Ненависть и презрение (1/1)

***Он любил свою профессию. Своё дело.Своё дело?— это самое важное для мужчины.Даже важнее семьи. Потому что дело даёт и средства на содержание семьи. Без дела какая семья может быть.А в эти дни его дело стало особо важным.Таким важным, что просто дело стало ощущаться уже как миссия. Даже Миссия.Ведь он запечатлевал поистине великие моменты.Он был летописцем.Он сохранял для потомков свидетельства героизма и величия их предков. То есть его поколения.И свидетельства эти?— бесценны.Нет, это не просто великие моменты.Это моменты грандиозных перемен.Это летопись наступления новой эпохи.Это хроники новой эпохи.Его свидетельства лягут на полки вместе с другими плёнками других кинооператоров.В священных Хранилищах хроники.Как же ему повезло, что он выбрал такую почётную профессию кинооператора.Вот и сейчас он снимает колонну пленных.Пленных, которые пленниками из-за того, что они ничтожества.Настолько ничтожные, что трудно поверить, что они воображают, будто они тоже люди.Пфф. Убогие. Они просто не знают истинных людей.Тогда сразу поняли бы разницу между людьми и недолюдьми.Ну ничего, скоро поймут. Когда поближе познакомятся с настоящими людьми его соратников.Он внимательно всматривался в тех, кого мог называть только существами.Чтобы снова и снова проверить свои впечатления.И понимал, что они в самом деле ничтожества, как ему и говорили.В самом деле недостойные считаться людьми, в отличие от него и его товарищей.Они вызывали у него только чувство… брезгливости.Да, это самое подходящее слово.Они были поистине жалкими.И вызывали вовсе не жалость и сочувствие, которые естественным образом возникают в адрес людей.Тех настоящих достойных людейА эти…Оборванные, голодные, слабые,.Хнычущие детёныши, худые подростки, самки.Самки врага.Пока ещё врага.Но врага слабого, а потому недостойного называться врагом.Скорее просто противник. Который скоро сдастся.Он с брезгливой опаской против своей воли всматривался женщин. То есть в самок конечно.Наблюдая за своими чувствами при этом.О нет, ни одна не казалось ему достойной стать его женой.Даже думать о таком неприятно.Хотя… вынужден признать, что некоторые совсем юные самки почти бывшего врага вполне могли бы устроить его в качестве одноразового материала, если бы приспичило.Но только если очень уж сильно.Да и то… лучше без этого.Не для этих ничтожеств его достоинства.И он не хотел бы пачкать себя прикосновениями к ним.Так что он старался сосредоточиться на доказательствах отвратительности этих существ.Ну или совсем не замечать самок.Лучше обратить внимание на детёнышей.Или подростков.Хоть они и вызывали у него неприязнь.Он вообще не очень-то любил детей.И признавал только значение детей в качестве будущих взрослых, продолжателейА эти ещё и… дети врага.Конкуренты.Те, кто занимает место, которое должны занять его потомки и потомки его товарищей.Вообще отвернулся бы.Но нельзя. Надо потерпеть.Он должен снимать на плёнку всё наблюдаемое.Ради дела можно и пренебречь своим отвращением к пленным.Его камера остановилась над одной из подростков.Совсем худенький. Измождённый.Да, хорошие будут кадры с этим заморышем.Воплощение ничтожества врага.Свидетельство поверженности врага.Весь в синяках, в грязи.Где же этот недоросток так извозюкался?Ну да свинья всегда грязь найдёт.А то, что и этот русский?— свинья, и так ясно.Все они свиньи.Он ни одного чистого русского ещё не встречал.Дикари же, что с них взять.И весь в следах крови.Да, хорошие кадры.Он ранен?Хотя раз сам идёт?— значит, не смертельно.Заживёт. И для работ сгодится. Если не сдохнет по дороге.Так, надо бы этому заморышу посмотреть в камеру.Надо запечатлеть его затравленный взгляд.Но как это устроить?Обращаться к нему не хочется.Да он и не поймёт наверное чужого языка.Эти необразованные варвары не знают же языков, кроме своего дикарского языка.Он и сам не знает других языков. Но это другое дело. Его-то язык?— самый-самый. Так что ему другие и не надо.***Вдруг случилось маленькое чудо.Заморыш сам повернулся к камере.И оператор тут же радостно сосредоточился на запечатлевании.Словно его сосредоточенность способствует качеству записи.Последующее было настолько неожиданным, что оператор сначала не понял, что происходит.