Глава 2 (1/1)

Вышки, окружающие город за Стеной, никогда не выключались. Они дымят круглые сутки, отравляя воздух темно-серым, густым смогом. Он лежит над городом словно покрывало. И прячет вампиров от солнца. В дневное время они предпочитают спать, но некоторым полуночникам нравится прогуливаться по улочкам и днем, когда не приходится напрягать зрение, чтобы увидеть среди теней. С этой своей задачей научный институт справился. А вот воссоздать человеческую кровь не в силах и по сей день. Лаборатории – сердце города и единственная его надежда на спасение от отреченных – расположились в башне высокого научного центра посреди города. Вампиры посвящали свои вечные жизни, чтобы пытаться. Пытаться спастись. Но все они прекрасно понимали – конец близко. Люди вымирают. Вслед за ними отправятся и вампиры. Их силы слабеют, в то время как отреченные набирают армии. Они почти сравняли счет, и если Нейтан Дианжело поймет это - вампиры падут. И люди. Всему конец. Потому и приходится работать и искать разгадку. Фео была одной из тех, кто дневал и ночевал на работе. Ее знакомые, кто хоть иногда видел ее, думали, что она практически живет в лаборатории потому, что желает спасти вампиров. Но это было не совсем правдой. Скорее, она пыталась их всех убить. Все, что касалось крови – было сделано лишь для отвода глаз. На самом же деле лаборатории создавали смертельный вирус. Для отреченных. Вирус, способный отравить кровь вампиров, сделать ее непригодной для употребления, превратить ее в смертельный яд. Если они вымрут, то прекратят набеги на резервацию, перестанут быть угрозой. Если их не станет, то вампиры смогут прожить еще немного. И, быть может, воссоздать кровь. Но, это в будущем. А пока главная цель – отреченные. Вышки, прикрывающие город от солнца, могут стать отличным оружием, если правильно использовать их и новый вирус. Уже разработанный вирус. Сегодня решится судьба вампиров. Сегодня о нем заявят миру. Главное – не опоздать. Быстро шагая по плитам, уложенным в коридорах лабораторий ?елочкой?, Феолин поглядывала на наручные часы. В два часа объявлен сбор. Наконец, можно будет увидеть плоды своих творений. Наблюдение за отреченными, изучение их, долгие и опасные эксперименты с их кровью днями и ночами напролет – сегодня все это не будет казаться таким бессмысленным. Фео вошла в зал как раз вовремя. Автоматические двери за ней закрылись, стальные замки повернулись сами собой, запечатывая входы и выходы. Фео и сама не знала, чего ожидала увидеть. Да всего, чего угодно: много народу, правительство, охрану, банкет. Да хоть что-нибудь! Но уж точно не вампиров, в количестве не больше пятнадцати, да стеклянного бокса. Пустого стеклянного бокса. - Как раз вовремя, Феолин, - доктор Патрик Скай выглядел как никогда хорошо. Обычно он мало времени уделял себе, все время просиживая за работой, но сегодня он блистал. Впервые Фео видела его гладковыбритым и в отутюженной рубашке. Хоть красным маркером день на календаре обводи. Фео подошла к вампирам. Некоторых из них она и по именам-то не помнила. Так, виделись пару раз, пробегая мимо друг друга по коридорам. Единственной помимо доктора Ская, кого Фео знала, была Розали. А вот ее фамилии Фео не помнила. - Теперь, когда мы все в сборе, можно приступать! – Патрик был счастлив, отчего казался еще моложе, хотя итак обращен был не более чем в восемнадцатилетнем возрасте. – Господа, сегодня знаменательная дата. Закончилось тестирование вируса. Результаты превзошли все ожидания, - Патрик указал на экран позади себя, испещренный мириадами цветных, ломаных линий графика. Если чуть сощурить глаза, то они расплывались, окрашивая экран цветастым пятном, - Все отреченные, получившие зараженную кровь – мертвы. Это феноменальный успех!- Сколько прошло времени? – Розали все время держала спину прямой и говорила очень четко. Фео поражали ее манеры. Настоящая леди.