Без тени нет света (1/1)

Ава любила ночной Лес. Никогда не угадаешь, каким он будет в этот вечер.Лес мог быть дремлющим. В такую ночь он сонно шептал легенды о былом, которые, может, и легендами-то не были. Деревья тихо поскрипывали, вспоминая о временах, когда они были еще маленькими ростками в утробе сырой и теплой Матери-Земли. Травы легкомысленно шелестели о том, как тепло сегодня светило солнце, до тех пор, пока окончательно не замолкали, погружаясь в сон. Неподалеку от Сердца Леса в волчьем логове попискивают волчата, ожидая мать-волчицу с добычей. В ветвях деревьев дремлет ветер, ласково поглаживая во сне листву деревьев.Лес никогда не говорит напрямую, всё норовит запутать, заговорить и завести подальше, показать свои сокровища, но Ава может поклясться, что слышала от него рассказы о ветре. Деревья шептали о том, что если на рассвете подкараулить неугомонного озорника на дереве, схватить за хвост и суметь оседлать, то он будет следовать любым прихотям такого человека. Среди лесных жителей находилось немало смельчаков, но подобное не было под силу даже Врасии, считавшейся одной из сильнейших в лесу. Ава не видела, но знала, что Ведьма точно пыталась, замечая ее поджатые губы при любом дуновении ветра. Казалось, у них было негласное противостояние?— непокорный ветер все время норовил содрать занавески с окна или разметать бумаги по комнате, если подворачивалась такая возможность. Врасия же никогда не позволяла себе ни малейшей тени улыбки при дуновении ветра даже в самый жаркий день. Аве казалось это глупым, но подобные ситуации заставляли ее отворачиваться или прятать улыбку.Иными ночами Лес устраивал шалости. Цепочки блуждающих огоньков, которыми он обычно помечал тропы для своих детей, вдруг переставали служить ориентирами. Они бешено скакали с одной тропы на другую или же медленно таяли, оставляя запоздавшего наедине с кромешной тьмой. В такие ночи даже ветер не растягивался на верхушках деревьев отдыхать, а задорно раскачивал ветви, что стучали по стенам и стеклам маленького домики, где жила Ава. Лес устраивал охоту. Ава и сама не могла усидеть в подобное время дома. Но чтобы не стать жертвой шалостей Леса, необходимо провести ритуал, как той ночью, когда Ава поцеловала Одина. Ей до сих пор было неловко перед ним, но иначе бы это не сработало. Те, кто не спит в Ночь Большой охоты становились ее невольными участниками. На кого охотятся, и почему эта ночь называется именно так, Ава не знала, а сам Лес не спешил делиться своими секретами.А иногда на Лес находила ностальгия, и он принимался рассказывать то ли сказки, то ли и впрямь о том, что было. Эти ночи были тревожные, казалось, все живое замирало в благоговении и слушало рассказы, едва ли дыша. Ава в такие моменты будто бы чувствовала Лес, его боль и радость, спокойствие и злость, застаревшие, настоявшиеся, терпкие, словно вино из старого погреба.Сегодняшней ночью Лес пел. Скрипели деревья, стрекотали сверчки, шелестели травинки. Гудела земля. Ава проснулась от этого гула, почувствовала его всем телом. Он будто пронизывал, переворачивая душу и тревожа сердце. Ава замерла от этих вибраций, идущих из самой глубины земли. В голове заскакали в панике мысли об Одине и его семье, кошмарах Врасии и странной тоске Педри. Блеклые стены в монохромной тьме дрогнули и начали сдвигаться, давить на Аву своей тяжестью. Она выскочила из постели в тонком ночном платье, выбежала из дома, искалывая ноги в кровь об острые камни и травинки-лезвия. Гул давил на уши, а тело не слушалось и в панике неслось в самую глубь Леса. Мысли бились в голове испуганными пташками, того гляди вырвутся на свободу, оставив лежать на сырой земле хладным трупом. Странное отчаяние захлестывало с головой, и Ава закричала. С ближайших деревьев вспорхнули птицы, и гул постепенно стих. Девушка остановилась, тяжело дыша. Сегодня Лес пел на древнем, совершенно незнакомом языке. Язык чистой стихии, иначе как объяснить это метание.