ГЛАВА ВОСЬМАЯ (1/1)

В кабинете Седьмого Хокаге с самого утра собрались все его приближенные: Шикамару Нара, Саске Учиха, Конохамару Сарутоби и Сай Яманака окружили стол Наруто Узумаки в ожидании, пока он соберется с мыслями.Седьмой выглядел грозным, что его друзьям приходилось наблюдать довольно-таки редко. И сейчас каждый из них понимал: на это есть весомые причины. – Я знаю, что у каждого из нас дел невпроворот, – с серьезным видом начал Наруто, восседая в своем кожаном кресле, – но я хочу поднять самую важную на сегодняшний день тему.Узумаки выдержал паузу, бегло оглядывая всех собравшихся. Мужчины внимали каждому слову Седьмого, и он, убедившись в этом, удовлетворенно кивнул.– Вероятно, вы догадываетесь, о чем пойдет речь. Пусть самое страшное уже позади, вопрос остается открытым: кто имел смелость пробраться в Коноху и мой дом, покусившись на жизнь моей семьи? Конохомару хотел было открыть рот, но Шикамару одним лишь взглядом своих раскосых карих глаз призвал его повременить. – Я могу предположить, что в роли так называемых похитителей выступали лишь чьи-то пешки, – подавшись вперед, продолжал Наруто и сложил руки на стол, сцепив их между собой в плотный замок. – Тот, кому понадобилось бросить мне вызов, наверняка прячется в тени.– Мне показалось, что среди тех, с кем сражалась Хината-сан, были нукенины, – Конохамару таки высказался, сдвинув брови. – Да и как я уже упоминал, следы замели они крайне неумело. Кучка недоумков, да и только. – Все так, – вклинился в разговор Шикамару, сложив руки на уровне груди. – Однако они, так или иначе, были посланы сюда в качестве пушечного мяса: очевидно, легко уйти бы не вышло, при этом оставшись незамеченными. Нам необходимо выяснить, кто за этим стоит. – Конохамару в ту ночь предоставил нам их главаря, – задумчиво проговорил Сай. – Может, удастся вытянуть из него информацию. – Хорошо, что Седьмой не добил его тогда, – ухмыльнулся Сарутоби, тут же словив на себе многозначительный взгляд Шикамару.– Ибики-сан подключился к этому делу, – поведал Сай, опершись ладонью на край стола Хокаге, заваленного бумагами и свитками. – Ничего, что без предупреждения, Наруто? Не хотел беспокоить тебя, ну, из-за Хинаты... Ты понимаешь. – Спасибо, Сай, – мягко произнес Узумаки, и его разгладившееся лицо вдруг снова посерьезнело. – Кем бы ни были эти люди, лучше нам выяснить о них все побыстрее. Сегодня они врываются в дом Хокаге, а завтра могут подвергнуть опасности всю Деревню. Этого допустить никак нельзя. – Этот тип... – Саске оттолкнулся от стены, которую подпирал своей спиной, и подошел ближе к столу Седьмого. – Который сейчас у Ибики. Он не похож на обычного нукенина. – Согласен, – переглянувшись с Учихой, бросил Наруто. – Будь он обычным нукенином, Хината бы справилась с ним так же, как с его напарниками, – перед глазами Узумаки предстала картина той ночи, когда Хината едва не распрощалась с жизнью. Он быстро проморгался, отгоняя воспоминания, от которых кровь стыла в жилах, а гнев пробирался в каждую клеточку тела. – По ходу дела, они не ожидали от Хинаты-сан какого-либо сопротивления, – хмыкнул Конохамару. Нара почесал затылок, сузив глаза. – Может, эти ублюдки тебя припугнуть хотели? – предположил он. – Вот только на кой хрен?– Сам не знаю... – Наруто покачал головой и устало уронил ее на руки. – Нечего гадать, – с нажимом произнес Сай. – Как только будут новости от Ибики-сана, я тут же сообщу.– Отлично, – Седьмой отлип от стола и откинулся на спинку кресла. – Но я также должен разобраться с этим сам.– Что ты задумал? – растерянно поинтересовался Сарутоби, переступив с ноги на ногу.