Часть 4 (1/1)
Передвигалась пешком: к метро до сих пор не исчезло чувство первобытного страха, когда темно, не знаешь, куда идти, и внезапно жёлтый свет заливает конец грязного тоннеля. Тогда лишь молниеносная реакция спасла от печальной участи, под дикий шум пришлось пережидать в какой-то дыре. А потом ещё и ещё. Самое первое страшное испытание, хотя сейчас с вершины полученного опыта кажется немного глупым. Здешние существа всего-то навсего построили удобное, в общем-то, средство перемещения по огромному городу, который и за день не обойдёшь. Но суеверный страх всё же остался, да и тесно там: некуда деваться, если найдут. А здесь переулков-подворотен хоть обсчитайся.
На языке до сих пор оставался неприятный привкус говядины, с ним вернулись и мысли о странном спасении. Кто он? Помещение не напоминало ни комнату для исследований, ни логово охотников, хотя опыт лицезрения человеческих жилищ до сих пор крайне низкий. Но логика есть логика, даже в этом мире. Надо было допросить, теперь поздно: дом остался далеко позади, так что вперёд, подальше от того здания, охотников и противной не человечины.
Местность вокруг становилась всё беднее и запущеннее: похоже, она пересекла границу, дальше начинается область. Дороги стали хуже, дома – реже. Но солнце, хоть уже и заходящее, светит ярко, что гарантирует безопасность.
?Самое время перекусить?, - и сразу в ближайший узкий переулок. Народу ходит ещё очень много, посему стоило дождаться вечера, а уже потом начинать охоту.
В правом кармане оказалась зажигалка. Никогда не доводилось ей пользоваться, но судя по тому, как это делают другие, надо резко провести пальцем по этим зубчатым кольцам и нажать на кнопку. С первого раза не получилось, со второго тоже. Затем огонёк затанцевал на медленном ветру. В её мире, разумеется, есть аналоги таким устройствам, но всё равно красиво. Просто и со вкусом. И можно долго смотреть на колышущееся пламя.Неладное почувствовала сразу, рука, выронив зажигалку, моментально ухватила что-то, летящее в её сторону. Тотчас всё тело свела судорога, дыхание прихватило. Мозг прокричал, что надо разжать кулак и выбросить жалящую штуку, но пальцы не слушались.- Да падай ты уже! – где-то рядом выругались. Внезапно тряска прекратилась, сразу стало легче. Ладонь разжалась, отпустив продолговатые железки с исходящими о них проводами. Сердце всё ещё колотилось с сумасшедшей скоростью, и не успела она оклематься, как что-то тяжёлое опустилось на голову. Зашипев, повернулась, чтобы раз и навсегда избавиться от нападающего, но новая порция тока прошла через тело. На этот раз противник бил вплотную, глаза даже успели заметить, что это за оружие: предмет, немного напоминающий зонт в сложенном состоянии. Охотник, никем другим он быть не мог, на достигнутом останавливаться не стал и вторым ударом подобранного где-то молотка лишил жертву сознания. Тут же сверкнули наручники: руки и ноги в мгновение ока были скованны, рот перемотан скотчем в несколько слоёв. Убедившись, что никто происшествия не увидел, Третий взвалил противницу на плечи и зашагал вглубь переулка, к заброшенным гаражам.***Неприятно просыпаться второй раз в незнакомом месте. Отвратительно понять, что руки и ноги намертво привязаны к стулу, а тот, похоже, гвоздями прибит к полу. Страх же проснулся, когда вспомнились обстоятельства похищения. Видеть мешала повязка на глазах, во рту был кляп. На ощупь становилось ясным только то, что охотник для обездвиживания жертвы использовал поволоку. Обмотаны были голени, предплечья, и торс – свободно двигалась только голова. Пальцы пленитель закрепил в разжатом положении на каких-то подставках.
