Пролог. Ночной цветок Стохеса (1/1)

Анну Хантер тошнило от собственного существования. От него она и стремилась избавиться.Невообразимый холод душевой пробрал до самых позвонков, но Анна едва ли обратила на это внимание. Ее взгляд был прикован к маленькому ножичку, украденному во время обеда. Острое лезвие медленно разрезало кожу на запястье, словно освобождая от оков, что скрепили по рукам и ногам. Боль оказалась терпимее по сравнению с той, что она испытывала в последние годы.Взгляд Хантер расфокусировался. Глаза начали закрываться, а по телу разлилась пьянящая нега, что завлекала в царство Морфея. Сейчас она рисковала остаться в нем навсегда, но, пожалуй, именно этого Хантер и желала больше всего на свете. Не волочить свое бессмысленное существование на этой земле, пропитанной ее собственными слезами, а ворваться в небо белой птицей.Анна почему-то верила, что ее душа вознесется в небо.Она будто уснула, а потом проснулась от такого зубы сводящего холода, словно ее окунули в ледяную воду. Кто-то орал сквозь толщу этой жидкости, но Хантер не могла разделить слова, что вылились в единый поток какой-то бесполезной ругани. Однако с каждой секундой слова становились все четче и четче.—?Чертова девка! —?кричал знакомый мужской голос. —?Откинуться вздумала? Ты еще не отработала бабла, что я за тебя отвалил! А ну приходи в себя, живо!Анна почувствовала, как по щекам разливается боль. Мужчина явно не сдерживался в пощечинах. Его тяжелая рука раз за разом заносилась над ее лицом и била наотмашь. Он был в бешенстве.Удары быстро привели в чувства?— Хантер с трудом разлепила веки. В ее голове мелькнула мысль о том, что, вероятно, младенцы испытывают то же самое, когда рождаются. Их вырывают из сладкой неги, окружают ледяным воздухом и бьют для того, чтобы они подали хоть какой-то признак жизни. Но ей совершенно не хотелось возвращаться...—?Бестолковая, глупая идиотка! —?бесновался Шин?— хозяин борделя. Анна наконец-то рассмотрела его обезображенное яростью лицо. —?Ты что, думаешь, что принадлежишь себе? Что можешь делать с собой все, что угодно?!Он грубо схватил ее за запястья. Затем подтянул поближе мешок с бинтами. Анна вяло наблюдала за его быстрыми движениями. Шин ловко накладывал повязку, туго завязывая ее на тонких кистях, окрашенных в красное. Его пальцы, измазанные в крови, оставляли на светлых бинтах следы.Хантер захотелось истерично засмеяться?— черт возьми, она даже сдохнуть в этом месте не может! Не хозяйка своему телу, не хозяйка даже собственной души?— она просто пустая оболочка в этом пропитанном ядом и похотью месте, которую обязали отрабатывать собственный долг.Но хуже всего пришлось Шину, ведь иметь в своем борделе шлюху-самоубийцу заставило этого вышколенного пижона приобрести навыки первой медицинской помощи.Как только хозяин борделя закончил, он схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть на себя. Шин был невысоким мужчиной с глубокими морщинами. С его плеч струились волны достаточно дорогих шелков, которые он мог себе позволить. Только теперь они были бесповоротно испорчены?— измазанные в ее крови, они точно отправятся на помойку.—?Сегодня я лично привяжу тебя к кровати, и ты два дня проведешь без еды. Все ножи попрячу, все углы спилю, но ты не посмеешь откинуться в моем борделе!Хантер понимала, чем ее смерть грозила бизнесу Шина.Перед тем, как продать ее в это место, Ллойд?— предыдущий хозяин, который выкупил ее у преступников?— сказал, что ей невероятно повезло. По его словам, Анне улыбнулась настоящая удача, ведь бордель ?Ночные цветы??— считался весьма престижным по меркам борделей местом. Его посещение строго ограничивалось?— сюда допускались только военные, занимавшие хороший пост и прочие чиновники. К тому же девочки проходили отбор?— спрос позволял проводить отсев неподходящих кандидаток.Анна вспомнила их первую с Шином встречу. Тот договорился о ней заранее. Они встретились на улице, было холодно. Шин смерил ее оценивающим взглядом, а потом неудовлетворительно цокнул:—?Четырнадцать? Я не собираю головастиков. Ко мне вообще-то важные люди приходят. Подростки их не сильно интересуют. Они ни черта не умеют.Но Ллойд его переубедил. Шин повелся и заплатил ему кругленькую сумму, которая повисла долговым камнем на шее Анны.В течение двух лет Анна работала уборщицей?— обслуживала девочек, прибирала места соитий, отмывала туалеты. А недавно Шин сказал, что ей пора перейти в разряд ночных цветков: Хантер хоть и запоздало, но выросла, приобрела формы и на мордашку, как заметил хозяин борделя, оказалась миловидной. Хантер пыталась его умолять, вставала на колени, но Шин был непреклонен. Это не оставило Анне никакого выбора.