4. Книга на двоих (1/2)

LAFEE – VirusВечером я беру доску мамы, некоторые вещи и иду на пляж на то место, где вчера Алекс дрался с моими (теперь уже нашими) одноклассниками. Ветер не сильный, поэтому океан в этот раз колышется совсем незаметно, так что сёрферы даже не могут надеяться на отличную волну. Я босиком шлёпаю по раскалённому песку и вглядываюсь вдаль – солнце ослепляет и заставляет щуриться.

Сегодня пляж полон туристов, отовсюду доносится весёлый смех и чьи-то голоса. Я узнаю лишь несколько людей – это либо наши соседи, либо кто-то из школы.Все они загорают или играют в пляжный волейбол. Наверное, кто-нибудь из них устроит ближе к ночи какую-нибудь вечеринку, так что надо будет вернуться пораньше, чтобы не попасться на глаза выпившим парням: после сегодняшнего дня я начинаю их вообще побаиваться.

До нужного места я дохожу быстро. Поблизости почти никого нет, только девушка со своей собакой в нескольких метрах от меня. Я бросаю доску на песок, расстеливаю одеяло и осторожно вынимаю из сумки книгу, чтобы потом её почитать.Она опускается на покрывало рядом с бутылкой воды и всеми моими остальными вещами. Я лишь в купальнике, так что переодеваться мне не нужно.Беру доску и направляюсь к океану, начиная медленно идти вглубь, – ноги постепенно оказываются в воде всё больше и больше. Она прохладная: как раз для такого прекрасного дня. Когдая погружаюсь до пояса, я ложусь на любимую доску мамы и начинаю грести руками, отплывая всё дальше и дальше от берега. Голоса людей постепенно исчезают в шуме океана, а когда я оказываюсь в полной тишине, я сажусь и начинаю смотреть в сторону горизонта.Прекрасно – это единственное слово, которое как ничто другое подходит к этому моменту.

Вода немного тревожная – меня вместе с сёрферской доской плавно подбрасывает вверх, а потом опускает обратно. Я сижу молча. Я не умею кататься по волнам, как это делала мама, я просто постоянно сижу здесь в полном одиночестве и думаю обо всё на свете.

Сейчас я думаю об Алексис. Где она? Куда её забросило? Может быть, что-то действительно случилось серьёзное, может быть, на неё напал какой-нибудь маньяк, когда она шла с работы? Или она решила поплавать и утонула? Или просто взяла и свалила с очередным парнем обратно в Америку. Она это может. Она такая шикарная и такая красивая. Блондинка с глазами мамы. Наверное, она должна была быть так жутко на неё похожа, однако папа говорит, что она не похожа ни на кого. Ни на маму, ни на него, словно она вовсе и не наша родственница. Мой дядя всегда говорил, что в Алексис все черты родителей, просто перемешанные и скомканные, словно испорченная палитра какой-нибудь краски.

Сколько я её помню, она всегда пользовалась вниманием у парней, меняла их как свои туфли, хотя она до сих пор их коллекционирует, словно старые марки или статуэтки.

Она любит мальчиков, как-то раз сестра рассказала мне по секрету, что переспала со своим другом, когда ей было всего четырнадцать. Мне тогда было столько же, и я встречалась с Джулианом. Наверное, это была её попытка поговорить со мной о том, как предохраняться во время секса и случайно не залететь.

Я об этом в то время даже и не думала: мне целоваться-то удавалось с трудом, потому что я постоянно боялась, что делаю что-то не так, и Джулиану это не нравится.

Я даже сейчас почти об этом не думаю. Все мои знакомые давно уже опробовали вкус секса:я только и слышу в классе, как девчонки обсуждают это.

У меня никогда этого не было, и я даже сомневаюсь, что кто-то после сегодняшнего вечера захочет со мной связываться, особенно Джаред Мак-Нил, которого оставили со стояком прямо посреди дня. Если он захочет мне отомстить и подкараулит каким-нибудь вечером в городе, то мне уже точно будет не отвертеться! Надо купить газовый баллончик на всякий случай.

Итак, Алексис мега популярная старшая сестра, о которой только можно мечтать.

Она может всё. Я – ничего.

