Глава XXIX (1/1)

Эрика Адриана ГонсалесВсё, что происходило после того, как Клэри привела меня в чувство, неслось мимо меня ярчайшей каруселью. Слабеющий разум не поспевал за сменяющейся обстановкой, рана болела только сильнее, а Моргенштерн неумолимо тащила меня вперед. Чувствовала себя обузой, ненужным мешком с хламом, который пора выбросить на помойку. Даже мелькнула мысль попросить девушку оставить меня здесь, чтобы хотя бы она смогла спастись. И когда я уже набралась было смелости озвучить свою просьбу, Клэри втолкнула меня в какую-то каморку.Я смертельно устала. Постоянная боль лишала желания что-либо делать дальше, моей прежней решимости как не бывало. Просто хотелось, чтобы это всё поскорее закончилось, не важно, как. В то, что нас найдут, я уже не верила. Вообще вся эта затея с побегом стала казаться каким-то бредом. Ну куда мы, полтора охотника, собрались? Здесь наверняка полно этих кошмарных гибридов, если судить по шуму, что они подняли, когда обнаружили нашу пропажу. Что мы можем против них?Клэри с шваброй наперевес вызвала легкую вымученную улыбку на губах. С каждой минутой всё сильнее уважаю её. Эта девушка грозится стать моим кумиром, серьезно. Она не сдается, готова до последнего защищать не только себя, но и меня, пусть даже на вооружении у неё лишь швабра. Уверена, если понадобится, Моргенштерн задаст этой шваброй такую трепку тому, кто сунется сюда, мало не покажется. Может, стоит ввести этот предмет домашнего хозяйства в список оружия Сумеречных? А что, идеально же: черенком толкаешь врага, а металлической частью добиваешь. Очень удобно, как по мне.За такими бредовыми размышлениями проходило время, а вместе с ним из меня утекала жизнь. Ладонь, которой зажимала рану, уже стала липкой от крови, её запах, казалось, пропитал воздух в тесной каморке. Давящее ощущение того, что это конец, сжимало грудную клетку, затрудняя и без того тяжелое дыхание. Что я вообще видела за годы, что живу на свете?В памяти отдаленными всполохами яркого света засиял Мадрид, родной по рождению Институт, точнее, какие-то отдельные картинки, остатки детских воспоминаний. Вместо лиц отца и матери?— размытые ощущения тепла, бесконечной любви и уюта. Самое яркое воспоминание тех лет?— смерть дорогих сердцу людей. Меня не было в Институте в момент взрыва, и всё потому, что Магнус, близкий друг моего отца, принимавший непосредственное участие в жизни нашей семьи, забрал меня в кино в тот день. Больше я не видела ни Институт, ни родителей. Мои дни были заполнены лаской и заботой Бейна, он изо всех сил старался, чтобы я не нуждалась ни в чем, не ощущала себя брошенным ребенком, и любил, как умел.А потом в мою жизнь пришли охотники со своим Сумеречным дурдомом. Я обрела друга, воспитанницу, наставника и… Как назвать Джейса, я понятия не имела. Вроде не враг, но и не друг. Несомненно, близкий человек, не чужой. Формально вообще муж, но неформально…Откинув голову назад, устроилась удобнее на узкой лавке, насколько это было возможно. Клэри молчала, время от времени тяжело вздыхая. Не трудно было догадаться по грустному лицу девушки, что она, как и я, подводит итоги своей жизни. Надеюсь, хотя бы ей есть, о чем вспомнить на пороге смерти, я ведь толком и не видела ничего за свои девятнадцать.Шум шагов, раздавшийся за дверью, насторожил нас. Я забралась подальше за груду хлама, поскольку совсем не была способна сражаться, Клэри же неловко вскочила на ноги, перехватив свое оружие поудобнее. Дверь приоткрылась, и Моргенштерн со всей дури зарядила черенком швабры в проем, вызвав у нежданного гостя сдавленное ругательство. Я думала, что тронулась умом, когда в голосе пострадавшего узнала такие знакомые укоризненные нотки. Алек. Алек чертов Лайтвуд стоял в дверном проеме, потирая лоб! А следом, втиснувшись между парабатаем и косяком, в каморку ввалился Джейс. Взгляд парня заметался по помещению, и я выползла из своего угла, зная, что ищет он меня.