Глава 4 (1/1)

? Mikky Ekko – DisappearЗа пределами Стены природу ничто не могло удержать. Деревья разрастались, превращаясь в непроходимые леса. Некогда немощный ручеек превратился в широкую, ледяную реку. Солнечные лучи сюда не проходили бы, даже не будь на Стене вышек, и трава на грязно-серой земле была пожухлой и сухой, хрустящей под ногами поисковых отрядов. Отреченных изгоняли из города, но и за Стеной им не давали жить спокойно. Они совершали набеги на резервацию, а правительство отправляло за их головами небольшие отряды зачистки.Но даже они не могли уничтожить ту красоту, что росла за Стеной. Если остановится и прислушаться, то можно уловить шелест листьев, стук, треск веток. Лес населяли животные, множество животных, чувствовавшие себя здесь как дома. Одним только вампирам здесь было не комфортно. Поисковый отряд отправили на рассвете, надеясь, что отреченные днем спят. Их было всего пятеро, один - новичок, в первый раз вышедший за Стену. Они прорывались сквозь пышные заросли, проваливались в мягкую землю, затравленно озарялись от каждого шороха. ? Dada Life – Kick Out The Epic Motherfucker (Original Mix)Он появился словно черт из табакерки – вдруг спрыгнул откуда-то сверху и разорвал солдата надвое еще до того, как капрал прицелился и выстрелил. Это чудовище передвигалось так быстро, что даже острому вампирскому зрению не удавалось поймать его. Капрал вглядывался, стрелял в колышущиеся тени, но его солдат с каждым резким движением становилось меньше. А крови на стволах деревьев – больше. Справа раздался треск. Капрал стремительно развернулся, нацелил автомат туда, но увидел лишь сержанта, подвешенного на ветку, пропущенную ему через грудь.А потом что-то налетело на него, повалило на землю. Он смог разглядеть только горящие алым огнем и яростью глаза, а потом почувствовал ствол автомата, раздирающий ему грудную клетку и пронзающий сердце. Рядовой, в первый раз попавший за Стену, никогда не видел ничего подобного. Отреченный пропустил через сердце капрала очередь. На поляне каменели четыре трупа его товарищей, но он так и не увидел их убийцу. А потом боль взорвала ему затылок, кровь брызнула из простреленного лба, и он понял, что умирает. * * *- Ты хочешь, чтобы я нашинковал тебя, как твою ср*ную сестру? Заткнись, черт возьми! – Стальные пальцы ну точно тиски, сжали отреченного за горло. Он задыхался, не чувствуя земли ногами, но связанными за спиной руками даже шевельнуть не мог. От хватки вожака на шее, вверх побежали трещинки по каменеющей коже. – Какого х*ра эти детишки перебили всю нашу армию!? - Я… я… - хрипел отреченный, задыхаясь. - Первый в очереди на виселицу, - прошипел Дианжело и вдруг резко разжал руку. Вампир рухнул на пол, закашлялся кровью. Окаменевшая кожа с горла обсыпалась, оставив вместо себя алый, окровавленный порез. - Я тренирую их. Но эти… они слишком сильны…- Мишель, Мишель, Мишель, Мишель… - Дианжело почти напевал его имя, присаживаясь около упавшего на корточки, - К чему эти пустые речи? Он поднял стул, усадил Мишеля на него, покрепче примотал его к спинке.- Нейт… я…Дикий вскрик боли вдруг оборвался. На его месте теперь слышались лишь тихие стоны. - Если ты не можешь помочь, - Дианжело резко развернулся, сжал окровавленный кулак и замахнулся, - То ты мне бесполезен. Он остановил руку в миллиметре от лица Мишеля. Это действие он повторял множество раз, но так ни разу и не дотронулся до своей жертвы. Мишель и без того был парализован болью и страхом. Дианжело то кричал, то замолкал на долгие минуты, то начинал расхаживать из стороны в сторону и заводить длинные триады относительно тренировок. Так продолжалось добрые полчаса. А потом дверь пыточной распахнулась, внутрь влетело, прокатившись по полу и оставив за собой алую полосу, тело. Вошла черноволосая и опасная вампирша в тонкой майке и штанах с клепками. У нее на поясе пристегнута кобура, но оружие покоится в руке. Голубая майка на ней заляпана кровью. Глаза ее ярко-голубые, необычные, точно иллюзия. Эти мистические глаза и черные, словно ночь, волосы всегда поражали всех вокруг и придавали ей некое магическое свечение. Она слишком необычная чтобы быть настоящей. Она смотрела на Дианжело, потом медленно перевела взгляд на Мишеля и небесная яркость ее глаз медленно растворилась, окрасившись кровью. Девушка кивнула на вампира, скрючившегося у ее ног.