Я даже не могу дать сдачи, если меня ударит какая-нибудь девчонка. Сегодняшний день – доказательство моей никчёмной жизни.Я думаю о маме. Вспоминаю, как она рассекала огромные волны для собственного удовольствия, словно знала, что ей осталось недолго и нужно всё попробовать. Словно она знала, что скоро умрёт. Умрёт и больше никогда не сможет воскреснуть снова, оставив нас в полном одиночестве на произвол судьбе.

Папа переживал её смерть долго, однако постоянно скрывал это за маской спокойствия и безразличия. Пил много кофе и читал утреннюю газету, чтобы отвлечься, - это вошло у него в привычку.

Макс отошёл быстро. Хотя, наверное, он частенько о ней думает, когда бывает один. Он как отец: никогда не показывает свои эмоции, если это ему не на руку.

Алексис тоже скрытая персона. Я понимаю, что она пытается отвлечься с помощью работы и разных гулянок, где частенько пьёт и с кем-нибудь трахается. Однажды я застала её за тем, как она в нашей квартире в Лос-Анджелесе занималась любовью со своим тогдашним парнем, - это было точь-в-точь как с Максимусом вчера днём. Потом Алексис со мной поделилась, что во время секса не думает о смерти мамы, и мне даже захотелось попробовать, чтобы тоже так же ?отвлечься?, однако я не решилась.

Я, наверное, единственная из всех, кто так бурно перенёс смерть мамы. Я месяцами находилась в депрессии, из дома почти не выходила, ни с кем не общалась. Хотелось сделать то, что избавило бы меня от этой боли. Мне было всё равно: напьюсь я, буду курить, принимать наркотики, трахаться со всеми подряд как Алексис. Мне было на всё плевать.Однако я так ничего и не сделала. Просидела почти полгода дома, совсем не замечая, как проносится мимо меня жизнь. Отец пропадал на работе, Макс на улице, а сестра иногда занималась любовью за стенкой. Мне хотелось попроситься к ним, но я не решалась.

А потом я вдруг поняла, что так не может продолжаться. Я вернулась в жизнь назло всем.Становится жутко жарко – я зачерпываю воды и плескаю себе в лицо и на грудь. Ветер подхватывает это – кожа превращается в холодок.

Я думаю об Алексе. Странно, что шестеро человек не смогли его ?нормально? избить. Такое ощущение, что это он избивал этих идиотов, не обращая внимания на их количество и на то, что меня хотели прямо на их глазах поиметь. Если бы это не была такая жуткая ситуация, а меня не трясло бы от страха, то это бы даже польстило: меня редко парни награждали своим вниманием.

Над головой летают чайки – их крик разносится в тишине и пропадает где-то за скалами. Недалеко появляется какое-то судно или катер (отсюда не видно), и я решаю, что пора бы уже вернуться на берег к моей книге, которая, наверное, уже меня заждалась.

Я разворачиваюсь и гребу в сторону земли. Оказывается, меня, и правда, там заждались, только не то, о чём я думала, пока плыла к берегу. Я спрыгиваю в воду и оказываюсь в ней почти по грудь. Хочется окунуться с головой, что я прямо сейчас и делаю: немного приседаю и погружаюсь в воду на пару секунд. Когда я выныриваю, мне кажется, что этот момент самый счастливый за весь сегодняшний день. Убираю мокрые волосы назад и хватаю доску, начиная пробираться на пляж. Там противный песок липнет к ногам, но я продолжаю идти в сторону своих вещей.

На моём покрывале лежит Алекс и читает ?Пандемониум?.Я подхожу ближе и вонзаю доску в песок, словно деревянный кол.- Тебя не учили, что трогать чужие вещи нельзя? – иронично спрашиваю я, начиная выжимать волосы.

Мне почему-то кажется, что вот-вот из кустов выпрыгнет Майк Купер со своими дружками и опять устроит драку.

?Мой незнакомец? поднимает голову и смотрит на меня поверх своих затемнённых очков. Он лежит на животе – на этот раз на нём одни лишь сёрферские шорты. И больше ничего.

- Я решил, что мне не хочется ждать, пока ты прочитаешь её, - он немного приподнимает книгу и демонстрирует её мне, словно я ни разу в жизни такое чудо не видела. – Так что мы можем почитать вместе. Я как раз дошёл до твоей закладки, - он мило улыбается и хлопает по покрывалу рукой, приглашая лечь рядом с собой, словно это вовсе и не мои вещи.

- Наглый такой? – удивлённо бормочу я, встряхивая волосы – брызги летят во все стороны и даже попадают на его спину.

