Колумбия. В гостях у Гомеза (1/1)

Последнее время всё шло через задницу. Это наблюдение сержант Стоунбридж сделал, когда медленно приходил в себя, лежа на бетонном полу какого-то завода, который в этой хреновой Колумбии явно был заброшен уже давно за его полной ненужностью. Что вообще может быть нужно стране, где вместо полиции исправно работают только наемники, обслуживающие интересы разных горилл, заправляющих не только городом, но и страной? Ну, забыли этот завод до Камали и этого хренового бывшего копа Мигеля Гомеза с ни разу не пафосной кликухой ?Ягуар?, а теперь те вот сочли его удобным местом для обустройства собственной пыточной. ?Когда человек мнит себя животным, так и хочется посоветовать ему полечить башку?, — взял на заметку Майкл, делая вид, что все ещё в отключке и пытаясь сориентироваться в том, как выбраться из очередной передряги, в которую они угодили. Ориентироваться было трудно ввиду того, что большую часть помещения предусмотрительно завешали полиэтиленовой пленкой, чтобы с дорогих гостей кровь не забрызгала всё по сторонам.Бронежилеты с них, к его сожалению, предусмотрительные хозяева сразу сняли, да и ножи из карманов вытащили. Голыми руками много не натворишь, но на свои руки Майкл не жаловался. И сейчас незаметно пытался растянуть пластиковые наручники, приоткрывая глаза и осматриваясь. Сдаваться он не собирался. Скотт лежал на расстоянии от него в полной отключке. Вроде бы дышал, да и… Не собирались же те пытать труп? Трупы, как известно, не разговаривают. А ещё не разговаривают разведчики Ми-6, которые в эти трупы медленно превращаются, если умудрились по дурости довериться не тем людям. Счастливчикам, правда, везет превращаться быстро, но Майкл с Дэмиеном свой счастливый билет умудрились проебать. Сука-судьба подсуетилась, и они успели аккурат вовремя. А наручники не поддавались.Камали оказался тем ещё уродом. Развел их, как мальчиков, и выторговал себе жизнь. А им теперь вместо него помирать. Ну, или не вместе с ним. И судя по звукам, что издавал урод с забавной погонялой ?Ягуар?, а также его жирный братец, помирать им предстоит с музыкой, то бишь медленно и гадко на радость этим двум козлам. И тут Майкл вспомнил отпуск. Вернулись из него всего пару-тройку дней как, а уже казалось, что был он чертовски давно. Ну, хоть отдохнуть вместе попробовали, с Дэмиеном это оказалось ещё и чертовски весело. Стоунбридж никогда не думал, что ему так понравится кутить и кататься с американцем где-то, кроме как по работе. Однако тот сумел его и развлечь, и позабавить. И компромисса удалось достичь — одному достойное духовное странствие, другому — череда возможностей поебаться. Сумки, палатки, какие-то мотели, случайные бары. Но главное — байки и ветер в лицо. Только вот дорогой напарник сейчас в сознание все ещё не пришёл.Впрочем, мучителей их сознание волновало не слишком. Крепкий удар в лицо, которым его наградила эта горилла в татушках, можно было счесть за веселую побудку:— Хватит притворяться, что в отключке.Если бронежилеты с них свинтили сразу, то футболку Стоунбриджа Ягуар решил срезать, судя по взмахам мачете, которым тот орудовал, чтобы не снимать наручники. ?Ну хоть не сорвал?, — отметил про себя британец, — ?отдавало бы дешевой мелодрамой?.— Да пошёл ты! — Майкл терпеть не мог таких уродов, только вот теперь приходилось — наручники все ещё не поддавались.Гомез улыбнулся:— Пошёл я? Слышь, поучить тебя манерам, бриташка?Ногу ?Ягуар? поставил ему на грудь, не давая нормально дышать, зато заставляя трещать от напряжения ребра. Мачете скользнуло по лицу, царапая кожу и приближаясь к левому глазу.— А теперь? Пошёл я?Майкл молчал. Иногда сдержанность была лучшей политикой. Особенно, когда урод явно не стеснялся кромсать и резать, и был болезненно чувствителен в обращении.— То-то же, — Гомез был доволен, как котик, которому почесали пузик. Мачете скользнуло по скуле, вспарывая кожу. Стоунбридж стиснул зубы, чтобы не радовать ублюдка. Тому и так подарков хватит, если постарается, а уж этот явно стараться планировал изо всех сил.— Вставай, — Ягуар убрал ногу с груди и пнул в бок легонько. — Шевелись!Майкл медленно перекатился на бок, потом сел на колени и поднялся, шатаясь. Татуированный толкнул его в сторону какого-то ящика, поставленного точно посреди ?полиэтиленовой комнаты?.— Давай. — Мачете упиралось в спину, подгоняя, — теперь садись.