Вопрос доверия или Признаться самому себе ( Глава 13) *утерянное* (1/2)
Глава НЕ новая.
Максимилиан не стал испытывать судьбу и, установив будильник на телефоне на одиннадцать, решил вздремнуть пару часиков. Сон, как ни странно, пришел сразу, и тем неприятнее было просыпаться от настойчивой мелодии. ?Стоит сменить сигнал, так недолго и возненавидеть любимую песню?, - выключая аппарат, подумал Макс и, приложив массу усилий, поднялся с кровати. Контрастный душ отогнал сонливость, но общая нехватка сна ощущалась организмом.
На кухне его ждала домработница, которая жарила блины и успевала варить варенье из апельсинов. Максимилиан не понимал, зачем готовить варенье дома, если можно купить в магазине, но с наслаждением поедал приготовленные домработницей лакомства. Завидев младшего хозяина, женщина положила ему стопку блинов на тарелку и полила их джемом собственного приготовления. Сидя за столом и жмурясь от удовольствия, поглощая поздний завтрак, Макс думал о том, что же его ждет в особняке Князевых. Разделавшись с едой, он быстро собрался и решил не ехать с водителем, дабы избежать ненужных вопросов, выкатил из гаража свой байк. Вообще-то, отец запретил ему ездить на нем до выпускного, но, когда родитель бывал в отъездах, Макс бессовестно забывал, что обещал папе не гонять и наслаждался одинокими поездками на своем железном коне. Протерев тонкий слой пыли с мотоцикла и оседлав его, Макс надел шлем и завел монстра. Охранник открыл перед ним автоматические ворота, и парень беспрепятственно выехал с двора.
От дома до трассы он ехал спокойно, так как разогнаться места не было, но как только добрался до гладкого покрытия дороги, стремительно начал набирать скорость. Шлем мешал ветру шуметь в ушах, оставляя лишь тихое гудение. Сжимая руль ладонями, облаченными в тонкую кожу перчаток, Романов почти лег всем корпусом на байк и гнал по шоссе до знакомого перекрестка. Не сбавляя скорости, он проскочил перед самым бампером массивного внедорожника и не слышал благого мата, который прокричал ему в след водитель Хаммера. Через минут пятнадцать, Максимилиан, плавно сбавляя скорость, подъезжал к дому Люциана. У массивных ворот стоял черный мерседес люкс класса, из которого вышел Владимир Олегович, а следом, с его же помощью, вылез Люциан. Мужчина поддерживал сына, а Люц перекинул здоровую руку на его плечо и позволил отцу почти нести его на руках. По сути, Владимир предлагал Люцу отнести его таким образом, но красноречивый взгляд юноши сказал ему о многом. Водитель достал из багажника небольшую кожаную сумку и вошел через калитку за Князевыми. Макс медленно подогнал байк к воротам, объезжая автомобиль. Тут он задумался: а как ему попасть внутрь? Ему показалось, что если он позвонит в домофон, то будет выглядеть глупо, поэтому достав мобильный из кармана куртки, он набрал номер Люциана. Парень долго не отвечал на вызов, и Макс уже собирался плюнуть на все и жать кнопку домофона, но в трубке раздался голос.
- Слушаю, - тяжело дыша, ответил Люц.- Князев, я подъехал уже…- Ну так заходи. Чего звонить-то, если ты уже здесь? – перебил Люциан Макса.
