5 глава. (1/1)

— Джордан, как у тебя дела? Асмодей сказал, что плохо… К лучшему изменений нет?Его теплая рука накрыла мою.— Да не так уж все и плохо, — ответил он, не поднимая глаз.Разглядывая разноцветные камешки под ногами, Джордан неторопливо пошел обратно к дереву-скамейке и потащил меня за собой. Я опять сел на ствол, а Джордан, вместо того чтобы сесть рядом, опустился на сырой каменистый берег. Наверное, не хочет, чтобы я видел его лицо. Хотя мою руку он так и не выпустил.Я начал молоть чепуху, чтобы заполнить пустоту молчания:— Сто лет у вас не был. Наверняка куча всякого-разного случилась. Как там Сэм и Эмили? А Эмбри? Как Квил…Я запнулся, вспомнив, что про друга Джордана Квила лучше не спрашивать.— Ох уж этот Квил, — вздохнул Джордан.Значит, это все же произошло: Квил присоединился к стае.— Жаль, — пробормотал я.К моему удивлению, Джордан фыркнул:— Не вздумай ему это сказать!— Почему?— Квилу жалость не нужна. Наоборот, он на седьмом небе от счастья.Я ничего не понял. Ведь все остальные волки очень огорчились, зная, что друг должен разделить их судьбу.— Чего это он?Джордан задрал голову и поглядел на меня. Улыбнулся и закатил глаза.— Квил думает, что ничего лучшего с ним случиться не могло. Ведь ты наконец понимаешь, что с тобой происходит. Он ужасно рад вернуться к друзьям — и к тому же теперь он один из ?избранных?. — Джордан снова фыркнул. — Пожалуй, удивляться нечему. Вполне в духе Квила.— Ему это нравится?— Честно говоря, это нравится почти всем, — неохотно признался Джордан. — Есть ведь и преимущества: скорость, свобода, сила… чувство принадлежности к семье. Лишь мы с Сэмом очень переживали. Да и то Сэм уже давно перестал. Только я нюни распускаю. — Он рассмеялся.У меня появился миллион вопросов:— А почему вы с Сэмом не похожи на остальных? И что вообще с Сэмом произошло? В чем там дело? — Вопросы сыпались один за другим, не давая возможности вставить ответ, и Джордан опять засмеялся.— Это длинная история.— Я уже рассказал тебе одну длинную историю. Кроме того, домой я не тороплюсь, — ответил я и поморщился при мысли о том, что мне за это будет.Джордан моментально поднял на меня глаза, почувствовав двойной смысл моих слов.— Он разозлится?— Да, — признался я. — Он терпеть не может, когда я делаю что-то… небезопасное.— Вроде прогулок с оборотнем.— Вот именно.Джордан пожал плечами.— Тогда не возвращайся. Я лягу спать на диване.— Гениальная идея, — проворчал я. — В таком случае он непременно пойдет меня искать.Джордан напрягся, потом кисло улыбнулся:— В самом деле пойдет?— Если подумает, что со мной что-то стряслось, то скорее всего пойдет.— Моя идея с каждой секундой нравится мне все больше.— Ради бога, Джордан! Меня это уже достало.— Что именно?— То, что вы оба готовы убить друг друга! — пожаловался я. — Вы меня с ума сводите. Неужели нельзя вести себя как цивилизованные люди?— Он действительно готов меня убить? — хмуро ухмыльнулся Джордан, не обратив внимания на мой гнев.— Не настолько, насколько ты готов его убить! — Я понял, что ору во весь голос. — По крайней мере, он ведет себя, как взрослый человек. Знает, что, причиняя боль тебе, он причиняет боль мне — и поэтому никогда не станет этого делать. А тебе на это, похоже, наплевать!— Ну да, конечно, — пробормотал Джордан. — Он и мухи не обидит.— Ну блин!Я вырвал руку из ладони Джордана и оттолкнул его голову. Подтянул колени к груди, крепко обхватил их руками и, кипя от ярости, уставился на горизонт.Несколько минут Джордан молчал. Потом поднялся с земли, сел рядом со мной и обнял меня одной рукой за плечи. Я стряхнул его руку.— Извини, — тихо сказал он. — Я постараюсь вести себя прилично.Я промолчал.— Так хочешь узнать про Сэма? — спросил он.Я пожал плечами.— Странная история. То, что случилось с Сэмом… я даже не уверен, сумею ли объяснить, что к чему.