1 часть (1/1)

Аарон не видит в этом смысла, в том, чем они занимаются: в постоянных тренировках до изнеможения, в вечном лете под куполом лагеря, в захватах флагов и гонках на колесницах. Они уже давно не в Средневековье и тем более не в Древней Греции. Им бы по-хорошему научиться выживать в мире, где монстры прячут несколько голов в париках и в тумане и понять, как платить налоги. Но правда в том, что половина никогда не выйдет из этого лагеря и будет жить здесь ещё тысячу лет, пока их не выведут на такой же глупый и бессмысленный подвиг, на испытание. Да и там они могу с лёгкостью расстаться с жизнью.—?Бессмысленный замкнутый круг,?— ворчит он, сжимая холодный камень в руке.К вечеру от воды тянет холодом, тёплые толстовки не спасают, а к костру подходить не хочется. Дети Аполлона снова будут приставать к нему, чтобы он спел с ними вместе, как самый сговорчивый из дома Ареса. Аарон петь не хочет, а вот спалить чужие дома, сжечь их до самых углей?— такой вариант ему по душе. Плевать, что скажут боги, плевать, что отец будет недоволен. Всё равно он ни разу не поздравил его с днём рождения и не прислал ни одной весточки. Только однажды пустил созвездие над его головой. Его и Эндрю.—?Ты слишком много думаешь об этом,?— фыркает Кевин, вытягивая ноги рядом с ним. —?Не мы первые, не мы последние.—?Завались! —?рявкает Аарон, подскакивает на ноги и бросает камень в воду.Пролетает тот совсем мало, глухой ?плюх? слышится над водой. От злости Аарон пинает ещё один камень. До воды тот так и не добирается, только ударяется об кроссовок Кевина.—?Легко говорить сыну ?Большой Тройки?,?— со злостью выплёвывает Аарон, грузно падает рядом с ним. Галька под ним неприятно скрипит, а сидеть на ней совсем неудобно, хуже, чем на бетоне. Жалобу на это он проглатывает. Итак сказал лишнего.—?Много ты понимаешь,?— устало говорит Кевин.День был трудный: дом Гермеса вызвал их соревноваться в лазании по деревьям, а потом они почти два часа упражнялись в рукопашном бою. Кевин хотел прочитать трактат Аристотеля из дома Афины, а Нейл позвал его вызвать мёртвых на границе лагеря. Они смогли оживить воробья на две минуты, а потом тот снова замертво свалился на землю. Черви оплели его клюв и пробрались в глазницы. Кевина начало подташнивать, они ушли обратно в лагерь, оставляя безжизненное тело тело лесу и дриадам.—?Сам-то чем лучше?Злость кипит в Аароне, выливается наружу с его колким взглядом и гневным тоном. Кевину наплевать: вода огонь тушит. В Аароне нет бензина, только чистое пламя.—?Ты вроде только что сказал, что у меня отец заебись и из-за этого жизнь без забот.На другом краю лагеря гремит гром. Кевин мысленно возносит молитву с извинениями для Ареса и обещает за завтраком вознести для него жертву побольше. Боги капризны, кому, как не их детям знать об этом.—?Придурок,?— фыркает Аарон, пихает Кевина в плечо. —?Ты такой придурок.Кевин закатывает глаза.—?Остынь, коротышка,?— за последнее он получает пинок в колено. Кевин шипит от боли, но не жалуется, сам виноват. —?Тебе расслабиться надо.—?С тобой расслабишься…Аарон наконец-то звучит устало. Кевин слышит тлеющие угли в его голосе и слышит, как у костра заводят новую песню.—?Могу помочь. Есть проверенный способ. Пойдём.Кевин резво подскакивает на ноги, тянет за собой Аарона. Тот подниматься не хочет, ему лень и хочется подольше посидеть на дурацкой гальке, пожаловаться на жизнь, ещё раз пнуть Кевина в колено. Может быть, даже рассказать свой план о ритуальном сожжении всех домов и своей жизни. Кевин не даёт ему опомниться, торопливо бежит к пирсу, цепляет запястье Аарона. Они несутся через пляж, галька разлетается под кроссовками. Аарон несколько раз чуть не поскальзывается, но почему-то не жалуется.Забегают на пирс. Волны шлёпают об доски и хлипкие лодочки внизу. Аарон не понимает, зачем они так несутся к краю.—?На счёт три, прыгай! —?весело кричит ему Кевин. Аарон даже возмутиться не успевает, за пол шага до последней доски Кевин снова кричит. —?Три!В воде ещё холоднее, чем на улице. Аарон чувствует, как мокрая одежда тянет его на дно. На секунду ему становится страшно. Вот и кончилась бесславная жизнь полубога из дома Ареса, ещё более бесславная, чем он предполагал до этого.Кевин притягивает его к себе поближе, кладёт руки Аарона себе на плечи, обхватывает его затылок ладонью.Аарон чувствует тепло губ посейдонова сына даже в холодной воде