- Я не на машине, а на байке. Его внутрь загнать есть возможность? – спросил Романов, игнорируя тон Князева.- Загоняй внутрь, во двор, скажи, что я велел оставить, и проходи сразу в дом, на второй этаж, - Люц сбросил вызов, а Макс сунув телефон в карман, нажал кнопку домофона. Охранник спросил его кто он и к кому, и после того, как Макс ответил, ему открыли ворота и пропустили во двор особняка. Оставив мотоцикл в стороне от ворот, Макс направился в дом. На первом этаже было тихо, а со второго доносились звуки голосов. Один из них принадлежал Люциану, а второй, скорее всего, его отцу. Максимилиан поднялся наверх и прошел по коридору к единственной комнате, дверь в которую была приоткрыта. Из-за нее и доносились голоса. Макс нерешительно постучал в дверь костяшками пальцев и вслушался в разговор, но после его стука голоса замолкли и послышалось только Люцианово ?входи?. Толкнув дверь до конца, открывая ее, Макс вошел внутрь. В комнате кроме Люциана и его отца находилась экономка Агнесс. Владимир Олегович что-то ей говорил негромко, а она кивала. Люц лежал на большой кровати с недовольным выражением лица и, когда Макс вошел, удостоил его лишь хмурым взглядом. Князев-старший, закончив отдавать поручения женщине, отпустил ее и повернулся к вошедшему Романову.- Здравствуйте, - парень поздоровался со всеми. Агнесс кивнула и вышла из комнаты.- Привет, - небрежно бросил Владимир и устало провел ладонью по лицу. Люциан ничего не ответил на приветствие, а мужчина продолжил, только теперь обращаясь к своему сыну:- Сынок, я тебе не раз говорил, что это опасно. А в твоем нынешнем положении и невозможно. Мы с Сергеем сами разберемся со всем этим. Не хватало, чтобы я еще во время встречи беспокоился, как бы тебя в случае чего не зацепили. Ты останешься дома и будешь приходить в себя. А через неделю, после твоего дня рождения, у нас намечается серьезный разговор и полет в Атланту на несколько дней. И это не обсуждается, - прервал недовольство сына Владимир и, склонившись над ним, поцеловал в лоб. – Поправляйся, сынок, - мужчина вышел из комнаты, а Макс, все это время стоявший почти у входа, прошел вглубь комнаты.
- Ну, и зачем ты меня звал? – он скинул с себя кожаную куртку и перчатки, положил их на кресло и завалился на кровать, у ног Князева. Макс окинул комнату взглядом и для себя отметил, что тут весьма уютно, несмотря на темный цвет, основной в дизайне интерьера. Комната не выглядела мрачной из-за большого окна, занавешеного тончайшими белоснежными занавесками. Люциан посмотрел на Макса пронзительным взглядом и, вздохнув, начал тихо говорить:- Ты единственный человек моего возраста, с которым я хоть как-то общаюсь. В школе друзей у меня нет, ты ведь постарался, - голос парня был тихим, без укора и ноток обиды. Казалось, что его это никак не касалось, ему не нужна была дружба с кем-то. Он знал, что с ним дружить нельзя, и дружба эта не будет искренней, поэтому и не сближался ни с кем. Его окружали подчиненные отца и многочисленные любовники, все старше него самого, завсегдатаи их ночного клуба.
Впервые Люциан переспал с мужчиной в четырнадцать лет, его избранник был старше на десяток лет. Люциан несколько часов методично соблазнял мужчину и, когда тот сдался перед ним, потянул его в кабинет отца. Мужчина был немного пьян, и отмазка Князева, что хозяин клуба - отец его друга, и тот самый друг позволил ему использовать комнату для личных целей, сработала. Близость молодого тела вышибла из головы мужчины все мысли, ему было абсолютно все равно, где они находятся. Там-то их и застал Владимир Олегович, который вернулся в клуб, чтобы забрать документы из сейфа. Первой его реакцией был шок. Его маленький и прилежный сынок, прогибаясь в спине, стоя в унизительной позе и пошло постанывая, закусив губу и прикрыв глаза, поддавался на член какого-то хмыря, который драл его в зад и рычал, как дикий зверь. Когда оцепенение спало, Владимира затопила волна ярости, бесконтрольного гнева. Он широкими шагами подошел к дивану, на котором самозабвенно трахались его сын и этот мужик, не замечая его появления. Схватив незнакомца за горло, Владимир отшвырнул его на пол и начищенным носком ботинка ударил под ребра. Люциан вскочил с дивана, со страхом смотря прямо в глаза разгневанного отца, он пытался нащупать что-то из одежды. Нашлась рубашка, и ею он прикрыл пах. Пока Князев-старший прожигал сына взглядом, нерадивый любовник бесшумно ретировался, оставив их наедине. За всем этим последовал долгий и серьезный разговор. Так и началась сексуальная жизнь Люциана.