Клэри и Алек, приглушенно говорившие о чем-то, остались где-то за пределами моего сознания. Эрондейл, обеспокоенно заглядывая мне в глаза, помог подняться, но кольца рук не разомкнул. Взгляд разноцветных глаз метнулся к моему окровавленному плечу, после чего мы замерли, смотря друг на друга. Я стояла так близко к парню, что уже не могла различить, моё или его сердце отбивает такой бешеный ритм по грудной клетке. Казалось, над нами образовался какой-то купол, скрывающий от этого мира с его ужасными гибридами, бродящими где-то по коридору, психом, создавшим их, даже Алек и Клэри остались где-то за пределами понимания.Для меня существовал только Джейс, взволнованный, взъерошенный, но такой родной! Мне казалось, будто я знаю его в мельчайших подробностях, до последней родинки и царапинки. Нам не понадобились слова, да и зачем они, когда я и так вижу всё в его невозможно красивых глазах? Он мне нужен, здесь и сейчас. Весь. Эти мысли оглушили, поэтому я не противилась, когда парень, чуть склонившись, осторожно припал к моим губам. В ту же секунду разум взорвался тысячами ослепительных огней, хотелось только одного?— чувствовать его губы, обнимать и целовать парня до нехватки кислорода в легких.Ангелы, пощадите мой рассудок! Но на тот момент он явно проигрывал желаниям тела, поскольку я отдалась нахлынувшим ощущениям полностью. Больше не было боли, разочарования и ужаса, был только Джейс, его невероятное тело, по которому уже бесстыдно бродили мои руки, его такие желанные губы и возбуждение, отчаянно пульсирующее где-то около моего бедра. Сейчас это всё не вызывало во мне и капли стыда, более того?— мне нравилось и хотелось участвовать в происходящем, пусть это и было в моей жизни впервые. Я хотела быть с Джейсом, во всех смыслах этих слов.Не знаю, чем бы это безобразие закончилось, если бы не грохот, раздавшийся со стороны двери. Невероятный шум, прервавший нас, мгновенно отрезвил разум, окатывая меня волной стыда и ужаса. Мгновенно вернулась боль, словно огнем опалившая плечо, способствуя быстрому возвращению в реальный мир. Кровь, непонятно как оставшаяся еще в моем теле, бросилась мне в лицо, щеки горели, а взгляд не желал подниматься выше пола.Появившиеся в дверях Магнус и Тони отвлекли всеобщее внимание от произошедшего. Папа, которого я уже не надеялась увидеть, бросился ко мне, что-то причитая в привычной ему манере, и я вновь ощутила слезы на щеках. Мысли о Джейсе улетучились, уступая место бешеной радости при виде родного мага. Он помог мне выйти из каморки, после чего, взмахом руки открыв портал, подхватил меня на руки. Мне стало так тепло и хорошо, так уютно в его объятиях! Я чувствовала, что теперь моя жизнь в безопасности, можно больше не бояться и не тревожиться, поэтому позволила себе потерять сознание, уже из-под прикрытых век поймав на себе внимательный взгляд Джейса.О нем и всем произошедшем я буду думать потом. Да, потом. А сейчас?— спасительная темнота, где нет этой ноющей боли и ужаса, где только покой и тишина.Александр Гидеон ЛайтвудПолучив по лбу шваброй, сразу понял?— Клэри зарядила. Один вид девушки, замершей напротив со своим орудием наперевес, вызвал необыкновенный душевный подъем. Она жива и, на первый взгляд, в относительном порядке. Облегчение-то какое, Ангелы… Теперь всё точно будет хорошо, иначе никак.Сказать, что я был в шоке, увидев поцелуй парабатая и Эрики, это ничего не сказать. Не думал, что он способен на такие отчаянные действия. Хотя, эмоции всегда были у руля поведения Джейса, а подпитываемые руной брака, они становятся просто сокрушительной силой. Признаюсь честно, какое-то время, словно извращенец, наблюдал за жаркими проявлениями чувств Эрондейла и Эрики. Ни следа былого противостояния со стороны обоих. Кажется, эта руна намного сильнее, чем мы думали, если их как магнитом тянет друг к другу против их воли и разумов. Следом пришла мысль о том, что происходящее?