- Четыре часа. Каждый из них погиб через четыре часа. Четыре часа… годы исследований, миллионы экспериментов, сотни выпитых таблеток успокоительного. И недели прожитых жизней. Вампиры в зале вздрогнули, когда одна из наглухо запечатанных дверей распахнулась, и по полу застучали каблучки. Вошедшая в зал женщина была небольшой неожиданностью для Фео, а Розали так вообще отшатнулась от нее, как от огня. Темноволосая вампирша же только ехидно облизнула губы. Ей безумно нравилось, когда ее боялись. На то были причины. Шейла пугала многих здесь своим необычным видом и черными, злыми глазами. Она прятала их за длинной челкой, чтобы хоть как-то позволять коллегам работать над вирусом. Она слишком сильно выделялась среди ученых, хотя не так-то просто сделать это среди вампиров. - Как раз вовремя, - произнес Патрик, и Фео припомнила, что ее он поприветствовал точно так же. Да, о речи сегодня он точно не задумывался. - Простите за опоздание. Были неотложные дела. – К руке Шейлы был прикован наручниками черный, невзрачный ящик. Он был старым, пыльным и заляпанным пальцами. На боку у него горели ярко-алые надписи: ?Опасно!?. Она поставила его на столик и принялась вводить появляющиеся друг за другом шифры. Строжайшая секретность. Высочайший класс опасности. Кто знает что будет, если вирус вырвется на свободу в незащищенном зале. Здесь есть вытяжки, но вряд ли они смогут очистить воздух. Шейла вынула наружу склянку, наполненную серым, густым веществом. Стараясь даже не дышать, вампирша поместила склянку в стеклянный бокс. И только после этого все присутствующие облегченно вздохнули. - Вы уже решили, когда эта малышка спасет нам всем жизни? – Шейла глянула на Патрика. - Коллеги, - он выдержал театральную паузу. Феолин поняла, что ей срочно нужно покинуть зал, потому что живот у нее резануло острой болью. – 4 августа. Решающий день. Ровно в три часа ночи вирус будет запущен в систему солнечной защиты. Распыленный за пределами города, он будет не опасен для нас, но полностью истребит отреченных вампиров. Перед глазами Фео все поехало, и она едва удержалась за стоящую рядом с ней Шейлу. * * *- Вот, выпей, - Фео все еще потряхивало, но она приняла из рук Шейлы стакан с кофе. Да только запах у него был будто чуть подтухший. Вампирша хорошо знала этот запах. Уже не раз она пила эту странную воду. - Спасибо. Что произошло там?- Просто он против отравления отреченных, вот и все, - Шейла всплеснула руками, будто бы не сказала ничего противоестественного. Она была спокойна, как и всегда, сидя на высоком барном табурете в столовой лаборатории. Фео невольно огляделась, хотя прекрасно знала, что Шейла не позволила бы себе такие слова, будь здесь кто-то кроме них. - Ты говорила, да, - Феолин сделала последний глоток и осушила стакан. Она поставила его на барную стойку, все еще тяжело дыша после приема ?воды?. Прокатываясь по пищеводу, она обжигала его, а потом будто начинала покалывать. Зато живот больше не резало. - Когда ты стоишь, живот почти не заметно. Феолин машинально положила руку на начавший округляться живот. Никто в лабораториях не знает правду о ее чудесной беременности. Вампиры – мертвые существа. И иметь детей они, конечно же, не могут. Но о чем только не соврешь, лишь бы не убивать свое дитя. Феолин наврала, что ребенок этот – искусственный, выведенный в лаборатории и помещенный в нее. Шейла скрыла правду, хотя одна-единственная знала ее. Из-за нее Фео и забеременела. Из-за черной воды, которую принимала. Сказать честно, Шейла знать не знала, как эта штука работает. Просто из-за нее что-то в организме вампиров меняется. Они будто бы воскресают, обретают силы и настоящую жизнь. Фео сначала не верила, что такое вообще возможно, но со временем, когда в ней самой что-то начало меняться, она изменила свое мнение. Ведь она далеко не первая