16 (1/1)

—?Китти…- услышал я нежный шёпот, от которого кожа покрылась мурашками.- Милый, открывай глазки…Я проснулся, едва почувствовав горячее дыхание моего мальчика, опаляющее шею, но решил немного повредничать.—?Ки-и-ити! —?игриво произнёс Соничек, ласково поцеловав меня в щёчку.- Детка…я бы с удовольствием так весь день провалялся, но ты же сам говоришь, что мы выпускники и всё такое…Я не выдержал и улыбнулся, не открывая глаз. Я уже сдался этому чуду, но почему-то всё ещё продолжал упрямствовать.—?Со-о-олнышко,?— нежно протянул Ри и прижался ко мне, обняв со спины.- За-а-айка…ну, Китти!Я еле сдержался, чтобы не захихикать от умиления и счастья, а Лунтик тем временем продолжил наступление, применив тяжёлую артиллерию.—?Ну котёночек…- жалобно проскулил мой мальчик.- Мне без тебя так грустно…я скуча-а-а-ю-ю-ю! Сейчас плакать начну, вот! Плак-плак…После этого лохматый хитрюга так правдоподобно всхлипнул, что у меня сжалось сердце, и дразниться как-то резко перехотелось.—?Ри, лапочка, не грусти, пожалуйста! —?я погладил своего ненаглядного по щекам и стал оставлять невесомые поцелуи на лице.- Доброе утро, Лунтик! Как спалось?—?Доброе, Китти,?— мальчик ещё крепче обнял меня, поцеловал в лобик и принялся гладить по волосам.- Отлично?— с тобой не может быть по-другому! А тебе?—?Тоже,?— ответил я, любуясь своим сокровищем, и в который раз недоумевая, за что меня так наградили небеса.- Ты мне снился, Ёжичек. Не помню, что там конкретно было, только что всё было так…прекрасно. И вот во сне было шикарно, но хотелось поскорее проснуться: у меня есть такая прелесть наяву, сон не сравнится!Ри не стал ничего говорить?— его взгляд всё сказал за него. У меня в груди будто встало солнце, особое солнце?— то, что подвластно только Принцу. Эта звезда такая яркая, лучистая, и, если мой мальчик со мной, мне всегда тепло, вне зависимости от погоды.Соничек опустил глаза на мои губы и сократил расстояние между нами.Тепло.Так тепло.На дворе ноябрь, а мне так тепло…Когда я чувствую его дыхание на губах, то понимаю, почему стоит просыпаться по утрам.Ри снова улыбается в поцелуй, очерчивая дрожащими пальцами линию вдоль моего подбородка, я улыбаюсь в ответ, хлопая ресницами, и нам обоим до жути неловко, мы оба краснеем, и оба прижимаемся ещё крепче друг к другу, страшась потерять.Он сжимает ткань моей футболки, я запускаю ладонь в его взъерошенные пряди, и мир перестаёт существовать.Люблю.—?Я так тебя люблю…- озвучил я свои мысли, осторожно отстранившись, и Соничек вновь пробуждает Солнце своей лучезарной улыбкой.—?Я люблю тебя, Китти, сильно-сильно! —?воскликнул мальчик, прикоснувшись своим носиком к моему.- Люблю…Он шепчет это мне на ушко, не прекращая, пытаясь донести это до меня, и слова оседают в сознании, словно мёд в чашке горького чая.Он шепчет, шепчет, шепчет, а я умираю, умираю, умираю…И снова живу.Я жив.Жив.Я никогда не был настолько живым!—?Спасибо за то, что ты есть, солнышко…- ласково произнёс Лунтик, заправив прядь волос мне за ухо. Его голос задрожал на последнем слове, а глаза сияли золотистым светом.Я кротко поцеловал мою прелесть в губы и положил голову ему на плечо, обняв за шею. Мальчик зарылся носом у меня в волосах и поцеловал в макушку, тихо хихикнув.?— Мой цветочек,?— пролепетал Лунтик, и я пискнул, как детская игрушка, а потом замурчал, как котёнок, потёршись щекой об его выпирающую ключицу.—?Вот бы ты каждый день так просыпаться…- мечтательно протянул я, медленно поглаживая моего мальчика по плечу.—?Да-а-а…- согласился он, поцеловав меня в висок.- Если б я мог, я бы у тебя под кроватью жил или в шкафу…хотя, по сути, я и так в шкафу…Я не выдержал и засмеялся, подняв ладонь, и Соничек дал мне пять.—?Я бы с радостью тебя тут поселил, или поселился у тебя, но наши родители вряд ли поймут,?— печально сообщил я.- Это сегодня нам повезло, что они оба в две смены, хотя мне их очень жаль.—?Мне тоже часто жаль маму, но она так предана работе,?— восхищённо произнёс Лунтик.- Она меня так вдохновляет! Вообще, это я от неё унаследовал любовь к детям и желание им помогать.