№3 (1/1)

Режиссёр сказал Томасу и Дитеру садиться в машину. Нору он отвёл к массовке, перед этим конечно же сказав, что ей будет уготована особая роль в клипе. ?— Ну что, рад, что твоя любимая будет с нами сниматься? —?спросил Дитер у Томаса. ?— Ты ещё спрашиваешь? ?— А если бы вместе с нами кроме Норы ещё и Эрика снималась… Тогда бы у нас была вылитая немецкая ABBA: двое мужчин и две женщины. ?— Немецкая ABBA? Ну ты загнул. Лучше уж мы останемся собой. ?— Да я просто пошутил. Так что ты думаешь насчёт кандидатуры моей жены? ?— Насчёт Эрики не знаю: мне главное, чтобы Нора снималась. ?— В этом-то я и не сомневался… Начались съёмки клипа. Сначала Нора стояла рядом с остальной толпой, но когда Томас и Дитер по очереди покинули автомобиль, то его откатили прямиком к Норе. Режиссёр сказал Норе постукивать пальцами по капоту, затем оператор ещё пару раз навёл на неё камеру. Нора, разумеется, была на седьмом небе от счастья, особенно в тот момент, когда она находилась близко к Томасу и её засняли. Так в чём же таился подвох? На самом же деле при постукивании пальцев снимали только руку Норы, а остальные кадры решили потом обрезать и сделать настолько короткими, чтобы присутствие Норы в клипе заметил только самый дотошный зритель. Таким образом, режиссёр клипа и оператор угнались сразу за двумя зайцами: сняли в клипе Нору и при этом не расстроили её ненавистников. К вечеру съёмки клипа завершились. Довольные и усталые, люди покидали зал. Томас и Нора под пристальным вниманием поклонников и поклонниц поехали домой, а Дитер решил сначала расспросить режиссёра о том, удалось ли выполнить план. Узнав о том, что Нору в клипе никто не заметит, Дитер радостно поспешил домой. Наконец-то его ждал заслуженный отдых, вкусный ужин, с любовью приготовленный Эрикой, и сын, с которым обычно у Дитера нет возможности проводить много времени. Всё, больше никакой музыки на сегодня, никаких клипов и никаких Томаса и Норы, которые, откровенно говоря, частенько выводят Дитера из себя. Да здравствует удобная психологическая обстановка! Приехав домой, Нора обнаружила в почтовом ящике очередное письмо с угрозами (в те времена бумажные письма ещё были популярны). В тексте послания говорилось о том, что если Нора не оставит Томаса, то её ждёт расправа. Томас, конечно же, сразу принялся успокаивать свою жену: он сказал ей, что всегда беспокоится о её безопасности, и что у неё не так много завистниц, как она думает. Нора не могла успокоится, ей снова начало казаться, что вокруг все её ненавидят. Томас, дабы успокоить свою любимую, решил предложить встретиться с их друзьями на выходных. Ему это удалось, ведь Нора всегда знала, что друзья её любят и стервой вовсе не считают. Также Томас напомнил жене, что у него есть и такие фанаты, которые хорошо к ней относятся и даже дарят ей подарки. Окончательно успокоившись, Нора обняла Томаса и сказала: ?— Я всё понимаю, но не мог бы ты завтра отменить все свои дела и остаться дома со мной? ?— Мне же надо работать. ?— Берни, я знаю, но к тебе на работу я ехать не хочу и оставаться дома одна тоже. ?— Ладно, ты же знаешь, что отказать тебе я не смогу… И всё же ты вредина. ?— Фу, грубиян,?— Нора отошла от Томаса. —?Ты тоже меня врединой считаешь? ?— Солнышко, ну я же любя,?— Томас крепко обнял свою жену. —?Просто когда всё хорошо, то ты моя радость, а когда ты начинаешь капризничать, то ты моя маленькая вредина. Вообще мы все бываем врединами, и ты тоже можешь придумать мне обидное прозвище. ?— Я же уже сказала: грубиян. ?— Ну и славно… А вообще ты знаешь, я так тебя люблю! ?— И я тебя! В семье Вайдунг-Баллинг возродилась идиллия: Томас и Нора, обнимая друг друга, вновь забыли обо всём на свете, кроме друг друга, и никакие коллеги по работе и сумасшедшие фанатки их больше не беспокоили. Мелкий спор вновь завершился романтичным примирением. Эх, а ведь тогда никто даже не догадывался, сколько всего будет впереди: распад Modern Talking, развод Томаса и Норы… А всё могло быть иначе, впрочем ничего уже не изменить, да и не надо.