- Он из отряда зачистки. Дианжело оставил Мишеля в покое, присел около трупа, проверил у него пульс. - Где его мозги?Девушка глянула на вампира, тяжело вздохнула. - На поляне остались. Скоро очухается. Дианжело вдруг вскочил, подхватил труп на руки и швырнул его в стену. На кирпичах отпечаталась алая клякса. - Иссида одна перебила отряд зачистки, - голос у него был слишком спокойным, хотя обычный человек, настольно разгневанный, кричал бы и от его голоса сотрясались бы стены. Дианжело медленно обернулся, уставился на свою жертву огромными обезумевшими глазами, - Так почему же те, кого ты тренируешь днями и ночами, не могу уничтожить кучку детей? – он медленно приблизился к вампиру, взял его за подбородок, - Почему, мать твою, мы умираем?Вампир молчал. Его язык валялся у него же в ногах. - Почему, б*ядь, мы дохнем!?Он швырнул Мишеля назад и тот больно ударился затылком о стену. Иссида стояла у двери, прижавшись к косяку спиной. У нее в руке был зажат пистолет с серебряными пулями на случай побега. И девушка не смогла заметить, как Дианжело выхватил его и прижал девушку к стене. Она пришла в себя слишком поздно. Дианжело стоял над ней, до безумия высокий, сгорбившийся, чтобы упереться ей в лоб макушкой. Его светлые волосы, растрепанные, выпавшие прядями из идеального ?конского хвоста?, лежали по плечам и свисали вдоль бледного и худого лица. Дуло пистолета упиралось точно в центр его лба. - Нас дохнет слишком много, - рычал Дианжело, до боли сжимая тиски вокруг дула, а перепуганная до полусмерти Иссида не могла заставить себя убрать с курка пальца, - Если детишки разнесут нас еще раз, то мы перестанем сражаться. Мишель сглотнул, и слюна прокатилась по разорванному горлу адской болью. - Нейт… - Иссида сама не заметила, как с губ слетело имя предводителя. - В конце концов, жизнь не так важна, если ее нечему посвятить. Ты так не считаешь, Мишель? – Дианжело смотрел в глаза Иссиде, но говорил со своей жертвой. Иссида же только и могла, что беззвучно вторить имя Нейтана. Дианжело с силой сжал руку Иссиды вокруг пистолета, надавил ей на палец. - Пристрели меня. Если хоть один ребеночек еще хоть раз тронет моих парней, то лучше я сдохну прямо сейчас. Так что давай. – Он уставился Иссиде в глаза, будто бы отравляя их своим безумием, - Давай, бл*дь, спусти этот ср*ный курок!Иссида в страхе разжала пальцы. Пистолет оказался в руке Нейта, а девушка отшатнулась от него, широко распахнутыми глазами глядя в его наполненное безумием лицо. Дианжело секунду смотрел на оружие в своей руке, будто бы не понимая, откуда вообще оно взялось. Или даже не осознавая, что это пистолет. Будто он впервые в жизни его увидел. А потом так же быстро перехватил рукоятку, нацелил в сердце Иссиде и выстрелил еще до того, как она вскрикнула. - Вот поэтому вампиры и дохнут. – Он с презрением посмотрел на Иссиду, прижавшуюся к стене и с ужасом прижимающую к ране в груди ладонь, - Потому что они боятся что-то менять. – Дианжело медленно приблизился к ней, сопровождаемый до смерти перепуганным взглядом Мишеля, положил Иссиде на ладонь руку, нежно прижал. – Но я не боюсь. Он вырвал ей сердце и швырнул его в шпиона, распростертого на полу. Рана в центре его лба уже затянулась. Почувствовав на своей щеке кровь, рядовой очнулся и мигом вскочил на ноги. Его руки не были связаны, ноги свободны, и никто не целился ему в сердце. Лишь только высокий мятежник глядел безумными глазами на него, чуть прикусив губу. На ней набухли капельки крови.