вампирша, способная стать матерью. Шейла тоже была рожденной. И ее брат – Адриан. Фео ни разу его не видела, но, по словам Шейлы, он был парнем не обычным и замкнутым. Со странностями. Как и Шейла. И ребенок Феолин будет таким же. В какой-то степени, все они – отреченные. Но лишь в том, что пьют кровь вампиров: человеческая или животная для них непригодна. Но Феолин все равно хотела этого ребенка. Это ведь настоящее чудо! Она будет матерью. Она сможет вырастить его из младенца, а не обращать уже готовое тело и подстраивать под себя. Да будь он хоть трижды убийцей – она все равно не отречется от него.Никогда.* * *? The Silent Comedy – BartholomewОна пришла недавно, и Клайд еще не успел насладиться ею сполна. Она была красива. О, как же она была красива! Она была для него единственной – его голубоглазой принцессой, его сокровищем, частицей его души, самой, самой дорогой на свете. У нее волосы цвета меда, длинные, шелковые. Он любил запускать в них руки, пока прижимал ее к себе. Наедине с ней, Клайд отключался от всего. Правый бок еще побаливал, но это было вовсе не так значительно, как Феолин в его руках. - Мы победили сегодня, - прошептал Клайд. Фео молчала, лежа на его груди. Но он точно знал, что она слышит. Она давно не видел ее, потому что она пропадала в лабораториях. Но сегодня она позвонила, попросила встречи и пришла вовремя, одетая в свободную блузку, чтобы спрятать живот. Мало кто знал о ее беременности. И хорошо. Иначе бы ее уничтожили. - Главное, что все живы, - Фео чуть приподнялась и коснулась губ Клайда своими. Она старалась внешне сохранять спокойствие, но у нее это не особо получалось. Сегодня была объявлена ?зачистка?. 4 августа будут уничтожены отреченные. Это великая победа, но и страх немалый. Потому что под угрозой жизнь их ребенка. Шейла предупреждала, что он захочет именно крови вампиров, но если что-то пойдет не так и вирус проникнет чуть дальше – то он заразит кровь всех вампиров. Это уничтожит их ребенка. - Мы что-нибудь придумаем. - Отреченных надо уничтожить. - Мы уничтожим. Ничто не посмеет угрожать нашему малышу, - Клад покрепче прижал Фео к себе, - Даю слово. Все, что делаю - только ради вас двоих. * * *Адриан нахмурился едва заметно. Мало кто вообще увидел бы перемену на его лице. Но он был недоволен. Девушка в его руках, ребенок совсем, с ярко-рыжими кудрями, уже перестала сопротивляться. Адриану нравились рыжеволосые девочки. Вкус у их крови был несколько иной, чем у остальных. Юноша, сам того не замечая, подхватил ее тяжелеющую голову ладонью. Она бы хотела закричать, но из разорванного горла не шли звуки, да и языка у нее давно не было. Адриан вырвал его, когда только приметил ее в качестве своей сегодняшней добычи. Сейчас она могла только постанывать от страха, боли и осознания собственной скорой смерти. Забавно думать о смерти, когда минуту назад была уверена, что ты – бессмертная убийца ночи. - Тише, - Адриан провел по рыжим локонам пальцами, почувствовал, как они струятся сквозь них, словно дождь. Вампирша лежала в его руках, маленькая, хрупкая, худенькая, и преисполненная великолепия в своей темно-красной прелести крови. Она сочилась из глубоких, умелых ран на шее. Их было около десятка, каждая пара в новых местах, потому что так кровь становилась нежнее. Пока жертва жива, Адриан в последний раз наклонился к ее шее, зажал ладонью рот, и укусил. В нежную тонкую кожу под подбородком. Если чуть надавить, то она умрет. Так и случилось.И Адриан остался сидеть на скамейке в парке, с остывающим трупом на руках, перемазанный кровью. Он чувствовал, как ее кровь медленно расползается по его венам, наполняя холодное тело жизнью. Ощущения у Адриана были куда острее, чем у остальных вампиров, и процесс этот приносил немыслимое удовольствие. Наслаждаясь, юноша прикрыл глаза и запрокинул голову. Вены на его шее начали вздуваться, наполняясь кровью. А потом кто-то коснулся его губ, легонько так прошелся по ним языком. Не ожидавший такого, Адриан резко выбросил вперед руку, сжал чью-то хрупкую шейку и стиснул пальцы. Он не рассчитывал силы, потому не удивился бы, если бы этот кто-то замертво рухнул на землю.