Часть 6 (1/1)

Серёжа закрывал и открывал глаза уже в пятнадцатый раз, всё надеясь, что, открыв их вновь, поймёт, что спал. Он очень хотел причинить кому-то боль, в конце концов, побить стену, но лишь закусывал до крови щёку. Он чувствовал себя преданным и покинутым, терял с такой тяжестью обретенный баланс. Кто он и что он? Разве простое слово "ведьма" может стоять за большой и сложной историей? И почему дядя Кондратий так быстро закончил разговор? Не попытался даже утешить? Да, Серёже давно не пять лет, но ведь и в 30 хочется, чтобы кто-то был рядом.Твёрдый, безапелляционный голос в его голове произнёс:"он не обязан". И правда, ведь Сергей ему не сын и не кровный родственник. Чего уж там, он даже не является настоящей родней дяде... Нет, не так, просто господину Трубецкому.Злоба росла ежеминутно, но Сергей этого не замечал. Он никогда не считал свои силы сколько-нибудь значимыми, не говоря уже опасными, поэтому контролировать свои эмоции, которым не так часто, но всё-таки давал волю, не привык.По комнате стелился чёрный туман.Николай не был уверен в правильности своего решения, но уже подходил к даче Трубецкого с двумя бутылками красного сухого в руках. Его наверняка ждали позже. Чего уж греха таить, большая часть семейства ведьм вряд ли хотела видеть древнего вампира за своим столом, но голубоглазый мальчишка был слишком близко, а его запах буквально преследовал Романова. Осознание же того, что Сергей (его ведь так зовут, кажется?) только пару часов назад чуть не погиб, спутывало мысли и заставляло дышать. Николай не расправлял лёгкие уже несколько десятилетий, и ощущение жизни, возникшей в грудной клетке, в сердце, во всем теле - делало вампира ещё более тревожным. Охота, которая должна была успокоить, помочь забыться, выплеснуть энергию и начать соображать здраво, обернулась форменной катастрофой. Если Рылеев, который, очевидно, был самыми разумным в семье, не объяснит ему всё максимально доступно и не укажет на дверь, или же Серёжа (Николай будто по инерции повторял его имя одними губами, словно пробуя на вкус) не выскажет явного отвращения, вампир не сможет справиться с крепнущей, кажется, ежеминутно, связью (он мог ощутить, как цепь растёт из его сердца, хочет вырваться из тела - навстречу другой - Сережиной), и тем более - с инстинктами. Итак, нужно лишь постучать в дверь красного дерева, которая великолепно имитирует старину, но пахнет слишком свежо, и принять свою судьбу, какой бы она ни была. Стук, другой, но никто даже не думает подойти к двери. В доме нет ни звука, который бы означал движение. Но три сердца бьются, три пары лёгких дышат - и все в унисон. Николаю это совсем не понравилось. Волна страха поступила к горлу, а разум вновь затуманился. Дорогое вино полетело на крыльцо, а вампир всем телом навалился на дверь, срывая её с петель. Влетев в дом, Романов сразу наткнулся на оцепеневшего Рылеева. Тот был похож на восковую куклу, и лишь глаза передавали ужас от происходящего. Чёрный туман заполнил дом и действовал не только на людей. Хозяйский кот точно также оцепенел, а цветы на подоконнике завяли.- Где он?Рылеев взглядом указал на гостиную. Из уголка глаза покатилась слеза. Романов знал, что испытывает маг : он боялся, что его ребёнок окончательно потерял контроль.В гостиной чёрный дым затуманил всё до самого потолка. Николай ничего не мог разглядеть, ориентироваться на стук сердца тоже было нереально: они продолжали биться как одно. Тем не менее Романов знал, что почти приблизился к Сергею: цепь, что ещё недавно была лишь чем-то эфемерным, сейчас поблескивала сквозь черноту. Вампир остановится лишь тогда, когда его колени ударились о Сережины. Глубоко вдохнув, Николай присел на корточки и положил свои руки на дрожащие ладони Муравьёва. Огонь обиды, боли и отчаяния прошёлся по всему телу. От ощущения Романов блаженной улыбнулся: он не ощущал тепло уже пятьсот лет. Сейчас, когда оно наполнил его тело, кровь побежала по венам, а сердце стало отбивать привычный любому живому человеку ритм. Тем временем из глаз Сергея уходили боль и отчаяние. А их место занимал желанный покой.Когда туман наполовину рассеялся, по дому послышалось три хлопка: тела Рылеева и Трубецкого, а также тушка кошки безвольно упали на пол.- Простите, господа, совсем не подумал, что нужно что-то подставить, или положить вас, в конце концов.- Меня, по правде сказать, Николай Павлович, немного другой вопрос интересует: зачем выбивать дверь, которая, собственно, открыта.Лицо Романова вытянулось от удивления и даже немного покраснело, а Рылеев залился смехом. Правда смех этот был не весёлым, но полным облегчения после одного из самых страшных моментов в жизни. И хоть сейчас всё было хорошо, в воздухе над магом летала тревога за ребёнка, которого надо спасать.Николай понял, что просто сбежать не получится.