Оставалось только плюхнуться на предложенное сидение, впрочем, сидеть на пластике было все равно лучше, чем лежать на бетоне. Особенно, если упереться ногами в пол, чтобы спина оставалась прямой. ?Хрен этот гад меня сломает?, — решил Майкл. Гад трогательно оглаживал своим ножиком в полруки по голому торсу сержанта.— Кто вы вообще такие? Имя, звание? Что здесь забыли??Отстал от своей тургруппы?, — хотел ляпнуть Майкл, но промолчал. Скотт валялся на полу тушкой, это все ещё беспокоило бравого сержанта, причем намного больше, чем задающий ему вопросы. Нужно было тянуть время.Короткий удар по башке кулаком с зажатой рукоятью мачете рассек британцу кожу на лбу и выбил несколько искр из глаз. Стоунбридж покачнулся, тряхнул башкой и посмотрел на Мигеля в упор. Отвечать он не собирался.— Я заставлю тебя говорить, урод, — Мигель дернул губами, бывшему копу такие развлечения явно были по вкусу.Сержант наблюдал за тем, как тот снова начал тыкать в него мачете. ?Эротические ласки просто?, — отметил он, когда острие царапало и почесывало кожу на теле. Кончик лезвия воткнулся в грудь, Майкл скрипнул зубами. Резал его Мигель медленно и со всем сдерживаемым возбуждением. Стоунбридж скрипел зубами, но молчал.— Да что ты с ним возишься, Мигель? — толстяк-братец Ягуара отлип наконец от кислородной маски и возмутился. — Буди второго. Развлечемся уже по-настоящему.Стоунбридж смотрел на Ягуара, желваки ходили от злости, лезвие того медленно разрезало кожу на груди, оставляя четыре дюйма пореза, из которого хлынула кровь, стекая вниз:— Молчит, сука. — Мигель приложил британца по роже ещё раз. Майкл опустил взгляд, жалея, что не может потереть челюсть, которая от удара заныла.— Может, неглубоко воткнул? — непосредственно так уточнил жирдяй, откровенно наслаждаясь своей ролью и зрелищем. ?Толстую версию Гомеза можно было окрестить Генрихом?, — свою остроту Стоунбридж опять оставил при себе.Ягуар заметил презрительный взгляд, который британец кинул на его брата, и оскалился:— Ничего, он скоро запоет у меня, Рауль, — и, сука, не преминул воткнуть острие поглубже, оставляя второй такой же порез через грудь. Стоунбридж почти готов был застонать, опустил голову и терпел молча столько, сколько мог.— Не, это скучно, — заявил ?Генрих?. — Буди второго.Мигелю отсутствие реакции явно не понравилось, он от души врезал несколько раз. К сожалению, душа у этого нечеловека была большая и отзывчивая — аж желание застонать появилось. Майкл терпел, согнувшись и прикрывая живот от следующих ударов. К сожалению, наручники все ещё не поддавались. Гомез рассмеялся, подтаскивая с каким-то вооруженным типом тело Скотта и пристегивая того руками к рукам Майкла. Теперь пластика, с которым нужно было справиться, стало ещё больше. Британец чуть не зарычал от отчаянья — одну пару он бы сломал, но теперь ситуация стала в разы хуже.— Думаешь, я не понимаю, что ты убьешь нас в тот момент, когда все узнаешь? — выдавил наконец Майкл, когда смог разогнуться и восстановить дыхание. — Признайся честно, что я прав.Майкл трогал руки Скотта, пытаясь понять как он. Пульс был ровный, тот вяло сжал его пальцы в ответ и отпустил. Сбоку мелькнуло красное ведро, из которого Ягуар окатил их водой, приводя обоих пленников в чувство.— Я оставил честность в тот день, когда бросил работу в полиции, — нашёл чем похвастаться Мигель.Скотт дернулся за спиной, дергая руками и трогая руки Майкла. Знак, что с напарником все не так плохо, как казалось, был вовремя.— О, ты цел? — Стоунбридж был рад тому, что напарник наконец начал подавать признаки жизни. ?В компании и правда стало веселей?, — он согласился с жирдяем. Просто не вслух.— Ага, — голос Скотта был хриплым и больным. Майкл подумал, что, судя по этому голосу, счёт у них равный.— Мне тоже паршиво, — констатировал он вслух.— Ага. — Снова буркнул Скотт, потом видимо решил поддержать напарника. — мне снилось, что мы гоним на байках через Мексику.— Ха. — Стоунбридж зажмурился, стараясь не представлять ничего и отрешиться от боли. Ему так было легче — не думать ни о чем, за что его можно было бы ухватить.— Я чувствую вкус маргариты, — Скотт явно подошёл к вопросу с одному ему удобной стороны. Возможно, всё ещё плохо соображал после удара.— Это просто кровь у тебя во рту, приятель, — британец отсек всё, за что их можно было раскрутить. Коротко отстучал Дэмиену ?