Понятно было лишь то, что что-то пошло не так.Да и то не сразу.А когда понял, его возмущению и изумлению не было предела.Как, он, посмел.Этот… этот… этот недоросток.Дрянь. Тварь.Ничтожество.Такие кадры испортил!Где, спрашивается, затравленный взгляд измождённого подростка?!Откуда взгляд такой силы?Откуда о взгляде такая сила ненависти, такая готовность к борьбе?На кого он, щенок, ненависть направил?На него? Или на них всех? На настоящих людей?Оооо… Ему нет прощения.И мало того что взгляд.Он… он… он показал кулак.Да, свой жалкий детский кулак.Это было бы смешно и жалко.Если бы… если бы не что-то такое, что мешало смеяться.О нет. Это всё же не смешно.Даже совсем не смешно.Этот мелкий гадёныш явно воображает, что может сражаться.Да, сражаться.Он явно готов бороться.Придурок. Он просто придурок.С кем бороться? Со взрослыми? С мужчинами?С отборными представителями великих?И всё же наглость должна была быть наказана.Гадёныш должен был понести наказание за то, что испортил кадры.***Но пока оператор соображал и переживал, дрожа от возмущения, более близко стоявший к мальчику солдат, который тоже увидел его кулак, уже ударил мальчика.Солдат тоже считал, что нет у мальчика права кулаками махать тут. После драки кулаками не машут.Оператор увидел, что мальчик не встаёт.Значит, солдат хорошенько приложил наглеца.Вот и правильно.Может, гадёныш помер?Туда ему и дорога.А нет, шевельнулся. Но не встал.Но раз заморыш не встаёт?— его надо пристрелить.Правда, тут к нему подошёл один из своих, из колонны.Чего ему надо?Поднимает мальчика?Зачем? Сам же шатался от слабости.Если совсем ослабнет, помогая пацану,?— будет ещё один пристреленный.Впрочем, может, этот мужчина?— отец мальчика?Тогда понятно. Примитивные низменные инстинкты заботы потомстве.Хотя совсем не похож на отца.Ну или знакомый тогда.Вот пошёл. Шатается ещё больше.Ну-ну, иди.Долго ли ты так пройдёшь, юродивый.Дался тебе этот заморыш.Ууу… мало ему всё же досталось. За то, что кадры испортил, надо было сразу совсем прибить.Оператор всё не мог успокоиться и раздумывал, не пойти ли добить мальчика.Но чувство долга удерживало его у камеры.И он решил, что можно и позже разыскать мальчика и таки добить.Спроса за него не будет. Всё равно не жилец. Хилый, тщедушный. Только дурости много.***Затерялся малец. Не удалось его найти оператору сразу.А потом и вовсе пропал будто.Оператор, правда, ни шибко уж искал.Так… больше под настроение.Когда просыпался от сна, в котором снова видел этот взгляд и кулак.Ну не нравилось ему в них что-то.И не только наглость придурочного подростка, не понимающего, что нарывается на смерть.Или понимающего, но всё равно нарывающегося.Было что-то ещё.Подросток словно воображал себя сильным.И его уверенность в себе и своих силах немного шатала чувство превосходства в операторе.Оператор нервничал. О нет, немного. Совсем не много.Но ему казалось, что лучше будет найти и прибить малолетнего гада.Найти и прибить.Найти и прибить.Найти.Прибить.Гада.От греха подальше.Так спокойнее будет.Днём ему и так спокойно было.Это только по ночам иногда кошки скребли на душе. Немного.От того взгляда. Червяк червяком.И вдруг такой взгляд.Непорядок. Откуда в нём это?Эта… сила. Да, это всё же сила.Пусть от дурости и глупости, от непонимания.Но сила.Словно это был взгляд не заморенного подростка, а…А кого?Мужчины? Врага? Достойного врага?С… сверхчеловека???Да нет. Не может быть.Какой уж там сверхчеловек.Когда еле живой.Но взгляд не давал покоя.И чем больше проходило времени?— тем больше.Всё сильнее были сожаления, что не сильно старательно искал гада.Надо было всё перерыть, но найти.Надо было командованию объяснить, что надо найти гада.Что надо приказать пленным выдать пацана.И пригрозить, что всех расстреляют, если не выдадут пацана, если не найдут.Надо было даже показать командованию испорченные кадры с кулаком заморыша.Может, они тоже поняли бы угрозу.Хм… угрозу?.. Да, может и угрозу.Даже если это намёк на угрозу?— надо его ликвидировать.Но может и не вняли бы.И не позволили бы расстреливать пленных ради поиска одного пацана.Пацан для командования?— пустое место.А пленные?— ценный трудовой ресурс.***