- Беги.Он стоял, уставившись на Дианжело. - Беги, Форест, беги.Парень дернулся, быстро склонился, пытаясь схватить пистолет, но Дианжело ударил его с размаху ногой. Вампир повалился на пол, а потом поднялся, так же быстро, и рванул вперед. Дианжело подобрал пистолет, перезарядил его, хищно ухмыльнулся. Рядовой выбился из сил, петляя по коридорам, натыкаясь на отреченных, скалящихся и хватающих его цепкими когтями за одежду. Майка на нем превратилась в лоскуты, кровь хлестала из рваных ран.Нейтан шел не спеша, но догнал беглеца на улице, во дворе. Он, запыхавшись, несся к лесу, не оглядываясь, но ощущая, что за ним наблюдают. А потом Дианжело выстрелил. Рядовой подпрыгнул на месте, отскочил в сторону и, подгоняемый безумным смехом, побежал дальше, стараясь петлять и укрываться за деревьями. Дианжело пошел следом. Шагом. Дикий смех не оставлял рядового, будто бы он всегда позади и все время – все время – смеется. И стреляет. Боль взорвала колено, и вампир упал на землю, прикрытую пожухлой травой. - Мостик Лондонский упал, он упал, он упал… - мелодичное пение раздавалось отовсюду. Из-за каждого куста и дерева рядовой слышал спокойный голос Дианжело. – Мостик Лондонский упал, моя справедливая леди… Дианжело вышел из-за дерева, выплыл из темноты, мурлыкая милую детскую песенку, и с силой опустил на голову рядового стопу. Тот удивленно вскрикнул, когда треснул череп, но не мог издать больше ни звука. Дианжело производил потрясающий эффект – он был ужасен, опасен, но и до безумия прекрасен. Да, к нему можно было отнесли любое слово, лишь бы там же звучало ?безумие?. Он страдал от перепадов настроения настолько часто, что никто не успевал уловить его. Он мог секунду назад смеяться, а уже сейчас желать твоей смерти и непременно исполнить сове желание. Он выглядел удивительно хорошо, и рубашка его всегда была кипельно-белой, хотя он так часто разливал вокруг себя реки крови. Нога провалилась в землю, раздавив что-то мягкое, теплое. Дианжело смотрел вперед, завороженный видом городских огней. Рядовой совсем немного не добежал до Стены. - Все-таки город очень красив. – Сказал Дианжело, посмотрел вниз, увидел дивный узор из темно-алой крови и кусков мозга, размазанный по камням, - не находишь?Из-за дерева выскочил Дэниэл, прокричал, что Мишель вырвался и сбежал. Дианжело пристрелил гонца, не отрываясь от городских огней. Никому он не позволял прервать его любование.* * *Ева ответила на телефонный звонок, выскочив из класса посреди лекции. Это был один из тех звонков, которые сбросить или проигнорировать нельзя. Уж кого-кого, а Янека Маккарти она не могла игнорировать. Янек пригласил ее в гости. И попросил захватить с собой ?мамин подарок?. О винтовке говорит. Янек знал о борьбе Евы и ее друзей. Более того, он же эту борьбу и поощрял всячески, и помогал детишкам. Раньше и он был охотником на вампиров. Еще до восстаний. Ему тогда было шестнадцать, и уже тогда он был чертовски умен. Отлавливая вампиров вместе со своей компанией, они изучали кровопийц, ставили над ними опыты и убивали. Пожалуй, сейчас он стал чуть менее безголовым. Хотя, нет. Не стал. Он лишь постарел телом, но мозг у него все еще пахал так, как ни один вампир в лабораториях. Узнав, куда направляется Ева, никто из друзей не вызвался проводить ее. В резервацию вампирам вход заказан. Да и безопасно там для людей. Ну, днем-то точно. Дом у Янека был типичным для резервации, серым, неприметным. Но одноэтажным, хотя многие жили и высотках. Там вмещалось намного больше. Просто никто бы не захотел делить дом со старым чокнутым профессором.