Пока Люциан говорил, Макс не переставал смотреть ему в лицо. Его притягивали эти серые глаза, словно пасмурное ноябрьское небо.
- Ты слышишь меня? – спросил Князев и возмущенно посмотрел на парня. Макс отмер и стал судорожно вспоминать, что же он ему такого важного сказал.- Извини, я прослушал, - буркнул Максимилиан, так ничего и не вспомнив. Близость Люциана немного выбивала из колеи, и, стоило хоть немного расслабиться, мысли возвращались на чердак сарая, или рисовали новые картины, которых не было и быть не могло. Макс с удовольствием бы повторил их секс, но знал, что Князев на такое не пойдет, а брать силой хотелось, но тогда это уж точно был бы последний раз, когда он видел Люциана. Такого он ему не простит, это заденет его гордость. Хоть внешне Князев этого не покажет, Макс чувствовал, что для него это будет большим ударом, чем избиение.
- Блядь, Романов, хватит считать ворон! Слушай внимательно и не смей отвлекаться, - прошипел Люц и поморщился, когда пытался подставить под спину подушку и поменять положение с лежачего в полусидящее. Макс, видя неудачные потуги парня, приблизился к нему и, приобнимая за плечи, потянул Люца на себя, сажая его на постели, и поднял подушку, укладывая ее под спину. Эта вроде бы невинная близость заставила низ живота потяжелеть. Макс не понимал, почему так происходит. Нет, он не был возбужден, просто чувствовал, что все к этому придет, если он будет касаться Князева и чувствовать его дыхание на себе. Сам Князев был невозмутим и вроде ничего не заметил. Вернувшись на прежнее место, Макс вытащил тренькнувший в кармане мобильник и открыл входящее сообщение. Оно было от Паши, тот просил о встрече сейчас. Макс задумался и посмотрел на Люциана, а потом обратно на экран телефона. Идти на встречу с Павлом не хотелось, куда желаннее было остаться здесь, и Макс откинул телефон на постель.- Теперь я тебя слушаю внимательно, говори, чего хотел, - он сосредоточился и не собирался во второй раз упустить сказанное парнем.
- Сегодня отец едет на встречу с Коржевым. Меня он брать отказался, ты сам слышал, но у меня дурное предчувствие. Мне кажется, этот ублюдок не остановится, пока не убьет нас с отцом. Ты должен мне помочь, - Князев говорил тихо, но уверенно. – Конечно, дом под охраной, но я уже не уверен, кому можно доверять. На охрану дома поставили новичков, остальные отправились на стрелку вместе с отцом и Сергеем.
- Хм… Понятно, но чем я могу помочь тебе? – задал Макс резонный вопрос.- А тем, что вызовешь такси и отвезешь меня куда-нибудь, где нас вряд ли найдут. Только к тебе нельзя, думаю, ты уже у них под наблюдением.
- Ты спятил? – Макс вскочил с кровати и уставился на парня.- Нисколько. Просто не хочу умирать и расстраивать отца. Если меня в доме не будет, они сюда не нагрянут.- Понятно, - Максимилиан опустился на кровать. – Но куда тебя везти? Может, в гостиницу? – он обернулся к парню.- Нет, давай к кому-нибудь из твоих друзей. Понимаю, что это подорвет твою репутацию, но на кону стоит моя жизнь, как бы ты меня ни ненавидел, думаю, ты не желаешь мне смерти, - голос Князева дрогнул, и он отвернулся к окну. Минуту в комнате стояла оглушительная тишина, а потом Макс встал и обошел кровать, сел рядом с Люцианом и заглянул ему в лицо. В глазах парня стояли невыплаканные слезы, а нижняя губа была закушена. Серые глаза с проблесками голубого цвета казались невероятно яркими и смотрели с болью и обидой. Обидой не на кого-то конкретного, а на всех. От его вида в груди Макса защемило, он не выглядел жалко, он выглядел уязвимым. Ему нужен был защитник, несмотря на его силу и стальной характер. Максу казалось, что он может стать тем самым защитником, но он сам себя одергивал. Неужели, после всего что было, Люциан примет его защиту? Но разве уже не принял? Ведь только что он обратился за помощью именно к нему. Не стал просить отца оставить с ним верного телохранителя, не попросил отвезти и спрятать. Люциан не был трусом, но сейчас он был беззащитным и беспомощным.
