелетний опыт Бартимеуса, угрюмый взгляд Натаниэля, нервозность Китти и объемы Гирнека, с самого начала было ясно, что дело они затеяли аховое. Редко когда людские планы исполнялись как положено, наверное потому, что люди?— далеко несовершенные существа, но если самому волшебнику до сего момента невероятно везло из-за будущего, изображенного на некой картине, то вот на его друзей, включая одного блистательного джинна, подобная функция не распространялась, поэтому из передряг приходилось выкручиваться по старинке.То бишь, лихо импровизируя, забалтывая всех вокруг к месту и нет.—?Что ты наделала?.. —?в ужасе прошептал Билл одними губами, таращась на лже-Китти. Тимоти просто обалдело молчал и глаза его были похожи на два больших круглых блюдца. Бартимеус лишь краем глаза обратил внимание на их реакцию, потому что сейчас его внимание было приковано к коту. Ай да чертов демон, как его только земля носила! Это было очень неприятное открытие, узнать, что он способен маскироваться так, что на семи планах даже дымка от его черной сущности не было видно… Впрочем, в таком состоянии пробыть долго ему не грозило по нескольким причинам, самая большая и опасная из которых стремительно к ним приближалась. И, судя по тому, какое давление ощущал Бартимеус на свою сущность, стражей на защиту своего особняка Глэдстоун призвал не из робкого десятка.Времени на игры в гляделки больше не оставалось, хотя про себя Бартимеус был крайне доволен тем фактом, что этим злосчастным вечером не ему одному придется не сладко.—?Ты уж не обессудь,?— мило осклабившись, подмигнул он прищурившемуся коту и, обернувшись к оторопелым незадачливым смертным, гаркнул во все горло:?— Ну, и чего вы рты раззявили? Живо бегите в кабинет!..Конец его фразы потонул в громогласном рокоте, будто прямо над их головами разверзлись небеса. По крайней мере, с точки зрения людей это должно было ощущаться именно так. Казалось, будто грядет что-то очень страшное, что стены особняка обвалятся, а крыша рухнет им на головы. Даже несмотря на то, что кавалерия еще даже не показалась, Бартимеусу с каждой секундой все меньше хотелось оставаться на месте, когда могущественные сущности появятся во всей своей разрушительной красе.Благо, людям больше не пришлось повторять дважды.Билл что-то воскликнул, но возможности что-либо расслышать уже просто не было. Бартимеус заметил, как тот схватил Тимоти за руку, и они стремглав побежали налево в темный коридор, откуда брала свое начало галерея.—?Не думал, что вы действительно настолько безрассудны.Удивительно, но в стоявшем гвалте голос демона слышался на удивление отчетливо. Бартимеус обернулся, разом скинув облик Китти, и стал краснолицым поваром. Незачем было отсвечивать официальным лицом дворецкого графа лишний раз, а Факварлу уже вряд ли эта личина когда-нибудь пригодится…—?Отчаянные времена и все такое… —?лже-повар пожал плечами и прищурился, пока грохот достигал невообразимого для человеческих ушей звука. —?Никто тебя не звал, но раз уж ты все равно приперся на вечеринку, будь добр внести свой вклад. Пара сотен ножичков будет как раз кстати. Надеюсь, у тебя завалялись где-нибудь?..Они могли расходится во взглядах на многие вещи: на собственную природу, на положение, которое занимали, будучи слугами, на судьбы своих придурков-хозяев. Пока что ничто не мешало Себастьяну ускользнуть из этого дома незамеченным с его-то талантами и сделать вид, что этой встречи в доме Глэдстоуна никогда не было. Даже сейчас, когда он снова стал собой и его темная сущность опять стала красочно фонить на седьмом плане, его здесь ничего не держало. В отличие от Бартимеуса, на шее которого висел план и судьбы двух смертных букашек в довесок. Секунды уходили стремительно и прямо сейчас от действий демона зависело, в каком качестве им придется столкнуться в следующий раз. Бартимеус не строил иллюзий?