Пегаса нет. Камали врал?, просто чтобы тот был в курсе размеров жопы, в которой они оказались. Сейчас чем меньше противник знает про их слабые места — тем дольше они продержатся. И сейчас слабым местом явно была их дружба. И Майкл просто не мог начать думать о Дэмиене, как просто о коллеге, на которого ему чихать.В руках старшего Гомеза был электрохлыст. И ублюдок явно не пропустил их разговор мимо ушей, нащупав это слабое место.— О, черт, — мгновенно стало понятно, что касаться друг друга не стоит даже пальцами. Майкл сожалел об этом совсем чуть-чуть, позволяя себе небольшой непрофессионализм, и напряг спину, стараясь изо всех сил держаться подальше от напарника.— Уникальное южноамериканское изобретение, основанное на электрошокере, но использующееся исключительно для… — Мигеля явно забавляла его игрушка, раз он устраивал эту викторину.— Пыток людей, — подсказал Рауль, становясь из единственного участника викторины ещё и единственным её победителем, и радостно рассмеялся.— Точно, Рауль, — ответил ему братец. Видимо, развлекались так не первый раз. Американца явление этой толстой свиньи подбило на вопросы:— Что ты здесь делаешь, Рауль? Почему ты не на операции по уменьшению сисек, жиртрест?— И пропустить такое шоу? — Рауль был доволен, будто нашёл в кармане конфетку. И продолжил демонстрировать им свои убогие познания физики, — высокое напряжение… Но слабый ток.?И повторять эту пытку можно долго-долго… Пока зубы не начнут крошиться?, — понял Стоунбридж.— И ты думаешь, что это заставит нас говорить? — он удивился вслух, давая возможность этим типам поболтать ещё, пока и он, и Скотт приходили в себя. — Нас к этому готовили.— Нет-нет-нет. — Мигель ткнул пальцем в Скотта, — это он заговорит, а ты закричишь.Этот тип явно хотел свой подарок пораньше. Как детишки, забирающиеся в носок сразу после того, как Санта-Клаус положил туда обещанное, не дожидаясь утра и дня подарков.— Слушай, — Мигель схватил Скотта за голову рукой, заставляя смотреть на себя.— Пошел ты, — Скотт был в своем репертуаре, дергая наручники. Хорошо, что те были не железные.— Говори, и твой дружок не будет страдать, — Мигель так о нем, Стоунбридже, пекся, что Майкл начинал его ненавидеть. — Что вам за дело до меня и моих людей, а?— Прости, Майки, — Скотт знал, что сейчас будет.— Ничего. Давай, Скотт, — это знал и Майки, который тоже был ?не первый раз замужем?.— Мне никакого дела, кроме большой и чистой любви, мужик, — съязвил американец.Электрохлыст уткнулся в голую кожу на спине Стоунбриджа, того прошило болью, и он заорал.— Смотри, я знаю, что вы из британской разведки. Что вы делаете в Колумбии? — их мучитель быстро вошёл во вкус простой до боли процедуры.— Ты крупно ошибся, чувак, — тот отвечал как можно неспешней. — Я не британец, а он никакой не разведчик.Майкл был благодарен, что своими шутливыми формулировками Дэмиен давал ему время прийти в себя.— О да. Отличная хохма, — Стоунбридж обожал напарника. И его снова ударили током. Он застонал не только от боли, но и от внезапности.— Ты — ебанный наркоторговец, включи мозги, дебил, — Скотт понял, что его шутки напрямую отражались на напарнике и пытался хоть что-то изменить. И это помогло, Майка оставили в покое.— Ок, тогда твоя очередь, — и Мигель переключился на Скотта.Пока британец приходил в себя, слева от него оживился толстяк:— Нет, постой. Для этого добавим. Хех! — Рауль выкрутил пульт, явно не простив Дэмиену того, как тот его реанимировал. Вот надо же, как иногда бывает неправильно спасать жизнь уродам.— Ха! Вижу у тебя с моим братом личные счеты, — хохотнул Мигель, явно оценив задумку младшенького.Внезапно Дэмиена ударили током, Майкл слышал только как тот всхрипнул, скрипя зубами и даже не заорав. Британец не верил в то, что это было из-за того, что напарник был крепче и выносливей него.— Ты обалдел? Ты должен сначала задать мне вопрос! — Скотт кричал, а Майкл понимал, что ничего не может сделать, только отодвигаться от того подальше, чтобы случайно не получить за компанию.— Это просто доставляет мне удовольствие, — сообщил Рауль очевидное. Ебанный садист.— Вы убили Виктора Ульянова. Почему? — сейчас Мигель вернулся к привычной схеме ?вопрос-отсутствие ответа-наказание?. Но Майкл совершенно не понимал про кого тот говорил.— Кого? — переспросил Стоунбридж недоуменно.Скотта снова ударили током, он дернулся и задел Майка. Боль была оглушающе сильная. Такая, что орать действительно не получалось, пока электрохлыст не убрали.