Хотя я и злился на Джордана, его слова раздразнили мое любопытство.— Я слушаю, — сухо сказал я.Краем глаза я заметил расплывающуюся на лице Джордана улыбку.— Сэму пришлось куда хуже, чем остальным. Потому что он оказался первым, рядом с ним никого не было. Дедушка Сэма умер еще до его рождения, а отца он так и не увидел. Никто не мог распознать симптомы. Когда это случилось впервые — первый раз, когда он превратился, — Сэм подумал, что сошел с ума. Ему понадобилось две недели, чтобы взять себя в руки и превратиться обратно. Это было еще до твоего приезда в Форкс. Мать Сэма и Леа Клируотер обратились в полицию и к лесникам, чтобы организовать поиски. Думали, несчастный случай или еще что-то…— Леа Клируотер? — удивился я.Леа была дочерью Гарри, и при звуке ее имени на меня нахлынула волна жалости. Гарри Клируотер, давний друг Асмодея, прошлой весной умер от инфаркта.Голос Джордана изменился.— Да. Они с Сэмом дружили со школы. Стали встречаться, когда Леа было лет четырнадцать. И когда Сэм исчез, она чуть с ума не сошла.— Но Сэм и Эмили…— Об этом я потом расскажу: это тоже часть истории. — Джордан медленно вдохнул и резко выдохнул.Пожалуй, глупо было думать, что до Эмили Сэм никогда никого не любил. Большинство людей влюбляются много раз в жизни. Просто я видел Сэма с Эмили и не мог представить его с кем-то еще. Сэм так на нее смотрел… очень похоже на то, как иногда на меня смотрит Александр.— Сэм вернулся, — продолжал Джордан. — Но ни с кем не хотел говорить о том, что с ним случилось. Пошли слухи: в основном болтали, что он связался с дурной компанией. Как-то Сэм столкнулся с дедушкой Квила, старым Квилом Атеарой, который зашел проведать миссис Улей. Сэм пожал ему руку, и старый Квил чуть копыта не откинул. — Джордан засмеялся.— Почему?Джордан положил ладонь мне на щеку и повернул лицом к себе — он склонился вперед, и его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от моего. Ладонь у него горела, словно его лихорадило.— Понятно, — пробормотал я. Какая у Джордана горячая ладонь и как близко его лицо… Мне стало неловко. — У Сэма была температура.Джордан снова засмеялся.— Рука горела, будто он держал ее на плите.Джордан был так близко, что я ощущал тепло его дыхания. Я спокойно поднял руку и убрал его ладонь с лица, хотя и переплел наши пальцы, чтобы он не обиделся. Джордан с улыбкой отклонился назад, ничуть не обманутый моим напускным равнодушием.— В общем, мистер Атеара пошел прямиком к другим старейшинам, — продолжал Джордан. — Только они еще знали и помнили. Мистер Атеара, Билли и Гарри даже видели, как их дедушки превращались. После рассказа старого Квила они тайно встретились с Сэмом и объяснили ему, в чем дело. Когда Сэм понял, ему стало легче: теперь он был не один. Старейшины знали, что не только на него повлияло возвращение Лайтвудов. — Это имя Джордан произносил с невольной горечью. — Но в то время все остальные еще должны были подрасти. Так что Сэм ждал, пока мы к нему присоединимся…— Лайтвуды об этом и понятия не имели, — прошептал я. — Они не думали, что здесь до сих пор есть оборотни. Не знали, что, приехав сюда, заставят тебя измениться.— Какая разница — знали или не знали? Ведь это все равно произошло.— Ты, похоже, злопамятный.— А, по-твоему, я должен все прощать, как ты? Не всем же быть святыми и мучениками.— Джордан, пора тебе повзрослеть!— Если бы я мог, — пробормотал он.Я уставился на него, пытаясь вникнуть в смысл его слов.— Что ты сказал?Джордан хихикнул.— Так, одна из тех странностей, о которых я говорил.— Ты… не можешь… повзрослеть? — в недоумении спросил я. — То есть как? Ты не… не стареешь? Это что, шутка?— Уж какие тут могут быть шутки.Мое лицо запылало. Глаза наполнились слезами — от злости. Зубы клацнули, и челюсти сжались.— Магс? Да что я такого сказал?