А еще он никогда не запирал входную дверь. Точно ждал вампиров. - Янек! – крикнула Ева, лишь войдя в дом. У порога сантиметрах в десяти от пола тянулась тонкая едва заметная нить, и Ева аккуратно ее переступила. Мало ли. Может, это очередная ловушка для отреченных. Янек вышел из подвала, стягивая с себя грязный белый халат и, не глядя, бросая его на стол. - О, Ева. Прости, что заставил ждать. – Он улыбнулся и по спине девушки пробежал холодок. Янек Маккарти был гениальным ученым и изобретателем. Но никакая связь с вампирами не дается никому без должной платы. Янек поплатился своим лицом. От его левой щеки почти ничего не осталось – лишь уродливый ожог, задевший губы и глаз, превратившийся в незрячее белое бельмо. Янек старался прятать его за волосами, но все равно все вокруг знали о нем. Потому он просто как можно меньше выходил из дому. - Ничего, - девушка приветливо улыбнулась.- Будешь чай? Ева кивнула. Янек был одинок. Но он был другом ее семьи, стал еще задолго до появления Евы. И до сих пор, когда война за независимость закончилась, когда нет необходимости изучать вампиров, Янек не останавливается. Он помешался на своей работе и ушел в нее с головой. Когда-то у него была жена и ребенок, и, наверное, он был даже счастлив. Янек взял из ее рук гитарный футляр, в котором она таскала по городу винтовку, не привлекая внимания, и скрылся с оружием в подвале. Вернулся он почти сразу, наверное, просто положил винтовку на стол, и принялся разливать по чашкам душистый чай. До сих пор Ева поражалась его фигуре. Под его тонкой футболкой заиграли мышцы, и девушка невольно обвела спину Янека взглядом, полным непрошеного восхищения. Он ведь был ученым, жил в своей лаборатории, света белого не видел, но все равно его спина была намного шире, чем у ее отца, который помогал вести сопротивление и командовал войсками вампиров-мятежников. - Слышал последние новости? – Ева приняла из его рук кружку чая и отхлебнула немного. Поморщилась, доложила сахара. - На счет отравления отреченных? Да. Об этом уже все слышали. - Что думаешь?Янек поставил на стол чашку и пара капель напитка плюхнули на скатерть. - Чушь. - Чушь?- Полнейшая. Они не смогут убить отреченных. Никогда. Ева замолчала и медленно отодвинула от себя чашку. Янек видел, как она сжала кулаки и тяжело сглотнула, будто боясь что-то сказать. - Я двадцать лет изучаю отречнных, Ева. Я знаю их лучше самого себя. И готов с уверенностью сказать, что не удастся истребить их так. Отравляя кровь вампиров, они сделают хуже только себе. Отреченных взбесятся и пойдут войной. И в этой войне Дианжело победит.Как ножом по сердцу. Янек знал, что своими словами ранит Еву, потому что она голову сложит на этой войне, но не сдастся, и до последнего будет отстреливаться от них. От этих чудовищ. - Я ведь для тебя кое-что приготовил. Янек встал, резко и быстро, по-вампирски быстро, Ева непроизвольно напряглась, и направился к двери в подвал. На этот раз он пропал там надолго. Прождав его почти пять минут, Ева поднялась со стула и прошлась по комнате. С виду обычная комната одинокого человека – шкаф-стенка, старенький телевизор, видавший виды диванчик, пара кресел, стол, на полу ковер. Почти все комнаты в резервации выглядели так. Потому что здесь в последний момент думаешь об уюте. Ева притормозила у шкафа. На его полочке стояла фотография. Это была единственная в мире вещь, где у Янека была улыбка. Ни Ева, ни кто-либо другой, никогда не видел радости на его лице. На фотографии он был с семьей – женой и сыном. Андромеда, так звали его жену, была вампиршей. Одному Богу известно, как Янек, ярый ненавистник вампиров, умудрился в нее влюбиться. Но Андромеда была прекрасна – высокая, стройная, бледная, с выразительными светло-алыми глазами. На