Ёнтэк/Чжучан (1/1)

—?То есть без этой ?портупеи? прям никуда? —?уточняет Чжучан, вертя в руках свою новую форму и недоумевающе глядя на старого, в общем-то, начальника. Тот почти обречённо кивает, мол, ?сам в шоке?, и жмёт плечами.Форма нового отдела, к которому после переформирования их имели честь приписать, не странная, нет… Она охренеть какая неудобная на вид, вся такая красивенькая и почти критично приталенная если не вытачками, то подгоняемыми кожаными ремешками. В такой ни на мотоцикле красиво не покатаешься, ни за хулиганами особо не побегаешь, наверное. А так не странная, нисколько.—?Какой, интересно, идиот придумал включить в и без того… своеобразную форму этих ребят ещё и эти портупеи?—?В нашу форму, Чжучан-а, в нашу, а не ?этих?. —?Ну да, точно. Белые рубашки с коротким рукавом никогда не носят ?эти??— исключительная отличительная привилегия их дорожного подразделения (хотя зимой, стоит признать, так не одеваются даже они).—?Теперь, может быть, очевидно и наша… —?Чжучан ещё раз тоскливо глядит на новенький комплект, поджимает губы в попытке представить себя в подобном безобразии и отчаянно жалеет, что кому-то пришла в голову мысль таким наглым образом смешать сразу три (!) участка в одно фетишистское безобразие. От уже ходившего в их ?новый дом? Бомина ему было как раз известно, что: во-первых, там все действительно ходят в так называемых портупеях (а кто-то не только в них); а во-вторых, они все исключительные красавчики.В их прошлом участке тоже считали всех если не красивыми, то минимум привлекательными, но Бомин, занимавший главные строчки всех рейтингов красоты там, такого мнения не придерживался, чего не сказать о новых коллегах…—?Да ладно тебе, не ворчи… Почти всё так же, как было раньше. Только сексуальнее.Да, это ведь сексуальность должна стоять первой в списке необходимых качеств при подборе сотрудников на правоохранительную службу. В других управлениях, небось, ещё и конкурсы проводят.Цирк с конями, а не идея.—?Эскадроны они, интересно, тоже по красоте жеребцов подбирают?—?Не хочу тебя обижать,?— за своей формой приходит Ёнтэк, — но жеребец из тебя так себе.Начальник давится, Чжучан с вызовом глядит в бесстыжие глаза, а Ёнтэк осторожно посмеивается.Начальник давится снова.—?Даже не буду спрашивать, что я пропустил,?— всё-таки говорит он, и Чжучан переводит полный копящейся в нём ненависти и на форму, и на Сона взгляд на него.—?Всего один забег, хён. Чжучан скакал как мог, но давайте будем честны, он скорее тяжеловоз, чем рысак.—?Извращенцы,?— глядя на дёргающиеся в недоумении брови начальника, наконец-таки изрекает Чжучан. —?Речь про задержание.Ёнтэк вообще-то с ним служит. Они вместе ходят в патруль, вместе кушают в перерыве и даже порой вместе спят где-нибудь в отделении, на одном стуле и в обнимку после тяжёлого патруля. Ёнтэк с ним служит, а потому имеет самое большое количество поводов подтрунивать над ним, издеваться и как-нибудь унижать честь и достоинство, но на самом деле сегодня делает это почти впервые. И то, очевидно, больше чтобы подразнить начальство, чем самого Чжучана.—?Да ладно тебе, не бубни,?— Ёнтэк бережно, почти уважительно приобнимает за плечи и тянет к двери. —?Лучше иди и отдохни перед новым рабочим днём, а то, не дай бог, начнёшь его в скверном настроении.—?Или в отвратительной форме и с напарником-дурачком.—?Чжучан-а, в самом деле,?