—?А кем работает Алекс? —?поинтересовался я. Меня интересует все и всё, связанное с моим Принцем.Тем более, я должен знать как можно больше о будущей свекрови!—?Педиатром,?— ответил Ри, улыбнувшись.- У неё было…не самое лучшее детство, так что она всегда грезила помогать киндерам. У неё не было чувства семьи, и своих детей она не хотела, но когда появился я, всё перевернулось с ног на голову. Она часто говорит, что никогда не любила, не любит и не полюбит так, как меня, и называет меня родной душой…—?Оу, у нас с ней много общего,?— заметил я, и Соничек нежно улыбнулся и потёрся носиком об мою щёку.—?Она даже папу так не любила, и сестру тоже,?— продолжил он, но запнулся. Я встрепенулся, услышав о сестре, и решил узнать больше о ней. Моих сестрёнок у меня отобрали, хотя бы о чужих послушаю…хотя, Принц мне вовсе не чужой.—?У тебя есть…сестра? —?уточнил я, скорчив удивлённую физиономию.—?Ага, она клёвая,?— мальчик кивнул, и улыбка сошла у него с лица.- Только мы уже года два не виделись: она с папой осталась, а потом начались трабблы, и предки совсем разругались…И снова я вижу в нём себя.И снова я убеждаюсь, что мы две половинки одного целого. Мы были порваны в клочья, разбиты, и сошлись, чтобы заживить все раны и склеить осколки.Я на всё готов ради его счастья, которое стало целью моей жизни.Мы созданы друг для друга.—?А что случилось с папой? И с кем сейчас систер? —?я напал на моего малыша с расспросами, совсем забыв о тактичности. Ури, ты просто дятел! —?Милый, прости, я…Лунтик ничего не ответил, только нежно поцеловал мою руку, костяшки и запястье, легонько прижав ладонь к щеке. Я растаял и вновь забыл обо всём, но любимый звонкий голос вывел меня из нирваны.—?Всё хорошо, солнышко,?— тихо произнёс мальчик.- Она пока с бабушкой, его мамой, насколько я знаю. А папа…не знаю, от чего всё пошло наперекосяк, почему он начал пить, откуда столько агрессии, но думаю, что такой буйный я в него. Он полицейский в отставке, и после какого-то тяжёлого дела с убийствами в гостинице очень…изменился. И всё. Это всё, что я знаю.Ри посмотрел мне прямо в глаза, и я вмиг проникся его болью. Она мне так знакома, она преследует, куда бы я ни шёл, и пожирает изнутри.Я не сказал ни слова, просто молча стиснул моё чудо в объятьях.—?Папа тоже любит меня,?— пробормотал Принц мне в шею, поглаживая руками спину,?— он просто сломан. Когда сломан, сложно любить…—?Но только любовь и спасает, когда сломан,?— внезапно для себя подытожил я.- У нас с тобой она одна, у твоей мамы другая, материнская, а у папы…когда сломан, нужно найти в себе только силу любить. Вот так, безумно. Чтобы было ради чего подниматься…Лунтик глянул на меня своими огоньками, и я снова застыл, затаив дыхание.Он поднялся и поднял меня.Мы уязвимы и слабы, но больше не сломаны.—?Важно просто любить,?— продолжил Соничек, как обычно озвучивая мои мысли.- Кого-то, что-то…я никогда не мог без неё жить. Я люблю любить. Это как наркотик. Только сейчас, наконец-то найдя её, я успокоился, нашёл себя, и понял, что раньше меня так швыряло из крайности в крайность, потому что любовь была не та. А сейчас?— та, самая нужная. Китти…ты то, что я искал всё это время.Мой мальчик счастливо улыбнулся и погладил меня по голове. Я нежно улыбнулся ему в ответ и прижался своим лбом к его, проведя ладонью по длинной бледной шее.—?Ты моя любовь, Ри,?— тихо, но твёрдо сказал я. Неуверенность?— моё второе имя, но сейчас я уверен в сказанном, как никогда.Он Любовь.Точка.—?Меня наоборот обожает папа, но люто ненавидит мама,?— начал я своё печальное повествование.- У неё свой путь и своя история, и я в них явно лишний…—?Почему ты так думаешь, милый? —?поинтересовался Лунтик, взяв мою руку в ладони и прижав к губам.-Помнишь, я вчера взбесился, когда ты рассказал про ту девочку, Лану? —?от имени меня передёрнуло, и на коже едва не выступил холодный пот.- Так вот, я думал об этом и осознал, что это по большей части из-за мамы. Её зовут Лана.Я сглотнул подступивший ком, закусил губу, собрался с роящимися мыслями и бурей налетевшие воспоминания, и продолжил.