фотографии они казались нежно-розовыми. Она прижималась к Янеку, положив ему на плечо голову. У их ног стоял ребенок, мальчик лет десяти на вид, со снежно-белыми волосами. - Ева! – голос Янека был приглушен звукоизоляцией, и его едва получилось расслышать из-за крошечной щелки приоткрытой двери. Девушка оставила фотографию в покое и прошла в подвал. Мужчина стоял у медицинского стола, заляпанным пятнами крови, и раскладывал перед собой ножи. - Серебро! – Ева чуть не взвизгнула. Лезвия ножей были серебряными, зазубренными и, несомненно, очень опасными. Янек взял один из ножей, провернул его в умелых пальцах, воткнул в столешницу. Патроны покатились по столешнице вниз, и Ева едва смогла их поймать. – Что это?Патроны чуть светились в ее руках, и форма у них была какая-то странная, вытянутая и заостренная. - Ультрафиолетовые. Попадешь ими в отреченного, и он труп. Не важно куда. Ева сглотнула, понимая, почему Янек до сих пор не оставил свои опыты. В углу лаборатории стояло ведро, наполненное пеплом. Раньше она не придавала ему значения, а сейчас поняла, что внутри вовсе не пепел. Прах. - Теперь ты понимаешь, почему я назвал вирус чушью? – зеленый глаз Янека внимательно смотрел на Еву, изучая ее реакцию. Девушка сдавленно кивнула. – Только это может исцелить мир от них. – Мужчина протянул винтовку Еве. Ева не могла выдавить из себя ни слова. Почему-то теперь она начала боятся Янека. Раньше он казался ей спокойным ученым, но теперь он превратился в ее глаза в беспощадного убийцу вампиров. Он похищал отреченных, ставил на них эксперименты, убивал. Он создал смертоносное оружие специально для Евы. Он хотел, чтобы она одержала победу. Но теперь что-то изменилось. Раньше она думала, что ожог на его лице, невидящий белый глаз, его телесное уродство – это неудачный эксперимент, но не теперь. У него была жена. Была. Она пропала, исчезла. И сын у него был. Был. Но он не был похож на него. Он даже на вампира похож не был, с его злыми черными провалами глаз. Они казались Еве всего лишь неудачной тенью на фотографии, но теперь все для нее заиграло новыми красками. Белыми, черными и красными.Почему-то остальные цвета пропали. - Янек… - Ева сглотнула, крепко сжимая в руках винтовку и боясь отпустить ее, - Что… что с тобой случилось?Мужчина вздрогнул, распрямляя плечи и устремляя взгляд зеленого глаза куда-то поверх макушки Евы.- Это страшно, Ева. - Я должна узнать, с чем мне придется столкнуться. * * *Янек был единственным человеком в лаборатории, но относились к нему с уважением и почтением. Ему не исполнилось двадцати, когда началась разработка вируса против отреченных. Тогда-то он и ушел. Он имел дело с вампирами в молодости, убивал их, ставил эксперименты. А то, чем они занимались в лабораториях, Янека просто выводило из себя. Исследовать их кровь, это не плохо, а вот отпускать потом подопытных – это перебор.К Янеку прислушивались. Первое время. Но позже от его экспериментов толку становилось все меньше и меньше. И, в конце концов, он покинул институт, переселился в резервацию. Он стал для лабораторий бесполезным. Но никто так и не узнал, что он не прекращал эксперименты.Он обустроил подвал собственного дома в лабораторию. Подпольную. Он отлавливал вампиров – сначала обычных, затем отреченных – и изучал их. Он ненавидел вампиров с детства, выращенный так, чтобы уничтожать их. Но с годами он больше не мог скрывать, что ими восхищается. Многие из его подопытных погибали, некоторых он уничтожал сам. А некоторые сбегали.Одна.