— поддакивает командир, закатывая глаза так, что, наверное, видит мозг. —?Мы все очень оценили твоё чувство вкуса, теперь можешь быть свободен.***Кто-то в самом деле дружит в этом участке с Ёнтэком? Чжучан глядит на то, как его только что пришедшего с патруля напарника похлопывают по плечу, словно старого друга, спрашивают, каково ему ходить в портупее и не хочет ли он присоединиться к флэшмобу с ношением ?чего-то ещё??— у него довольно худое и пропорционально сложенное тело, на котором якобы будут красиво смотреться любые их неадекватные аксессуары?— от чокеров до полноценных бандажей.Чжучан глядит на это, скучает и, вопреки собственным ожиданиям, не завидует и не нервируется. Он представляет. Вот Ёнтэк с широкой атласной лентой, завязанной на его шее бантом, вот он в бережно обнимающих его бёдра гартерах, спускающихся своими декоративными прищепками вниз по штанине, а вот уже и в красных плотно прижимающихся к ткани униформы верёвках.Так отвратительно, что даже прекрасно. Местные друзья Ёнтэка явно шарят в таких вещах. Сразу видно?— давно в отделе.—?Чжучан-а,?— наконец отвлекается от своих увеселительных бесед напарник. —?Хватит стоять, как страшный злобный истукан, иди сюда, я тебя познакомлю со своими одногруппниками из академии.Дело наконец-таки проясняется: их с Ёнтэком, возможно, занесло в этот псевдоэлитный отдел вовсе не потому, что они самые красивые, а потому, что многие здесь?— самые знакомые. Сам Чжучан вон от звонка до звонка отучился под наставничеством одного из их нынешних коллег, до сих пор поучающего жизни всех, включая командира.—?Раз я такой злой и страшный, то нечего меня и знакомить… Тут-то все, очевидно, как на подбор: тот красавчик, этот красавчик. Даже ты,?— тыча пальцем в совершенно рандомных сотрудников, находящихся в зоне видимости, рассуждает Чжучан. —?И тот красавчик.—?Спасибо, ты тоже ничего.—?Будешь пялиться на других, приду в кабинет и всё расскажу…—?Я не пялюсь, дорогой мой нарывающийся на дисциплинарное взыскание друг, я оцениваю.—?Да хоть два, я друзей не предаю.В какой-то момент Чжучан теряет нить всего происходящего, и только аккуратные руки Ёнтэка возвращают его в бренный мир. Сам Ёнтэк улыбается, игриво стреляя глазами по Чжучану, и кивает куда-то за спину.—?Этот сплетник со штрафом?— Чон Уён. Мы с ним познакомились ещё на сборах в бородатые годы. А тот, что стоит и ржёт над ним прямо сейчас,?— Со Чанбин, с ним мы учились.—?А тот, что пытается разогнать это безобразие,?— вставляет свои пять копеек случайно попавший под раздачу ?красавчик?,?— Пак Сонхва, и он будет очень рад, если никто не послушает как минимум одного из вышеназванных придурков и не наденет чего-то ещё более вызывающего, чем эти портупеи. Особенно на Сана.Последняя реплика какая-то прямо очень личная, полная возмущения и блаженного придыхания одновременно.С Пак Сонхва, Чжучан уже уверен, стоит подружиться. У них определённо схожие взгляды на эту долбаную форму и то, как она смотрится на некоторых очень конкретных людях.***Нихрена у них с Сонхва не совпадает?— этот парень сам ещё тот фетишист и извращенец. Постоянно переписывается на тему каких-нибудь повязок и подвязок со своим Саном, рассказывает о том, что, куда и в каком порядке надевается, и очень часто оценивает коллег. Причём шкала у него тоже измеряется в ?Санах?, где один — это стандартный невыразительный Сан в ещё армейской форме, а десять — это Сан во всей своей домашней амуниции.