– Мы с Саске завтра на рассвете отправимся в путь, – поочередно глядя на каждого из друзей, объявил Наруто. По лицу Саске было видно, что как и все остальные, эту новость он слышит впервые. – Вместе? – вздернув одну бровь, засомневался Учиха. На лице Узумаки проступила хитроватая улыбка. – А тебя что-то смущает? – Меня смущает, – вмешался Шикамару. – Тебе нельзя покидать Деревню, Наруто. Ты уже сделал это, чем вызвал недовольство советников, но я объяснил, что это был чрезвычайный случай и иначе нельзя было поступить. Но сейчас? Саске вполне может выполнить твое поручение и в одиночку, – Нара развернулся к Учихе, наседая на него потяжелевшим взглядом. – Ну? Скажи ему, Саске!– Шикамару, погодь, – Наруто предостерегающе выставил руку. – Я должен уйти. А вот тебе надлежит остаться здесь.– В каком смысле? – недоумевал Нара. Искать смысл в чем-либо Шикамару считал той еще морокой, но тут из него эта пресловутая фраза сама собой вырвалась. Седьмой надул щеки и резко выдохнул. Поднявшись со стула, он пристально посмотрел на своего советника. – Шикамару, ты должен занять мою должность Хокаге. Кабинет объяла тишина. Сай переводил заинтересованный взгляд от приосанившегося Наруто к Шикамару и обратно. Нара с подозрением щурил глаза. Конохамару вообще не понимал, что имеет в виду его названный братишка, а Саске по своему обыкновению не проявлял никаких эмоций. – Ты че несешь? – выпалил Шикамару, уперев в бок кулак. Седьмой взволнованно кусал губы, разглядывая беспорядок на столе. Решение, что он обдумывал несколько дней кряду, принять оказалось сложнее, чем думалось. – Я собираюсь уйти с поста Хокаге.Нара раскрыл рот и следом звучно его захлопнул. Он заговорил прежде, чем успел поднять с пола свою челюсть. – Не понял. Это шутка какая? – Я похож на клоуна? – оскорбился Наруто, клацнув зубами. Саске не к месту издал гулкий смешок. – Вообще-то, да. Узумаки укоризненно зыркнул на Учиху, но никак не отреагировал на его комментарий: времени на глупые препирания у него не было. – Я говорю совершенно серьезно, Шикамару, и прошу правильно меня понять. Я хочу, чтобы ты заступил на пост Хокаге, но пока неофициально. На настоящий момент я не знаю человека, подходящего для этой роли лучше, чем ты – самый преданный мой друг и советник.Конохамару расплылся в широченной улыбке и по-свойски положил руку на плечо Шикамару. – Поздравляю, Шикамару-сан! – Ты совсем идиот?! – Нара раздраженно стряхнул с себя руку Сарутоби и ринулся к столу Хокаге, шарахнув по нему ладонью. – Наруто, ты в своем уме? Хочешь скинуть на меня все дерьмо, что я и так каждый день лопатой гребу с тобой на пару? Какой невообразимый эгоизм! Да я полжизни положил на то, чтобы ты стал достойным Хокаге, и оставался рядом с тобой до этой самой секунды! Узумаки стыдливо опустил глаза, но вовремя осмелился вновь столкнуться с поблескивающим от гнева взглядом Шикамару. – Вот... Вот поэтому я и хочу доверить это тебе.– Ты хочешь... – Нара звонко рассмеялся, развернувшись к Конохамару и Саю. – Я, блин, с него фигею! – он снова повернулся к Седьмому. – А кроме твоих желаний чьи-то еще учитываться будут? Мне твой пост никуда не уперся, Наруто! Я что, по-твоему, совсем из ума выжил, чтобы на такое подписываться? Да я сплю и вижу, как послать все в тартарары и свалить куда подальше! Мне тоже все осточертело, но я же не перекидываю свою ответственность на кого-то другого! Это безумие! Черт бы тебя побрал... – Прости, Шикамару, – с горечью признавая истину в словах друга, пробормотал Узумаки. – Я знаю, что подвел тебя. Нара покачал головой, прикрывая глаза: кажется, он немного перегнул палку. – Знает он... – Давайте остынем, – хлопнув в ладоши, успокаивающе промолвил Конохамару. – На холодную голову такие дела решать надо. Наруто, – он обратился к Седьмому. – Значит, ты только Шикамару видишь следующим Хокаге? – А ты можешь предложить кого-то еще? – с долей скептицизма вопрошал Узумаки. – Я для вас что, шутка? – разведя руки в стороны, возмутился Сарутоби. – Я тоже могу стать Хокаге. – Придет еще твое время, дружище, – с легкой полуулыбкой заверил Наруто. – Сейчас Шикамару