Но он продолжал стоять. - Расслабься, это я. После кровавого пиршества Адриан видел плохо – кровь наполняла черные глаза – и различить очертания Шейлы смог не сразу. Сначала она была просто очень бледной и с длинными черными волосами, а уже потом юноша различил ее разные глаза. Правый был черным, как ночь, как его собственные, а левый нормальным, человеческим. Как-то Шейла обмолвилась, что потеряла левый глаз в драке, и восстановился он обычным, но больше Кайлас из нее вытянуть не смог. А Адриан и не особо спрашивал. Он вообще почти не разговаривал. Облизнув губы, девушка обошла скамейку и села около брата. - Я мог тебя убить.Голос у Адриана сухой, как осенний лист. - Нас невозможно убить. - Шейла откинулась на спинку скамейки. Рука умирающей вампирши упала ей на колени. Секунда, и глаза Шейлы хитро блеснули, точно она задумала недоброе – то есть, ее обычное состояние. – А ты все так же предпочитаешь рыженьких? Адриан больше ни слова не сказал. Он перехватил шею своей жертвы и укусил снова. Ее грудь еще слабо вздымалась, а он привык доводить дело до конца. Не долго думая, Шейла взяла запястье вампирши и вонзила в него клыки. Уже очень давно Адриан не делил с кем-то вену. И еще давнее – никогда - он не оставлял это существо в живых. - Сегодня был рейд, - сказала Шейла, когда жертва окончательно ей надоела. – Кучка детишек победила целый выводок отреченных. Они встретили упырей на площади. Давненько я не видела такой эпичной битвы. Эй, - она поддела брата плечиком, - Там ведь была твоя девочка. Ева. - Плевать. Как пощечина. - Вот уж нет. – Вампирша на секунду замолчала. – Не надо так грубо со мной, Адриан. Не притворяйся. Я – твоя сестра. И я знаю тебя лучше, чем все остальные. Лучше, чем Аррариэль. От произнесенного вслух имени приемной матери, Адриан вновь едва заметно нахмурился. Сегодня она снова приходила к нему. Точнее, не к нему. Она просто приходила. Когда ей было некуда себя девать, она бродила по гроту, разглядывала рисунки на стенах, разговаривала сама с собой. Она чуток поехала рассудком. Или не чуток. - Слишком много развелось родственников, - бросил Адриан хмуро и столкнул тело на землю. С противным чавканьем оно приземлилось на асфальт, забрызгав землю вокруг кровью. Несколько капель попали Шейле на ногу, и она с ненавистью оттолкнула тело подальше носочком сапога.Похоже, Аррариэль что-то ему сказала. Снова пыталась воспитывать. Он относился к ней как к назойливой мухе, но руку на нее никогда не поднимал. Как-никак, а он был благодарен ей за то, что вырастила его. Да только раздражает она от этого не меньше. После чего Адриан ушел. * * *? Joan Jett – I Love Rock N' Roll (OST: Сделка с дьяволом)В баре собралась уйма народу. Они сидели за столиками, у барной стойки, толпились у бильярдных столов, толкались на танц-поле около старенького музыкального автомата. Кругом одни вампиры, потому что люди повывелись, да и такие места для них было бы посещать опасно. Единственным человеком в этой суматохе была Ева, но на нее бы никто не позарился. Отчасти потому, что ее окружали до зубов вооруженные друзья, а отчасти потому, что на ней стояла метка – две крошечные ранки на шее, старательно прикрытые волосами, но, все же, заметные. Вампир избрал ее своей дочерью. Ведь иначе вампиры размножаться не могут. Но все равно среди стольких голодных и, главное, пьяных глаз, Ева чувствовала себя немного не уютно. Остальные же были здесь как в своей тарелке, счастливые, чуть захмелевшие, и в хорошем расположении духа. Ведь они прогнали из города отреченных, и, причем, не одного или двух – почти полсотни. А то и больше, кто там считать будет эти трупы. Вильгельмина воровала из тарелки Курта картошку, а вампир это толи на самом деле не замечал, толи просто прикидывался. А может, был пьян. В любом случае – Еве еще вести его домой, чтобы еще приключений не найти на все части тела. Джаред и Эволет поехали домой, кто их там знает зачем. Клайд тоже смотался под шумок, но ему хотя бы печень прострелили. Причина уважительная.