9 (1/1)
- Джиен, сходим сегодня выпить? - парень с ирокезом и выбритыми висками уселся за последнюю парту, рядом с Квоном.- Прости, Енбэ, у меня уже есть планы, - немного натянуто улыбнулся Джиён и снова уставился в тетрадь.В конце лета лекции для вольных слушателей посещали не многие, но всё же такие энтузиасты находились. За профессором психологии закрылась дверь и все находящиеся в аудитории притихли.- Доброе утро. Сегодня тема нашей лекции- феномен так называемого Стокгольмского синдрома.Джиен вздрогнул, услышав позади себя низкий смешок. И тихий шёпот в самое ухо: "Слышишь, Джи. Это должна быть твоя самая любимая лекция". Квон резко подскочил на ноги, привлекая к себе внимание лектора и всех студентов.- Простите, мне нехорошо, - Джиён трясущимися руками сгребал свои вещи в сумку. - Мне нужно выйти.- Конечно, молодой человек. За своим здоровьем нужно следить, - профессор невозмутимо продолжил лекцию.***Оказавшись на свежем воздухе, Джиен немного успокоился и поплёлся в сторону автостанции. До отправления автобуса оставалось ещё больше двух часов, поэтому можно было не только медленно пройтись, но и выпить кофе.Сегодня была годовщина их первой встречи с Сынхёном, и Джиен собирался съездить на его могилу. Он не один месяц набирался мужества для этого поступка.
На кладбище было на удивление пустынно, хотя, конечно, разгар рабочего дня. Возле небольшой, ничем, кроме имени,не выделяющейся, могильной плиты была навалена гора свежих и уже засохших цветов, игрушек, писем. Джиен присел на корточки и разгрёб этот ворох проявлений фанатской любви, чтобы рассмотреть фотографию. На снимке Сынхён беззаботно улыбался, глядя чуть в сторону от объектива. Квон медленно провёл по изображению кончиками пальцев и судорожно вздохнул.- Видишь, они до сих пор тебя любят и помнят.Тихое фыркание над ухом."Они помнят и любят не меня".Джиён кивает, смаргивает и слёзы всё-таки переливаются через веки. Он утирает их ладонями, но сразу же набегают новые. Чтобы немного отвлечься, Квон собирает засохшие цветы и выносит их к мусорным контейнерам, потом снова возвращается. Не смотря на жару, его знобит, но он упорно не двигается с места, вглядываясь в фотографию. Вспоминая всё произошедшее. Сынхён в его голове тоже молчит.***Тогда, оказавшись на свободе, Джиен не смог уйти далеко. У него просто не было на это сил. Кутаясь в шарф, пряча лицо под кепкой и очками, он кое-как добрался до ближайшей автостанции и купил билет на стоящий на отправлении автобус. Забился в угол салона и погрузился в состояние, близкое к обмороку. Ему не суждено было уехать на другой конец страны, как хотелось бы- автобус следовал до ближайшего к Сеулу более менее крупного города. С трудом придя в себя, Квон добрался до какого-то дешёвого мотеля, снял комнату, оплатив ее на несколько суток вперёд, и упал на кровать с единственным желанием- сдохнуть.Апатия понемногу спадала, он всё больше осознавал, что сделал всего несколько часов назад. Хладнокровно убил человека- это делало его ещё большим чудовищем, чем Сынхёна. Все тело болело из-за нагрузки, болела вывернутая наизнанку душа. Хотелось выть.Джиен чувствовал, что начинает задыхаться от приближающейся истерики, наверно, Сынхён чувствовал себя так же, когда Квон пырнул его ножом. Тогда, в темной пустоте комнаты, Джиен увидел его впервые.Сынхён опустился рядом с ним на кровать, и матрац не прогибался под ним. Горячие руки невесомо обняли Квона за плечи и низкий голос неслышно зашептал на ухо слова утешения. Джиен тонул в нем, как в сладком сиропе, пока не заснул.