единственный, кто без проблем продолжит вести дела Деревни. – Хрена с два, – обиженно выплюнул Шикамару. – Кретин. – Как предсказуемо, – закатив глаза, вздохнул Конохамару. Саске стал неспешно мерить шагами кабинет. – Шикамару прав, Наруто. Ты нас всех достал, через слово твердя о том, как хочешь стать Хокаге. А теперь умываешь руки. Ты вообще в себе? – Я понимаю, как вас разочаровываю сейчас, – соглашался Узумаки, едва сдерживаясь, чтобы не расшвырять по всему кабинету ненавистные стопки бумаг. – И конечно я не хочу озадачивать тебя, Шикамару. Но... Я так... – он упал в кресло, – я так больше не могу. Саске посмотрел на Шикамару, Сая и Конохамару. – Я могу поговорить с Наруто наедине? – Валяй, – отмахнулся Нара и, что-то бурча себе под нос, первым вышел в коридор. – Мы тогда тоже пойдем, – Сай подтолкнул Сарутоби к выходу, улыбнувшись как умел только он один. – Ну, увидимся, – Конохамару махнул рукой и тихо ойкнул, когда Сай снова толкнул его в спину, чтоб он двигался быстрее.Когда в кабинете остались только Наруто и Саске, последний заговорил:– Ну, и что за театр одного актера ты тут устроил? – Ты-то меня выслушаешь как полагается? – понадеялся Седьмой, мечтая провалиться сквозь землю вместе с этим чертовым креслом. – Буду признателен, если объяснишься, уссуратонкачи.Наруто не знал, с чего начать. Мысли путались, едва он задумывался о том, что уже давно его гложило. Но при этом Узумаки осознавал, что поделиться с кем-то тем, что тяготит, ему все равно придется.– Думаешь, я отказываюсь сейчас от своих слов и предаю давнюю мечту... – Наруто встал и зашаркал по кабинету. – Да, так все и выглядит. – Я тут не собираюсь стоять и догадываться о том, что на этот раз взбрело в твою голову, – гаркнул Учиха, взглядом следя за передвижениями Седьмого. Узумаки остановился у стены, увешанной фотографиями предыдущих Хокаге. Среди всех лиц он выделил одно-единственное: светлый лик отца заставил его губы дрогнуть в грустной улыбке. – Я уверен, что отец поддержал бы мое решение, – тихо произнес Наруто, потянувшись рукой к портрету Минато Намиказе. – Жаль, что я не могу с ним поговорить.– Тц, – Саске подошел к Наруто и остановился за его спиной. Ему вдруг перехотелось отчитывать Седьмого по первое число. Перебинтованные пальцы Узумаки скользнули по отцовскому изображению и сжались в кулак. – Я никогда бы не смог превзойти папу, – он коротко облизнул пересохшие губы. – Да я даже и не пытался... Знаешь, Саске, – Наруто коротко обернулся, – мне тут пришло в голову, что я совсем не справляюсь. Я потерял себя в проклятой куче бумажек, где беспрестанно нужно ставить печати и подписи. Я забыл, для чего стал Хокаге и почему вообще об этом мечтал. Сперва... Наверное, я хотел доказать прежде всего себе, что могу стать достойным стоять во главе Деревни и защищать ее, не боясь пожертвовать ради благополучия местных жителей своей жизни. Но реальность не совпала с моими ожиданиями. Может, мир так изменился с тех пор, а может, я просто переоценил свои силы? Я забыл, что всегда было для меня дороже всего. Забыл о том, как больно терять близких. Забыл ощущение первобытного страха за чью-то жизнь. Учиха оставался стоять за спиной Наруто и ловил каждое его слово, что позволяло узнать в нынешнем Узумаки того мальчишку, который когда-то смог до него достучаться. Который был готов на все, чтобы удержать его, помочь выбраться из непроглядной тьмы и отыскать дорогу к свету. Впустить в свое сердце любовь. Позволить себе любить кого-то, быть любимым и не бояться этого чувства. – Я боюсь однажды проснуться в пустой кровати или в этом кресле и не увидеть рядом любимой женщины, своих родных детей. Не хочу в будущем смотреть в глаза сына и видеть в них пустоту. Не хочу познать разочарование дочери, – Наруто снова взглянул на портрет Минато. – Опять же, мне не угнаться за моим отцом. Но я хочу, нет, мечтаю, чтобы мои дети смотрели на меня с той же гордостью, что и я смотрю сейчас на фото своего отца. Чтобы однажды они смогли сказать: ?