Он нашел ее на дороге, когда ехал домой. В кромешной темноте ночи эта вампирша будто бы светилась. Из-за белизны ее волос. Они были не просто седыми, а на самом деле снежно-белыми. Тело у нее было худощавое, хрупкое, завернутое в оборванные бинты. В окровавленной руке она несла цепь, серебряную, другим концом в три ряда обмотанную вокруг тонкой шейки. Она волочилась по земле, оставляя борозду в пыли. Девушка едва передвигала ногами, обессиленная. Янек притормозил около нее. Он окликнул ее. Такой скорости Янек не встречал никогда. Девушка развернулась стремительно, будто бы за доли секунду. А увидев Янека, зашипела, как умеют только вампиры. Янек замер, точно заледенел, и тело перестало его слушаться. Таких вампиров он еще не встречал!Она оказалась слишком бледной, бледнее обычных кровососов, статной, но жутковатой. Но больше всего его поражали ее глаза, и от них в жилах стыла кровь. Они были черными, как ночь, непроницаемыми, точно две капли чернил в пустых глазницах. Она едва дышала от усталости. Из-под железного ошейника текли струйки крови.Янек побоялся выйти из машины, потому что уж очень опасной выглядела эта вампирша. Но уже тогда он понял, что она ему нужна. Она может оказаться разгадкой к уничтожению отреченных. Ее кровь. Тогда-то мужчина и решил действовать. Она шипела, предупреждала, что опасна. Но не опаснее пули в голову. Янек ринулся вперед, схватил с пассажирского сидения пистолет и выстрелил не глядя. Пули в нем серебряные, должны ее сдержать немного. Для верности, он выстрелил два или три раза. Пули просвистели около нее, и она закрутилась на месте, напуганная этим мерзким свистом. А потом одна из них пришлась ей в грудь, окрасив белые обрывки одежды красным. Вампирша выпрямилась, с удивлением глянула вниз, на землю, точно прислушиваясь, а потом рухнула как подкошенная. Янек загрузил ее в багажник и отвез к себе домой. Он провел над ней ряд экспериментов и поразился: она не реагировала на серебро! Обычных вампиров оно обжигало, а этой же особе было абсолютно все равно. А еще не она боялась солнца. Конечно, прямых солнечных лучей Янек раздобыть не мог, потому что вышки прикрывали город дымом, но ультрафиолетовые лампы вампирше не вредили. Она пришла в себя на пятый день экспериментов. К тому моменту все ее раны затянулись, силы восстановились. Янек вошел в подвал, вампирша все еще лежала на столе, а он был настолько увлечен собственными мыслями, что не заметил расслабленные ремни безопасности. Всю ночь он выкачивал из нее кровь. А когда он приблизился, чтобы подновить глубокие порезы на руках, она с рыком подалась вперед, разорвала остатки ремней безопасности и разбила Янеку об голову первое, что нащупала. Склянку с серной кислотой. Янек закричал от боли, рухнул на пол. Глядя на его страдания, девушка медленно слезла с кушетки, изучая черными глазами. Она склоняла голову то в один бок, то в другой, и все время глубоко втягивала воздух, точно питаясь страхом и болью мужчины. Она опустилась на пол, прижала Янека коленями к полу, любуясь на язвы, которыми покрывается левая часть его лица. Мужчина из последних сил попытался скинуть ее, и она припечатала его за горло к полу. Янек никак не мог успокоить болезненных криков, рвущихся ни то из глотки, ни то из самого сердца. За какие-то секунды он сорвал горло и теперь мог разве что хрипеть. А девушка только смотрела… смотрела… смотрела… Вблизи ее глаза казались еще уродливее. И сама она была чертовски опасна. Она все делала очень медленно, расчетливо, точно вымеряла каждое свое движение. Она чуть наклонилась к нему, провела кончиком языка по обгоревшему лицу мужчины, и чуть поморщилась, когда кислота впилась в язык. Вампирша облизнула пухлые губы и на них мигом появились язвы.