— неправильно, ведь закрепление брака должно быть решением мозга, а не тела.Клэри, замершая в полуметре от меня, похоже, думала о том же самом, поскольку, нервно перебрав пальцами по древку швабры, что есть силы врезала ею по какому-то горшку в основании кучи хлама. За секунду до обрушения успел среагировать и притянуть Моргенштерн к себе, уберегая от погребения под рухнувшей горой. Девушка инстинктивно прижалась ко мне, с долей испуга в глазах смотря на грохнувшуюся громаду. Сердце тут же отозвалось непонятной теплотой на близость напарницы, а мысль о том, что смог уберечь, защищить, пусть и от такого пустяка, как гора хлама, грела душу.—?Клэри, ты как? В порядке? —?настороженно обратился к охотнице, машинально касаясь её лица, словно наощупь желая удостовериться, что всё нормально.Клэри подняла на меня взгляд, после чего, видимо, осознав, что мы находимся слишком близко друг к другу, вдруг отпрянула.—?В порядке. Да.Горечь захлестнула душу. Неужели я до сих пор ей настолько противен, что находиться рядом со мной невозможно? Как помочь ей преодолеть эту неприязнь? Что сделать? Настроение, взметнувшееся было при виде напарницы, тут же опустилось ниже плинтуса. В глубине души надеялся на объятия, да на любое проявление благодарности, а получил отчаянный толчок прочь.Герои-любовники, разогнанные по углам грохотом, не могли даже смотреть друг на друга, изучая взглядом обстановку каморки. Но я был слишком поглощен собственными чувствами, чтобы думать о Джейсе и Эрике. Когда плохое настроение грозило стремительно перерасти в очень плохое, Клэри вдруг обратилась ко мне по имени.—?Алек, спасибо,?— вымученная улыбка. —?Что пришел, что спас. В общем, за всё спасибо.—?Никаких проблем,?— хмыкнул в ответ.Почему-то легче не стало. Даже еще хуже. Окончательно погрузился в себя и свои мысли. Думал, хоть что-то изменилось за последнее время. Видел же, Клэри уже охотнее идет на контакт, чёрт, да мы прилично сблизились, если подумать. Но, похоже, этого недостаточно для того, чтобы хоть попытаться принять меня, либо это её предел. Обидно. Горько. И думать ни о чем другом не получается. Общая атмосфера радости от воссоединения честной компании обошла меня стороной. Не способствовали улучшению настроения и эмоции парабатая, шквалом обрушившиеся на меня в самый неподходящий момент.Попав в Институт, хотел было сразу уйти к себе, чтобы успокоиться, но мне не позволили. Наше прибытие вызвало дикий ажиотаж, ведь эта операция держала в напряжении весь Институт, а родители Моргенштернов вообще были на грани нервного срыва из-за переживаний. Закрутилось-завертелось. Эрику?— в лазарет, Клэри?— туда же, Магнуса?— вместе с ними, в помощь, ведь против ?Как я оставлю свою печеньку?!? не попрешь. Джейс унесся к Эмилии, за прошедшее время уже доведшей Джослин до нервного тика, а меня и Джона вызвали на ковер к главе Института.Расспросы по типу что, как, где и почему продлились больше часа. Валентин хотел знать всё о логове таинственного гада, вплоть до количества камер с подопытными. Естественно, считать их никому в голову не пришло, обошлись примерным числом. Когда Моргенштерн вытянул из нас всю информацию, какую мы могли ему дать, он отпустил нас.—?Алек,?— собственное имя в устах Джона показалось мне таким неожиданным, что я удивленно обернулся.Парень догнал меня и замер рядом, в нерешительности почесывая белобрысую макушку. Вопросительно воззрился на него, совершенно не понимая, что могло Джонатану понадобиться от меня.—?