Раздраженный мужчина подозвал охранника. Тот с легкостью поднял Хантер с пола в общей душевой, закинул к себе на плечо и понес в их общую с девочками комнату. А там Шин без усилий привязал ее к нижнему ярусу железной кровати.—?К ней не подходить. Иначе поплатитесь! —?приказал он всем, кто находился в комнате, а после скрылся за дверью вместе с охранником.Комната девочек насчитывала около шестнадцати коек, туалетный столик с косметикой и много зеркал. В ней повисла тишина. Кто-то вздохнул, кто-то демонстративно цокнул.Анна ни с кем так и не подружилась, хотя пошел третий год. Ее адаптация проходила тяжело. Все, что она делала - лишь драила с утра до вечера и старалась не смотреть зажравшимся чиновникам в глаза, проходя мимо случайных посетителей борделя. В голове то и дело всплывали воспоминания о прошлом. Хантер ни с кем не общалась, полностью замкнулась в себе. Единственная, кто пыталась выйти с ней на контакт, была одна из проституток. Ее звали Ильфа. Она была высокой, статной женщиной с коротким каре. А еще Ильфа была единственной, кто не боялся Шина и мог ослушаться его приказов. Поэтому женщина сразу поднялась из-за туалетного столика, за которым сидела, и направилась в сторону Анны.Хантер наблюдала за ней сквозь слезы. Ильфа была красивой и утонченной, но навечно привязанной к этому борделю. Возможно, она была бы прекрасной швеей или певицей?— никто не знал. Ильфа остановилась на отметке проститутки и не представляла свою жизнь другой.Медленно приблизившись к Анне, женщина присела на краешек кровати.—?Ох, крошка, ну что же ты так,?— вздохнула Ильфа. Пальцы женщины мягко пробежались по щеке Хантер, остановившись на линии скулы. —?Поверь, ты привыкнешь. Выбора нет...В горле Анны образовался ком. Она не хотела привыкать, не хотела свыкаться с мыслью, что ее жизнь кончена. Остальные проститутки считали ее сумасшедшей, ведь многие попали в этот бордель, пройдя сквозь грязь и боль. Неудивительно, что им нравилась та новая жизнь, которую они обрели. Проблема заключалась лишь в том, что Анна помнила свою прежнюю жизнь. И она была лучше этой.Сил кричать не осталось, да и бороться тоже. Хантер медленно сдавалась. Она отвернулась от Ильфы, прикрыв глаза.—?Давай просто потерпим, хорошо? Просто научись выживать, детка.Рука Ильфы мягко похлопала ее по бедру и, поднявшись, женщина двинулась к своей кровати. Она не видела смысла что-то навязывать, оставалось только выжидать, когда девочка смирится… Как когда-то это сделали все остальные.Анне захотелось разрыдаться. Они все твердили, что ей повезло, что она могла попасть в бордель Подземного города, а вместо этого находится за стеной Сина. Так близко от самого Короля! Но Хантер плевать хотела на все эти мнимые почести. Ее семью убили, а ей испортили жизнь. И эти мрази не сожалели.Барнс и Фойгер ворвались в ее дом ровно три года назад. Ночью. Мама, папа и старший брат спали, а соседи не слышали возни. Грабители хотели поживиться, обчистить их дом, хотя Хантеры никогда не жили на широкую ногу. Анна проснулась из-за шума и тут же закричала, увидев незнакомую фигуру возле окна. На ее крик прибежали родители. Они попытались защитить дочь, но Барнс и Фойгер оказались вооружены. Сначала погиб папа, вступивший в схватку с Барнсом. Затем старший брат и мама. Ее грабители убивать не стали.Уже впоследствии Анна узнала, что Барнс и Фойгер планировали только грабеж, а потом просто запаниковали и не нашли другого варианта разобраться со свидетелями после того, как она закричала. И это сжирало Хантер до основания. Вероятно, ее жизнь могла сложиться по-другому, если бы не этот чертов крик... Если бы только сон был крепче...Анна жила у Барнса и Фойгер где-то полгода и эти полгода казались самыми мучительными в ее жизни. Они выбивали из нее всю дурь, пока Хантер не стала беспрекословно подчиняться. Ей хотелось сбежать, но сил хватило лишь на два раза. Попытки оказались бесполезными, а пытки чудовищными.Впоследствии на Анну нашелся покупатель. Торговцы перепродали ее в качестве служанки новому хозяину — Ллойду. Тот оказался довольно обеспеченным аристократом, но требовал беспрекословного подчинения и идеальной чистоты. А спустя какое-то время и вовсе сдал ее Шину.И сейчас, находясь в борделе ?Ночные цветки? Анна вновь чувствовала отчаяние. Хотя могло ли оно оставить ее хоть на минуту?Веки Хантер отяжелели из-за сна. Она понимала, что это ненадолго, но все же приняла решение забыться, а не тащить свое существование в медленно убивающей ее реальности. Силы бороться медленно иссякали...