Я замечаю на его пояснице часть синяка, которая виднеется из-за шорт.

- Да, а что? Ты против? – он смотрит на меня и замечает мой взгляд. Его губы немного кривятся, словно он не хочет мне ничего рассказывать, но всё-таки говорит: - Один из близнецов подкрался сзади.

Я смотрю на его губу и замечаю небольшую рану. Алекс снова кривится.

- Извини, что я не помог тебе сегодня, - он смотрит в книгу, а я сажусь на покрывало спиной к нему и смотрю на небо – ноги по-прежнему в песке, и мне не хочется показаться неряхой.

- Ничего, - облако медленно проплывает над нами. – Ты был немного занят, так что… А что они от тебя хотели?

Я поворачиваю к нему голову и вижу, как его очки съезжают на кончик носа.

- Как-нибудь потом расскажу, - он улыбается. – Ложись давай, а то перелистну страницу.

Я хмыкаю и покорно ложусь рядом с ним, правда, ноги оставляю на песке – мои волосы касаются его плеча. Алекс тихо мурлычет от удовольствия и пододвигает ко мне книгу. Между нами всего пара дюймов. Мы начинаем читать.

?- … Жертвенность – синоним безопасности, а здоровой может быть только вся нация. Члены АБД, встречайте моего сына Джулиана Файмэна.

…Джулиан проводит рукой по волосам. Мне интересно – волнуется он или нет. Но когда Джулиан начинает говорить, голос звучит его твёрдо и спокойно.

- Мне было девять, когда мне сказали, что я умираю, - просто говорит он.…- Именно тогда начались припадки. Первый был таким сильным, что я чуть не откусил себе язык. А во время второго я серьёзно ударился головой о камин.

…- Доктора сказали, что у меня в мозгу растёт опухоль, она и есть причина припадков. Операция по удалению опухоли опасна для жизни, они боялись, что я не выживу. Но если бы они меня не прооперировали, если бы они позволили опухоли продолжать расти, у меня всё равно не было бы шансов.

…- Никаких шансов, - повторяет Джулиан. – Так что причину болезни, опухоль, надо было удалить. В противном случае она начала бы разрастаться и заразила бы здоровые ткани.

Джулиан перелистывает свои записи и дальше читает, не отрываясь от страниц.

- Первая операция прошла успешно, и на какое-то время приступы прекратились. Потом, когда мне исполнилось двенадцать, они возобновились. Рак вернулся, на этот раз он атаковал ствол мозга.

…- После той первой операции я перенёс ещё три, - говорит Джулиан. – Врачи удаляли опухоль четыре раза, и три раза она вырастала снова. Так будет распространяться болезнь, если её не уничтожить навсегда, - Джулиан держит паузу, чтобы до нас дошло значение сказанного. – К сегодняшнему дню я свободен от рака уже два года.

…- Врачи сказали, что ещё одно хирургическое вмешательство в мозг может стоить мне жизни. Они уже удалили слишком много тканей. После процедуры исцеления я могу окончательно потерять способность регулировать свои эмоции. Могу потерять способность говорить, видеть, двигаться, - Джулиан немного сменил позицию за кафедрой. – Есть вероятность того, что мой мозг отключится навсегда?.

- Моего первого парня звали Джулиан, - зачем-то говорю я, отрываясь от книги.

Глаза Алекса замирают, и он тоже перестаёт читать.

- Забавно, - повторяет он, и я понимаю, что он имеет в виду книгу.

Вокруг меня люди, которых зовут так же, как героев моего любимого романа. Это одновременно веселит и пугает.

Я смотрю на океан и замечаю, как солнце начинает постепенно опускаться на его поверхность, чтобы раствориться на целую ночь, а потом снова вернуться. Хочется пить. Я тянусь к своей бутылке, из которой, кажется, уже кто-то успел попить (и я знаю, кто именно!) и делаю глоток. Протягиваю её Алексу, но тот отмахивается.- Слушай, Лина, - он поворачивает ко мне голову, но я продолжаю смотреть на горизонт.

Мне почему-то кажется, посмотри я на парня в этот момент, он меня точно поцелует. Я боюсь.- Что?

- Какой момент в первой части тебе нравится больше всего? – ?мой незнакомец? подпирает голову рукой и продолжает смотреть на мой профиль.