Чжучану немного даже обидно, что он?— всего три с половиной Сана, а Ёнтэк?— полноценных четыре. Тот самый Уён тянет на целых шесть Санов, а кто-то из конвоя даже приближается к восьми. Десять Санов есть только у Сана. Да что там, даже девяти нет ни у кого из участка! Но обидно всё равно только за свои три с половиной. Однако лично Чжучан не возмущается, потому что вроде как и не за что?— какая-то идиотская шкала, какие-то грёбаные портупеи, какой-то ч?ртов ?нтэк, берущий пример со своих друзей.Не возмущается до тех пор, пока Ёнтэк в шутку не надевает прямо поверх их формы какую-то сетчатую, похожую не то на рыболовную сеть, не то на решётчатый забор огромную кофту, сквозь которую проступают контуры натянутой портупеями рубашки. Уён над результатом удовлетворённо ржёт, а вот Чжучан вместе со своим новым недодругом Сонхва?— не очень.Теперь у Ёнтэка пять по шкале охуенности.Оценку Чжучан, скрипя зубами, оглашает лично. Что-то, видимо, всё-таки с Сонхва совпадает.Но ни портупеи, ни кофты, ни форму в целом, конечно, Чжучан любить даже не пробует.—?И зря,?— сокрушается, слыша его жалобы, Ёнтэк. Они сдали смену минут пятнадцать назад, но всё ещё протирают форменные штаны в дежурке, ожидая задержавшегося на оформлении Бомина. Чжучану с ним в одну сторону, а вот какого чёрта ждёт Ёнтэк?— ещё та загадка.?— Чего зря-то? Мне, по-твоему, что, слюнями по твоим… этим исходиться.—?Мог бы и изойтись.—?А больше ничего не хочешь, хён? —?Очень, очень редко Чжучан вспоминает о том, что он, вообще-то, младшенький и должен быть вежливым и послушным. Ещё реже вспоминает, что Ёнтэку, вообще-то, обращение ?хён? даже нравится. Но сегодня что-то прям везёт?— Чжучан подозревает, что у него появилась вина. Вернее, её чувство.Чувство к Ёнтэку.Блядское блядство, Сон Ёнтэк, прекращай быть таким… быть, в общем.—?Хочу,?— весьма вовремя?— спасибо?— возвращает Ёнтэк в реальность.—?И чего? —?Чжучан готовится пережить покупку мороженого, рамёна, токпокки и чего-нибудь выпить, готовится к тому, чтобы называть Ёнтэка, как положено, хёном до конца недели, и даже к какому-нибудь насмешливому бреду типа ?покрась волосы в розовый?, но никак не готовится к тому, что в итоге слышит:—?Надень эту уёновскую кофту и портупею на голое тело.—?Прям на голое? —?Тупое уточнение, но по ощущениям очень важное. —?Трусы-то я могу надеть?—?Можешь трусы, можешь штаны, можешь без… Хочу, чтобы ты надел портупею на свою обнажённую грудь и сверху ?прикрылся? этой кофтой-сеткой.Чжучан, конечно, не уверен, но ему всё-таки кажется, что Ёнтэк не шутит. А ещё ему кажется, что теперь он и сам хочет посмотреть на себя именно в таком безобразно-чувственном виде.Он не сомневается, что будет выглядеть очень безобразно и безумно чувственно.—?Боюсь, это будет вид на чистую десятку.—?Я заплачу.Никто не давится, нет. Это… кашель. Чжучан кашляет (и чихает) на своё чувство элементарного самосохранения, представляя, как будет стоять в трусах и кожаных ремешках перед напарником, сминая в руках десятку.Вообще плевать, что он изначально имел в виду ?шкалу Сана?.—?Вау, а мне заплатишь?Бомин никогда так не ошибался со своим появлением.—?Бомин? —?Чжучан тормозит, подбирая синоним к ?иди в зад?, и очень злобно скрипит зубами.—?Конечно, как только ты начнёшь уважать хёна и прекратишь влезать в его очень интимный разговор, хён заплатит тебе десятку на мороженое, чтобы ты и дальше не встревал. —?