При любой попытке пошевелиться путы больно вонзались в плоть, так что жертва быстро прекратила это дело. Оставалось только ждать, обострённый слух уловил звук захлопывающейся двери.Появилось ощущение, что противник где-то рядом. Такая близость заставила пальцы побелеть в тщетных попытках сжаться в кулак. В нос ударило несвежее дыхание.- Поймал, - произнёс тихий мужской голос. Хлёсткая пощёчина, голова дёрнулась, чуть не свернув шею. – Сейчас, погоди, я дух отведу, потом поговорим.Удары сыпались со всех сторон, в основном на живот. Видимо, не хотел, чтобы было сотрясение или потеря сознания. Бил по рёбрам или в солнечное сплетение. Вскоре весь торс представлял из себя один большой синяк. Если раньше жертва молчала из упрямства, то теперь, сморщившись от боли, просто не находила сил даже для стона. Когда всё закончилось, стало невозможно нормально дышать: сломанные рёбра отзывались спазмами всякий раз, как их раздвигали. Рефлекторно кашлянув, она взвыла от боли. Упасть не дали только путы.- Ну а теперь поговорим, - охотник переводил дух, его дыхание, казалось, заполняло собой всё пространство: слишком громкое для такого тихого места.
- Эй, ты там живая? – вдавил палец в бок, в сломанное ребро. – Живая, - удовлетворённо кивнул, услышав стон, больше похожий на вой.- Не думай, я бы сразу убил, да уж больно посмотреть на тебя живую хотелось. Не могу сказать, что впечатлён, - где-то справа от жертвы перебирал какие-то инструменты.- Ну раз уж захватил, ты у меня за всё ответишь. И за Второго. Не словами, слова-то мне нахер не нужны. Вот этим ответишь, - по коленке саданули чем-то тяжёлым, пленница дёрнулась, заскулила ещё больше: путы врезались в искалеченный торс. Плач подавлялся неимоверным усилием воли: дышалось и так с трудом, а судорожные всхлипы грозили новый болью от сломанных рёбер.- Эй-эй, ну погоди ещё, я ж даже не начал. Слушай сюда. Ты наших убивала? Убивала. Второго, друга моего, учителя, наставника, загрызла? Загрызла. Всё, имей совесть. Вот, я тут твои руки по-особому закрепил, такая тема, короче. Раз в десять секунд вот этим… а, ты же не видишь. В общем, молотком буду бить тебя по кончикам пальцев. Не очень сильно. Пытка такая раньше была. Да она и сейчас есть, если честно. Боль, говорят, адская.
Внутри жертвы всё сжалось. Пальцы, несмотря на резь, натягивали проволоку, но порвать не могли.- По времени, принципе, не так много, двух минут не наберётся. Просто само осознание того, десять секунд – боль, ещё десять – ещё боль, а поделать ничего не можешь… жуть, конечно… Понеслась!Мизинец на левой руке пробило болью. Тело снова инстинктивно дёрнулось. Снова спазмы от проволоки. Вой.- Десять, девять, восемь, семь…Удар, как и обещано, пришёлся прямо по ногтю, боль была невыносимо острой. Хотелось убежать куда угодно, лишь бы не чувствовать подобного.
- …два, один, - на этот раз безымянный на правой. Скулёж. Путы не дали свернуться в позу эмбриона, подышать на рану, потереть, чтобы не болела. Не было возможности даже сцепить зубы или закусить губу.- Когда не знаешь, по какому пальцу ударю в следующий раз, ещё страшнее, верно? Два, один, - безымянный на левой. Повязка на глазах стала мокрой от слёз и пота. Она задыхалась, коротких всхлипов не хватало, а глубокий вдох сделает больно.- Один, - средний на левой. Жертва простонала что-то нечленораздельное.- Прости, что? А, не важно. Один! – указательный на правой. – Десять, девять…?Восемь, семь?, - проносилось в голове. Мысли путались, адреналин бил в голову, пытаясь заглушить боль. Приготовиться ментально, а там…Мизинец на правой. Свесив голову на грудь, жертва тихо плакала, всё тело пробивала мелкая дрожь. Вокруг стало тихо. Видимо, охотник решил считать про себя.?Два… один?, - зажмурилась, но ничего не произошло. Тишина убивала, хотелось закричать, чтобы убил, не мучил, как раздался хлопок и следом за ним звук падающего тела. Что-то скрипнуло, щёлкнуло, кто-то шагнул к ней и снял повязку. Знакомые светло-карие глаза, русые волосы.- Привет, - улыбнулся парень.