Часть 1 (1/1)

У одиночества отвратительный привкус разложения,А я, ко всему прочему, разучилась относиться к смерти более чем как к естественном процессу.Уже заменты в характере психопатические вкрапления,Чем же является данный способ приспособления: прогрессом или регрессом?Абсолютно ясно: долго так продолжаться не можетПридётся находить выход, который совершенно точно поможет.Отчаяние бьёт по вискам нещадно.Многие же так живут, а значит, всё нормально?Я относительно неплохо разбираюсь в диагнозах и проблемах, из них проистекающих.Я просто сомневаюсь в возможности помощи моему разуму - перманентно блуждающемуИ, тем не менее, продолжаю верить в самую банальную сказку:Исцеление любовью на краю пропасти, где не видно дна и, кажется, не спастись.Не могу предположить, что со мной станется, если ты не существуешь.Будь я даже самой сильной ведьмою: готова магию свою отдать лишь только одного тебя наколдую.Сергей Муравьёв-Апостол, 25 августа 2015 года, Анжу, Франция***25 августа 2020 года, Санкт-Петербург, РоссияВозвращаясь в Санкт-Петербург после семи лет всевозможных заграничных практик, археологических раскопок и защиты кандидатской в Сорбонне, Сергей Муравьёв-Апостол радостно улыбался: он ужасно скучал по альма-матер, с которой были связаны пять самых беззаботных лет его жизни, по их с дядями квартире, в которой прошла большая часть его детства и всё студенчество; Сергею приходилось признать - он, пусть и совсем немного, скучал по запаху, окутывавшему северную столицу - запаху большого скопления магии. Россия был местом силы: сюда ещё с незапямятных времен съезжались ведьмы, демоны и вампиры - власть предпочитала альянсы гонениям: нужны крепкие воины - вампиры пожалуют на службу, требуется суровая зима - зовите ведьм, опаздываете по культурным и научным достижениям - а демоны вам зачем? Так и повелось: существа искали прибежища - империя нуждалась в могуществе. Но наступили тёмные времена, которые, крайне удачно для "нечисти" совпали с революционными взглядами на мистику: она превратилась в страшилку для детей и развлечение для богачей. Ведьмы, вампиры, демоны бежали из теперь уже советского государства. Но были и те, кто полюбил эту страну, пророс в неё всей своей сущностью. Их было немного, если смотреть вразброс, и, чтобы выжить, "тёмные" решили жить скученно, выбрав для этого многострадальный Ленинград: погибали за него на войне, умирали с голода, но не переставали любить.Сейчас, возвращаясь сюда после долгого отсутствия, Сергей, всегда считавший себя слабым, почувствовал каждой клеткой тела вековую историю своих сородичей - плач земли.Муравьёв-Апостол желал сразу же повидаться с дядюшками, но их квартира, окнами выходившая на канал Грибоедова, пустовала уже два года: брат Сережиной мамы, в честь которого его и назвали - чёрный маг Трубецкой - и его партнёр с самой юности - светлый маг и потомственный хиромант (по бабушке имевший тёмные корни и талант к чернокнижничеству) Рылеев - променяли культурную столицу на солнечное Пушкино. Поэтому, скинув вещи на пыльный пол и опять, как в детстве, пожалев, что с магией подружиться не вышло и убираться придётся вручную, Сергей побежал в институт Истории.- Серррёга! - Пестель бросается на него ещё в приёмной, за что получает неодобрительный взгляд секретарши Натальи Владимировны, оставшейся "по наследству" от предыдущего декана кафедры истории средних веков.- ПалИваныч, ей богу! - смущается Сергей, - вы мне без пяти минут босс, как-никак.- Ну да, ну да. Я ж надеюсь, надолго? Ладно, пошли за ко...фейком обсудим.- Два Капучино?- Что?... А, да, если можно, Наталья Владимировна.Павел предложил ему для начала прочесть курс лекций по охоте на Ведьм, тонко (как и всегда это делал Пестель) намекая на место ушедшей в декрет преподовательницы:- Ты как раз за эти три года докторскую напишешь, все архивы в твоём распоряжении. Слышал, ты с алхимией завязать решил, на декабристов переключился...