Лес извинялся. Он любил эту маленькую сильную девочку, но даже представить не мог, что кто-то еще способен слышать этот язык. Похоже, кареглазая знахарка куда сильнее, чем кажется, и кто знает, к чему это приведет.Ава с трудом привела дыхание в норму и огляделась. Место было ей незнакомо, хотя казалось, что она исходила весь Лес вдоль и поперек. Не похоже, что здесь последнюю сотню лет ступала хоть чья-то нога. Ступни оскальзывались на прелой листве, нос щекотал запах гниения. Время будто застыло, не было слышно привычных шорохов и шепота Леса, словно Ава вдруг оказалась в мыльном пузыре.Это место напомнило Аве полуразрушенный алтарь древним богам, виденный ею однажды. Только здесь не осталось ни каменных статуй, ни чаш для подношений. Озаренная догадкой Ава принялась разгребать листву, морщась от липкой жижи, стекающей по пальцам. Ногти царапнули по камню, и девушка еще усерднее принялась очищать камень. Пульс в голове стучал как ритуальные барабаны, а сердце будто вот-вот выпрыгнет.Ава вздрогнула от странного ощущения опасности.К ней мелкими змейками стекалась со всех сторон Тьма.И Ава сделала единственное, чему сумела научиться у Ведьмы?— зажгла огни вокруг себя и сложила пальцы в защитном символе.Сознание словно взорвалось от многоголосого вопля безглазой Тьмы. Ава зажала уши руками, казалось, голова сейчас лопнет. Внезапно наступила абсолютная тишина, все закончилось так же стремительно, как и началось. Только со всех сторон мелькали фигуры лесных духов, кружащих вокруг Авы, будто звери перед нападением. В ушах набатом застучали ритуальные барабаны, ужас накрыл с головой?— совсем как во время ее побега в Лес?— только теперь она была готова бороться до самого конца. Лес никогда так жестоко не шутил, стало быть, даже здесь есть такие места, над которым он не властен.Тени закружились еще быстрее, смешиваясь в сплошной темный круговорот. Несмотря на их движение, Ава заметила, что они оплывают, будто воск со свечи. Со всех сторон на разные голоса слышалось завывание, превращающееся в мольбы о помощи.Помоги Спаси насСпаси себяСпаси ЛесАва дернулась от резкой пощечины. Алтарь и тени стали медленно бледнеть, и она увидела над собой взволнованное лицо Врасии, маячащего за ее спиной Педри, который упорно делал вид, что ему нет до Авы никакого дела, но в глазах его мелькала тревога.—?Ава, черт возьми. —?Ведьма тряхнула девушку за плечи. —?Скажи что-нибудь!Ава попробовала пошевелиться, но тело ломило так, будто она вчера весь день таскала тяжеленные мешки. Ступни саднили. Ава медленно подняла свои ладони к лицу. Ей очень хотелось, чтобы все произошедшее действительно оказалось сном.Ее ладони были в темной жиже.***Один с отчаянной надеждой рванулся к крышке погреба. Сердце стучало оглушительно громко, он почти ничего не слышал. Охотник откинул крышку и из темноты блеснул темный глаз, а затем мерзкая птица захлопала крыльями и вылетела, с надрывом каркая.—?Ч-чертова п-птица! —?Один схватил первое, что попалось в руку, и швырнул в глумливо каркающего ворона. Он повел крылом и перелетел в другую комнату, и продолжил надсадно каркать.Один сел на пол у самого погреба и зарылся пальцами в волосы. Куда они подевались? Сколько он себя помнил, их семья вылезала из самых тяжелых передряг. Порой сестры были слишком жестоки к нему, а брат слишком равнодушен, но он не мог их бросить. А особенно?— Мэгпай, он ей обещал. Даже если они мертвы, он обязан хотя бы отдать дань памяти.Один решительно поднялся. Сейчас нужно было найти лампу, чтобы спуститься в погреб. Как ни странно, нашлась она довольно быстро. Один зажег фитиль, отрегулировал пламя и начал осторожно спускаться.