?Воспоминания и заманчивое предложение? (1/1)

Есть такие понятия: ?Чужой среди своих? и??Свой среди чужих?. Пожалуй, сама Вика предпочитала говорить о?себе несколько иначе.?Чужая среди своих и?чужая среди чужих?,?— так говорила она про себя.Арина Прозоровская была родом из?интеллигентной семьи. Отец, Павел Тимофеевич, был профессором в?Киевском государственном университете имени?Т.?Г.?Шевченко. Кажется, он?был историком. Мать, Вера Николаевна, была домохозяйкой. Говорят, раньше она слыла первой красавицей в?Киеве. Нет, это конечно, не?значит, что Вера Николаевна совсем состарилась. Просто отпечаток пережитых лет уже отчетливо проступал на?лице этой по-своему милой, в?чем-то даже строгой женщины. Вера Николаевна была немкой по?отцу и?украинкой по?матери. Ее?родители погибли во?время Гражданской войны. Они были знакомы со?многими государственными деятелями тех лет и?не?слишком жаловали Советскую власть.Что касается Павла Тимофеевича, то?он?тоже рос в?смешанной семье: его мама была еврейкой. Отец погиб в?Первую Мировую, старший брат, Илларион вместе с?молодой женой бежал во?Францию. Именно этот факт и?стал поводом для ареста отца Арины. Он?был обвинен в?антисоветской деятельности. Виной тому было не?только бегство брата… Павел Тимофеевич был потрясен?тем, что творилось после 1917?года, когда огромная Российская империя распалась на?осколки. Его родители были убиты во?время беспорядков, они открыто поддерживали белых и?ненавидели красных. Когда-то и?сам Павел был таким?же.?Но?жизнь научила его не?показывать свои эмоции и?не?болтать?зря. Наверное, именно это качество и?привлекло его в?Виктории Воротынниковой.Арина и?Вика познакомились в?поезде, когда обеим было по?17?лет. Арина тогда загорелась так называемой идеей фикс, как ее?сейчас называют,?— она должна помочь трудовому народу Испании. Шел 1938-й?год. В?Испании полным ходом шла Гражданская война. Так официально был назван конфликт между Второй Испанской Республикой в?лице правительства испанского Народного фронта (республиканцы, лоялисты) и?оппозиционной ей?испанской военно-националистической диктатурой под предводительством генерала Франсиско Франко (мятежники), поддержанного фашистской Италией, нацистской Германией и?Португалией. Официально эта война длилась с?июля 1936?года по?апрель 1939?года. Но, как вы?сами понимаете, это только официально. Даже после 1939?года, в?условиях Второй Мировой, укрепившееся правительство генерала Франко все еще вело воображаемую борьбу за??национальную идею?, а?точнее?— за?ее?иллюзию. Вика до?сих пор вспоминает, как эту ситуацию назвала Арина.?Мещанство пытается восстать из?пепла!??— кажется, так она выразилась. Девушка родилась после падения монархий, после революций. Она не?видела Первой Мировой войны, которая, по?сути, и?запустила процесс перестройки мира, процесс разложения уклада прошлой жизни. Чего только стоит фраза Арины в?тот самый день, когда они с?женихом, Володей, подали заявление в?ЗАГС. Родители тогда настаивали на?банкете и?фото в?свадебных нарядах.?Излишество и?мещанство!??— презрительно фыркнула тогда Прозоровская-младшая. В?свои неполные 20?лет она уже была ярой коммунисткой, комсомолкой. У?нее были идеалистические представления о?жизни, в?отличии от?старшего поколения. Или, в?отличии от?той?же?Вики Воротынниковой.С самой первой минуты Виктория очаровала Арину. Она была красива, высока (немного выше своей подруги), стройна, грациозна, имела хороший слух и?голос, была рассудительна и?слишком уж?серьезна. Некоторые считали ее?слишком замкнутой. Но, как говорил Павел Тимофеевич, это только сильнее притягивает к?Вике. Особенно ему нравилась некая такая серьезность девушки, которая с?годами превратилась в?некоторую холодность, державшую людей на?расстоянии, что было особенно видно в?зелёно-карих глазах красавицы. Профессор сразу проникся к?девушке по?истине отцовской симпатией. Он?хорошо помнил, как девочек сняли с?милицией с?поезда в?Свердловске. Именно тогда и?выяснилось, что только что закончившей школу девочке совершенно некуда идти.Вера Николаевна, напротив, отнеслась к?новой знакомой дочери очень настороженно. Она почувствовала, что эта девушка как-то связана с?