— будь он на его месте, давно бы дал деру и дело с концом,?— но все же припоминая их последний разговор полагал, что демон воспользуется ситуацией. Быть должником у этого мерзкого существа будет ужасно унизительно, но, в конце концов, они оба, находясь буквально по разные стороны баррикад, были единодушны в одном: хозяева, какими бы невыносимыми они ни были, должны жить. И если сейчас Михаэлис придет на выручку, Бартимеусу не останется ничего другого как голову положить на то, что он не даст волшебнику застрелить Цепного Пса.Что само по себе было невыполнимой задачей.Демон медленно склонил голову набок. На красивом лице расцвел жуткий оскал.—?Самое время готовить ужин.Бартимеус не стал спорить.?Чертов дьявольский кулинар?,?— мельком пронеслось в голове, и это была последняя мысль, которую он успел додумать перед тем, как холл озарила ослепительно белая вспышка. Повсюду стоял рокот, звон и дикий гвалт, который был нужен для того, чтобы дезориентировать воров. Бартимеус, чертыхаясь, укрыл себя Щитом, но тот покрылся трещинами и развалился практически через пару секунд. Он не мог точно определить, сколько духов слетелись на рандеву, поскольку их энергия перекрывалась друг другом, а на седьмом плане стоял такой фейерверк из разномастных сущностей всех форм и размеров, что даже смотреть было больно. В который раз подумалось, что Натаниэль никакого представления не имеет, в какую передрягу втянул их всех на этот раз, но как следует втолковать это в его упрямую голову по возвращении (если оно случится), джинн решил, что непременно попробует, даже если придется орать до срыва глотки.А ведь еще людишек отыскать и вытащить нужно было…—?Те, кто посмели явиться сюда?— ваши сущности будут развеяны в ничто, а ваши сердца превратятся в пепел! Вы будете стерты с лица земли! —?с пафосом заявил чей-то громогласный голос, видно духа, который возглавлял процессию. Хрустальные люстры задребезжали, на окнах пошли трещины, несколько декоративных ваз свалились со своих помостов и разбились с едва слышным звоном. Лже-повар, перед глазами которого наконец-то перестало рябить от брошенной духами вспышки, огляделся и едва не присвистнул. Раньше, в прошлой жизни до Натаниэля, ему бы здравый смысл просто не позволил выйти в компании демона против двенадцати джиннов и трех афритов, что стояли в разномастных обличьях напротив, освещенные жутковатым желтоватым светом уличных фонарей. По большому счету все они оставались скрытыми в тени и просто не было возможности как следует разглядеть каждого. Только глаза?— животных, пары людей и мифических тварей горели неприкрытой злобой и азартом. Эдакая небольшая личная армия под руководством действительно могущественного волшебника. Теперь ясно было как день, что в этом доме и впрямь находилось что-то очень ценное. Какой-то тоненький писклявый голосок внутри пропищал, что их план накрылся медным тазом и прочей домашней утварью, даже учитывая присутствие демона, силу которого не стоило сбрасывать со счетов. Все происходящее казалось настолько сюрреалистичным, что не было ничего удивительного в том, что вышеупомянутый здравый смысл помахал ручкой на прощание и укатил восвояси. От тихой истерической паники, язык, как всегда, побежал впереди головы просто потому, что на этот раз Бартимеус просто смирился с мыслью: не выберется. А когда терять нечего, так почему бы и не уйти красиво?..—?Ээ… Прошу прощения, господин главный дух,?— робко поднял руку лже-повар и все присутствующие, включая демона, стоявшего на расстоянии пары шагов, повернули к нему головы. Бартимеус понятия не имел, кто вещал ранее из этой разношерстной, в буквальном смысле, компашки, поэтому смотрел на всех по очереди, что было не слишком удобно. —?Дико извиняюсь, но я немного запутался. Так мы будем развеяны, сожжены или стерты?.. Простите, просто хотел уточнить последовательность.