Я снова вскочил на ноги, сжимая кулаки и дрожа всем телом.— Ты. Не. Стареешь, — прорычал я сквозь зубы.Джордан мягко потянул меня за руку, заставляя сесть на место.— Никто из нас не стареет. Что с тобой?— Я что, единственный на свете, кто станет старым? Я старею каждый день, черт бы их всех побрал!Я уже кричал, размахивая руками. Маленькая часть меня понимала, что я устроил истерику вполне в стиле Асмодея, однако эту здравомыслящую частичку почти целиком затмила огромная часть, напрочь не способная мыслить здраво.— Да пропади оно все пропадом! Что за дурацкий мир? Где справедливость?— Магс, успокойся.— Заткнись, Джордан! Молчи!— Ты действительно сейчас топнул ногой? Я думал, так делают только девчонки в кино.Я зарычал, но на Джордана это не произвело никакого впечатления.— Все не так плохо, как ты думаешь. Садись, я тебе объясню.— Я постою.— Ладно, как хочешь. Послушай, на самом деле я постарею — когда-нибудь.— То есть как?Он похлопал по стволу. Секунду я испепелял Джордана взглядом, потом все же сел: моя ярость погасла так же неожиданно, как и вспыхнула, и я успокоился достаточно, чтобы понять: я веду себя глупо.— Когда мы сможем держать себя в руках достаточно долго, чтобы перестать… Когда мы на длительное время перестаем превращаться, то снова начинаем стареть. Это нелегко. — Он покачал головой, внезапно засомневавшись. — Думаю, нам еще не скоро удастся научиться так владеть собой. Даже Сэм пока не может. К тому же присутствие целой банды вампиров прямо у нас под носом все только усложняет. Мы не можем перестать превращаться, пока племени нужна защита. Но у тебя вовсе нет причин устраивать из-за этого истерику, потому что я уже старше тебя — по крайней мере, физически.— Что ты имеешь в виду?— Магнус, посмотри на меня. Разве я похож на шестнадцатилетнего подростка?Я оглядел с головы до ног его мощное тело, стараясь быть объективным:— Пожалуй, не похож.— Вовсе не похож. Потому что, когда запускается ген оборотня, мы за несколько месяцев полностью вырастаем. Вымахиваем так, что дальше некуда. — Он поморщился. — Физически мне лет двадцать пять или около того. Так что не стоит вопить, что ты старше меня — лет семь у тебя еще есть в запасе.?Двадцать пять или около того?. В голове не укладывается. Но я помнил, как Джордан внезапно вырос: у меня на глазах вытянулся и оброс мышцами. Помнил, как он каждый день выглядел немного по-другому… Я потряс головой, чувствуя легкое головокружение.— Ну так что, ты будешь слушать про Сэма — или будешь орать на меня из-за вещей, которые я не в силах изменить?Я вздохнул.— Извини. Для меня возраст — вопрос щекотливый. Задел за живое.Взгляд Джордана посуровел: казалось, парень тщательно подбирает слова.Поскольку мне не хотелось обсуждать и правда щекотливые вопросы — вроде моих планов на будущее или договоров, которые могут быть нарушены, если осуществятся эти планы, — я подтолкнул разговор в нужном направлении:— Значит, когда Сэм понял, что происходит, когда Билли, Гарри и мистер Атеара объяснили, в чем дело, ему стало гораздо легче. И еще ты сказал, что в этом есть и хорошие стороны… — Я запнулся. — Почему Сэм так ненавидит Лайтвудов? Почему хочет, чтобы я тоже их ненавидел?— А вот это самая странная странность.— Меня удивить трудно.— Уж это точно, — ухмыльнулся Джордан. — В общем, ты прав. Когда Сэм узнал, что происходит, ему полегчало. В основном его жизнь… ну, прежней она уже не была, но дела пошли на лад. — Лицо у Джордана стало напряженным, будто он собирался сказать что-то неприятное. — Сэм ничего не мог рассказать Леа. Мы никому не должны об этом говорить без крайней необходимости. И кроме того, для Сэма стало небезопасно находиться рядом с ней. Он пошел на уловки, как это сделал я с тобой. Леа ужасно злилась, что Сэм не говорит ей, где бывает, куда уходит по ночам и почему всегда такой усталый. Но они пытались сохранить отношения, потому что очень любили друг друга.