- Есть такое. За это я и люблю нашу работу, Паша: всегда найдётся, чем себя занять.- Ага, а при отсутствии достаточного уровня геморроидальной боли - можно пойти работать в деканат!- И не проси! Я такой нагрузки не вынесу! - засмеялся Апостол.Пестель поднял руки в шутливом жесте:- Что с вас, Ведьм, взять: лентяи да и только.- Нет, Паш, это просто вы, демоны, болеете маническими расстройствами поголовно.За хохотом друзья не сразу услышали звук падающего подноса и удаляющиеся быстрые шаги: Наталья Владимировна окончательно убедилась в безумии своего начальника.Николай Павлович Романов много чего ненавидел: острые запахи, беззвездные белые ночи, кровь кроликов, которой пришлось питаться во время карантина, но сегодня он больше всего не выносил своего сына. Мишель, хоть и был занозой в заднице, не дал Николаю слететь с катушек ни в XVII веке, который был тяжёлым лично для него, ни в XX, который стал испытанием для всей семьи, а Николая превратил в Романова-старшего - главу прайда. Но новейшее время не прекращало испытывать порядком уставшего от вечности вампира, а сын от одиночества, которое отец считал полезной привычкой, медленно сходил с ума. И этим утром, узрев смерть лучшего друга прямо в спортзале университета и улучив момент, Миша попытался его обратить, и, конечно, попытка обернулась полнейшей катастрофой. Теперь помимо разбитой головы у скончавшегося студента была разорвала глотка, у Мишеля намечался нервный срыв, а у профессора генетики и биохимии Романова - месяц разъездов по управдомам, траты денег и попыток держать себя в руках, не убив ни одну тварь, что попытается содрать с их семьи максимум денег.Подъезжая к Институту, Николай попытался вспомнить и повторить дыхательную гимнастику, которой учила его Аня:- Медленный вдох... Выдох... Неужели и вправду вампирам тоже помогает? - подумал Романов прежде, чем заметил помятую под пальцами баранку руля: - Твою мать!- Что случилось? - командным тоном спрашивает первого попавшегося студента вышедший из кабинета Пестель, тогда как остальные: как студенты, так и преподаватели - несутся в сторону спортзала.- Там Иванов голову расшиб, и, говорят, шея... Напоролся на что-то.... Внутри у Сергея всё холодеет, спина Павла напрягается так, что, кажется, ещё мгновение - и лопатки порвут рубашку. Обезумевший вампир в институте - это форменный кошмар. Не сговариваясь, друзья бегут вместе с остальными, расталкивают столпотворение и, пройдя "фейс-контроль" у начальника охраны, служившего в институте со времен его основания, входят в зал. Павел закрывает рот рукой, вертится на одном месте и громко восклицает своё фирменное ещё со школьных лет "блядь!", а Сергей... не может сдвинуться с места. Всё его тело внезапно наполняется магией, как тогда, в день смерти родителей. Она шипит и просится наружу, грозясь разорвать ведьму изнутри. У Муравьёва-Апостола подкашиваются коленки. Николай с минуту стоит неподвижно. У мальчишки, распластанного на полу, почти отсутствуют мышцы на шее и порвана гортань. Судя по спекшейся у носа и ушей крови, студент умер сразу же, как упал, но расстроенного Мишу это вряд ли заботило. Его сын сидел на полу рядом, обхватив голову окровавленными руками, всхлипывая и неся околесицу. "Мама права: у Мишеля в роду явно были демоны, а я его обратил - обрёк на неизбежное безумие...". Ненависть, теперь уже к себе - самое сильное чувство в арсенале Николая - поднималась в нём, окрашивала мир в красный и превращая глаза в сплошной зрачок. Романов был в секунде от вспышки, грозившей унести ещё несколько жизней. Внезапно по телу прошла волна тепла: она будто выжгла всю тяжесть из вампира, оставив лишь уютное, как в объятиях матери, спокойствие. За спиной послышался глухой удар: это Сергей Муравьёв-Апостол упал без чувств.