Повисла звенящая пауза. Несколько джиннов переглянулись между собой, кто-то почесал косматой лапой в затылке. Краем глаза Бартимеус заметил, что Себастьян усмехнулся, неотрывно глядя на стражей особняка.Из толпы вышел человек?— к слову, один из немногих среди присутствующих духов. Бартимеус знал, что те, кто провел много времени в рабстве здесь, на Земле, с возрастом предпочитали прикидываться именно людьми, хоть иногда для своего удовольствия могли украшать отдельные части тела по своему вкусу. Чистые человеческие облики у действительно могущественных существ случалось видеть очень нечасто, поскольку те же африты и мариды редко когда надолго застревали в рабстве у одного хозяина и еще реже проникались духом человечества. Они вытягивали из волшебника много сил, поэтому иметь их постоянно при себе было несподручно. Однако у Глэдстоуна, видно, силы в распоряжении было немеряно, раз он держал в узде такую ораву и, более того, африта, который сейчас выглядел как скромный молодой джентльмен в несколько старомодном черном сюртуке и зачесанными назад светлыми волосами.Бартимеус с вежливым интересом смотрел на него. Все же, даже сейчас в таком невыгодном положении не стоило забывать о манерах и помнить, что одно преимущество все равно было за ним.Очень маленькое, но тем не менее.—?Смеешь дерзить мне, джинн? —?прозвучал все тот же громогласный голос, который ну совсем никак не сочетался с таким хрупким обликом. Лже-повар смиренно склонил голову и сцепил руки. Разве что в знак вины и раскаяния не поковырял носком ковер.—?Что вы, ваше… ээ… превосходительство, ни в коей мере. Я просто хотел уточнить, какая из перечисленных кар, провозглашенная вашим сиятельством будет первой и, если можно, внести скромное предложение.Бартимеус не поднимал головы. Он услышал, как все еще безымянный африт-человек сделал несколько шагов по полопавшейся от высоких звуков посуде.—?Как твое имя?Бартимеус склонил голову еще ниже.—?Факварл. Из Микен. Может, ваша светлость обо мне даже слышали?— это я придумал иероглифы.Потянуть время сколько получится. Хоть минуту, хоть две?— на большее, Бартимеус при всем своем оптимизме не рассчитывал. У демона, может, будет пять, если действительно имел при себе столько серебряных ножей, сколько таскал обычно. По его прикидкам, люди уже должны были добраться до второго этажа и, пока все главные действующие лица, включая охранников, были здесь, у них еще оставался крохотный шанс пройти мимо стража, воспользовавшись Амулетом Самарканда. Жаль, не подвернулась возможность выяснить, как чертова вещица перекочевала из Вестминстерского аббатства в руки этого сомнительного типа, работающего на Глэдстоуна, но Бартимеус полагал, что Натаниэль и сам будет в состоянии это выяснить.—?Фигня! —?вдруг возмущенно воскликнул кто-то из присутствующих. —?Я знаю этого выпендрежника как облупленного, и ты не Факварл!Бартимеус вскинул голову и прищурился, глядя на оппонента, который рискнул это сказать.—?Как я могу врать перед лицом его святейшества? —?в праведном негодовании воскликнул лже-повар. —?Я?— Факварл Микенский, с пятью тысячами лет за спиной, сотней доблестных подвигов и строительных заслуг! Да будет тебе известно, вошь-переросток, что я беседовал с самим Соломоном и даже отгрохал ему дворец! Каждый блок на своем горбу вытащил и самолично без капельки магии все отстроил! Чем докажешь, что я не Факварл?—?А чем ты докажешь, что ты Факварл? —?прищурившись, заявил присутствующий джинн и, когда он вышел немного на свет, стало заметно, что на самом деле это просто длинношерстный бурый медведь.—?Я уже все доказал, сказал кто я и что сделал,?— лже-повар скрестил руки на груди краем глаза отметив, как Себастьян вопросительно приподнял бровь, наблюдая за всем этим представлением.—?Врет он, Иблис, сущностью клянусь! Да и Факварл никогда бы не якшался с демоном,?