Он провел в зыбытье около трёх дней, а потом все же заставил себя встать и дойти до продуктового магазина. Немного поев, он снова упал на кровать, отключаясь.В общей сложности, он проспал почти неделю, ненадолго выныривая из беспамятства, чтобы поесть или сходить в туалет. И все это время он чувствовал чужие объятия и слышал шепот. За это время синяки и царапины почти сошли с его лица и можно было уже не кутаться так тщательно. Первым делом Джиен зашел в парикмахерскую и обстриг выбеленные волосы, оставшись почти лысым. Потом, побродив по району, нашел объявление о том, что требуется продавец в маленький магазинчик. Так у него появилась работа и даже маленькая квартирка, которую ему подсказал хозяин магазина.Джиен перезнакомился с работниками, соседями и, казалось бы, жизнь могла бы наладиться. В этом тихом районе никого не интересовали новости об убийстве какой-то там звезды, которое потрясло всю Азию. Джиен избегал даже смотреть в сторону газетных киосков, радио он не включал, а телевизора попросту не было.Единственным его спутником стало персональное сумасшествие в виде Сынхёна, который был рядом почти всегда. Сидел напротив, когда Джиен завтракал, слонялся за ним следом между рядами магазина, сидел на полу в коридоре, пока Квон мылся в душе, обнимал по ночам. И говорил, говорил почти не переставая. О том, что Джи не виноват, что это всё его собственная, Сынхёна, вина, что Квон сделал единственно правильный выбор.Этот непрекращающийся разговор доводил Джиена до помешательства, до истерик, но не прекращался, никак не прекращался. Он даже записался слушателем на лекции по психологии и психиатрии, надеясь найти там способ бороться. Ничего не помогало.Постепенно, разговоры менялись. Сынхён всё чаще начинал рассказывать Джиену о том, как скучает. Как надеется, что они снова смогут быть вместе. Выносить такое было сложнее, потому что Джиен чувствовал, что и сам был бы не против этого.***Вернувшись из Сеула поздним вечером, Джиен чувствовал себя абсолютно выжатым. Сынхён тенью плёлся за ним следом и всё так же молчал. Квон никогда бы не подумал, что такое возможно, но тишина в собственной голове напрягала.Поднявшись к себе на этаж, Джиен замер перед дверью в квартиру. Сынхён стоял перед ним, преграждая ему путь.
"Джи, я скучаю". Уже не просто констатация факта. Давление.- Я тоже, - прошептал Квон, обессиленно опустив руки."Ты же знаешь, правда? Знаешь способ".Джиен дернулся и отчаянно замотал головой."Не ври мне". В голосе Сынхёна прорезалась сталь.- Не хочу. Не могу..."Что тебя останавливает?"Джиен открыл было рот, но не произнёс ни слова. И правда- что? Всё, что у него было, навсегда осталось в могиле на сеульском кладбище. Покоится под слоем песка и высохших цветов.Квон моргнул раз, другой и задумался, почему такой очевидный выход не приходил ему в голову раньше. Это же так просто. Избавиться от своей боли навсегда.Джиен ещё ни разу не был на верхних этажах здания, хоть и живёт здесь не первый месяц. Как только он направился к лестнице, Сынхён невесомо взял его за руку, поддерживая, не давая передумать. На крыше холодно, не смотря на то, что лето. Сильный ветер тут же растрепал отросшие каштановые волосы. Стоя на краю, Джиен запрокинул голову, рассматривая звезды.Сынхён обнимает его за талию, прижимается со спины, не давая сделать шаг назад."Ну, давай, я жду тебя". Джи слышит в голосе приказные ноты и, подталкиваемый нетерпеливым ветром, делает шаг навстречу.Он летит, летит в его объятия с ускорением десять метров в секунду.примечание: ну вот. это изводило меня не один месяц. надеюсь, теперь отпустит ТТ