10 (1/1)

Я читал про американку, которая в семидесятых вывела формулу принятия потери. Несколько пунктов. Логичная последовательность. Пройди все - и ты свободен. Но в моем случае эта красивая схема не работала.Возможно, потому что я со стопроцентной уверенностью мог сказать – Гетин не вернется, еще в середине лета, до того жуткого дня 7 августа, я знал, что все кончилось. Я гребаный экстрасенс. Так что никакого торга и отрицания. Я сразу скатился во мрак. Еще до того, как Гетин сказал: ?Прости, родной!?.Это из-за вируса. Я думаю так. У меня не было времени на долгое кривляние. У смертника нет пяти стадий. После первой может все закончиться. Так что я без прелюдий перешел к депрессии.Майк появился и вытащил меня. Каждую секунду он тянул меня из черной смоляной тоски. Даже когда уходил в магазин или сидел в подсобке, чихая от пыли.И моя депрессия сдалась под мощным натиском спокойной последовательности Майка Джексона.Он даже обниматься научился, и я больше не чувствовал, как испуганно съеживается что-то у него внутри, как он пытается уменьшиться в размерах от моих прикосновений. Более того, Майк вошел во вкус.Он обнимал меня первым, как только мы оказывались в постели.Я не знал, что он думает о наших отношениях, но я прекрасно понимал, что будь я здоров в полной мере, у нас уже был бы секс. И, не смотря на Майка, и его мозговых слонов (тараканами этих монстров я не мог бы называть даже в шутку) это был бы отличный секс.Гетин знал, что я самый безопасный партнер во всем гейском Лондоне. С Майком было сложно начать разговор на эту тему. Но я как-то раз попробовал.Он смутился, но выслушал мою пламенную проповедь о жизненной необходимости презервативов.- Когда ты заведешь себе своего морячка, даже не сомневайся – резинка. Всегда. Без разговоров. А будет ныть, что удовольствие не то, подбей ему глаз и быстро уходи к другому. - Я не заведу никакого морячка.- Откуда тебе знать?- Я буду здесь с тобой. Никто не рискнет жить здесь третьим. Все знают твой характер, - Майк еле-еле улыбнулся, - если что – сразу в глаз…- Не всю же жизнь ты будешь здесь со мной?- Почему? Всю. Пока ты не заведешь себе… другого… Морячка или я не знаю…- Ты серьезно? – я взял его за плечи и заглянул в глаза, - Эй! Ты серьезно?- Да. - Бедняга, - сказал я грустно, - ты обрек себя на ужасную судьбу. Я собираюсь протянуть до восьмидесяти, чтобы позлить придурков из общества борьбы со СПИДом. До восьмидесяти, Майк. Тебе будет шестьдесят четыре! Подумай об этом. Хотя… С другой стороны я самый безопасный партнер во всем Лондоне.-Ты? Почему? - он растерялся, думая, что я шучу, но не понимая юмора.- Я уже точно спидозник. У меня есть справка, - я все-таки решил пошутить, чтобы не смущать его еще сильней, - никаких сомнений. Все чисто.- Дурень ты… - он усмехнулся, пряча взгляд.Это было чудовищно сексуально. - Если ты собираешься торчать здесь со мной до старости, я хочу попробовать устроить свою личную жизнь. - Ерунда. Ты найдешь себе кого-то…- он замолчал и пожал плечами.Я знал, что он хотел сказать. Это была глупость, но Майк веровал в эту глупость, как в святое писание.Я найду себе кого-то лучше, красивей и моложе. Потому что я звезда, а Майк Джексон серая мышь и очкарик-замарашка, которому не светит ничего сексуальней целомудренных ?дружеских? обнимашек.И это было не истребить.Он просто не верил мне. Не верил ни единому сказанному мной слову.Если бы я выложил ему всю правду о том, что происходит со мной когда он улыбается или когда он расставляет книги осторожными, нежными движениями, или когда я глажу его по спине и легонько касаюсь губами жестких волос на затылке…Если бы я все это выложил, Майк зажал бы уши и сбежал от меня в подсобку.Полный провал.И я понятия не имел как это изменить.- Ладно, - я махнул рукой и поцеловал его в висок, - дурацкая тема. Сегодня никаких морячков. Пойдем спать?Наверное, он панически боялся снова оказаться зависимым и ненужным. Боялся, что я начну дергать поводок, и удавка будет резать горло и отбирать воздух.Как это было с ним всегда. Он понятия не имел что бывает как-то иначе. Майк. Взрослый, состоявшийся человек с твердым убеждением, что обязан быть несчастным. По-другому никак.От безнадежности у меня опускались руки. Какой из меня, к черту, борец? Самому бы не загнуться от тоски и ужаса перед будущим… Но, с другой стороны, Майк стоил любых усилий, даже если от меня требовалось самое трудное - шевелить извилинами.И я решил сразиться с нашими внутренними демонами. Со всеми сразу. Чего мелочиться?Ведь я блистательный Чайка Джонатан Блэйк, гомик, неудачник, посредственный мим, депрессивный нытик и конечно красавчик каких в этой части Лондона еще поискать надо!Моим мечом должно было стать чувство юмора, моим щитом - беззащитность и идиотская детская вера в хороший конец. Я думал, что заболтаю его насмерть, а потом нападу со спины и скажу: ?Давай жить вместе!? он скажет: ?А мы уже, разве нет??, тогда я скажу… я начну нести чушь, объясняя, что я не то имел в виду и все превратиться в глупый балаган.Майк спал, а я раз за разом прокручивал в голове наш диалог, превращая серьезное признание, то в какую-то сопливую дрянь, то в дешевый цирк.В три часа ночи безнадежность овладела этим миром: я окончательно разочаровался в себе и утвердившись в мысли, что я идиот и все испорчу, уснул.