— А потом она узнала, в чем дело? И поэтому они расстались?Джордан покачал головой.— Нет. Просто однажды из резервации Мака к Леа приехала ее сестра Эмили Янг.— Эмили — сестра Ли? — удивился я.— Троюродная сестра. Правда, они очень близки и в детстве были, можно сказать, родными.— Какой ужас… И Сэм… — Я замолчал, качая головой.— Не торопись его осуждать. Ты знаешь, что такое ?импринтинг??— Импринтинг? — повторил я незнакомое слово. — Нет, не знаю. А что это?— Одна из тех странностей, с которыми мы должны мириться. Это происходит не со всеми. Вообще-то, это не правило, а редкое исключение. К тому времени Сэм уже наслушался всяких историй, которые мы привыкли считать легендами. Об импринтинге он слышал, хотя никогда не думал…— Так что это за штука? — поинтересовался я.Джордан перевел взгляд на океан.— Сэм в самом деле любил Леа Клируотер. Однако после его встречи с Эмили это уже не имело значения. Иногда… мы не знаем точно почему… именно так мы находим подругу. — Джордан глянул на меня и зарделся. — То есть свою вторую половинку.— Как ?так?? Любовь с первого взгляда, что ли? — насмешливо фыркнул я.Джордан не улыбнулся, темные глаза пристально следили за моим лицом.— Эта штука посильнее любви с первого взгляда. Больше, чем любовь.— Извини, — пробормотал я. — Ведь ты не шутишь, верно?— Верно.— Сильнее, чем любовь с первого взгляда? — В моем голосе все еще слышалось сомнение, и Джордан не мог его не заметить.— Мне трудно объяснить… Да и неважно на самом деле. — Он пожал плечами. — Ты хотел знать, что случилось с Сэмом, почему он терпеть не может вампиров… Они вынудили его измениться, заставили возненавидеть себя. Он их не выносит, потому что разбил сердце Леа и не сдержал данных ей обещаний. Каждый день он видит ее обвиняющий взгляд и знает, что она права.Джордан внезапно замолк, словно сказал что-то, чего говорить не следовало.— А как отреагировала Эмили? Если она была в таких близких отношениях с сестрой…Сэм и Эмили выглядели идеальной парой: как две половинки одного целого. И все же… как Эмили могла смириться с тем, что раньше Сэм принадлежал другой? Принадлежал девушке, которая была ей почти родной сестрой?— Сначала Эмили очень злилась. Но трудно сопротивляться такой преданности и обожанию. — Джордан вздохнул. — К тому же Сэм мог ей все рассказать. Когда ты находишь свою вторую половинку, то больше не связан правилами. Ты знаешь, откуда у Эмили шрамы на лице?— Да. — В Форксе говорили, что на Эмили напал медведь, но я-то знал правду.?На оборотней положиться нельзя, — как-то сказал Александр. — Люди, находящиеся рядом с ними, могут пострадать?.— Как ни странно, именно таким образом они и помирились. Сэм пришел в ужас от того, что натворил, его тошнило от самого себя, он ненавидел себя за то, что сделал… И бросился бы под автобус, если бы это хоть как-то помогло Эмили. Он не мог прийти в себя… И тут почему-то получилось так, что Эмили стала его утешать, а потом…Джордан замолчал, и я понял, что потом произошло нечто слишком личное, чтобы об этом рассказывать.— Бедная Эмили, — прошептал я. — Бедняга Сэм. Бедняжка Леа…— Да уж, Леа не повезло больше всех, — согласился Джордан. — Она храбрится. Будет подружкой невесты на свадьбе.Я смотрел в сторону, на неровные скалы на южной оконечности залива, выступающие из океана как обломанные пальцы, и пытался переварить услышанное. Я чувствовал взгляд Джордана на своем лице: он ждал моего ответа.— А с тобой это случилось? — наконец спросил я, глядя в сторону. — Ну, любовь с первого взгляда?— Нет, — резко ответил он. — Это случилось только с Сэмом и Джаредом.Я хмыкнул, стараясь выказать лишь вежливый интерес. На самом деле у меня камень с души упал, и я задумался почему. Хорошо, что Джордан не заявил, будто наши отношения — это какая-то мистическая связь, штучки оборотней. В наших отношениях и без того черт ногу сломит. Хватит с меня сверхъестественных явлений.