— Ебать, не прикасайся ко мне! — Майкл понимал, что тот не специально, но очень хотелось проораться.— Пытаюсь, — бросил Скотт. Он уже не кричал, говорил намного тише. Одна боль на двоих — это не вполовину легче, особенно когда она от электрохлыста.Ягуар снизошёл до того, чтобы объяснить, проорав в лицо британца:— Сын Аркадия Ульянова. Он был гостем в моем ебанном доме!Майкл не понимал, что тот хочет — они в этом доме положили кучу народа. Они вообще положили кучу народа в своей невидимой войне. И у большинства имен спрашивать просто не было времени.— Понятия не имею, о ком ты говоришь, — честно ответил он ублюдку. Только честность не помогла — Скотта опять ударили током. И били в этот раз долго и сильно. А когда прекратили, понял, что в этот раз напарника пробрало. Голос у того был хуже, чем когда он очухался:— Майк.— Да.— Ответь на его вопрос, Майкл, — британец верил, что это было шуткой. Он все равно бы не смог выполнить эту просьбу.— Ты собираешься размякнуть прямо на мне, приятель? — Стоунбридж мог только предложить разделить ещё одну боль на двоих, хотя это было абсолютным безумием.Напарник его предложением не воспользовался — отодвинулся как можно дальше. Британец перестал его ощущать, кроме как по натянутым наручникам. Того ударили снова, по звукам он пнул Мигеля, дернувшись от боли или специально — непонятно. Но в результате тот шибанул его электрохлыстом так, что вырубил. Наручники натянулись сильнее, когда Дэмиен обвис, где сидел. Ягуар явно перестарался — Скотт остался сидеть только потому, что был привязан к британцу.***Когда Скотт пришёл в себя очередной раз, электрохлыст убрали. Действительно, кому нужен инструмент, который не только не помогает разговору с пытаемыми, но и отодвигает момент их словесного единения. И это означало, что снова можно было прикасаться друг к другу. Майкл за его спиной явно был напряжен и расслабляться не собирался. ?Стойкий оловянный солдатик?, — констатировал про себя Скотт, аккуратно погладив его по ладони и пальцам. Тот погладил в ответ, мол, все нормально.— Эй, Мигель, этот вроде бы шевелится, — жиртрест был своевременен как приступ диареи.— Что я пропустил? — буркнул Скотт, не собираясь притворяться, что все ещё в отрубе.Майкл фыркнул:— Наши с ним телячьи нежности, соня.Британец не собирался рассказывать о том, какой забавой развлекался Ягуар, пока Скотт играл в спящую красавицу. Кому интересно слушать о том, что сколько не давил и не бил его Мигель в порезы, Майки так и не вспомнил этого самого Виктора. А раз не вспомнил, то и поведать за что убил не смог. И это бесило Гомеза. Зато пробуждение Скотта явно порадовало ?Генриха? Гомеза. Вот же злопамятный сукин… брат.Гомез достал горелку и улыбнулся:— Рауль, наш разговорчивый сам очнулся. А я думал, что его опять водой поливать придется.Сержанты смотрели на горелку и ублюдка с выжидательным интересом. Скотт осведомился:— А с чего это я — разговорчивый? Майк, разве вы с ним тут не болтали по душам?Майкл постарался сосредоточиться на разговоре:— С чего бы… Не знаю про кого он, а он не верит, приятель.Покачивая горелкой, Мигель подошёл к Скотту и встал перед ним, снова зажимая голову рукой:— А ты типа тоже не при делах? Приятеля своего хоть пожалей.Скотт улыбнулся:— Да пошёл ты, мудила.Лицо Гомеза перекосило злость, он включил горелку и приблизил её к лицу американца, который вжался в спину напарника, машинально отодвигаясь от сильного жара. Стоунбридж почувствовал напряжение того всей спиной, и не смог сдержаться:— Этот хрен не любит, когда его посылают.Дэмиен разулыбался Гомезу:— Ну прости, не знал. На тебе не написано.Горелка прошлась по груди американца, подпалив кожу и волосы, Скотт заорал от боли, давя на сидящего Майка всем своим весом и пытаясь отстраниться. Их кожа, влажная от пота, слиплась. Британец пытался не представлять, что за боль может заставить Дэмиена так дрожать, вжимаясь в него, и бесился от невозможности отодвинуться достаточно далеко. Этот колумбийский гад вызывал желание пустить ему пулю в башку.— Надеюсь, теперь до тебя дойдет, что хватит выёживаться и пора начинать говорить.Несколько шлепков по лицу готового отрубиться американца взбодрили того и порадовали их радушного хозяина.