Впрочем, Клайд пришел раньше остальных и тут же плюхнулся на диванчик рядом с Миной. Сестра за секунду окинула его взглядом. - Где был? – в ее глазах сверкали хмельные искорки. Вечно она над братом подшучивает. - До Дьюка ходил. – Без запинки сказал Клайд. Отрепетировал. Или правда ходил. - За точилом. - Хорошо же Дьюк, должно быть, целуется, - Мина отдернула воротник рубашки на брате, показывая красноватые засосы на его шее. ? C'Mon – Desperate HeartsПарочка вампиров за бильярдным столом начали кричать. Выяснять отношения. Вроде бы, они поспорили, что один из них ?засадит? дуплетом, и ?засадил?, а второй громче всех возмущался, что ему помогли. Хозяин бара – Джейк – тут же вывел обоих под белы рученьки. Джейк был высоким – очень высоким - мускулистым и с виду опасным. Кто-то поговаривал, что он воевал во время революции, и потому у него частенько сходит с рельсов воображаемый поезд. Впрочем, выглядел он действительно как психопат. Такому только ножа окровавленного в руку не хватает для идеального киношного маньяка.С ним он, кстати, и вернулся с улицы. Дебоширы точно попытались поспорить с ним. Попытались. С невозмутимым видом Джейк вошел в бар, сунул кортик в сапог, и исчез за дверью с надписью ?Служебное помещение?. Это было самое спокойное и непробиваемое лицо, какое Ева видела за всю свою жизнь. Эволет и Джаред ввалились в двери спустя полминуты, довольные, растрепанные. Джаред девушке и шага дступить не дал – прижал к стене и крепко поцеловал. Потом снова уже около бильярдных столиков. Да уж, такими темпами они и до столика дойти не смогут. - Веселимся? – Эволет уселась Джару на колени, как только они нашли друзей. Вильгельмина все еще не оставляла в покое брата. Она знала, что у Клайда есть девушка, но он не хотел их знакомить, и ее это еще больше распаляло. Около Курта скопилось уже три кружки, и Ева начинала нервничать. Брат итак как с шилом в одном месте, а пьяный так точно до дома сам не дойдет. - Курт… - Ева чуть привстала, чтобы отнять у брата очередной бокал. Действительно, хватит уже. - Кучеряш, тебе вредно пить, - Эволет успела перехватить пиво раньше Евы и тут же отхлебнула из кружки, даже не поморщившись. Курт что-то вяло запротестовал. Впрочем, так даже лучше. Хоть с сестрой он разбираться не будет. Они просидели еще какое-то время в баре, разглядывая народ вокруг, друг друга и не раз вспоминая свою блистательную победу. Они уже сталкивались с отреченными, но еще никогда не заставляли Дианжело лично появиться в городе и увести своих людей. Иначе они бы погибли все. Охотники достаточно сильны, чтобы защищать город. Дианжело понял это.Ева не пила этой ночью. Она не хотела забываться. Она одна из всех помнила о красной ленте. Это не просто сувенир. Это вызов. И Дианжело нанесет удар. Знать бы когда. Мина увела Курта на улицу в надежде, что он хоть немного протрезвеет. Джар и Эволет были полностью поглощены друг другом. Ева не переставала думать о красной ленте. Но заметила, что и Клайд не особо веселится. Он тоже погружен в свои мысли. Страшные мысли. Джаред ушел за выпивкой. За очередным бокалом. Клайд ненадолго задержался у столика и предпочел девушкам сигарету. Эволет и Ева остались вдвоем. - Что будем делать? – Эволет как всегда улыбалась, стреляя глазками по сторонам и любуясь окружающими их парнями. - Что? – Ева честно не поняла ее вопроса.