Глава 9 (1/2)

П/А: Автор поздравляет всех с Новым Годом ^^От пережитого кошмара в памяти остались только остаточные воспоминания. Кисэ помнил, как его били в грудь, когда он на полсекунды приходил в себя и затем снова терял сознание. Так заставляли биться его сердце, чтобы вновь включились нервные окончания, отвечающие за дыхание. Где-то далеко кричали люди, снова и снова он открывал глаза, не видя ничего перед собой, и силился удержать фокус. Как только на одних рефлексах его тело поднималось из горизонтального положения, и в легкие с хрипящим звуком заходил воздух, связь с реальностью терялась, и он безвольно опадал обратно на пол.Все было как во сне. Теперь, когда еще осоловелыми после долгого сна глазами, Рета оглядел пространство вокруг, всё что с ним происходило, казалось ужасом, приснившимся накануне. Первое чувство после пробуждения – невероятно легкое дыхание. Специфический звук вдоха-выдоха в кислородной маске он услышал сразу, как проснулся, и долго припоминать то, что с ним случилось, не пришлось. Кисэ отлично помнил весь день до случившегося, причемв мельчайших подробностях. Взгляд упирался в серовато-зеленые стены больничной палаты, больше его ничего не душило – значит, всё обошлось.

Рета пошевелил руками-ногами, приводя в движение затекшие мышцы и разминая онемевшие пальцы. От вены на левой руке тянулась трубочка капельницы, и, оберегая её, Кисэ сел на постели, ожидая, пока голова перестанет кружиться. В углу, позади, сидел на стуле Аомине, прислонившись спиною к стене. Скрестив руки на груди, со сведенными к переносице бровями, он был похож на человека, который размышляет над чем-то тяжелым и неразрешимым, и только размеренный свист, который производил его нос, позволял понять, что он спит.

- Аомине-чи… - говорить в маске было не совсем удобно, да и звук ударялся о стенки и не долетал до ушей спящего. Будить его не очень-то хотелось, видно было, что парень устал и не спал всю ночь, но под утро сон всё же одолел Дайки, и он задремал. Кисэ мучила кошмарная жажда, язык прилипал к небу, глотку жгло, несмотря на влажный холодный воздух, поступающий через специальный аппарат, поэтому хрупким сном Аомине пришлось пожертвовать. Приоткрыв глаза, он несколько раз поморгал на свои руки, а затем перевел глаза на Рету, безмолвно наблюдавшим за ним с кровати. Глядя в эти темные глаза, которые смотрели прямо на него, Кисэ привстал с кровати, но не удержался на слабых ногах и схватился за прикроватную тумбочку, чтобы не упасть. Пластмассовая чашка с недопитым кофе, стоявшая на ней, покачнулась, и полетела на пол, и укатилась в сторону, вымокая в разлитой жидкости.

- Рета? – неуверенно позвал Дайки. Он стал внимательно прислушиваться, мышцы лица напряглись. – Кисэ, ты очнулся?- Ага, - кивнул блондин.

Смесь разных чувств отразилась на лице Аомине, но он быстро взял себя в руки. Облегчение, волнение, радость промелькнули в каждой его черточке и тут же исчезли. Почесав затылок, он поднялся со стула, и подошел к кровати, запуская руку в светлые растрепанные локоны Реты. Прикосновение теплой ладони было приятным, и Кисэ расслабился, позволяя Аомине теребить себя, громко дыша в кислородной маске.Дайки не сказал, как сильно он волновался за Кисэ. Как почувствовав что-то, вернулся обратно к его дому и услышал голоса у ворот, и как выловил из разговоров, на которые никогда не обращал особого внимания, слова, касающиеся Реты. Как напугав соседей, выспросил все о нем, и ринулся в больницу, не помня себя. Каких только мыслей, каких только предположений не всплывало в его голове за все это время! Представившись родственником и разузнав все о нем, он напросился на ночевку в его палате, и остался наедине со своими эмоциями, слушая специфически шумное дыхание, раздающееся в ночной тишине. Под ложечкой заныло от тех ощущений, которые Аомине не испытывал никогда. Он был слишком горд и независим, чтобы привязываться к кому-то так сильно. Ничего не сказав о количестве нервных клеток, потерянных за эту ночь, парень погладил Кисэ по волосам, провел внешней стороной пальцев по щеке, и отвернулся, собираясь выйти из палаты.

Через этот жест Рета понял всё, чего Дайки не сказал вслух.