— А то что? Испечёшь меня ей? Два раза не умирать…Скотт тяжело дышал, восстанавливая сердцебиение и убирая с Майка давление своим весом. Впрочем, британец был не слишком рад тому, что между их спинами могло образоваться свободное пространство, поэтому опирался на того сам.— Не тебя. Друга твоего. А ты думай быстрее, — Ягуар оскалился, ну точно нетерпеливый котик, играющий с пойманными мышками. Спина Майкла стала ещё напряженней, хотя это казалось невозможным.— Эй! — вмешался Рауль, — может лучше этого пожарить? Я полюбоваться хочу.— Не-не-не, того. Этот за друга больше, чем за себя печется. Не бойся, Рауль, ему тоже хватит, — этот ублюдок был уверен, что их расколет.Майкл сглотнул, судя по тому, как отреагировал Дэмиен, лучше бы тот продолжал охаживать их электрохлыстом. Пытки огнем британцу хватило ещё в Ираке. Но сдаваться сейчас он не собирался:— Ничего, Скотт, — дал американцу зелёный свет и напрягся ещё сильнее. Скотт все ещё касался его спины, и явно чувствовал его панику, судя по тому, как стиснул за руку. Стиснул и отпустил, словно обозначил понимание и поддержку в несколько мгновений. Майкл был благодарен за это. Выбора у них просто не было — работа. ?Жаль, — подумал Стоунбридж, — что отпуск вышел таким коротким?. Очень не хотелось верить, что этот отпуск мог стать их последним, но надежда выбраться из этой переделки за последние пару часов стала меньше, чем призрачной.— О, да у нас в гостях просто сладкая парочка, — ухмыльнулся Гомез, обходя их слипшиеся фигуры от Дэмиена к Майклу. — И чем эту сладкую парочку интересует Камали?Скотт косился назад, пытаясь понять, что именно происходит. Горелка гориллы прошлась рядом с порезом, заставляя пузыриться и лопаться кожу. Майкл дернулся, внезапно для Дэмиена прижимаясь сильнее, и застонал, постепенно начиная орать от нестерпимого обжигающего ощущения. Его напряженное тело дергалось, пот, который выступал на их спинах, слепил кожу в одно целое. И Дэмиен закрыл глаза, ощущая отголоски чужой боли в собственном теле мгновения, казавшиеся минутами:— Стой!Тот остановился, Майки обмяк, тяжело дыша. Скотт лихорадочно думал и начал трепаться, чтобы отвлечь бывшего копа от его развлечения:— Кто такой этот Камали? Этот твой босс, под которым ты бегаешь?Дэмиен отчаянно хотел разозлить Гомеза так, чтобы тот переключился на него. За себя американцу было проще терпеть боль. Но ублюдок явно не собирался вестись в очередной раз:— Начинай говорить. Я уже начал писать на твоем друге своё имя.— Да уж, твоим чувством стиля не похвастаешься, — ляпнул Скотт необдуманно.Вместо ответа на колкость, Мигель поднес пламя горелки к ещё целой коже на груди британца и продолжил. Майкл вздрогнул всем телом от накатившей боли, ещё не придя в себя от предыдущей, и заорал снова, вжимаясь в спину Скотта. Он снова забился, задрожал всем телом. Дэмиен напрягся весь, поймал его за пальцы, чувствуя, как тот стискивает его руку до хруста. Он чувствовал, как британца кроет болью, выносить это было практически невозможно. Секунды слились в вечность собственной неспособности что-то изменить. Майкл слышал свой срывающийся и дрожащий голос словно со стороны. Наконец Гомез отвлекся и прекратил — решил посмотреть на американца.— Майки, прости… — выдавил Дэмиен. Было гадко. ?Чертова работа?. Открыть рот и заговорить все равно означало смерть, но хотя бы быструю. Рассказать всё, что интересовало Ягуара, чтобы напарника перестали пытать, Скотт был бы не против, но Майки никогда бы его не простил. ?Чертов оловянный солдатик?. Дэмиен никогда бы не признался в том, насколько британец был ему дорог. Много дороже какой-то британской разведки. Да и американской тоже.— Так что ты там сказал про меня? — Гомез был зол, у него не получалось действовать достаточно быстро. Американец счел его туповатым, но к сожалению от этого наблюдения ничего не менялось. Или менялось.— Ничего, — буркнул Скотт. — С самоиронией, чувак, у тебя тоже проблемы.Короткий сильный удар в лицо явно иллюстрировал несогласие Мигеля с его высказыванием. Тот снова включил горелку и направился к Майклу. Это означало новую порцию боли напарнику, который явно подрагивал и ещё не пришёл в себя. По крайней мере, руки его точно дрожали, Дэмиен переплел свои пальцы с его, будто это помогло бы чем-то. Майкл сглотнул, горло саднило после криков, но это было ничто по сравнению с тем, как болели и ныли ожоги. И погладил его пальцы своим большим, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы не запросить пощады. Скотту ничего не оставалось, как начать трепаться снова, только теперь более разумно:— Камали-Камали… Так он тебе ничего про нас не говорил? — удивился Дэмиен, отвлекая мудилу разговором. Тот и правда отвлекся, принимая подачку за успех:— А что он должен был мне сказать?