Сошедшие, тем не менее, через секунду. Янек понял, что ее руки расслабились, и дернулся вперед – он всадил ей в грудь шприц, попал промеж ребер, глубоко. Она закричала, а потом он проткнул ей левый глаз скальпелем. Девушка взвизгнула, отскочила назад, ударилась об стол головой. Мужчина вскочил на ноги, шатаясь от боли и страха, но вовремя вспомнил, что нужно делать. Он развернулся, схватил со стола щелочь – мера предосторожности для нейтрализации серной кислоты, если она вдруг попадет на кожу при экспериментах - и высыпал на себя сразу всю чашку. А когда повернулся, вампирши уже не было. * * *Ева от ужаса забыла как дышать. Она стояла перед Янеком, смотрела на него, и чувствовала каждой клеточкой тела его боль. Это страшно.То, что произошло с ним – это страшно. Янек казался абсолютно потерянным, хоть его взгляд и был устремлен в одну точку. Ева осторожно положила винтовку на стол и приблизилась к мужчине. Благо, он был невысокого роста. Но ей все равно пришлось встать на носочки, чтобы хоть немного доставать до него. Девушка положила свои холодные руки ему на щеки, и изувеченная шрамами будто от отпечаталась на коже. Янек вздрогнул от ее прикосновения. - Прости меня, - в уголках глаз девушки скопились слезы. Она приблизилась к Янеку и осторожно поцеловала обожженную щеку. После этого она ушла. Янек простоял истуканом еще около пяти минут после того, как захлопнулась входная дверь. Картинки из прошлого мерцали у него перед глазами. Эта взбешенная беловолосая вампирша, левый глаз, медленно вытекающих из глазницы точно черная слеза. Кровь за кровь. Мужчина вышел из подвала, но образы не оставляли его. Он вновь пережил все те ужасы. Раньше он мог отгородиться от них, но теперь они плотно засели в его голове, прокручиваясь снова и снова. Заставляя вспоминать. Он убил ее. Андромеду. После того, как вампирша сбежала, ему следовало остановиться, прекратить свои эксперименты. Но он не мог. У него было достаточно крови вампирши, чтобы продолжать. Андромеда была одной из его пленниц. Долго время он держал ее в подвале, поил кровью вампиров и все время записывал. А потом он дал ей кровь беловолосой вампирши. И Андромеда сошла с ума. Ей начали мерещиться образы, ужасы, уродливые тени. Она кричала днями и ночами напролет, а Янек только и мог, что гладить ее по волосам и пытаться успокоить. Но утихала она только после очередной порции крови. Человеческая кровь для нее больше была непригодна.Она стала отреченной. По его воле. Они полюбили друг друга за годы экспериментов. Андромеда безоговорочно пила кровь, рассказывала о своих ощущениях, позволяла Янеку брать образцы ее кожи. Она жила не в клетке в подвале как остальные, а в отдельной комнате. Конечно, никто о ней не знал. Вампирам запрещено даже близко подходить к резервации, не то чтобы жить там. А потом она забеременела. Это сначала показалось чудом. Но потом Янек вспомнил кое-что из своей молодости. Ему тогда и семнадцати не было, а он уже охотился на вампиров, бок о бок с верными друзьями. Тогда он был знаком с единственной забеременевшей вампиршей, известной кому-либо - Джульеттой Даркесс. Да только там история закончилась печально. Как и для Янека, потому что появившийся на свет ребенок чуть не убил Андромеду. И он был страшен. Волосы у него были почти белые, кожа бледная и глаза черные и злые. Он был до безумия похож на его пленницу, чьей кровью питалась во время беременности Андромеда. Из-за ее крови их ребенок и появился. Янек понял это еще во время беременности, когда брал у жены образцы крови и тканей. Но это знание не помогло их спасти. Охранники обнаружили Андромеду и Чарли ночью 14 марта десять лет назад. Вампирша так и не смогла перейти на человеческую кровь. Она стала отреченной. Чарли же с рождения мог пить лишь вампирскую, любую другую его организм отвергал сразу же. Охранники пронзили Чарли сердце ножом и вышвырнули их с Андромедой за пределы городских стен. Янек прошелся по комнате, достал из шкафа фотографию. Андромеда прижималась к нему, прикрывая его уродливое лицо. Внизу на фотографии сохранилась дата – 13 марта. Фотография была сделана за день до их изгнания.