-3- (1/1)

Безысходно, безнадежно,Исступленно, постепенно,Входят запахи подкожно,Входят звуки внутривенно.Вечер. И без того серый город погружён в полупроницаемую туманную дымку, вызванную дождём. Небо затянуто тяжёлыми грозовыми тучами. Полный штиль. Всё это придаёт мегаполису какую-то странную атмосферу печальной задумчивости. Кажется, будто всё это - одна большая фотография, сделанная умелым фотографом-реалистом, подправленная потом эффектом "монохром". Слишком мало ярких пятен. Слишком много "градаций серого". Наверное, единственное "цветное нечто" на этом снимке - глаза прохожих: у кого карие, у кого зеленоватые. Но даже это совершенно неуловимый нюанс. Ведь сейчас все люди смотрят куда-то под ноги. Боятся споткнуться и упасть лицом в какую-нибудь лужу. Редкость, когда человек уверенно смотрит вперёд. И практически невероятность, когда он поднимает взгляд к небу.Тёмноволосый парень стоит у окна, прижавшись лбом к прохладной поверхности, и смотрит вдаль глазами тёмно-кофейного оттенка. Совершенно отрешённо. Абсолютно неподвижно. На первый взгляд даже может показаться, что это просто манекен. Но, если присмотреться, его человечность со временем выдаст, нет, не вздымающаяся от вздохов грудь. Ведь он дышит совсем неуловимо. Так слабо, что от его дыхания даже не запотевает стекло. Его выдаст моргание. Такое же редкое и замедленное, вызванное лишь тем, что глаза начинает щипать от слишком долгого пересыхания.В комнате не горит свет. Не проникает свежий воздух. От этого в нос ещё сильнее бьёт запах перегара, оставшийся здесь напоминанием о другом парне. Смятая постель, небрежно оставленная незаправленной, уже не хранит тепла тела своего хозяина, но на лёгких простынях при желании можно различить очертания его силуэта, бережно хранимые гладкими складками.

ДжонгХён аккуратно присаживается на краешек кровати. Невесомо проводит длинными пальцами вдоль простыни, представляя под своей ладонью выпирающие позвонки КиБома, возвращается обратно к смятой подушке, хранящей на себе пару высветленных коротких волос. Бережно кладёт их на ладонь, рассматривая с некой долей печали. Где он сейчас? С кем? Казалось бы, это совершенно не его дело, если на него просто наплевали. Тогда почему он сейчас здесь? Почему просто не ушёл, хлопнув дверью и забыв навсегда этого гулящего паренька? Наверное, потому что просто не позволяет совесть. Или же это что-то совсем другое? Его ведь здесь никто не держит. Никто не будет его останавливать, если он вдруг захочет уйти отсюда. Это же даже не его квартира. Значит, наверное, что-то его всё-таки держит? Точнее, кто-то?Вздохнув, брюнет откидывается на небольшую подушку, вдыхая аромат его шампуня, сжимая в руке пару светлых волос.