Майкл напрягся, хрипло дыша. Британец не был уверен, что у него хватит сил выдержать ещё один сеанс с горелкой, но поверить не мог, что напарника проняло то, что с ним делали, настолько, что тот решил расколоться:— Заткнись, Скотт.?Явно тоже повелся на то, что я сдулся и пошёл на попятную?, — понял Скотт. Это радовало в меру своих сил — если Майки был готов затыкать ему рот, значит стойкость в оловянном солдатике не закончилась.— А ты мне рот не затыкай, — фыркнул Дэмиен. — Я без Камали ему ничего не скажу.Тут главное было — тянуть время. Вдруг какая-нибудь возможность все-таки предоставится. Хотя на прибытие отряда спасения от Далтон надежды не было никакой. Так пусть урод наслаждается их ?семейной ссорой?.— Ну бранятся, точно парочка, да, Рауль? — Гомез схватил американца за лицо, разворачивая на себя. Большая потная ручища, из хватки которой Дэмиен в очередной раз попытался вывернуться.Толстяк дышал в кислородную маску, явно не впечатленный запахом горелой кожи, и кивал.— Что должен был сказать Камали? — уцепился Гомез, нащупав подброшенное.— Так спроси у него! — ругнулся Дэмиен. — Или боишься? Поэтому под ним бегаешь?Крепкий удар в живот заставил американца согнуться, оттягивая руки Майки, который от этого внезапного движения застонал. Ягуар отвлекся, убрал горелку и отошёл куда-то, видимо звонить Камали. Дэмиен нашёл силы в себе разогнуться и потрогать Майки за руки, мол, ты как там. Тот вяло сжал его пальцы в потной ладони. Скотт сел поровнее и мягко прижался спиной к напарнику. Тот прижался в ответ и немного расслабился, придавливая своим весом. И то, что Рауль не слишком обращал сейчас на них внимание, занимаясь своей маской и лекарствами, было как никогда кстати. Они старались не привлекать к себе его внимание и молчали. Дэмиен проклинал это место, где совершенно непонятно текло время, и гладил пальцы Майка. Казалось, что они здесь уже вечность. Впрочем, вскоре появился Камали.***После того, как Локк загреб Камали под своё ведение, сержантам сообщили о том, что на следующий день они вылетают в Бейрут. Отсыпаться, не говоря уже о том, чтобы хоть немного расслабиться нужно было за оставшиеся двенадцать часов. И это после бесконечной беготни, погони и пыток. Начальство явно обращалось с ними хуже, чем с собаками, не сомневаясь в их способности восстанавливаться. Ну, хоть врач посольский постарался — подлатал сразу и выписал морфин. Скотт закинулся парой таблеток обезболивающего сразу и с удовольствием, а те явно быстро подействовали, даруя хоть немного облегчения.Он был зол, когда наконец-то вернулся в свой номер. Мало того, что этот отель был похож на дешевый сарай, а единственно приличной частью номера была кровать, так ещё и эта кровать напоминала ему о Ребекке и тех счастливых часах, что они провели в ней вместе. И которые больше не повторятся. О смерти Ребекки, которую он так и не проводил достойно — бросил там на тротуаре, кровать теперь напоминала намного больше. И ложиться в неё Дэмиену не хотелось, как и признаваться себе в этой слабости.— Чертова работа.Оставалось порыться в сумке и достать бутылку Лафройга, припасенную на случай вот таких убогих и мрачных мест, где даже нормальной выпивки не достать. Дэмиен даже вещи не разбирал — не имело смысла. Душ он успел принять в посольстве, где вода была сравнительно лучше, чем та, что текла из-под крана в этом богом забытом отеле, а больше ничего его не держало в этой комнате — он направился в номер Майкла, расположенный на другом этаже. На стук в дверь тот открыл не сразу, посмотрел сонно:— Ты чего?Качнув бутылкой виски, Дэмиен, опираясь рукой об косяк его двери, уточнил:— Пустишь? Хочу напиться.Майкл помедлил — он собирался отоспаться, и тоже уже успел закинуться морфином, чтобы нормально уснуть, потому что ожоги и зашитые порезы ещё изрядно ныли. Но перед ним стоял Скотт, который это все и так понимал. Выпить и поговорить с напарником было не такой уж и плохой идеей, особенно после их последних приключений. Британец подумал, а потом распахнул дверь номера, впуская его:— Проходи.