Хотел поблагодарить тебя,?— пожал плечами охотник, заставив меня еще выше приподнять бровь, после чего пояснил. —?Ну, за то, что нашел Клэри. Ты не представляешь, как она дорога мне.—?Ошибаешься,?— усмехнулся я. —?Представляю. У меня тоже есть младшая сестра, и я беспокоюсь за неё не меньше, чем ты за Клэри.—?Точно,?— хохотнул Джон, после чего ободряюще хлопнул меня по плечу ладонью. —?В общем, спасибо тебе.—?Без проблем,?— пожал плечами в ответ. —?Надеюсь, если понадобится, ты сделаешь то же самое для меня и Иззи.—?Можешь не сомневаться,?— кивнул парень, после чего оставил меня.До чего же странные эти Моргенштерны. И, что характерно, благодарить не умеют. Совершенно. Наверное, семейное.Эрика Адриана ГонсалесОчнулась я уже в лазарете, под контролем Безмолвных братьев и неугомонного Магнуса, который бегал от меня к койке Клэри и обратно, не желая упускать нас обеих из виду.—?Ты пришла в себя, наконец-то,?— облегченно произнесла Моргенштерн, подсаживаясь повыше.—?Эрика, заенька,?— тут же запричитал Бейн, вмиг оказываясь рядом,?— как ты себя чувствуешь?Привычное беспокойство папы отчего-то рассмешило меня, и я не смогла сдержать смешка.—?Гораздо лучше,?— успокоила я любимого мага, после чего скосила глаза на уже перевязанное плечо. —?Что там? Сильно опасно?—?Уже нет,?— махнул рукой Магнус,?— через пару дней шрамик только останется. Вот только тебе придется побыть тут некоторое время. Ты потеряла много крови, организм ослаблен, нужно восстанавливаться.—?Понимаю,?— кивнула, вновь откидываясь на подушку.Пару часов, отведенные Клэри для действия восстанавливающего отвара, девушка провела, всячески развлекая меня. Рассказывала смешные истории из детства и юности, вспоминала безумные вылазки с Тони и Джоном, поведала о своих многочисленных проказах. Последний раз я так смеялась, наверное, с Алеком и Эми, во время нашей несанкционированной прогулки. Не упустила случая рассказать наставнице об этом.—?Ну вы и самоубийцы! —?расхохоталась девушка. —?Не дай Ангел Джейс узнает, вам с Лайтвудом придется прописаться в лазарете.—?Зачем мне прописываться в лазарете? —?раздался от входной двери заинтересованный голос упомянутого брюнета, и через пару мгновений Алек уже стоял между наших коек.Повторив возможную причину его переезда в медицинский отсек Института, Лайтвуд понимающе кивнул и взял с Клэри слово, что та не проговорится его парабатаю.—?Вот те крест,?— воодушевленно перекрестилась девушка, вызвав у нас новый приступ смеха.Получив добро на выход из лазарета, Моргенштерн оставила нас с Алеком, клятвенно пообещав мне зайти через несколько часов. Лайтвуд устроился на краю моей койки, внимательно осмотрел меня, после чего кивнул на перевязанное плечо.—?Болит?—?Не особо,?— ответила я, в свою очередь рассматривая друга.Ведь я почти не видела его там, в каморке. Все мысли были заняты его парабатаем, и сейчас мне был немного стыдно за то, что не проявила совершенно никаких эмоций при встрече с Алеком. Выглядел парень неплохо, ну, относительно меня. Конечно, устал, был чуть потрепан, но совсем не серьезно. Я нашла его руку и чуть сжала её.—?Сам-то как?—?Пойдет,?— отмахнулся брюнет, большим пальцем руки поглаживая моё запястье. —?Меня сейчас больше волнуешь ты. Да и не только меня, всех нас.Неожиданно стало очень приятно. За меня, недоохотницу, вечную помеху и обузу, кто-то волнуется и переживает. Ну, Магнус не в счет, от него это ожидаемо. А вот остальные… Неужели, у меня есть шанс стать частью большой семьи охотников?Лайтвуд просидел около меня до тех пор, пока меня не начало клонить в сон. Пожелав скорейшего выздоровления, парень ободряюще улыбнулся и покинул лазарет. Под мерную болтовню Магнуса и дежуривших в лазарете охотников я уснула, следуя давно выученному уроку: ?Сон?— лучшее лекарство?.