— ткнул медведь лапой в сторону дьявольского дворецкого. Теперь все взгляды присутствующих метнулись к Михаэлису, который, не изменяя себе, просто вежливо поклонился.—?О, прошу прощения, я всего лишь проходил мимо и не имею никакого отношения к этому достопочтенному повару.Пока демон отвлек внимание на себя, в мозгу Бартимеуса промелькнуло давнее полувоспоминание о том, что когда-то он слышал это имя. Иблис был одним из древнейших афритов, которых когда-либо вызывали на Землю, и в основном служил мусульманским падишахам. Такого не призовешь просто для того, чтобы покичиться своим могуществом, если он здесь, и если он охраняет этот дом…—?Да! —?воскликнул Бартимеус, указав пальцем в сторону Себастьяна. Иблис проследил за его жестом, а затем снова повернул голову к склонившемуся лже-повару. —?Я тайно следовал за этим исчадием темного мира и когда увидел, что он направляется к этому дому, то дерзнул войти и вызвать гнев стражей, чтобы самолично поймать его и заслужить себе еще один славный подвиг… Поэтому, как только подвернулась возможность, я подал сигнал, чтобы вы, о доблестные охранники этого славного дома великого волшебника, и вы, свет восходящей зари, великий Иблис, пришли ко мне на помощь, потому что моих скромных сил недостаточно совладать с нечистью, которая смеет ходить с нами по одной земле в подлунном мире. Недостойный джинн признает свою глупость и кается, ну потому что если бы решал он, то ему бы и в голову не пришло вломиться сюда, где столько духов, не имея при себе ничего кроме… О, берегись, у него ножи!..Дальше все разворачивалось так стремительно, что у Бартимеуса не было никакой возможности отследить все происходящее с каждым участником следующей сцены. Для себя джинн понял главное?— тянуть дальше бессмысленно, и если и был шанс унести ноги, то делать это нужно было именно сейчас. Один живучий слух касательно Иблиса был о том, что он был одним из тех, кто привел к гибели Атлантиды с помощью хитрости. Что это именно он подговорил тамошних волшебников, лопающихся от важности, призвать кое-кого посильнее для демонстрации силы и могущества перед другими народами. Чем закончилась история?— все в курсе. Мало того, присутствие Иблиса здесь, в доме Глэдстоуна говорило не только о том, что в нем хранилось что-то очень ценное, но и то, что английский волшебник чем-то завоевал его расположение. Можно было сколько угодно говорить о всеобщей ненависти духов к волшебникам, но вся правда была в том, что иногда, в тех случаях, когда между сторонами достигался компромисс, в результате выгода могла существовать для обеих сторон. Уж кто-кто, а Бартимеус пережил это на собственной шкуре не единожды, и поэтому открывшаяся перспектива не особо воодушевляла.С кем-то другим можно было бы договориться, но только не с Иблисом. Если уж он признавал хозяина, то был верен ему до конца.?Удрать как можно быстрее? значилось первым пунктом в списке вещей с пометкой ?необходимо сделать в ближайшие пару секунд?. Когда Бартимеус воскликнул, указав на Себастьяна, демон не мешкая снялся с места на ходу достав ножи и метнув их во все стороны, так что большая часть джиннов была застигнута врасплох?— явно они никогда не сталкивались с демонами и уж тем более не ждали такой прыти. Воцарился хаос. Бартимеус, не дожидавшийся особого приглашения юркнул в галерею, оставив демона разбираться с духами. Надолго он их не займет, но что нервы потреплет знатно?— как пить дать. К тому же, одна из задач сторожевых духов заключалась еще и в том, что им преимущественно запрещалось разносить дом хозяев на мелкие щепки, а сделать это сейчас было задачей практически невыполнимой, учитывая цирковые трюки Себастьяна.Пока Бартимеус добирался до кабинета Глэдстоуна, где сейчас, по идее, должны были находиться Билл и Тимоти, его мало-помалу начинали разбирать злость и беспокойство. Мальчишка, глупый, безрассудный мальчишка, действительно ни малейшего представления не имел, какую кашу заварил и куда вляпался по самое не могу. Уж лучше бы просто взял и помер там, в Праге, и мороки было бы гораздо меньше, но куда там! Ему предрекли стать убийцей, а от такого уж точно не отвертишься, как ни меняй судьбу. Следовать за ним?