И даже не спросил про повод — которых был не один, а целый букет, выбирай какой хочешь. Будь Майки психотерапевтом, уточняющим, что его беспокоит, это вышло бы даже забавно. Но напарник этой херней не маялся. И Скотт прикрыл дверь, осматриваясь в его комнате. Кровать, какой-то стул и потертое полуразвалившееся кресло в углу. И никаких тебе, мать, диванчиков, на которых можно устроиться рядом и просто пить:— На тебе тоже продешевили. А я думал, что Двадцатка экономит только на мне.Напарник дернул уголком губ:— Ну да, ты у нас всегда особенный.Скотт направился к креслу, скрипнувшему под его весом, но хотя бы не развалившемуся окончательно, а ведь на лишний вес ему жаловаться не приходилось.— И стопок, тут, как я понимаю, тоже нет?Британец поржал в ответ на его вопрос, устраиваясь на углу кровати, как можно ближе к креслу. И тоже жалея о том, что нет диванчика, просто не ворча об этом вслух:— Да ладно, Дэмиен. Будто это нам помешает выпить.— Не помешает. Мне ничего не помешает сегодня, — отрезал Скотт, не желая углубляться в детали. В конце концов, все его причины нажраться были более чем очевидны.— Даже то, что я не ждал гостей и собирался поспать? — Майкл чувствовал себя затраханным, но совсем не так, как можно было бы похвастаться Дэмиену.— Неужели ты позволишь мне надираться в одиночестве, Майки? — Скотт откупорил бутылку. Стоунбридж посмотрел на него и поставил сигнал на будильнике. Отоспаться и во время перелета можно будет — все равно лететь придется ещё полсуток. И может в этот раз им даже организуют места на гражданском рейсе. Хотя с Локка станется отправить их военным с минимумом удобств.Помолчав, Дэмиен качнул бутылкой неловко, нарушать традицию поминовения приходилось по всем пунктам:— У меня даже нет её фотографии…Стоунбридж, кажется, начал понимать его раньше, чем у того развязался язык посетовать на что-то ещё. И попытался утешить напарника хотя бы словом:— Ничего, Дэмиен. Она бы поняла.— Майки… — выдохнул напарник. — Все равно надо как-то по-человечески.Степень близости Скотта и агента Моссада была известна Майклу, но чего он не мог понять, так насколько для американца эти отношения были серьёзными. В то, что Дэмиен мог влюбиться, ему верилось с трудом. С другой стороны, спрашивать сейчас об этом англичанин не стал — зачем лезть в то, что ещё не отболело? А Скотт явно настроился на то, чтобы эти отношения завершить для себя хоть как-то. И для этого похоже нужна была подходящая посуда, переть до которой из номера явно не хотелось обоим. Стоунбридж посмотрел на него, потом порылся в сумке и достал небольшой металлический стакан из несессера. Он протянул его Скотту, чтобы тот наполнил его виски. Стаканчик Майкл поставил на сидение стула, пододвинув тот поближе — место покойницы:— Теперь по-человечески?— Угу. — Скотт посмотрел на получившуюся картину и вздохнул, — за Ребекку.Он отхлебнул глоток из бутылки, протер горлышко бутылки рукавом и протянул Майклу. Тот тоже сделал глоток:— За Ребекку. Пусть покоится с миром.Первый повод из череды таких же невеселых отозвался алкогольным теплом. Но все равно одного глотка явно было недостаточно, поэтому Скотт грустно улыбнулся:— Я так надеялся, что она бросит Моссад и начнёт новую жизнь. Но такая работа, как у нас… Редко оставляет в покое.?Чертова работа, чертов Моссад, чертов Гомез?, — читалось в его глазах. С этим стоило просто смириться. Кто-то должен быть санитаром в этом лесу. И только поэтому Дэмиен был готов продолжать делать то, что забирало все его силы, внимание, жизнь. Отпуск с Майки. Отдых на шезлонгах с ?Маргаритой? перед бассейном. Теперь вот любимую женщину. Старое считать уже не было смысла, а грядущее… об этом он думать даже не собирался.?Работа?, — отразилась его мысль в глазах Майкла. Британец понимал его всем нутром. Всего несколько дней, как вспомнил, как это — расслабляться и отдыхать. И тут же забыл. На другой чаше весов четко перевесило понимание того, почему они делают свою работу. И в этом они были едины с самого начала:— Она знала это.— Ага.Они посмотрели на налитую для Ребекки стопку. Дэмиен забрал бутылку у Майкла:— А вот тому, что сдохли братья Гомезы я даже рад, — он выпил пару глотков, замечая чуть нахмурившегося Майкла. — А ты чего? Не рад?— Рад-рад. Ты горлышко не протер просто, — он кивнул на бутылку. Признаваться, что вспоминать пытки не хотелось ни под каким предлогом, даже приятного факта, он не хотел. Поэтому перевел тему на первое, что пришло в голову.