Вау, Ёнтэк… неожиданно дерзко. Почти как Чжучан и сам хотел, только изящнее и с несколько иными приоритетами. Сам Хон вот не планировал никакого продолжения.—?Если хён готов заплатить мне одиннадцать тысяч вон только за то, чтобы я помолчал, я готов быть самым немым тонсеном в его жизни. —?Чжучан знает Бомина, тот не шутит. Ёнтэк, судя по тому, как он резко потянулся в телефон, тоже.После того, как Бомин со скорбным лицом продаёт друга за десятку, разговор как-то не клеится. Чжучан, конечно, никому не обещал помалкивать, но и говорить он больше не знает о чём?— ходит, словно надутый индюк, на работу, изредка что-то односложно (а иногда тупо жестами) говорит Ёнтэку, но в целом молчит, как рыба. Думает.Денег, потраченных на его же, очевидно, соблазнение, не жалко, но вот времени, которое сам Чжучан нещадно просирает, избегая напарника, жалко очевидно.Но и новый ?первый шаг? делать стрёмно.Взять всё в свои руки Чжучан всё же решается, пусть и через пару дней. Глубоко вздыхает, обзывая себя тупым куском очарования и мускулатуры, берёт телефон и звонит Бомину для озвучивания грандиозной в своей примитивности идеи.Уже слушая гудки, понимает, что Бомин в сговоре с Ёнтэком и для плана не подходит. Перезванивает Сонхва, но вновь, не дождавшись ещё ответа, ловит себя на мысли, что собирается просить неверного человека. Если Бомин просто хорошо покушавший говнюк, то Сонхва?— один из заваривших кашу придурков.—?Алло?***В итоге всю зависящую от него работу, ехидно улыбаясь и шутя, выполняет Уён, об отсутствии номера которого у себя очень вовремя вспомнил Чжучан.Уён и продавать никого и никогда не планировал (то, что происходит в их отделе между Сонхва, Уёном и Саном?— загадка вселенского или как минимум местного масштаба, но это точно не купля-продажа друзей и начальников), и в теме разбирается, и кофта его.—?Боже, мне пора заделаться феей,?— до сих пор сидя вместе с Чжучаном в кабинете оперативного отдела и разглядывая фотографии, сам себя хвалит Уён. —?Благодаря мне и этим грёбаным портупеям уже вторая наша парочка становится на пороге в чистый и искренний мир любви и взаимности.—?Допустим, но разве тогда не логичнее считать главным сводником и Сонхва? Это же он по сто раз на дню жалуется, хвастается, залипает — и ещё тысяча действий, которые можно применить к портупее…—?Жаловаться и побуждать?— это одно, а брать всё в свои прекрасные ручки?— другое.Чжучан панически боится, что Уён ошибся, но ещё больше он боится, что тот прав — и его затея действительно во что-то да выйдет.Телефон звонит.Глядя на него, Чжучан видит всего лишь Бомина, вздыхает для верности и поднимает трубку. Он уже переоделся и не чувствует себя сколько-нибудь неловко за внешний вид, но вот за слова, которые первым делом произносит Бомин…—?Я обещал помалкивать, а не снаряжаться вашей личной совой, но тем не менее я это скажу: ?Я не знаю, ты это сделал или не ты, но это так горячо, что я дам тебе ещё десятку просто потому, что это случилось?.—?Десятку?! За это можно было получить десятку?!.Бомин отключается тут же, как заканчивает, а очень офигевающий от информации Чжучан поворачивается с ровным лицом к начавшему возмущаться Уёну:—?Быть феей?— призвание, а за призвание не платят. Ну, я это… пойду. Мне, похоже, тоже десятка полагается. —?И Чжучан медленно, всё ещё максимально плавно и неестественно, покидает кабинет, на автомате хватая пакет с кофтой в сетку.