В погребе было пусто. Пустые мешки и корзины валялись прямо под ногами. Один пнул одну банку, и она со звоном разбилась об стену. Откуда-то сбоку послышался тихий всхлип, крышка погреба захлопнулась. Один четко услышал, как защелкнулась щеколда.Кто-то дал ему подзатыльник, и Один резко развернулся, уже готовый драться. Но это был Олай. Живой. Целый. Почти такой же равнодушный, только на самом дне глаз теплится легкая надежда, а на лице легкое раздражение.—?Неужели так сложно было додуматься, что это ловушка?—?Ч-что здесь п-произошло? —?Один не удерживается и сжимает предплечье брата рукой, проверяя его реальность. Олай закатывает глаза, но руку не смахивает.—?Люди будто с ума сошли. Вполне логично было бы уйти в лес или в другое село, но все начали вдруг охотиться друг на друга и есть. Мы укрылись в погребе, но сами же и вырыли себе яму, теперь они нас пасут, и выбраться практически невозможно.—?К-когда я шел, никого н-не было.—?Конечно, не было, они многих уже так поймали. Нас почему-то берегут и кормят как на убой. Видимо, на черный день хранят. —?Олай сморщился и мотнул головой. —?А что было с тобой? Я уже и не надеялся увидеть тебя живым.—?Это о-очень д-долгая история. Нам в-всего лишь нужно д-добраться до Леса, я знаю, где м-можно укрыться.—?Ха, всего лишь,?— фыркнул старший брат. —?Это самое сложное в твоем плане. Но ты прав, выбираться нужно. Мэгпай все хуже, подвальный холод на нее плохо влияет.Словно в подтверждение сбоку послышался надсадный кашель. Один потер лицо. Если они выберутся, возможно, Ава или сама Ведьма не откажутся помочь.—?Они ж-же п-приносят как-то еду? —?Один понижает голос до едва различимого шепота. —?Можно попробовать подкараулить их и напасть.Олай задумался.—?Да, но необходимо сделать все тихо, потому что сверху караулят еще двое. Насчет остальных не знаю.Потянулись долгие часы ожидания. Один сидел, прислонившись к стене, разглядывая разводы на потолке. Олай крутил на пальце кольцо, а сестры спали. Мэгпай тяжело кашляла, но не просыпалась. Они очень осунулись, под глазами появились темные круги, а губ залегла печальная складка. Старшему брату тоже было тяжело, хоть он и пытался держаться.Сверху послышались тяжелые шаги. Один и Олай застыли позади лестницы, по которой спускались надсмотрщики.Пару минут и все готово?— вот уже Один зажимает рот и нос одному, передавливая горло, а второму ломает шею старший брат.—?Эй, вы куда там делись? Вертайтесь обратно,?— слышится сверху сиплый голос. —?Вот черти, вечно нормально ничего не могут сделать.Едва третий спустился, как Олай одним движением ударил по виску. Один поморщился, но на войне все средства хороши.—?Кажется, больше никого нет, ты буди сестер, а я посмотрю, как там в доме. —?Олай развернулся в сторону лестницы.Один растолкал девочек и прижал палец, поманил жестом за собой. Мэгпай с трудом поднялась, и он посадил ее к себе на спину. Сверху было тихо, только легкие шаги Олая. Надежда подняла было голову, но Один быстро ее осадил, напомнив себе, что радоваться пока не время.На удивление они беспрепятственно вышли из дома и почти преодолели полпути к Лесу, как сзади послышались крики. Олай подхватил Рэйвен, что почти выбилась из сил и не могла бежать, а Один сжал руку Кроу, поддерживая ее и не давая упасть.Преследователи были слишком быстры для голодающих и почти настигли их. Один буквально слышал их сиплое дыхание за спиной. До Леса оставалось еще шагов сто, и Один все же решился на безрассудную идею, возникшую только что в его голове.—?П-помоги!Эхо от крика спугнуло несколько птиц, стайками взметнувшимися с деревьев. Сначала ничего не произошло, но спустя несколько мгновений тугие жгуты корней схватили преследователей и утащили под землю. Один готов был поклясться, что слышал одобрение Леса.Ветер ласково взлохматил волосы, как старый добрый знакомый.Кажется, Лес принимал их.