— и рано или поздно сам окажешься в могиле, а уж если по дороге ненароком разозлишь еще кого-то могущественного, вроде того же Глэдстоуна, то могила будет братской, потому что не пощадят никого.Ух, как хотелось вбить это все в его дурацкую голову, но сначала план. Бартимеус заскрежетал зубами, когда перед ним с грохотом обвалилась соседняя стена и какой-то несчастный фикус вместо с горшком едва не прилетел ему в голову. Увернувшись, джинн послал в новый открывшийся проход несколько Взрывов, попутно добавил Конвульсий и, увернувшись от парочки подобных вражеских заклятий, обернулся мухой, чтобы преодолеть побыстрее лестницу и несколько пролетов в длинном коридоре. На одном из поворотов он заметил характерное пятно от взрыва шара с элементалями. Видно, парням тоже пришлось несладко…Побыстрее найти этих смертных малявок и уносить ноги… У них всех, участвующих в вылазке, наверняка было уже не так много времени в запасе?— Гирнек уж точно должен был заметить, что в доме что-то происходит и, согласно плану, обязан был сообщить в полицию. Несмотря ни на что, Натаниэль никогда не относился пренебрежительно к чужим жизням, и Бартимеус был согласен с ним в том, что уж лучше действительно угодить в тюрьму чем в брюхо Иблиса или прочих. Только бы они все успели…Когда он нашел нужный кабинет?— от двери, где был страж, шло знакомое энергетическое свечение, чувство времени слегка притупилось. Дверь была открыта нараспашку, но оттуда ничего не было слышно, поскольку все звуки перекрывал доносившийся с первого этажа гвалт. Прежде чем войти внутрь, Бартимеусу пришлось отбиться от еще нескольких неожиданных атак сородичей и его Щиты под конец трепыхались, словно дырявая тряпка на ветру. В последний момент вспомнив, что все еще должен сохранять конспирацию, он сменил облик, снова став Кэтлин Джонс, и буквально ввалился внутрь кабинета.Даже при скудном освещении было заметно, что это была очень большая комната. С левой стороны тянулся просто-таки огромный книжный шкаф. На столе, что стоял неподалеку, царил форменный бардак?— наверняка парни постарались, пытаясь отыскать какую-нибудь зацепку, однако… Бартимеус огляделся по сторонам. Время поджимало, а в поле зрения никого не наблюдалось?— ни Тимоти, ни его подозрительного спутника. Зато в дальнем углу комнаты стоял нараспашку открытый сейф. Открытый и, как выяснил Бартимеус секундой спустя, абсолютно пустой.Понятия не имея, куда эти двое могли деться, он пулей вылетел наружу, где его едва не прибило летящее навстречу кресло.—?Да хватит кидаться мебелью направо-налево, меня чуть не задел! —?сердито воскликнул Бартимеус промелькнувшему силуэту Себастьяна, но услышал ли тот?— не представлялось возможности узнать. Сторожевые духи устроили грандиозное шоу и вспышки от заклятий разноцветными бликами летали вокруг, словно маленькие крошечные фейерверки. Вот только остановиться, чтобы полюбоваться зрелищем или отметить для себя парочку новых приемчиков было совсем не к месту, поэтому приходилось только уворачиваться и увертываться, когда чье-нибудь шальное заклятье летело мимо. Удивительно как долго одному демону удавалось перетягивать на себя внимание, пока Бартимеус бесцельно блуждал коридорами в поисках пропавших детишек.За одним из коридоров со множеством портретов, многие из которых были обуглены и криво висели в своих некогда красивых позолоченных рамах, Бартимеус заметил на полу маленькую, сжавшуюся в комок фигуру в темной одежде. Преодолев разделявшее их расстояние в пару шагов, джинн в облике Китти, склонился над пареньком и принялся от души его тормошить.—?Эй, ты чего здесь делаешь, быстрее, нужно уносить отсюда… —?