Анжольрас, набить татуировку (Курфейрак/Комбефер фоном) (1/1)

Они решают сделать это на втором курсе. Все так стремительно меняется, но какие-то вещи остаются неизменными?— подколки Курфейрака над Анжольрасом, споры Анжольраса с Комбефером до хрипоты, Комбефер и Курфейрак, пропускающие пары, потому что всю ночь играли в какую-то компьютерную игру вдвоем. Их компания становится больше, и на их столике в Мюзене теперь всегда стоит табличка ?забронировано?, а школьные планы стремительно превращаются из утопии в самые настоящие митинги, выступления, речи, протесты.После первого раза, когда ему доводится выступать перед толпой на улице, а не перед равнодушным школьным классом или дружелюбным студенческим советом, Анжольрас впервые в жизни напивается. Но несмотря на опьянение, которое ощущается, как удар по голове (Анжольрас пообещает себе наутро больше никогда не пить вообще), он помнит, что бросает Курфейрак им обоим?— такой же пьяный, как и они, но удивительно соображающий и в целом мало чем отличный от трезвого Курфейрака.?Надо это запомнить?,?— провозглашает он, обнимая их за плечи. Они засыпают втроем на его кровати, вповалку, путаясь, где чьи конечности, а утром, когда Анжольрас с ужасной головной болью выползает на кухню, чтобы попить воды, Курфейрак и Комбефер целуются?— он застает их, но тут же выскальзывает за дверь, пока они его не заметили. Несмотря на головную боль, которая не кончается, эта головная боль?— сложные отношения между двумя его лучшими друзьями?— кажется, наконец-то кончилась, и это надо запомнить: солнечный свет, ужасное похмелье, торжество любви и наконец-то что-то реальное, что-то, с помощью чего они смогут изменить мир.Мир их услышит?— теперь у них есть голоса, теперь у Анжольраса есть голос: он смотрит на свой телефон, на котором он больше не увидит ни одного пропущенного с надписью ?отец? или ?мать?, потому что он сменил номер прямо перед их первым митингом.Это надо запомнить. Только нужно придумать, как именно.Курфейрак за поздним завтраком в Мюзене бросает, что познакомился вчера на митинге с каким-то татуировщиком из Марселя, и Анжольраса вдруг осеняет. Он просит у Курфейрака номер, а в ответ на изумленные взгляды говорит им все то, о чем думал все утро.—?Разве ты хочешь делать это один? —?ухмыляется Комбефер. У него сонный, помятый, но такой счастливый вид, что Анжольрасу хочется обнять его так крепко, чтобы хоть на сотую долю выразить всю ту радость, которую он испытывает за друга. Они с Комбефером близки?— не только в плане интересов, но скорее в плане чувств, и они много говорили об этом, и Анжольрас знает, что Комбефер влюблен в Курфейрака давно, так давно, что это стало значимой частью его жизни. По иронии судьбы, Анжольрас знал и о другом все это время?— о том, что Курфейрак влюблен в Комбефера, но вмешиваться означало бы лишить их обоих выбора, и Анжольрас рад, что они сделали это теперь. Как будто бы это тоже часть всех этих восхитительных перемен, которые ждут его?— ждут всю Францию, даже весь мир.И это он хочет запомнить тоже.—?Думаю, я справлюсь с этим,?— отшучивается Анжольрас, хотя на самом деле это правда немного тревожно?— он не знает, так ли больно делать тату, как об этом пишут, и какой символ выбрать, и стоит ли сделать ее на видном месте или лучше выбрать то, что будет видно ему одному. Но Курфейрак качает головой?— кажется, он что-то понял, и у него такой вид, какой бывает, когда он в игре.—?Сделаем это вместе? —?предлагает он, и это звучит так двусмысленно, что Анжольрас не сразу понимает, что он имеет ввиду. А когда понимает?— после выразительно закатанных глаз Комбефера и еще одного поцелуя, которому он становится свидетелем?— все становится яснее ясного.Они решают набить небольшие "ABC" на разных запястьях, и Курфейрак сам звонит тому парню с митинга и договаривается о встрече.Не то чтобы Анжольрас на самом деле боится забыть?— скорее ему нравится, когда идея становится делом.Тату-мастера из Марселя зовут Грантер, и они записаны к нему на пятницу.Пятницу, после которой?— Анжольрас пока что этого не знает?— все и правда изменится, и не во Франции или в мире?— в его собственной душе.