Как же сложно суметь сделать первый шаг.То, что нежно - будет грубо,То, что слабо - слишком туго.Здравствуй, Боль, моя подруга,Ход из замкнутого круга.Тёмное подвальное помещение. Нос щекотит запах сырости. В ушах звонко отдаётся звук капающего с потолка конденсата. Где-то в углу слышится тихое копошение и едва уловимый писк. Видимо, мыши или даже крысы рыскают в поисках чего-то съестного. На уже начавшей разрушаться кирпичной стене криво висит какой-то старый светильник со свечой, запах воска которой смешивается с запахом сырой затхлости. Слабый свет практически не освещает помещение, но даже его достаточно, чтобы разглядеть привинченные к соседней стене цепи и крюк, спускающийся с потолка. Вся обстановка чем-то напоминает камеру пыток. Не хватает только каких-нибудь ножей и луж крови. Хотя никто точно не может утверждать об отсутствии этих вещей здесь, в силу ужасной освещённости. И кто знает, какие ужасы могут скрываться в ближайшем тёмном углу.- Вау! Да ты, оказывается, извращенец, - глупо улыбаясь и осматриваясь вокруг, восклицает КиБом.- Боишься? - ехидно спрашивает мужчина.- Пфф... Ничуть! - вызывающе отвечает блондин, подходя вплотную к незнакомцу.- Ммм... Ты, оказывается, плохой мальчик. А что, если я тебя накажу? - выдох в самые губы.- Ну так чего ты тогда ждёшь? - облизал пересохшие губы, едва касаясь кончиком языка губ собеседника.В следующее же мгновение КиБома резко припечатывают к стене, застёгивая на запястьях тяжёлые металлические наручники, кое-где уже успевшие поржаветь от сырости, и фиксируют цепь на том самом потолочном крюке. Руки парня оказались заведены так высоко, что вся кожа на теле буквально натянулась, выставляя на обзор тоненькие рёбра, которые сейчас не составит труда пересчитать.Возможно, КиБом бы испугался, если бы не был сладко одурманен эффектом недавно выкуренной марихуаны. Поэтому сейчас своими суженными до невозможности зрачками он мог видеть только то, что возбуждало его, доводя до безумия. Он жадно оглядывал помещение, стараясь зацепиться взглядом за какой-нибудь предмет. А найдя, начинал блаженно представлять, как это может использовать мужчина, привёзший его сюда. Он жмурился и изнывал от нетерпения, желая, чтобы мужчина уже, наконец, начал своё "наказание". Сегодня он хотел как можно больше жестокости.А незнакомец, тем временем, не спешил, рассматривая свою "жертву", медленно снимая с себя одежду. Он, словно хищник, загнавший в угол свою добычу, отрезав ей все пути отступления. И он не отпустит, пока не наиграится. Сегодня он - король. Сегодня он правит балом.Обойдя пристёгнутого блондина, мужчина выудил из того, самого тёмного, угла небольшой нож и, ухмыльнувшись, направился к парню. На мгновение в голову КиБома закралось слабое сомнение о том, выживет ли он вообще сегодня. Но расслабленный мозг совершенно не хотел думать о чём-то, лишь посмеявшись в лицо здравому смыслу.