Эй, только гляньте, это мой старик. И он был самым лучшим отцом?. Сейчас... я не достоин этого. Я не могу допустить, чтобы мои дети выросли где-то в стороне, а я не видел, как они растут. Я взялся защищать Деревню, но оказалось, что даже свою семью защитить не в силах. Саске судорожно сглотнул. Страхи Наруто так тесно переплетались с его собственными, что ему стало не по себе. Не было ни дня, чтобы Учиха не думал о том, как много упустил в отношении своей дочери. Время безвозвратно утекло. Так много лет... Нет. Саске подобно Наруто не хотел допустить, чтобы в будущем Сарада его ненавидела. И у него еще есть шанс все исправить. Есть возможность стать еще не рожденному сыну достойным отцом. И Саске сделает все, чтобы впредь не пасть в глазах своего ребенка. – Ты снова делаешь это, – прошептал он, неосознанно приблизившись к спине Наруто. – Что? – спросил Седьмой.– Делаешь меня лучше. Наруто округлил глаза, спиной ощутив теплоту, исходящую от Саске. Он был услышан. Был понят. – Если бы я сам смог стать лучше... Саске резко отошел в сторону, пряча увлажнившиеся глаза за волосами. – Я по-прежнему хочу защищать родную Деревню, – пояснил Наруто. – Но не в качестве Хокаге. Да, мое решение трудно понять, но я его не изменю. Мне впервые в жизни хочется быть просто мужем, просто отцом и просто шиноби Деревни Скрытого Листа. – Угомонись уже, Наруто, – взревел Курама. – Если я скажу, что поддерживаю тебя, ты прекратишь свое нытье?Седьмой коротко рассмеялся, запустив руку в волосы. – Ты чего там хохочешь? – насупился Саске. – Да Курама расчувствовался, – пояснил Наруто, улыбаясь во весь рот. – Эй! Ты там совсем страх потерял? – возмутился Девятихвостый.– Кура-ама-а, – продолжал хохотать Узумаки, – ну прям такой милашка! Саске не сдержал улыбки. – Уссуратонкачи. Какой же ты все-таки... Наруто развернулся к Саске и, хрипло смеясь, долбанул его по спине.– Какой уж есть. Учиха скосил глаза на смеющегося друга и несдержанно прыснул. – Чтоб тебя... Наруто замолчал. А потом хохот двух друзей заполнил кабинет Хокаге, чье кресло осталось пустым. ***Хината, наконец, вернулась домой. Лежа в кровати после горячей ванны, она тихо благодарила все сущее за возможность просто быть дома, зная, что с ее детьми все хорошо, и тяжелые испытания остались где-то там, во вчерашнем дне. Находясь в больнице, Хината очень грустила, хотя рядом почти всегда находилась Сакура и заботилась о ней, отчего Узумаки вся преисполнялась благодарностью. Подруга излечивала ее раны, даже самые незначительные, чем облегчала боли, и вместе с тем просто отвлекала обыденными разговорами. Пусть Хинате и пришлось пробыть в госпитале всего несколько дней, тоска по детям казалась невыносимой. Было решено, что Химавари не стоит навещать ее, а вот Боруто разрешили пару раз ненадолго зайти. Наруто тоже приходил, совсем ненадолго оставляя Химу дедушке, и садился рядом, крепко сжимая руку жены или пытаясь покормить ее, невзирая на полное отсутствие аппетита. Теперь Хината полностью поправилась. Чакра восстановилась, раны затянулись, и организм понемногу крепнул. Дома, как принято говорить, и стены лечат. Вот, в родной обители, Узумаки и возвращалась к прежней жизни, но... сама она вряд ли уже станет прежней. Что-то в ней в одночасье надломилось. Что-то... необратимо изменилось, и Хината была готова принять себя. Даже сейчас, окруженная уютом своей спальни, она размышляла о том, какую силу в себе ощущала. Теперь Узумаки не боялась, казалось, вообще ничего, уверенная, что всегда сможет постоять за себя и детей. За свое продолжение ей и умереть было не страшно. – Уснули, даттебайо, – вырывая Хинату из пучины ее мыслей, доложил Наруто, прикрывая за собой дверь спальни. – Вымотались детишки. Хината села в постели