—?Я не знаю, отчего её потянуло в церковь,?— я вздохнул, опустив взгляд, и Соничек погладил меня по голове, и я почувствовал облегчение.- Знаю только, что она была журналисткой, а потом однажды засела за книгу, нацелившись на Пулитцер, и потеряла себя. И нас…с папой. Я не знаю, за что она нас так возненавидела. Это всё так странно. Я часто слышал от неё странные вещи…—?Например? —?тихо спросил Лунтик, будто боясь меня спугнуть.—?Ну…- задумался я.- У неё вроде мания, что все мужчины хотят…ну, её. Постоянно. В плохом смысле. А ещё я когда-то подслушал отрывок разговора, из которого стало понятно, что она хотела делать аборт, как только узнала, что я мальчик, но сжалилась. Она никогда меня не любила. Пыталась, но не любила. Последняя её попытка случилась лет десять назад, когда кто-то высыпал на меня песок из ведёрка на детской площадке. Она подошла, и так, знаешь, осторожно, даже брезгливо, потрепала меня по голове, выдавила улыбку и сказала, что я всегда должен оставаться сильным. С тех пор она ненавидит меня за то, что я слабый, чертовски слабый, и на меня всё ещё в любой момент готовы высыпать песок из горшочка или даже что похуже…Мой Принц смотрел на меня с любовью и состраданием в медовых глазах. Казалось, они сейчас заблестят, и он заплачет, разорвав моё сердце на мелкие кусочки.Я улыбнулся ему.Я хотел снова зарыдать, как обычно, как всегда, вспоминая мамин презрительный взгляд, кусая подушку, щипая себя за кожу, но я улыбнулся.Этот прекрасный, замечательный парень заслуживает счастья, и я сделаю всё, что могу, чтобы оно заполнило каждую секунду его жизни.Ри широко улыбнулся мне в ответ, наклонился и поцеловал меня в уголок губ.Вот она.Победа.Вот она.Любовь.—?Она очень сильная,?— добавил я.- Очень. И я так на неё похож. Очень. Как две капли. У меня её взгляд, её губы, ухмылка…—?Значит, и сила её,?— произнёс Соничек, явно очень гордясь мной, и я едва заметно кивнул.И снова он озвучил мои мысли.—?Ну что, пойдём кушать? —?предложил я, пытаясь стереть мамин образ из ещё не зажившего сознания.- Мой котичек, проголодался!Я поправил волосы Ри, пожалев моего мальчика, и его животик красноречиво заурчал. Лунтик залился краской, мило улыбнувшись, и направился в душ, а я спустился на кухню, чтобы что-то сообразить, по привычке включив телевизор.—?I can?t help…- напевал я себе под нос одну из песен Бубна с Почтальоном, пытаясь нарисовать на тосте сердечко арахисовым маслом.- Falling in love with you…?…и стала бесспорной суперзвездой премии Пулитцер-2016!?Я затих и поднял голову, затаив дыхание.Хорошо, что я не вижу экран.?Чего я хочу? Я хочу поблагодарить всех. Всех. Всех, каждого из вас! Кит, Джуди, вы стали моей второй семьёй, милые мои! Что насчёт первой моей семьи…я знаю, я не лучшая мать, но…я так хочу, чтобы все мои дети были счастливы. Все. Все семеро! Уверена, совсем скоро и кто-то из них будет вот так стоять и рассказывать о новом романе, или в клипе отрываться. О, вы так аплодируете! Да-да, я мать-героиня! Не лучшая мать, не лучшая…но я так люблю своих детей. Люблю, хоть иногда это очень сложно понять. Знаете, я покрылась чешуёй, как рыба, и отрастила панцирь, как черепаха?— я пуленепробиваемая, и, к сожалению, защищена не только от жестокости, но и от любви. Но она меня спасла. И спасёт нас всех. Любите, прошу вас, любите, как бы сложно не было! Любовь делает вас сильными, дорогие! Будьте сильными! Навеки ваша, Лана Уинтерс…?Нож едва не выскользнул из рук, но я всё же сумел удержать его. Я рваным движением вытер одинокую слезу со щеки, шмыгнул носом и дрожащими руками дорисовал сердечко.Ещё одна победа.—?Малыш, я всё! —?послышался бодрый голос моего мальчика.-Только так не честно, ты всё сделал за меня, а я тоже хочу тебе что-то приготовить!Только одна Любовь.—?О-о, спасибо, Соничек! —?поблагодарил его я, и он обнял меня со спины, уткнувшись носом в затылок и вновь вызвав мурашки.—?Я люблю тебя…- прошептал Лунтик, и я вновь ощутил себя всесильным.—?Я люблю, милый, очень- очень…Я сильный, мам.Я очень сильный.Я знаю, ты мной гордишься.