- С лентой, - вот так номер. Секунду назад Эволет казалась абсолютно пьяной, а сейчас уже хочет обсудить с подругой вопрос жизни и смерти. Впрочем, в этом вся Эволет. - Походу, это заботит только нас двоих, - печально вздохнула Ева, воруя из тарелки брата ?картошку фри?. Ему она все равно без надобности. - Дай им расслабиться. Мы победили сегодня.Ева впервые за вечер искренне улыбнулась. Эволет была очень странной, но до безумия родной. По залу прокатился шелестящий шепот. Выращенные на постоянных тренировках девушки машинально глянули на его источник. Вампиры кругом перешептывались, девушки жались к своим возлюбленным, расступались ни то от страха, ни то от отвращения. В баре появилась кровавая шлюха. Презираемые женщины, торгующие своей кровью. Они делают это добровольно, получают удовольствие, когда кто-то высасывает из них жизнь. Всего однажды шею Евы прокусил Питер, отец, когда ставил метку, и она помнила этот укус как самое ужасное, что случалось в ее жизни. Шлюха, худенькая блондинка с выразительными кристально-голубыми глазами, медленно продвигалась сквозь расступающуюся толпу к барной стойке. Ее красивее лицо уродовал продольный шрам, оставленный, наверное, одним из клиентов. На ней были намотаны какие-то полупрозрачные тряпки, которые она, по всей видимости, всерьез считала одеждой. На плече лежали упругие белокурые локоны – со второго она волосы стряхнула, показывая всем свою искусанную, отвратительную шею. Попарные метки на коже серели, затягиваясь очень медленно. Укусы вампиров – очень болезненная штука. Девушка прошла к барной стойке, заказала и быстро влила в себя рюмку не разбавленного виски и хищно оглядела приблизившихся к ней парней. Работа ее сама нашла. Вампиры бесцеремонно приспускали с нее платье, о чем-то разговаривая. Один из них запустил ей в бюстгальтер руку. Второй склонился над ухом и зашептал. А когда он прокусил ей шею, Ева отвернулась. Эволет же продолжала смотреть, нахмурившись. Одно только и утешало: скоро придет Джейк и прекратит это безобразие. Однако же хозяин бара не появлялся, а у события у стойки развивались слишком быстро.Вампиры не просто питались шлюхой - они уложили ее на бильярдный стол, срывая прозрачное платье. Никто не смел остановить это безобразие. Потому что напившиеся ее крови вампиры стали неуправляемыми психопатами. Кровь мертвых сводила с ума. Она – наркотик. И очень сильный. Из-за нее появились отреченные. Хоть и не сразу, но она вызывала привыкание. Шлюха выгибала спину, когда вампиры вгрызались ей в шею, и от этих звуков Ева все ниже и ниже опускала голову. Она не хотела смотреть. А потом она вскинула голову, потому что Эволет выплюнула крайне нецензурное слово. Она была ошарашена и даже напугана – в бар вернулась Мина. Она-то не знала о том, что тут происходит. И спокойно пошла к друзьям. Вампиры ее заметили. Один из них дернулся к ней, схватил повыше локтя и рванул на себя. Эволет не выдержала. Она направилась к ним, по пути достала из-за пояса нож, но не успела добраться до подруги, потому что кто-то резко схватил вампира сзади – одной рукой за подбородок, второй за лоб – и с силой дернул. Шея вампира хрустнула, и он повалился на пол. ?Limp Bizkit – Rollin'Клайд. Он вернулся в бар и сразу понял, что сестра в беде. Тяжело не понять, потому что раздразненные кровью вампиры зажали ее в кругу, а сама Мина голосила как пожарная сирена. Как только один из кровопийц повалился на пол со сломанной шеей, на Клайда бросились еще двое. Он ответил им, и началась драка. Девушки визжали и разбегались, бармен кричал, чтобы они выметались на улицу. Но кому какое дело до бармена, когда на шум пришел Джаред и в его руках появилась бутылка? Ее-то он и разбил об голову одного из вампиров, потом всадил скол в живот противнику, после чего добил еще и ногой. Кажется, он даже кричал что-то нецензурное. Как всегда. Ева рванула вперед, умудрилась ударить одного из