чекистами, что она неспроста ушла из?дома. К?сожалению, тогда с?самой Викой поговорить об?этом не?представлялось возможным. Виктория наотрез отказывалась об?этом говорить. Лишь спустя месяц, перед самым началом учебного года Вика все?же?приоткрыла некоторые свои секреты.Как и?предполагала мать Арины, девушка была дочерью разведчика. Мать была из?обрусевших немцев. Именно этим и?объяснялось прекрасное воспитание девушки. А?знала Вика действительно немало: она знала французский, немецкий, английский, испанский, польский языки. Также она хорошо танцевала (только танго ей?ну?никак не?нравилось!), пела, умела шить и?вязать, прекрасно знала этикет и?правила хорошего тона, умела вкусно готовить…?Ах, да, она?же?еще прекрасно рисует и?отличается хорошим вкусом! Считаете, что это невозможно? Тогда вы?глубоко заблуждаетесь. Все эти качества в?юной Виктории развила жизнь. Отец, Константин Воротынников, уделял воспитанию дочери очень много времени. Он?мог часами сидеть в?комнате дочки, рассказывая ей?что-нибудь новое и?поучительное. Он?редко ругал?ее.?Но?был очень строг, если она совершала какие-нибудь серьезные проступки. Однако, это не?значит, что старый разведчик порол дочь ремнем, вовсе?нет. Он?просто спокойно разговаривал с?ней, объясняя, что она сделала не?так. В?школе девочка училась хорошо, поэтому повода для вызова родителей в?школу у?учителей не?было. Хотя… даже если?бы?такой вопрос и?встал?бы, то?можно было дать голову на?отсечение, что к?учителям придет отец. Не?мать, а?именно отец. Мать, Матильда Генриховна, старалась как можно меньше пересекаться с?дочерью на?одной территории. И?никто не?мог понять причины такого поведения, даже сама Вика. Может, старый разведчик что-то знает? Виктория никогда не?забудет взгляд, которым он?смотрел на?маму, если узнавал о?какой-нибудь новой ихней перепалке. Этот взгляд был наполнен укором и?какой-то горечью.—?Папа, а?почему мама меня не?любит??— всякий раз спрашивала Вика, видя этот взгляд. И?всякий раз Константин Воротынников не?мог ответить дочери на?этот вопрос. Просто не?мог…***Даже спустя много?лет, сидя сейчас в?отдельной камере с?Ариной Прозоровской и?Зоей Величко, Вика вновь прокручивала в?памяти воспоминания из?детства, вновь пыталась понять поведение матери. Ей?казалось, что если она разгадает эту загадку, на?свет всплывет другая, более опасная правда. Не?та, которую она ожидает услышать, увидеть, ощутить.От этих мыслей девушку отвлек голос Арины:—?Знаешь, Вика, я?ведь вспомнила все…Потушив догорающий окурок об?пепельницу, Воротынникова взглянула на?однокурсницу. Зоя Величко, сидевшая на?верхней койке, с?интересом наблюдала за?девушками. Ее?также привлекла эта Павловская, она?же?Воротынникова.—?И?что?же?ты?вспомнила, Арина??— взгляд Виктории пронизывал до?костей. Арина всегда боялась этого. Ведь это означало некую угрозу в?случае опасности.—?Помнишь, тогда в?поезде? Мы?тогда до?Свердловска доехали, нас еще с?милицией сняли.—?Помню,?— Вика вновь чиркает спичкой, поднося ее?к?очередной сигарете,?— и?что дальше?—?Тебя тогда окликнули твоей настоящей фамилией. Но?ты?сделала?вид, что не?слышишь. А?потом ты?сказала мне…—?Что они обознались,?— закончила брюнетка, затянувшись сигаретой.—?Почему?—?Хотела убежать от?прошлого. И?еще я?полная дура,?— горько хмыкнула девушка.—?Уж?на?кого-кого, а?на?дуру ты?ну?никак не?похожа!?— фыркнула Величко, свесившись в?койки,?— ты?умнее, чем хочешь казаться.—?Дрянь, убийца!?— бросилась к?ней Прозоровская. Но?Вика сумела оттащить подругу.—?Сядь и?успокойся.—?Она убила мою мать!—?Сядь и?успокойся!?— уже рявкнула Вика,?— иначе обеим мало не?покажется! Я?вам обеим в?няньки не?нанималась!После этой фразы даже хотевшая что-то сказать Зоя утихомирилась.—?Извини за?бестактность, Вика. А?что тебе предложил майор Воротынников??— спросили притихшие девушки 10?минут спустя.Услышав этот вопрос, Вика вновь окунулась в?воспоминания…- Ты?даже не?изменился,?— тихо сказала Вика, чуть отстранившись от?отца,?— годы над тобой не?властны.Услышав?это, матерый разведчик позволил себе легкую улыбку. Он, как никто другой знал, что дочь слегка лукавит. Но?