и улыбнулась. – Хорошо. – Как самочувствие? – погасив основной свет, Седьмой зажег торшер и направился прямиком к кровати. – Я ощущаю в себе прилив сил, – поделилась Хината. – Думаю, я здорова. Наруто забрался на кровать напротив жены и взял ее за руки. – Я счастлив это слышать, – он придвинулся чуть ближе к Хинате и, прикрывая веки, легко поцеловал ее ладошки. – Ты выглядишь измотанным, – хмуро заметила она, забегав глазами по лицу мужа. – Тебе нужно отдохнуть. – Просто стал неважно спать, – отмахнулся Наруто и осклабился. – Не волнуйся обо мне, даттебайо. Теперь, когда ты вернулась домой, мне гораздо спокойнее. – Все равно стоит выспаться, – настаивала на своем Хината. Улыбка Седьмого померкла, и его лицо исказилось от какой-то несуществующей боли. – В чем дело? – забеспокоилась Узумаки, высвободив свою ладонь из руки Наруто, и осторожно коснулась ладонью лисьих шрамов на его щеке. – Хината, – хрипло промолвил он, – я был неправ. Я ошибался, недооценивая тебя. Стыдно это признавать, но я совсем позабыл, какой сильной куноичи ты всегда была. Пальцы Хинаты медленно сползали с его лица, но он задержал ее руку, только сильнее прижимаясь щекой к теплой ладони. – Ты делаешь меня сильнее, Хината, – по-щенячьи глядя на возлюбленную, прошептал Наруто. – Тогда, в момент смерти Неджи, ты придала мне уверенности, и с тех пор, как мы были вместе, делала это постоянно. И в мелочах, и в каких-то серьезных ситуациях. Но я со временем принимал как должное то, что ты каждый день делаешь для меня и нашей семьи. Да я даже произносить слова ?наша семья? могу только благодаря тебе, и даже это я умудрился забыть, полностью растворившись в своей осуществившейся мечте. Я боялся подвести отца, своих учителей, друзей и Деревню, если не оправдал бы их ожиданий. Однако о том, что я мог обмануть твои ожидания, и не задумался. Прости меня за это. Хината смотрела, как из глаз мужа выбралась слезинка, коснулась гладкой щеки и покатилась вниз, оставляя за собой поблескивающую дорожку. Она в каждом его слове слышала неподдельную искренность: в этом и был весь Наруто. В том, что он говорил, никогда не было лжи и наигранности. – Ты стал совсем далеким, Наруто-кун, – тихо заговорила Хината, не отводя взгляд, как сделала бы раньше. – С каждым днем ты все больше отдалялся от меня, а я никак не могла тебя удержать. Не знала как. И нужно ли... Меня переполняла гордость за тебя, когда ты стал главным шиноби этой Деревни, и, клянусь, я хотела этого вместе с тобой. Но потом... в моем сердце поселилась неуверенность. Казалось, ты больше не испытываешь ко мне прежних чувств, не желаешь меня как прежде и не видишь во мне друга, с которым раньше мог поделиться всем, что лежит на душе. Я невольно думала... что ты и вовсе меня не любил. Седьмой остолбенел. Он не мог себе вообразить, что в мыслях Хинаты может зародиться такое абсурдное предположение. Наруто разозлился. Хотелось закричать: ?Ты что такое, нахрен, несешь?!? Но он сдержал в себе этот безумный порыв. Хината точно не виновата в том, что он заставил ее так думать.– Сколько себя помню, ты всегда была мне другом, – подавляя гнев, прохрипел Наруто. – Я был настолько слеп, что даже после схватки с Пейном не принял во внимание твои чувства в то время, как ты была готова отдать за меня жизнь. Потом, по окончании войны, я все еще оставался слеп и в упор не замечал тебя и твою искреннюю ко мне любовь. И пока мне обухом по голове не шарахнуло, я не увидел в тебе кого-то большего, чем просто друга. В конце концов, я прозрел и, взглянув на тебя совсем другими глазами, смог заглянуть в свое сердце. Любовь, что ты испытывала ко мне на протяжении многих лет, отличалась от моей любви к тебе. Она не крепла со временем, как твоя, а резко трансформировалась из тысячи других чувств и в один миг до краев наполнила меня всего, что, казалось, можно захлебнуться и утонуть. Меня сбивала с ног эта любовь, и единственное, о чем я мог сожалеть тогда – это то, что я не полюбил тебя раньше, – Седьмой взял руку Хинаты и приложил к своей груди. – Прости, что я заставил тебя так долго ждать. – Мне было трудно поверить, что ты меня любишь, – разоткровенничалась Хината.