Джордан тоже молчал, и в этом молчании чувствовалась неловкость. И мне вовсе не хотелось услышать, о чем он думает.— А с Джаредом что произошло? — спросил я, чтобы нарушить молчание.— Ничего страшного. Это оказалась девчонка, с которой он целый год просидел рядом в школе и на которую никогда не обращал внимания. А потом, после превращения, вдруг заметил и уже больше не сводил глаз. Ким на седьмом небе от счастья. Она была влюблена в него по уши и в дневнике уже везде писала его фамилию после своего имени. — Джордан ехидно засмеялся.Я нахмурился.— Тебе Джаред рассказал?.. Ему не следовало такое говорить.Джордан закусил губу.— Да, зря я смеюсь… Хотя это все же ужасно смешно. Джаред ничего нам не говорил. Я ведь тебе уже рассказывал об этом, помнишь?— То, что, когда вы обращаетесь в волков, вы слышите мысли друг друга?— Верно. Так же, как и твой кровосос. — Джордан насупился.— Александр, — поправил я.— Ну да, конечно. Именно так я узнал, что чувствует Сэм. Это вовсе не означает, что он сам рассказал бы нам… Честно говоря, мы все не в восторге. — В его голосе вдруг прозвучала горечь. — Никакой личной жизни, никаких секретов. Все, чего ты стыдишься, выложено на всеобщее обозрение.— И правда кошмар, — прошептал я.— Вообще-то, иногда это помогает, если нам нужно действовать вместе, — неохотно признался он. — Раз в сто лет, когда какой-нибудь кровосос пересекает нашу границу. С Ходжем мы повеселились. И если бы в прошлую субботу у нас под ногами не мешались Лайтвуды… эх! — простонал Джордан. — Мы могли бы ее поймать!Он со злостью сжал руки в кулаки.Я вздрогнул. Как бы я ни беспокоился, что Джейс или Саймон пострадают, это беспокойство не шло ни в какое сравнение с паникой, которую у меня вызывала мысль о Джордане, нападающем на Камиллу. Если на свете есть нечто, не поддающееся уничтожению, так это Саймон и Джейс. А Джордан все еще теплый и все еще человек. Он смертен. Я представил, как Джордан идет на Камиллу, как ее блестящие волосы развеваются вокруг лица, странно похожего на кошачье… и меня затрясло.Джордан посмотрел как-то странно.— Разве с тобой не то же самое? Ведь он все время у тебя в голове.— Вовсе нет. Алек не в состоянии заглянуть в мою голову. Хотя и хотел бы.На лице Джордана отразилось замешательство.— Он не может меня слышать, — объяснил я, и по старой привычке в моем голосе прозвучало самодовольство. — Для него я единственный, кого он не может услышать. Мы не знаем почему.— Странно, — произнес Джордан.— Да уж. — Самодовольство испарилось. — Скорее всего, у меня с мозгами что-то не в порядке.— Я давно подозревал, что мозги у тебя набекрень, — усмехнулся Джордан.— Спасибо за комплимент.Солнце вдруг прорвалось из-за пелены облаков — я не ожидал такого сюрприза и прикрыл глаза, защищая их от блеска воды. Все вокруг изменило цвет: волны из серых стали синими, деревья из блекло-зеленых ярко-изумрудными, а разноцветные камешки заблестели, как самоцветы.Мы прищурились, привыкая к свету. Тишину нарушали только рев прибоя, эхом отдававшийся со всех сторон закрытой бухты, мягкое шуршанье гальки под набегающими волнами и крики чаек высоко в небе. Как хорошо!Джордан придвинулся ближе, прислонившись к моей руке. Он был такой теплый. Через минуту я уже снял куртку. Джордан одобрительно хмыкнул и прислонился щекой к моей макушке. Солнце пригревало — хотя от Джордана жар шел сильнее, — и я лениво прикидывал, сколько времени мне понадобится, чтобы сгореть.Я повернул правую руку к солнцу и рассеянно наблюдал, как свет слегка отблескивает на шраме, оставшемся от укуса Себастьяна.— О чем ты думаешь? — пробормотал Джордан.— О солнце.— Приятные мысли.— А ты о чем? — спросил я.