2 (1/1)
- Детка, у меня для тебя есть интереснейшие новости...Джиён во все глаза смотрел, как Сынхён медленно подходит к постели. Квон ещё раз беспомощно дёрнул руками, но наручники только сильнее впились в тонкую кожу запястий.- Что ты имеешь в виду?
Сынхён наслаждался ситуацией. Очевидно, что Джиён ещё не осознал, не поверил до конца в то, в каком положении сейчас находится. В глубине глаз всё ещё прячется надежда на то, что всё это какая-то шутка. Топ улыбается. Будет интересно наблюдать, как надежда сменится отчаянием.- Знаешь, ты мне очень понравился. - Сынхён проводит кончиками пальцев по мягкой щеке. - Я нечасто говорю подобные вещи людям. Действительно нечасто.Джиён пытается уйти от прикосновения. Ситуация давит на него неправильностью и неправдоподобностью.- Соответственно, я не могу позволить себе разбрасываться такими людьми.Сынхён встаёт и, перебросив через Джиёна одну ногу, садится на того сверху, вдавливая в матрац. Квон пытается вывернуться, но Топ сильнее.- Слезь с меня, придурок, и руки освободи. Не знаю, что за игру ты там себе придумал, но я в ней не участвую.Сынхён слушает его с вежливым интересом, как будто они ведут светскую беседу за чашкой чая. И Джиёну вдруг становится по-настоящему жутко.- Отпусти меня, слышишь? Сейчас же!Топ медленно наклоняется к нему и неожиданно больно кусает за плечо. Джиён вскрикивает и снова отчаянно пытается вырваться.- Твою мать, пусти меня!Сынхён выпрямляется и, лениво замахнувшись, наотмашь бьет его ладонью по лицу. Голова Джиёна мотнулась в сторону, волосы растрепались, упав неровными прядями на глаза.- Не смей орать, пока я не разрешу. - Припечатывает Сынхён. Джиён молча хватает воздух широко открытым ртом. До него начинает доходить весь масштаб проблемы.- Зачем? - Шепчет он. Отбитые губы слушаются с трудом.- Это, - говорит Сынхён, - чтобы ты понял, кому теперь принадлежишь.- Что за бред? Да ты просто больной! - Ещё один удар, теперь сильнее. Джиён вскрикивает и чувствует, как из разбитой губы по подбородку стекает струйка горячей крови. Сынхён снова склоняется над ним, запускает ладонь в копну светлых волос. Тянет, больно и сильно, заставляя изогнуть шею. Медленно слизывает кровь языком и кусает губу, как будто ему мало, будто хочется ещё крови.- Прекрати, - всхлипывает Джиён.- Как? Уже? Мы же только начали, - очаровательно улыбается Сынхён. - И, - он наклоняется к самому уху перепуганного Квона. - Я разрешаю тебе кричать.Всё, что происходило дальше, Джиён предпочёл бы навсегда стереть из памяти. Вытравить по живому, лишь бы это не преследовало его в кошмарах. Лишь бы забыть, как Сынхён избивал его, перемежая удары укусами и жёсткими поцелуями, пока Джиён не сорвал голос и только тихо беспомощно всхлипывал, когда ему доставался очередной тычок. Сынхён только улыбался всё шире и всё безумнее, глядя, как на светлой коже причудливыми цветами наливаются синяки и засосы, как Джиён зажмуривается и закусывает губы, в попытке сдержать слёзы и крики. Лишь бы не тешить маньяка, в руках которого оказался.Впав в полубессознательное состояние, Джиён не сразу понимает, что его безвольное тело переворачивают на живот. Он предпринимает последнюю попытку дёрнуться, но тело вдруг пронзает такой болью, по сравнению с которой все предыдущие издевательства казались просто детской забавой. Джиён глухо воет, спрятав лицо в подушку, пока Сынхён двигается в нём короткими сильными толчками.- Я трахал тебя всего несколько часов назад, а ты снова такой узкий. Идеальный.Джиён снова отчаянно кричит, вместе с особо глубокими толчками. Ему кажется, что его просто разрывает на части. Он не вытерпит, просто не может больше. Сознание заволакивает тёмная пелена и он проваливается в глубокий обморок.***Сознание возвращается медленно и неохотно. Всё тело ноет, а внизу, между ног, просто горит огнём. Сил нет не то, что пошевелиться, а хотя бы застонать или поморщиться.
Всё больше приходя в себя, Джиён начинает осознавать окружающую действительность. Его тело обтирают чем-то прохладным и мягким, вроде влажного полотенца. Вода холодит ушибы и это так приятно. Но ровно до того момента, пока не добирается до его промежности. Джиён жалобно стонет и холодеет, услышав над собой низкий голос.- Потерпи, нужно стереть кровь.
"Какого чёрта?" - хочет спросить Джиён. - "Это что, такая игра. Замучай до полусмерти и вылечи?" Но он просто не может открыть рот.Сынхён обтирает всё его тело. Аккуратно бинтует стёртые в кровь запястья. Даже цепляет пластырь на разбитую губу, а Джиён просто лежит бревном и не может пошевелить и пальцем. Кажется, его покинули абсолютно все эмоции. Спроси кто, он бы не раздумывая ответил, что ему просто всё равно.
"Наверно, это и есть посттравматический стресс." - Лениво думает Джиён.Закончив, Сынхён накрывает его измученное тело одеялом. Квон думает, что он сейчас уйдёт, оставит свою игрушку в одиночестве, пока не надумает поиграть снова. Но кровать прогибается под весом ещё одного тела и Джиён чувствует, как его сгребают в объятия. Это больно и неожиданно, до дрожи горько.
Его спокойствие разлетается миллионами острых осколков, когда первые слёзы переливаются через веки. Джиён рыдает, отчаянно прижимаясь к телу своего насильника. Сынхён осторожно стирает ладонями влагу с его щёк и что-то шепчет в растрепанную макушку.Но Джиён не может разобрать слов.