Романов кивнул сам себе и, не говоря ни слова, потянулся за мобильным через ноги Люциана. Он отыскал необходимый номер в контактах и набрал его. Ответили спустя несколько длинных гудков.- Ал, привет. Ты уже дома?
- Привет. Ага, только пришел. Что-то случилось? – с нотками беспокойства спросил Альберт.- Нет, не случилось. Если я сейчас приеду к тебе, ты не против? – Макс потирал шею и смотрел на Люциана, щурясь. Князев не отрывал взгляда от мелких капель на большом оконном стекле. На улице начал моросить дождь, и капли в хаотичном порядке ложились на стекло. Только когда на них падали такие же мелкие капельки, под их тяжестью они скатывались вниз, собирая себе подобных в общую, более крупную.
- Я-то не против, но с кем хоть? Надеюсь, не с Пашей? А то я устал от него в школе отбиваться, ему все неймется поговорить, - в голосе послышались нотки раздражения.
- Не с Пашей. Я не могу сказать с кем, но ты будешь удивлен.
- Только не говори, что с телкой, знаешь же, что я этого не потерплю в своем доме.- Не беспокойся, это не девушка. В общем, мы скоро будем.- Хорошо, буду ждать, - Альберт отключился. Макс положил телефон в карман и хотел что-то сказать, но его перебил насмешливый вопрос Князева.:- Решил отвезти меня к самому человечному из вас? Он ведь не осудит.
- Дело не в этом. Альберт не будет трепаться. Насколько я понимаю, ты не хочешь, чтобы кто-то лишний знал о том, где ты.
Максимилиану было стыдно, он понимал, что это всегда будет стоять между ними. Эти три года унижений и избиений.
- Понятно. Тогда еще одна просьба. В этой сумке, - Люц кивнул на кожаную сумку, которая лежала на полу у кресла, – лекарства и все необходимое. Вытащи оттуда одежду, оставь только футболку, полотенце и штаны. Из шкафа достань джинсы, майку и свитер на молнии. Я сейчас кофту с горлом не смогу надеть, - Макс кивнул и молча проделал все, что просил Князев. Отдав ему вещи, он задумался и решил, что парню будет трудно переодеваться самостоятельно. Романов уверенно откинул одеяло с Люца и стянул с него футболку, на миг засмотревшись на темные кружочки сосков, он надел на Князева майку, а следом и кофту. Когда очередь дошла до брюк, он молился, чтобы Люциан был в белье. Его молитвы не сработали, и под мягкими спальными штанами его не было. Макс пытался не смотреть на пах парня, но взгляд отвести было невозможно. Князев нисколько не стеснялся своей наготы, он безразлично следил за манипуляциями Романова. Схватив джинсы, Макс начал торопливо натягивать их на парня, но одев их до колен, вдруг остановился и посмотрел на Люциана исподлобья.- А белье? – голос был немного севшим, его возбуждала открывшаяся картина, как бы Макс не пытался, скрыть этого он не смог.- К черту! В трусах неудобно, - пожал плечами Люц.- Ты не перестаешь удивлять, - пробормотал Максимилиан и надел брюки до конца. Он аккуратно застегивал молнию, боясь защемить достоинство парня. Люциан тихо засмеялся: его это позабавило.