Наруто покачал головой.– Не говори так, ттебайо. – Но это правда. Даже спустя тринадцать лет я не могу в это поверить. – Глупая, – Седьмой обхватил ладонями лицо жены и несдержанно ее поцеловал. – Не смей думать, что я тебя не люблю, – выдохнул он в приоткрытые губы Хинаты. – Ты рвешь мне сердце. – Наруто-кун... – прошептала она, подставляя свое лицо его поцелуям.Он на мгновение замер, пронзив взглядом лавандовые глаза. – Я бы не смог тебя не полюбить... – проронил Наруто и снова впился в губы любимой. Она откинула голову назад, позволяя ему добраться до ее шеи и приникнуть губами к пульсирующей жилке. Седьмой придерживал Хинату за затылок одной рукой, а другой провел по ее шее и спустился к плечу. Он дарил ей ласки своими руками и губами, покуда в ее теле разгоралось пламя желания. Она трепетала в его руках, ожидая получить больше. Стать ближе. Пальцы Хинаты отыскали края футболки Наруто и уверенно потянули вверх, оголяя его крепкий торс. Прильнув к мужу всем телом, она жаждала ощутить его тепло, почувствовать, как соприкасается кожа к коже. Наруто задышал чаще, когда обнаженная грудь Хинаты прижалась к его груди, и заскользил ладонями по ее прямой спине, упиваясь мягкостью кожи под его руками. Она целовала его пылко и страстно, запутавшись пальцами в светлых волосах на затылке, но Наруто не хотел спешить. Он осторожничал, как в ту ночь, когда украл ее девственность много-много лет назад, и не знал, отчего сейчас притрагиваться к жене ему так волнительно. Присущая Наруто импульсивность сегодня не проявляла себя, уступив место размеренным ласкам, в которые он вкладывал все свои чувства. Оторвавшись от губ Хинаты, Узумаки стал разглядывать ее нагое тело, словно видел его впервые. Ее плечи двигались согласно частым вдохам и выдохам, а полную грудь атаковали полчища мурашек, набежавших из-за его тягуче медленных прикосновений. Наруто продолжал заворожено смотреть, как собственные руки касаются бледного пылающего тела, сжимают грудь, оглаживают выразительные изгибы талии. Он чуть наклонился к Хинате и захватил ртом напрягшийся сосок, вызывая дрожь во всем ее теле. Левая рука Наруто сомкнулась на талии жены, а правая двигалась вниз по животу. Опустив руку еще ниже, он плавно погрузил пальцы в ее влажную теплоту, отчего Хината резко выгнулась в спине и испустила протяжный стон.Наруто ворвался языком в ее приоткрытый рот и заглушил издаваемые ею звуки, что, на самом деле, только сильнее распаляли его. Пальцы правой руки проникали в нее все глубже, вынуждая безжалостно цепляться за его волосы. Он наслаждался ее постанываниями в перерывах между поцелуями, и то, как она изнемогает от удовольствия, казалось ему приятнее, чем испытывать те же ощущения самому. – Н-наруто... – пролепетала Хината, неосознанно двигая бедрами навстречу его пальцам. Ей казалось, она вот-вот достигнет крайней точки, но Наруто не позволил этому так закончиться.– Ложись, – шепнул он, укладывая Хинату на спину.Ей не оставалось ничего другого, кроме как сделать так, как он говорит. Широко разведя ее ноги в стороны и мимолетом оставив на внутренней стороне бедра пару отрывистых поцелуев, Наруто опустился туда, где только что умело орудовали его пальцы. Хината задыхалась от наслаждения. Дрожащие пальцы мяли простыни, а голова металась из стороны в сторону. Ощущения переполняли ее. Накрывали с головой и мутили рассудок. Тело было напряжено до предела, и она никак не могла найти себе места. Хината ощутила одновременно и облегчение, и разочарование, когда Наруто вновь отстранился перед тем, как она могла достичь финала. Коротко утерев рот тыльной стороной ладони, он подтянулся выше и, нависнув над женой, стал медленно входить в нее. Хината извивалась под ним от нетерпения принять его в себя целиком и полностью, но Наруто зачем-то оттягивал этот момент, погружаясь в ее подрагивающее тело постепенно. Это было мучительно для нее. Не выдерживая этой пытки, она толкнула мужа в грудь, и тот врезался спиной в изножье кровати.