Опомнился он только тогда, когда осознал, что его губы грубо сминают в требовательном жёстком поцелуе, сжав одной рукой его волосы на затылке. Следующим, что он почувствовал, был холод металла в районе горла.- Кажется, ты любишь грубость...- горячий шёпот в самое ухо.Нервно сглотнув, КиБом на время забыл, как дышать, выжидая того, что будет дальше. Ему не было страшно. Скорее он испытывал какое-то странное любопытство и неконтролируемое желание. Когда послышался треск разрываемой ткани, блондин облегчённо осознал, что это всего лишь своеобразный метод раздевания. А когда почувствовал покалывающую боль в области рёбер, понял, что кончик ножа был довольно острым. Зашипев от неприятных ощущений, он зло сверкнул глазами в сторону ухмыляющегося мужчины.- Расслабься. Научись получать удовольствие от боли, - прошептал, словно заклиная, припадая губами к неглубоким порезам, слизывая проступившие капельки крови.И КиБом расслабился, закатив глаза, прислушавшись к ощущениям. Боль постепенно отходила на второй план, когда незнакомец, смочив ранки, стал ласкать затвердевшие бусинки сосков, изредка прикусывая зубами, придавая им багровый оттенок, срывая с губ блондина хрипловатые стоны. Звучит дико, но ему нравится такое обращение. Об этом явно говорит чётко-выделяющийся через джинсовую ткань бугорок.Вдоволь наигравшись с царапинами и сосками, мужчина снова потянулся к тому углу, скрывающему ещё, наверное, много интересного. Достав небольшой предмет овальной формы и пристроившись сзади, он стал остервенело стягивать с КиБома узкие джинсы, которые от духоты в помещении обтянули стройные ноги блондина словно вторая кожа и от этого снимались сразу вместе с цепляющимися за них боксерами. Спустив штаны чуть ниже колен, незнакомец отвесил своей "жертве" смачный шлепок по заднице, который, моментально покраснев, отпечатался очертанием ладони на коже бледно-молочного оттенка.Затем по помещению разнёсся негромкий жужжащий звук. Блондин не сразу понял, что это. Вообще, он не сразу его и услышал, погрузившись в собственные ощущения. Долго находиться в забытии ему не позволили, приставив этот жужжащий предмет к сжимающемуся колечку мышц. По телу сразу пробежалась волна мурашек от неизведанных ранее чувств. Мужчина надавливал на дырочку, водил по яичкам, изредка проходясь по всей длине, задерживаясь на истекающей смазкой головке. КиБом издавал отрывистые стоны, прогибаясь в спине и подаваясь навстречу. Когда "мучитель", в очередной раз надавив на колечко, полностью погрузил предмет внутрь, переключив на более скоростной режим, блондин блаженко проскулил, закусывая губу и переминаясь с ноги на ногу от буквально разрывающих блаженством вибраций изнутри.- Нравится? - раздалось где-то над ухом.КиБом же лишь пошло простонал, не в силах выдать более членораздельный ответ. В следующее мгновение он почувствовал резкий и болезненный удар по спине. Широко распахнув глаза, он увидел в руках мужчины гибкий хлыст, уже занесённый для следующего удара, который не заставил себя ждать. КиБом перевёл взгляд на соседнюю стену, на которую падала тень от всего этого действа. Он как завороженный стал наблюдать, как хлыст, словно змей, вытанцовывает в руке того мужчины плавные движения и, со свистом рассекая воздух, опускается на его хрупкую спину, заставляя кричать и прогибаться. Он боялся. Но отнюдь не того, что может не выйти из этого подвала. Он испытывал совсем другой страх. Страх того, что мужчина может остановиться. А он этого не хотел. Ему нравилось чувствовать эту боль, которая сжигающим изнутри коктейлем смешивалась со сладостными ощущениями, приносящимися небольшим вибратором, выставленным на предельную скорость. Ему нравилось, когда после каждого удара, незнакомец водил по кровоточащим змееобразным следам руками или языком.Наконец, удовлетворившись избиением и отложив хлыст в сторону, мужчина присел, вынимая и вибратор, чем заставил КиБома огорчённо простонать. От всех манипуляций с него уже градом катился пот, перед глазами всю плыло, а коленки тряслись. И если бы не цепи, на которых он благополучно висел, давно бы уже рухнул, не в состоянии больше держаться на своих ватных ногах. Но, несмотря на всё это, он хотел большего. Он хотел уже, наконец, получить долгожданную разрядку. И он получил. В следующую же минуту в него резко вошли на всю длину, задавая сразу же бешеный темп, не давая возможности привыкнуть. Его просто имели. Наращивая грубость с каждым толчком, попадая по нужной точке внутри настолько часто, что не было возможности сделать полноценный вдох, задыхаясь в собственных стонах.Чувствуя близость финала, мужчина опустил ладонь на член блондина, проводя вверх-вниз быстрыми движениями, не успевая за собственным ритмом. После пары таких нехитрых манипуляций, КиБом блаженно изливается в его руку, сразу же обмякая в полуобморочном состоянии. Через несколько особенно глубоких и резких толчков незнакомец с утробным рыком заполняет собой горячую пустоту тела блондина. Оба отрывисто дышат. Сердцебиения обоих на пределе. В помещении стало ещё более душно. Весь подвал заполнился грязным запахом секса.Через некоторое время цепи со звоном упали на пол. КиБом, потеряв опору, осел, подползая к стене, прижимаясь к ней затылком и растирая раскрасневшиеся и расцарапанные запястья. Эффект выкуренной травы постепенно испаряется, оставляя после себя липкое состояние отвращения. Подвал больше не приводит в состояние экстаза. Предметы, причиняющие боль больше не возбуждают.

"Развлечение" закончилось. Проблемы вернулись. Он выйдет отсюда и снова возненавидит себя. Только теперь уже с новой силой.- Ты обещал отвезти меня обратно, - тихо говорит, смотря на мужчину, старающегося натянуть свои штаны.__________________________критику мне :З