Джордан усмехнулся.— Вспоминаю идиотский фильм, на который ты меня потащил. Я улыбнулся. В тот вечер столько всего изменилось… Вспоминая его теперь, я испытывал не страх и не стресс, а желание улыбнуться. Это был последний вечер, который мы с Джорданом провели вместе до того, как он узнал о своей сущности. Последнее человеческое воспоминание. И сейчас оно стало странно приятным.— Я скучаю по тем временам, — сказал Джордан. — Все было так просто, так понятно… Я рад, что у меня хорошая память. — Он вздохнул.Джордан почувствовал, как я внезапно напрягся: его слова мне кое-что напомнили.— Что с тобой?— Кстати, о хорошей памяти… — Я отодвинулся от Джордана, чтобы видеть его лицо. Сейчас на нем отражалось недоумение. — Не скажешь, что ты сделал в понедельник утром? Ты думал о чем-то, что расстроило Александра.?Расстроило? — это мягко сказано. Однако если я хочу получить ответ, не стоит начинать слишком жестко.Недоумение на лице Джордана рассеялось, и он рассмеялся:— Я просто подумал о тебе. Ему это не очень-то понравилось, а?— Обо мне? И что ты подумал обо мне?На этот раз Джордан засмеялся не так весело.— Вспомнил, как ты выглядел, когда тебя нашел Сэм. Знаешь, Сэм не может отделаться от этого воспоминания. А потом вспомнил, как ты впервые ко мне приехал. Ты даже не представляешь, в каком ужасном состоянии тогда был. Понадобились долгие недели, чтобы ты вновь стал похож на человека. А как ты обхватывал себя руками, словно боялся, что рассыплешься на части… — Джордан поморщился и покачал головой. — Мне нелегко вспоминать твои переживания, но я был ни при чем. И подумал, что ему-то придется еще хуже.Я врезал Джордану по плечу. Рука заболела.— Джордан Скотт, не вздумай повторить это еще раз! Обещай, что больше никогда так не сделаешь!— Вот еще! Давненько я так не веселился!— Джордан, помоги мне…— Магс, да успокойся. Ну когда я его снова увижу? Можешь не переживать.Я встал и пошёл прочь. Джордан схватил меня за руку. Я попытался вырваться.— Мне пора.— Нет, подожди, — попросил он, крепче сжимая мою руку. — Извини. И… ладно, я больше не буду. Обещаю.Я вздохнул.— Спасибо, Джордан.— Тогда пойдем ко мне, — настойчиво предложил он.— Вообще-то, мне и правда пора ехать. Меня ждет Рагнор, да и Кларисса волнуется. Не хотелось бы слишком сильно ее расстраивать.— Ты ведь только что приехал!— Мне тоже так кажется, — согласился я и поглядел на солнце: каким-то образом оно уже стояло прямо над головой.Время пролетело удивительно быстро.Джордан насупился.— Когда я снова тебя увижу? — обиженно спросил он.— Когда Алек опять уедет, — пообещал я, не подумав.— Уедет? — Джордан закатил глаза. — Так это называется, да? То, что он делает. Тошнит меня от этих пиявок.— Если ты не можешь вести себя прилично, то я вообще больше не приеду! — пригрозил я, вырывая руку.Джордан не отпускал.— Ладно, не злись, — ухмыльнулся он. — Рефлексы сработали.— Если ты хочешь, чтобы я опять приехал, давай кое о чем договоримся.Джордан молча ждал продолжения.— Видишь ли, для меня все равно, кто вампир, а кто оборотень. Ты Джордан, он Александр, а я Магнус. Остальное неважно.Он слегка прищурился.— Но ведь я все равно оборотень, — неохотно сказал Джордан. И с отвращением добавил: — А он остается вампиром.— А я Дева! — заорал я, не выдержав.Джордан с любопытством изучая выражение моего лица. Наконец он пожал плечами:— Если ты так хочешь…— Да. Хочу.— Ладно. Просто Магнус и Джордан. И никаких дурацких Дев.Джордан улыбнулся знакомой улыбкой, по которой я так соскучился. На моем лице расплылась ответная улыбка.— Джордан, я очень по тебе скучал, — вырвалось у меня.— Я тоже. — Его улыбка стала еще шире. Он смотрел на меня ясным, счастливым взглядом, в котором не осталось горькой злобы. — Больше, чем ты можешь себе представить. Ты скоро вернешься?— Как только смогу, — пообещал я.