Американец улыбнулся:— Ну, брезгливости не испытываю. Это все равно, что тебя бы поцеловал.И отдал ему Лафройг назад, насмешливо улыбаясь. Британец покривил губы в ответной улыбке — это прозвучало вызовом:— Тогда я рад, что ты не слюнявый, — и выпил, тоже демонстративно не вытирая. — За то, что Гомезы сдохли, даже пить приятно.Поцелуй состоялся и был взаимный. Они помолчали — последнее время у них было много взаимного на двоих. Вспоминать пытки и говорить об этом было неловко, но это был ещё один повод. Тема стала просто неизбежной, поэтому Майкл сделал очередной глоток и вернул бутылку Дэмиену. Тот улыбнулся и тоже отпил.— Если бы этот жирдяй-Гомез…— Если бы…Они переглянулись. Смысла обсуждать то, что не произошло, не было. Это не произошло. Грызть себя теперь было глупо. Они обменялись неловкими улыбками. Внезапно Дэмиен спросил:— А если бы вместо него там был я, Майки…— Вместо кого? — уточнил Стоунбридж, пока тот медлил.— Вместо жирдяя. Если бы искусственное дыхание нужно было мне? Ты бы сделал? — полюбопытствовал Дэмиен.— Конечно. — Недоуменно посмотрел на него британец, — с чего тебе вообще пришло это в голову?Скотт помолчал, крутя в руках бутылку:— Вспомнил, как тонул в той лодке…— Ты совершенно не похож на толстую гориллу с вонючей пастью, — ухмыльнулся Скотту напарник, забирая бутылку.— О, комплименты отвешиваешь, — ухмыльнулся в ответ Дэмиен, наблюдая, как тот отпивает виски. — Я прямо польщён.— Ага. — Майкл выдохнул, передавая бутылку назад, — а если говорить о том, что не понял я… Если бы я был один, я бы убил Камали. Пусть бы это была ошибка… Но почему ты его не убил, Дэмиен? Только не говори, что знал, что все удачно закончится.— Не скажу. — Возмутился Дэмиен и тоже отхлебнул виски, — просто… Я не собирался помирать и не хотел, чтобы убили того, кто обычно меня прикрывает. Все дело в привычках. Я вот свои люблю.Он подмигнул Майклу. Тот нахмурился:— То есть, ты бы все разболтал Мигелю, если бы он продолжил?Пауза затянулась, потом Скотт ответил, глядя ему в глаза:— Нет. Но я рад, что он не продолжил. Это было… мучительно.Откровенность была смущающей и заставляющей прерывисто вздохнуть. В ответ на это у Майкла сорвалась своя:— Я рад, что меня прикрывал ты. Если бы он пытал тебя, у меня бы не получилось так его отвлекать.Скотт отрицательно покачал головой:— А я вот в тебе не сомневался и не сомневаюсь.Они посмотрели на стопку Ребекки. Скотт глотнул ещё и отдал бутылку Майклу. Тот обошёлся одним глотком. Они снова помолчали. Дэмиен смущенно посмотрел на Майка:— Можно поспать у тебя? Не хочу в свой номер…На вопросительный взгляд Стоунбриджа он пояснил:— Постель, где мы с ней в последний раз… не перестилали.— Ага. — Кивнул Майки, закрывая бутылку. Он понимал напарника лучше, чем ему хотелось бы. Дэмиен скинул обувь и рухнул в постель. Майкл ухмыльнулся:— Раздеваться не будешь? Стесняешься?Дэмиен привстал на постели и стянул с себя футболку, швыряя в него:— Пошёл ты…Вслед за футболкой он метнул в него штаны. Стоунбридж аккуратно убрал их вместе с футболкой на кресло и покосился на напарника:— Даже не знаю, надеяться на то, что ты носишь плавки, или на то, что не носишь?Скотт показал ему фак. Майкл поржал, скидывая свою одежду к одежде Скотта и забираясь под тонкое одеяло. Дэмиен не удержался:— А я надеюсь, ты не начал храпеть.— И что ты не будешь курить в постели, — проворчал Майкл сонно. Он лежал на спине и косился на Дэмиена. Потом нерешительно протянул руку и провел пальцами по его ладони, как тогда, когда они гостили у Гомезов. Скотт сжал в ответ его пальцы, мол, нет, не показалось, а потом отвернулся на бок, закончив с нежностями. Британец остро ощутил потребность прижаться к нему, сдерживая себя. Идея спать в одной постели уже не показалась ему такой безобидной. Впрочем, он подумал, что это спиртное вместе с обезболивающим дало определенный эффект расслабления, и именно они и были виноваты в появившейся у него слабости. Решив так, Стоунбридж заснул. А когда будильник наконец-то сработал, обнаружил себя уютно спящим на плече Скотта, который его обнимал во сне, и явно возбужденным от этих простых прикосновений, как будто он снова стал подростком. Оставалось только порадоваться, что напарник ничего не заметил до того, как он успел натянуть штаны. Воздержание явно давало о себе знать сержанту очень неуместным образом.