- Я позову врача, - и с этими словами Аомине вышел за дверь.Осмотрев Кисэ, доктор сделал несколько записей в амбулаторной карте и дал указания медицинской сестре. Оказалось, что отек дыхательных путей у него вызвала аллергия на запах краски, и из-за нехватки воздуха Рета потерял сознание. Без маски дышать было пока еще тяжело, поэтому выходные Кисэ предстояло провести в больнице. Его сильно беспокоило то, что если он не успеет оправиться до начала новой недели, он снова доставит неудобства людям на работе. И без того начинающий актер пропустил слишком многорабочих дней, он уже не мог позволить себе слечь на долгое время. Со слов врача Рета узнал, что Аомине ночевал в больнице. Это заставило его смутиться, но виду он не подал, чтобы мужчина ничего не заподозрил.

После того, как доктор и медсестра покинули его, в палату вошел Касамацу. Он был странным явлением в этот день, и Кисэ во все глаза уставился на него, едва завидев его перед собой.- Семпай? Что вы здесь делаете?- Пришел навестить тебя, не видишь что ли, - проворчал парень, ставя пакет с какой-то едой на пол рядом с кроватью.- Как ты узнал?- Помнишь, как несколько недель назад ты позвонил мне и просил приехать? Я вспомнил об этом и решил позвонить тебе, но на звонок ответил тот парень из академии Тоо.?Аомине-чи…?- Его голос показался мне странным, - продолжил Юкио, - да и то, что трубку взял он… Я, конечно, знаю, что вы двое учились в одной средней школе, но отношения между вами были напряженными, поэтому все это не на шутку меня запутало.

- Выходит, мой телефон попал ему в руки?- Да, мобильный начал пищать, когда этот парень как раз выходил из твоей квартиры. Как он там оказался, он мне так и не объяснил. Сказал только, что ты в больнице, и бросил трубку. Я дождался утра и решил узнать всё сам. Так что произошло?- Ничего сверхъестественного, просто аллергия, о которой я не знал.Касамацу нахмурился и раздраженно вздохнул. Всегда его бесил этот чрезмерно уверенный в себе мальчишка, не имеющий уважения к старшим.А после того, как в его блондинистой голове что-то замкнуло, и на последнем году обучения в Кайджо он заявил, что не будет продолжать заниматься баскетболом в университете, Юкио его чуть не прибил. Тогда он уже был второкурсником университета, но он не мог остаться в стороне. Однако сколько бы оплеух от него не влетело, Кисэ не изменил своего решения. Это просто выводило Касамацу из себя. В глубине души он надеялся, что Рета перебесится и возьмется за ум, но этого не произошло ни через полгода, ни через год. Свой уход из спорта Кисэ объяснил глубоким своим разочарованием в игре, но Юкио чувствовал, что истинную причину он не хочет афишировать, и злился на него только сильнее. Как ни странно, после выпуска они продолжали общаться, периодически звонили друг другу и иногда даже виделись. И в течение стольких лет Касамацу не смог навести Рету на откровенность. Казалось, он навсегда закрыл ото всех ту часть себя, где жила его боль.И вытянуть это из него не получалось никакими клещами.

- Кисэ, ты… не хочешь начать все сначала? – после пятиминутного молчания спросил Юкио.- Что вы имеете в виду, Касамацу-семпай? – выглядывая из-под длинной челки, спросил Кисэ.- Восстановиться в университете, и вступить там в баскетбольный клуб, к примеру.Сразу после того, как он произнес это, лицо Реты потемнело. Перестав улыбаться, он отвернулся к окну и, сжав руки, которые держал на коленях, в кулаки, ответил совершенно чужим, ледяным голосом:- Нет.- Ты так уверен в этом? – пытаясь заглянуть в светло-карие глаза, сказал Касамацу.- Я уверен так же, как был уверен два года назад. Баскетбол больше не доставляет мне радость, к тому же, у меня работа.- Ты с детства работаешь, идиот! Раньше это не мешало тебе успевать везде!- Я сказал, что я больше не буду играть в эту глупую игру, - твердо и резко оборвал Кисэ, - давайте закроем эту тему навсегда, и больше не будем к ней возвращаться.

- Да как ты разговариваешь с семпаем…И не успел Юкио по старой привычке выпалить ?первогодка?, как Рета развернулся к нему лицом и взглянул на него яростными, так меняющими его светлый облик, глазами.

- Я же попросил. Закроем тему.