громко начал он, но осекся, когда понял, что пальцы наткнулись на что-то горячее и липкое. Тимоти издал невнятный, едва различимый стон и Бартимеус, недолго думая, сграбастал его в охапку после чего, из последних сил сменив облик на каменную горгулью, выпрыгнул из ближайшего окна в морозную темную ночь под звон бьющегося стекла, грохота и большого облака пыли от раздавшегося внизу мощного взрыва, которое вдруг придало ему еще немного ускорения.Бартимеус буквально рухнул в снег с другой стороны дома Глэдстоуна. Где-то недалеко слышался вой сирен?— полиция уже была практически у самых ворот особняка. Джинн снова потряс бледного как смерть Тимоти и только тогда заметил, что все его руки были в крови, а снег под пареньком стремительно менял цвет на черный, хотя в действительности становился красным. И становился таким с ужасающей скоростью.—?Эй, уже все, а, кончай помирать,?— сказал Бартимеус, которому больше всего на свете хотелось убраться отсюда и побыстрее, пока никто не заметил. —?Если хочешь, чтобы я тебя нес, то так и скажи.—?По… —?выдавил из себя Тимоти и Бартимеус, чертыхаясь, кое-как набросил на паренька Сокрытие, хотя не был уверен, сколь долго оно сможет продержаться. Джинн был вымотан до предела этой дурацкой ночкой, а ведь и насчет Билла тоже ничего не было ясно, а искать его сейчас, бросив мальчишку здесь, точно был не вариант.—?По… —?снова попытался Тимоти. Попытка вышла так себе?— парнишка закашлялся и из его горла вырвалось несколько невнятных булькающих звуков, после чего из уголка рта потекла маленькая струйка крови. Бартимеусу даже не нужно было смотреть на него, чтобы понять?— не жилец. Маленький хрупкий человечек, невольно втянутый в события, которые ему оказалось не под силу преодолеть.—?Помочь, позвать, подержать, поговорить?— что? Ну же, парень! Если это твои последние слова, напрягись хоть немного, ну!Бартимеус много раз видел, как люди умирали в мучениях. Обычно, это его никак не касалось?— на смену одним всегда придут другие, да и длительность человеческой жизни не стоила даже упоминания. Годом раньше, годом позже, старый или молодой, по сути не было никакой разницы. Люди иногда поговаривали, что речи умирающих?— прекрасны. Бартимеус относился к этому утверждению далеко не так романтично и считал, что большой пользы от бреда утекающего в небытие сознания примерно столько же, сколько с козла молока. Но, пожалуй, сейчас он был готов забить на свое отношение, лишь бы мальчишка, лежащий на сверкающем белизной снегу, сказал хоть что-нибудь, что могло бы хоть немного окупить затраченные усилия. Хоть что-нибудь, чтобы в итоге он не стал первым среди многих.—?По… черк,?— выдавил Тимоти из себя с долгим тяжелым хрипом. —?Де… мон. …Он.—?Чего? —?Бартимеус пригнулся, чтобы слышать отчетливее, но вокруг было слишком шумно. К слегка разрушенному и немного полыхающему особняку бывшего премьер-министра съехалась вся полиция графства, включая Скотланд-Ярд. Кто-то из полисменов свистел в свисток изо всех сил, неподалеку беспрестанно лаяли собаки, отовсюду слышался взволнованный гомон, чьи-то рассерженные голоса, но слов было не разобрать. Лже-Китти снова от души потрясла мальчишку.—?Повтори, мелкий, давай! Мелкий, эй!Бартимеус похлопал его по щеке, но глаза Тимоти медленно закрылись и хрипы, вырывавшиеся изо рта, прекратились. Какое-то мгновение он просто смотрел на него, лежавшего в луже почерневшего от крови снега и не был уверен, что теперь делать. Думать времени не осталось, поэтому он снова взял Тимоти в охапку, понимая, что оставлять его здесь вот так будет как-то неэтично и неправильно после всего, что выпало на его долю.Нужно было укрыться как можно быстрее от посторонних глаз. Бартимеус снова обернулся горгульей и невысоко взмыл в ночное небо вместе со своей ношей, не зная, что кое-кто в этот момент пристально наблюдал за ними под голым раскидистым вязом, с непотревоженным слоем снега на ветвях.