вампиров в челюсть, и вырвала из самого пекла Вильгельмину. Девушки перевернули столик и спрятались за ним, потому что у Эволет были пистолеты и, рано или поздно, она начнет стрелять. Хотя, седоволосая вампирша легко справлялась с парнями явно крупнее самой себя с помощью стула – одному из них она разнесла его об спину, а потом добила отломанной ножкой, проткнув насквозь горло. Вроде, вампир начал сереть. Умер. А вроде, и нет. Друзья разошлись окончательно. Как и все в баре. Одна только шлюха отошла подальше от событий, притаившись в тени и наблюдая за дракой с удовольствием. В ее голубых глазах плясали черти. Ева услышала, как пара вампиров испуганно вскрикнули. Не из-за драки. К ней уже успели привыкнуть. Их что-то напугало. И очень сильно, потому что они шарахнулись к выходу, побросав недоеденные заказы.Джейк.Он снова вышел в зал, оглядел происходящее пустыми холодными глазами и без слов вынул кортик. Ева сглотнула. Теперь-то понятно, почему кровопийцы предпочли ретироваться бара. На темно-зеленой майке Джейка чернело пятно вампирской крови. Пара пятен подсыхали на камуфляжных штанах. Ева поднялась на ноги и, слушая напуганный шепот Мины, осторожно отступила к тени. Но чем ближе к стенам, тем плотнее толпились созерцатели. Но девушка точно знала, что ей нужно добраться до друзей, пока они не попались Джейку и он не проделал в них пару лишних отверстий. Драка и запах крови так сильно из раззадорила, что никто не замечали Джейка. И в самый последний момент, когда хозяин бара уже замахнулся кортиком на одного из вампиров, к нему выскочила та шлюха. Она встала между ним и бойцами, прикрыла их собой. Она прижалась к нему, запустила худые руки ему под майку. Она даже привстала на носочки, шептала что-то, облизала его шею. Но Джейк схватил ее за хрупкое запястье, сказал, чтобы она - эта тварь, так он на самом деле сказал - тут больше не появлялась. А потом сломал ей руку. Легко. Точно хрупкую веточку.Вильгельмина подняла шум, выкрикнула имя хозяина бара и толкнула одного из созерцателей. Посетителей охватила паника, все бросились к выходу. Ева умудрилась встретиться взглядом с Эволет.- Выводи их! – крикнула она сквозь шум, и серебряноволосая вампирша кивнула. К тому моменту, когда бар опустел, охотники уже выбрались во дворик. Вернее, туда ушли парни, а Эволет нашла Еву и Мину. Когда они втроем выскочили на улицу, то увидели абсолютно спокойного, непробиваемого Клайда, курящего над сереющим вампиром. Чуть поодаль от него лежали еще двое. С зияющими дырами в груди. Джареда они нашли по звукам – он ругался, на чем свет стоит, допинывая своего соперника. Рука панка висела вдоль тела, сломанная как минимум в двух местах, и из его шеи хлестала кровь. Удар в живот, в грудь, в голову. Он кричал, осыпая противника ударами.- Если он в гриндерсах, то до проломленного черепа не далеко, - Ева в ужасе сглотнула, потому что звуки не шли из пересохшего от страха горла. - А он в гринедрсах, - Эволет удовлетворенно вскинула брови, а потом пошла к любимому и принялась его успокаивать в ее излюбленной манере. Ева облегченно вздохнула. Все живы, почти все здоровы. Джейк ни до кого не добрался и не покалечил. Могло быть и хуже. И вдруг она замерла, точно ее током ударило. - Где Курт? Вильгельмина сначала испуганно глянула на подругу, а потом усмехнулась. - Я отправила его в туалет умываться. Когда все началось, его не было в зале. У Евы отлегло от сердца. А Курт пришел спустя пару секунд в футболке с мокрым воротом. Вид у него был немного помятый, но взгляд стал явно яснее, чем после трех кружек пива. - Я опять пропустил все веселье? – пробормотал он, рассеянно оглядываясь и невольно поражаясь количеству трупов, раскиданных по асфальту. Сердце одного из них, непонятно кем вырванное, Курт брезгливо отодвинул ногой в сторону.