Касамацу едва удержался, чтобы не вынести наглеца своим коронным ударом ногой в поясницу, но поскольку они все же находились в больнице, парень ограничился опустившийся на светловолосую макушку пятерней, которая подействовала на Кисэ как молот, ударивший по наковальне. Маска слетела, и Рета закашлялся. Чуть не потеряв сознание снова, парень потер место, на котором обещалась вылезти большая шишка, и поспешно натянул маску обратно.- Как скажешь. Я больше не буду тебя об этом спрашивать, - встряхивая ушибленную руку, сказал Юкио, - живи, как хочешь. Скажи только, зачем я тебе тогда понадобился в тот раз, посреди ночи?- А, это, - немного оклемавшись после убийственного удара, Кисэ отвел глаза, не желая рассказывать о потасовке с Шого, - меня донимал какой-то хулиган, но потом оказалось, что это были проделки детей. Ночью в мою дверь стали трезвонить, и я запаниковал. На самом деле бояться было нечего.

- И что, неужто ты нашел общий язык с этим Аомине? – неожиданно спросил Касамацу.Это прозвучало так внезапно, что Кисэ не нашел, что ответить. Неловко заулыбавшись, он почесал подбородок и качнул головой.- Что-то вроде того.

Юкио цокнул, и снова нахмурил брови. От него тут явно что-то скрывали. Видя, что блондин опять ни в чем не расколется, Касамацу пододвинул ногой принесенный с собой пакет в сторону Кисэ, и кивнул на него головой, вставая.- Раз у тебя все в порядке, не буду тебе мешать. Если понадобится помощь – обращайся. Ко мне, Морияме, или еще к кому. Такого совпадения, что все были вне зоны доступа, больше не повторится. Бывай! – и небрежно махнув рукой, семпай удалился.Попрощавшись с Касамацу, Кисэ сполз с взбитой подушки и лег на спину. Около его постели возилась медсестра, принесшая завтрак на подносе. Спрашивая парня о самочувствии, она переставляла тарелки на тумбочку, при этом приветливо улыбаясь Рете, который даже на нее не смотрел. Он отвечал на вопросы рассеяно и, поняв, что пациента следует оставить в покое, девушка ушла в следующую палату, аккуратно прикрыв за собою дверь.Кисэ совершенно не о чем было жалеть. Его работа была интересной, достаточно оплачиваемой и открывала большие перспективы в дальнейшей карьере. К тому же былого одиночества он больше не чувствовал, ведь теперь рядом был Аомине. Все складывалось как нельзя лучше, так зачем же искать в этом подводные камни? Что было, то прошло. Нельзя войти дважды в одну воду. Кажется, семпай понял это, и от души у Реты отлегло – он не любил недоразумений.

Перевернувшись на бок, Кисэ уперся взглядом в стул в углу, где сидел Дайки. Под ним был оставлен пакет вытянутой прямоугольной формы: в такие обычно заворачивают бутылки в винных магазинах.?Имаеши приспичило передать мне какую-то хрень, которую он купил в Киото! Говорит, что это хорошее саке, но я не верю этому ублюдку?Даже не успев понять этого, Рета начал смеяться. Сначала слабо, из-за непривычности ощущений кислородной маски, но затем его смех окреп, и стал громче,заливистей. Кисэ уже вовсю хохотал над комичностью обстоятельств, которые так хитро сложившись, помешали им с Аомине вчерашней ночью.

?Выходит, он правда всего лишь хотел отдать сувенирное саке!? -вытирая выступившие в уголках глаз слезы, подумал Кисэ.

Стремительно вышагивая по больничному холлу, Дайки иногда задевал, а то и вовсе сбивал проходивших мимо больных и рабочий персонал, отвешивая направо и налево небрежные извинения. Учить крепко сложенного, широкоплечегомолодого человека уму-разуму и правилам вежливости так никто и не решился, поэтому купив в автомате на первом этаже банку кофе, Аомине вышел из больницы и направился к автобусной остановке. Из-за сна в сидячем положении неприятно тянуло спину, голова гудела от стресса и недосыпа, да и общая усталость давала о себе знать. Последние сутки вышли более чем насыщенными, и теперь, убедившись, что Кисэ больше ничего не угрожает, он наконец-то мог отдохнуть. Скорее всего, Рету не будут держать в больнице долго, так что беспокоиться больше не о чем. Ему не хотелось навещать его в больнице, это могло бы возбудить в Кисэ подозрения насчет излишней заботливости, а это было совсем не в духе Аомине. Он не хотел показаться ему чувствительным, или не дай Боже, ласковым или сентиментальным. Любое проявление этих черт в себе Дайки не выносил, и старался избавиться от лишней мягкотелости сразу же, вгоняя себя в рамки своего обычного поведения.