– Что такое? – тяжело дыша, нахмурился он. Хината не отвечала. Вместо того, чтобы говорить, она забралась на мужа сверху и положила ладони ему на плечи. Наруто не сдержал сдавленного стона, когда Хината одним уверенным движением опустилась на него. Они оба на миг замерли, а затем она начала двигаться. – Черт, Хината... – стискивая ее бедра руками, прошипел Узумаки. Он снизу вверх смотрел на то, как она поднимается и опускается на нем, увеличивая интенсивность движений. Ощущал, как по венам расползается адреналин, и как неистово в груди барабанит сердце. Совсем недавно Наруто был готов к тому, что ему предстоит навсегда потерять свою женщину, а теперь, как и не было ничего, делит с ней постель. Удивительно. Неужели ему действительно нужно было опуститься на самое дно и претерпеть муки возможной потери, чтобы вспомнить, как жизнь коротка и быстротечна? И как безгранична его любовь... Наруто все больше становился несдержанным. Снова оказавшись сверху, он наполнял Хинату резко и жестко, вдавливая ее в матрас, и толчок за толчком приближал желаемый для них обоих конец. Крепко сцепив зубы, Узумаки старательно контролировал темп, то чуть замедляясь, то снова двигаясь быстро и грубо. Почувствовав, что Хината вот-вот сдастся, он ускорился и дал волю всем своим чувствам, отпуская пережитое. Они кончили в унисон. Наруто придавил Хинату скользким от их пота телом, едва не задохнувшись от захлестнувшего чувства эйфории. Она жадно ловила ртом воздух. Глаза ее были затуманены, в висках отдавался гулкий стук сердца, а внизу живота все обуяло жаром. – О, прости, я ж тяжелый, – Наруто вовремя опомнился и, приподнявшись на локтях, завалился на бок. – Что, если дети нас слышали? – обеспокоенно спросила Хината, натягивая на себя одеяло. – Они крепко уснули, не волнуйся, – он улыбнулся, сгребая ее в охапку и притягивая к своей груди.– Поверю тебе на слово, – удобно устроившись в объятьях Наруто, пробормотала она. Седьмой потянулся к губам Хинаты, оставляя на них непродолжительный поцелуй. Откинув с ее лица прядки волос, он внимательно всматривался в любимые черты. – У тебя волосы отросли, – заметил Наруто, пропустив мягкие темно-синие прядки сквозь пальцы. – А я только сейчас заметил. – Да, немного, – кивком подтвердила Хината.– Ты такая красивая, – прошептал он, – а я совсем перестал тебе об этом говорить. – Вовсе не это для меня важно, – она покачала головой, ощущая, как в носу защипало, а к глазам подступали слезы. Ей богу, Хината не хотела плакать, но эмоции всецело завладели ею, и сопротивляться было невозможно.– Что же тогда важно? – костяшками пальцев поглаживая жену по щеке, тихо вопрошал Узумаки. – Скажи, родная, и я сделаю все, что ты попросишь. – Просто... – Хината быстро стерла слезинку в уголке глаза, – просто будь рядом с нами, Наруто-кун. Со мной и нашими детьми. – Хината... – Наруто прижался губами к ее виску, зажмурившись до боли в глазницах. – Тебе не обязательно покидать пост Хокаге, чтобы быть хорошим отцом. Седьмой скривился. – Сейчас ты не хочешь это обсуждать, я понимаю, – мягко изрекла Хината. – Но я приму любое твое решение и встану на твою сторону. Наруто молчал. Ему было хорошо известно, что она всегда будет на его стороне. Несмотря ни на что примет его любым. – Наруто-кун? – Я люблю тебя. Хината приподняла голову, встретившись с плещущимся в его глазах бескрайним океаном. Ее румяное лицо озарила счастливая улыбка. И больше ничего не было сказано этой ночью.