- Ты пропил все веселье, кучеряш, - поправила его Эволет и потрепала по голове, ероша пепельные кудри. - Отец звонил, - теперь понятно, почему он такой напряженный. Ева вздохнула. Да, пусть сегодня они и перебили толпу отреченных, но праздник не может длиться вечно. Потому что отца лучше не расстраивать лишний раз. Ему итак круто досталось. Каждый раз, вспоминая об отце, у Евы невольно сжималось сердце. И от воспоминаний о его клыках на собственной шее. Он ставил метку ?дочери вампира?, но сам был этому не рад. Потому что она очень похожа на ?нее?. Ева с Куртом попрощались с друзьями и направились к дому. Ночь нынче была светлая и город спокойным. Да и кто знает, когда они смогут снова прогуляться вот так, вдвоем. Жизнь у них непостоянная со всеми этими войнами и рейдами. Опасностей в ней хоть отбавляй. Конечно, никто не заставлял их воевать против отреченных, но они могли это делать. Они могли помочь. Власти уже не справлялись со вспышками нападений. Дианжело был силен. И поднялись вот такие группки охотников, вооруженные и стоящие на защите покоя. После восстаний двадцатилетней давности кровь в вампирах все еще кипела. Они росли во время войн. И эти войны навсегда останутся в их сердцах. И уж лучше для них умереть на поле боя, защищая то, что дорого, чем где-нибудь в баре во время пьяной драки. Или слететь с катушек из-за вампирской крови и уйти за Стену. Нет уж.Ева не знала другой жизни. И довольна ей была более чем.- Он что-то говорил? – Ева шла рядом с братом, вдыхая ночной воздух и наслаждаясь минуткой покоя. От сердца отлегло, ведь все живы. И не так страшно теперь смотреть вперед. - Переживает. Узнал о рейде. - Все никак не поймет, что мы уже не дети. - Ты – ребенок. Ева на секунду разозлилась, но быстро взяла себя в руки, потому что если сейчас взорвется, то уж точно покажет себя ребенком. - Ты еще человек. – Поправил себя же Курт. - Думаешь, что-то изменится после моего обращения? - Вряд ли. Но ему должно быть чуть спокойнее. - Скажи это ему через два года. Курт не взглянул на сестру, но точно знал, что она права. И что сейчас она смотрит на асфальт, прикрыв веки и лицо у нее серьезное. И выглядит она на пару лет старше. Два года. Самое страшное для нее еще впереди. Первые два года после смерти, когда она не будет помнить ни себя, ни семью. А потом ее голова начнет разрываться от воспоминаний ее заполняющих. И если она выдержит эти два года, то уже ничего и никогда не испугается. Они добрались до дома почти без приключений, разве что пара сорвавшихся кровопийц пристали, позарившись на кровь Евы. К удивлению Крута, Ева не ринулась убивать их, оставшись в стороне сдержанная и на вид спокойная. Курт их прогнал – пара серебряных ножей, вогнанных в плечо и живот, кого хочешь переубедят, что есть они совсем не хотят. На пороге дома детей встретил Питер, как и в молодости не следящий за собой и выглядящий как заброшенный мальчишка с растрепанными черными волосами. Только что теперь он регулярно их причесывал, да только не помогало это его шевелюре. Но о том, что это не мальчик, а взрослый мужчина, говорил только убитый взгляд его светлых глаз. Они выдавали истинный его возраст.И вечную скорбь. Увидев детей, он пустил на свое лицо выражение радости, всего на пару секунд, а потом вновь помрачнел. Видя Еву, он всегда мрачнеет. Но не потому, что она сильно его расстраивает. - Ты так на нее похожа, - Питер коснулся подбородка Евы тонкими пальцами, а потом ушел к себе в комнату. Ева проводила его опечаленным взглядом. Да, внешне, возможно, она и похожа на ?мать?, на Софи, жену Питера, которая должна была воспитать ее и Курта, но уж точно не из-за крови. Ева родилась в резервации, росла в приюте, потому что ее настоящих родителей убили, а Питер взял ее оттуда на воспитание, чтобы обратить в вампира, когда ей исполнится восемнадцать. Пожалуй, это был один из минусов нового мира. А, быть может, и плюсов.