- В ?Делириуме?? – переспрашиваю я, и Алекс кивает. Я задумчиво хмурюсь и, наконец, говорю: - Тот момент, когда Алекс повёл её в первый раз в Дикую Местность. Они тогда ещё лежали в его трейлере без потолка и смотрели на звёзды. А он ей читал Шекспира. Это было так здорово. Ты помнишь? – я поворачиваюсь к нему и начинаю сверкать глазами.- Да, конечно, - он кивает и улыбается.- А твой? – решаю спросить я.Парень задумчиво прикусывает губу.

- Когда он спас Лину от регуляторов в том доме, где была запретная вечеринка. Они ещё в сарае сидели, а потом он решил показать, какого жить без исцеления, - Алекс усмехается и повторяет мои слова: - Ты помнишь?

- Помню, - я легко улыбаюсь. – В книгах так всё классно, - я скрещиваю руки и кладу на предплечья подбородок. – В реальности такого нет…- Почему? Может быть, всё-таки есть.

- Может и есть, но со мной точно такого не случится, - я тихо смеюсь и хочу уже добавить, что единственное ?чудо?, которое может со мной случиться в ближайшее время – это похищение со всеми последствиями со стороны Джареда Мак-Нила, но я этого не говорю.

Алекс хмыкает и мочит.

- Мне, наверно, пора, - вдруг заявляю я. – Ещё ужин готовить этим оболтусам, а то опять заставят есть пиццу.

- Я провожу тебя, - он немного расстроено улыбается и кладёт в книгу закладку, закрывая её.

- Хорошо, - я не хочу отказывать. Он милый, к тому же мне скучно будет идти одной.Мы поднимаемся на ноги – я складываю вещи в сумку, в том числе и ?Пандемониум?. Алекс берёт мою доску с таким видом, словно говорит, что если я начну возражать, он меня ею же и прихлопнет.Мы идём молча – расстояние между нами всего пара шагов.

- Ты живёшь с братом? – спрашивает парень, наверное, чтобы больше не слушать эту тишину.- Да, - я смотрю на каких-то туристов. Алекс ловит мой взгляд и поворачивается туда же. – С отцом, Максом. И сестра ещё, правда она пропала. Четыре дня не можем дозвониться.

Он молчит. Моя доска в его руках кажется какой-то игрушечной.

- Уверен, что с ней всё в порядке, - ?мой незнакомец? ободрительно улыбается, отчего я тоже повторяю его улыбку.

- Да, наверное, - тяну я. – Может быть, сейчас с каким-нибудь очередным парнем занимается любовью.Алекс фыркает.

- Может быть, - повторяет он.Мы доходим до моего дома как-то слишком быстро.

- Что ж, - я забираю доску из его рук и неловко топчусь на одном месте, не зная что делать: уйти или сказать что-то ещё.

- Я надеюсь, мы ещё почитаем, - весело говорит Алекс, бросая взгляд на мой дом, затем на дорогу, словно отсчитывая, какой он по счёту.

- Да, как-нибудь, - тихо бормочу я.

- Я не прощаюсь, - ?мой незнакомец? вдруг делает шаг вперёд и легко касается моих губ поцелуем всего на пару секунд.

Мне кажется, я даже не успела не то что почувствовать, но и сообразить, что происходит, а Алекс уже машет мне рукой и направляется в сторону дороги. Я ещё пару минут наблюдаю за его фигурой, глупо улыбаясь себе под нос, а потом иду в сторону дома и вдруг понимаю, что этот день определённо был самым лучшим за последние три года.

AVRIL LAVIGNE – Innocence***Я просыпаюсь посреди ночи в своей комнате – тонкое одеяло соскользнуло с меня во сне и теперь валяется где-то на полу, душный воздух плотной массой придавливает моё тело к кровати, отчего дышать совсем невозможно, за стенкой работает ?Вини?, сегодня он должен быть в комнате папы, Макс храпит, меня окружает темнота, разбавляемая светом луны, который пробивается в открытое окно, а среди всего этого, я ещё чувствую на себе взгляд, принадлежавший силуэту, что стоит возле моей кровати.

Я немного испуганно приподнимаюсь на локтях, но фигура склоняется ко мне, прижимая палец к губам – лунный свет падает на лицо, и я узнаю Алекса.

- Алекс? – непонимающе спрашиваю я, всё ещё пытаясь отойти от сладкого сна.