это тот случай, когда можно позволить себе сладкую лесть. Особенно от?родной, искренне любящей дочери.—?Ты?тоже. Ну?разве что чуть-чуть. Совсем капельку,?— произнес Константин, как?бы?невзначай добавив:—?Такая?же?красавица, как твоя мать.На последних двух словах девушка вздрогнула. Она ведь почти не?вспоминала ее?за?прошедшие 3?года.—?Как?она??— Вика принципиально не?говорила слово ?мама?. Может, не?хотела показать, что ее?все это коробит? А?может еще по?какой-то причине?—?Нормально. Будет работать в?разведшколе преподавателем этикета.—?В?разведшколе??— удивилась Вика.—?Да,?— кивнул разведчик, не?желая ходить вокруг да?около,?— был приказ сверху о?создании разведшколы для подготовки девушек-разведчиц.Когда Воротынников говорил?это, девушка остро почувствовала в?его словах недосказанное: ?Будет война?.—?Когда??— это было единственным, что можно было спросить сейчас.В ответ на?это старый разведчик порывисто прижал дочь к?себе и?тихо сказал:—?Не?знаю.—?Хорошо… Тогда другой вопрос: Арина и?Зоя будут учится в?этой вашей разведшколе?—?Да, возможно,?— неопределенно ответил Константин,?— если у?них достаточно?ума.Что отец имел в?виду, Вика поняла сразу. Арина надеется, что этим сможет вытащить отца из?тюрьмы. А?Зоя хочет вернуться к?дочери.—?Полагаю, ты?и?мне хочешь это предложить?—?Да… тебя могут посадить за?нанесение тяжких телесных.—?Пусть этот ворюга по?кличке Ворон скажет спасибо, что я?ему шею с?головой не?раскроила!?— прошипела Вика,?— мама Арины была?бы?жива сейчас и?те?люди тоже!—?Понимаю твое негодование. Ты?в?курсе, что дружба с?дочерью врага народа ставит тебя под удар? Следователь говорит, против вас слишком много улик.—?Да?понимаю?я! Кстати, вора этого не?нашли?Константин молча покачал головой.—?Черт!?— прошипела сквозь зубы Вика,?— что ты?предлагаешь?—?Кажется, я?уже сказал. Принесешь пользу Родине, получишь прощение от?государства. Сможешь искупить свою вину.?А?ведь я?ни?в?чем не?виновата?,?— подумала брюнетка. Она понимала, что отец знает?это, как никто другой. Только вот другим это как объяснить?Думая над ситуацией, Вика смотрела в?глаза отца. Внешне тот был спокоен. Только глаза сейчас его выдавали. Он?ждал ее?решения. В?уме Вика знала, что он?не?будет ее?заставлять. Сколько она себя помнит, он?никогда не?давил на?нее, позволяя самой принимать решения. И?лишь иногда вмешивался. Но?делал это ненавязчиво, аккуратно. Такой подход девушка ценила. К?тому?же… Она была искренне благодарна человеку, воспитавшему?ее.?И?отплатит ему тем?же.—?Хорошо,?— твердо произнесла Виктория,?— я?согласна пройти обучение в?разведшколе. Нужно?ли?подписать какие-то документы и?когда начнется обучение?От этих слов старому разведчику стало немного легче. Правда, душа теперь за?дочь будет болеть в?2?раза сильнее. Но?это ее?выбор. И?он?примет?его, даже если самому тошно.—?Тебе нужно написать заявление. Что касается учебы… считай, что она уже началась. И?поговори со?своими подругами. У?них один шанс,?— с?этими словами Воротынников протянул дочери ручку и?бумагу.Пока Вика, Зоя и?Арина обсуждали предстоящую учебу в?разведшколе, Воротынников рассказал обо всем Матильде. Чтобы появление дочери не?стало для нее сюрпризом.—?Ты?с?ума сошел!?— холодно произнесла немка, заламывая руки,?— зачем ты?это сделал?—?Она имеет право на?прощение,?— также холодно произнес Константин,?— уж?если не?от?матери, то?хотя?бы?от?государства.Эти слова имели эффект пощечины. Матильда Генриховна резко выпрямилась и?подошла к?окну. Она только-только начала забывать о?том, что у?нее есть дочь… А?тут судьба преподносит ей?эту…—?Ты?всегда любил?ее.?Любил больше, чем положено.—?А?по-моему, ты?не?права,?— нахмурился разведчик, приобняв брюнетку за?плечи,?— она заслуживает этого. Если ты?забыла, Вика моя дочь.—?Не?по?крови,?— напомнила Матильда.—?Не?по?крови,?— согласился Константин,?— но?это не?меняет ничего. Тебе придется с?этим смириться.—?Я?пытаюсь сделать это уже почти 20?лет,?— хмыкнула Матильда,?— но…Тогда ни?Матильда Генриховна, ни?сам Воротынников не?знали, что Вика узнала правду о?том, что она не?дочь Константина.Спросите, как? Я?отвечу. Интуиция.