Прикрыв глаза, Аомине сполз с салонного кресла и расслабился. Признавать этого не хотелось, но он уже скучал по Рете. Ему даже было не так жаль забытого в палате дорогостоящего алкоголя, как было обидно, что он не может пересилить себя, чтобы стать хотя бы чуточку мягче и открытее. Но, несмотря ни на что, сейчас он чувствовал себя лучше чем раньше.Слава Богу, с этим недоумком все хорошо!***Кисэ выписали через три дня, когда отек спал настолько, что дыхание стало практически свободным. Обязавшись прийти на профилактический прием, Рета покинул муниципальное учреждение. Выбравшись на улицу, он поразился, как резко успело похолодать всего за несколько дней. Ему пришлось одеться в ту же одежду, в которой его привезли, поэтому потеплей закутавшись в шарф, Кисэ сунул руки в карманы и отправился домой.

Аомине разговаривал с ним по телефону: на работе он просил кого-то набрать номер, и когда его просьба была исполнена, принимал мобильный обратно, прикладывая динамик к уху. Рете повезло, что он не смог явиться на работу в тот день, когда снимали сцены без его участия, иначе потом ему влетело бы от режиссера, которого он даже ни о чем не предупредил. Так, внутренне радуясь, что из-за болезни он никого не подвел, Кисэ возвращался домой после лечения.Холодный северный ветер нещадно продувал его насквозь, а стужа пробиралась даже через верхнюю одежду. Была уже поздняя осень, и зима всячески напоминала о своем приближении проливными дождями и падением столбика термометра. До ужаса хотелось сейчас окунуться в горячую ванну, дома, в уюте и тепле. В больнице Рета не имел возможности даже принять душ, что сильно удручало его, привыкшего постоянно следить за собой, поэтому Кисэ прибавил шагу, чтобы поскорее оказаться дома.

На работу он вышел уже полностью здоровым. Большая часть материала уже была отснята, и съемки стали медленно подбираться к своему завершению. Создатели фильма обозначили дату премьеры, и в кинотеатрах уже начали показывать рекламу, приглашая любителей романтических историй на просмотр нового творения мирового кинематографа. В один день, когда Кисэ отдыхал после тяжелой сцены, одна из сотрудниц принесла пачку конвертов в гримерку и положила один на столик рядом с парнем. Рета покрутилконверт с эмблемой японских авиалиний перед глазами, вытащил из него билет и увидел на нем свое имя. Вопросительно приподняв брови, он взглянул на девушку, и сказал:- Что это значит?- Ваш билет на самолет, Кисэ-сан, - подарив Рете дежурную улыбку, ответила та.- На какой еще самолет? Я никуда не собирался.- В конце следующей недели вы улетаете на запланированные съемки у моря.

- Ч… Чего-о-о-о?!Девушка не успела раскрыть рта, как её волосы растормошил ветер от пролетевшего мимо человека. Она только поморгала красиво накрашенными ресницами вслед ему, перевела взгляд на столик, и увидела что конверт, принесенный ею, пропал. Пожав плечами, она перехватила стопку бумаг, и вышла из комнаты.Режиссер мирно разговаривал с каким-то человеком в студии звукозаписи, когда дверь с грохотом отворилась, и к ним влетел взбудораженный блондин. Тряся порядочно измятым конвертом, он подлетел к Накате и требовательно заглянул ему в глаза. А поскольку они были примерно одинакового роста, и Кисэ подошел к мужчине практически вплотную, руководитель во все очки уставился на возмущенное лицо напротив.

- Что за поездка? Почему я ничего не знаю?- Об этом было сказано в контракте!- Но я ничего такого из него не помню!- А текст мелким шрифтом?- Но это не честно!- Ты должен был внимательно изучить его, прежде чем подписывать, неужели тебя не учили?- Я знаю, но… но… Наката-сан, почему меня не предупредили заранее?- Мы обсуждали это во время твоего отсутствия. Я не виноват, что тебя тогда не было.- А как же проживание? Стоимость билета?- Студия платит, успокойся уже! Туда едет весь съемочный состав, денег нам выделили не очень много, так что жить будем в рёкане*, а до места съемок нас будет довозить автобус. Десять рабочих дней и крайне плотный график, так что отдыхать там никто не будет. Правда, на пятый день запланирован фуршет, но это не так важно.