—?Вот и узнал я, по кому звонил чертов колокол! —?запальчиво воскликнул юноша, и, не сдержавшись, расхохотался, утирая кровавым рукавом слезы, подступившие от смеха. —?Обалдеть.—?Неожиданно,?— согласился ворон, сидевший на самой нижней ветке. Рядом, на припорошенном снегом камне, теснился его сородич.—?А мне лично жаль, что Иблис не успел сожрать Бартимеуса! —?хмыкнул второй, глядя вслед удаляющемуся силуэту горгульи.—?Но-но,?— молодой человек предупреждающе вскинул окровавленную ладонь и оба ворона мгновенно потупили взгляды. Юноша какое-то мгновение смотрел на свои грязные ладони?— без силы Ока весь процесс занимал немного больше времени, да и пачкаться приходилось очень сильно, но результат того стоил. А ведь поначалу он и понятия не имел, что Тимоти Смит окажется из той самой Святой Четверки Сэмюеля Эскандриана… Точнее, уже Пятерки. Живым остался только Мартин Холланд, а когда и с ним будет покончено, можно будет переходить к следующему этапу.Он небрежно вытер окровавленные руки о свою форменную одежду слуги и обернулся?— со всех сторон приближались офицеры полиции, но юношу это нисколько не взволновало?— вряд ли кто-нибудь из них о нем вспомнит хоть когда-нибудь, даже если очень сильно постарается.—?Отправляйтесь с донесением к господину Б, здесь я все улажу сам,?— звучно произнес он, махнув рукой.Вороны тотчас же снялись со своих мест и устремились в небо.Сняв черный пиджак и как следует оттерев ладони от чужой крови, он безмятежно наблюдал за тем, как полисмены прочесывают местность вместе с собаками, в поисках следов. Но стоило им всякий раз наткнуться на него?— скучающего у дерева и методично оттирающего пальцы, как внимание патрульных констеблей словно бы переключалось, едва их взгляд отрывался от его одинокой фигуры.Когда ладони на взгляд юноши перестали быть как у серийного убийцы, он прикрыл глаза и сосредоточился. Гомон голосов полицейских, лай собак, легкий треск особняка Глэдстоуна, который сейчас немного горел после драки духов с демоном?— все отошло куда-то на второй план. И, пока молодой человек стоял у дерева с отрешенным видом, забытый всеми, кому довелось его увидеть, его внешность слегка менялась. Темные каштановые волосы светлели и рыжели, рост слегка уменьшался, на лице появлялись веснушки и несколько родинок. Когда он открыл глаза, оказалось, что из карих они посветлели до серых.—?Джек Норбл, Мартин Холланд, Патриция Аддер, Джозеф Аддер и, вот уж не ожидал, Тимоти Смит,?— пробормотал он, с каждым произнесенным именем загибая пальцы и глядя в темное беззвездное небо невидящим взглядом. —?Ты мудро поступил, отец, что никому о нем не рассказал, но его это не уберегло. Дар был уж слишком приметный. Знаю, ты хотел как лучше, но получилось как всегда. Сейчас почти все твои эксперименты мертвы прямо или косвенно от моих рук?— они были недостойны того, что ты для них сделал, но это не главная причина, почему им нужно было умирать. Начатое необходимо заканчивать, ты сам меня так учил, я помню. И вот когда я достану последнего… —?ладони сжалась в кулаки,?— когда достану последнего, останусь только я. Твой самый грандиозный и самый провальный эксперимент.Он едва слышно хихикнул, прикрыв рот ладонью, а затем снова разразился громким хохотом, сожалея лишь о том, что некому было сейчас подметить всю иронию ситуации.Вокруг продолжали сновать полисмены, темный дым причудливым облаком устремлялся вверх, рушилась конструкция дома, падали балки, порождая снопы искр, летящих на белый пушистый снег. Совсем недавно бывший Биллом, до этого?— чудаковатым сиротой Уиллом, до него?— пострадавшей несчастной Маргарет Билл, а до нее, не считая многих других,?— безумным Эриком Эскандрианом?— он растянулся на снегу и продолжал неистово хохотать, сжимая в руках окровавленный пиджак, понятия не имея ни сейчас, ни когда-либо, кем был на самом деле.