В горчичном лесу (1/1)

…В твоих глазах добром я, а не зломОстанусь до последнего мгновенья.Во мне безумным связаны узломЛюбовь к тебе и злое отраженье…**** Странный звук, доносящийся неизвестно откуда, стал, пожалуй, главной причиной пробуждения.Если сначала был слышен только гул и только в определенных частях мира, то потом, в состоянии сжатия, стены дома стали шумными. Звук, похожий на работающий где-то под землей дизельный генератор, омерзительно-раздражающий. Затем на арену выходят стальные барабаны, ритмичные удары которых сквозь сон можно приписать хлопающим крышкам люков. Открываю глаза под грохот растрескивания и вздымания слоев асфальта, усиливающий разрыв в сознании.Встаю с кровати, подхожу к окну, выходящему во двор. Взгляд цепляется за копошащегося в своих владениях дворника, который усиленно бьет топором по какой-то железной пластине, бряцанье и лязг разлетаются по всей округе, взывая к пробуждению окрестных жителей.К этому шуму примешан другой, но доносящийся из самой комнаты. Трезвон телефона. Он раздражает не меньше лязганья извне. На прикроватной тумбочке моргает сообщением белый айфон. В голове звон. Я будто лечу в колодец. Трель раздается все тише. Пока не пропадает совсем…?Мне все понравилось. Твой вкус божественен. Соль и цветки лилии. Хочу еще!??— пишет девушка по имени София ?Космо?. Выключенный телефон вновь летит под кровать, сознание возвращается к происходящему за окном, звуки опять такие же громкие и раздражающие.***—?Что это на тебя нашло вчера? —?он входит в спальню с мокрыми волосами, завивающимися в ровные колечки, и полотенцем на бедрах. —?Кусалась, цепочку порвала! Та-ань! —?зовет он кого-то. Стою к нему спиной, абсолютно без одежды, никак не реагируя на его реплику. —?Ай, ай!.. ничего, ничего. Молчание! Ты что, не в себе? Ей!—?Все мы иногда бываем не в себе,?— отзываюсь я. Резко оборачиваюсь, смотрю на говорящего с кем-то мужчину, странно выговаривающего букву ?р?. Теперь, при дневном свете, могу хорошо рассмотреть того, с кем мы развлекались прошлой ночью.Немолодой и некрасивый… Зачем я его снял? Или это он привел меня к себе? Я не узнаю этот дом. Взгляд направо, затем налево, приподнимаю брови, сверху вниз оценивающе разглядываю его.—?Фу, какая важность сияет в глазах! —?фырчит он. —?Следующий раз предупреждай, если решишь изменить темп обычного стиля игры, я не хочу чувствовать себя как в ловушке! —?морщится он, касаясь глубокой царапины у себя на шее, полученной накануне.—?Мы все в своих ловушках. Застряли. И никто из нас не может выбраться. Мы карабкаемся, цепляемся… Но только за воздух, только друг за друга. И в результате стоим на месте,?— подхожу к нему и толкаю на кровать, сажусь сверху, сжимая бедрами. Что-то в нем все-таки есть, может все из-за этого необычного произношения? Он должен умереть в моих руках! Я сделаю разрез на его животе, увижу как идет пар их его еще живых кишок, засуну руку глубоко в грудную клетку и вытащу сердце. Оно, бьющееся, вспорет грудную клетку, поочерёдно ломая ребра изнутри. Ток разойдется по его нервным окончаниям, касаясь сердечной мышцы, сжатой моими пальцами.—?Что это у тебя, котечка, в голове всегда ералаш такой? —?приподнимаясь, он пытается скинуть меня, но я держу крепко, сжимаю его плечи словно в железных капканах, прижав к кровати.—?Признаюсь, что с недавних пор иногда я начинаю слышать и видеть такие вещи, которых никто еще не видывал и не слыхивал,?— говорю я, облизывая его щеку, а пальцы уже скользят под полотенце, нащупывая его член.—?Господи Боже мой, да видимо Страшный суд грядет! Отстань от меня! —?он кривит лицо, отмахиваясь от моих настойчивых ласк, поднимается. —?Ты же знаешь, что перед концертом мне это не нужно! Мало того, что я на этой Панк-Лирике буду как не пришей вода к… неизвестно чему, так ты еще тут со своими телячьими нежностями! Скажи лучше, где мой телефон?! Не видела? —?он кидает на меня пустой взгляд, а я, всматриваясь в зеркало, лицезрею абсолютно голую женщину, сидящую на кровати. Она похожа на Булгаковскую Маргариту после бала Сатаны, ее темные, длинные волосы растрепаны и запутаны, а глаза смотрят с холодной звериной злобой. —?Опять где-то проебал значит! —?с досадой цедит он. —?Жизнь?— это цепь потерь, я уже потерял молодость, родственников, друзей, удовольствия, здоровье и, наконец, телефон! —?с досадой срывает с бедер полотенце и, зашвырнув его в угол, начинает одеваться.—?И наконец саму жизнь… —?говорю тихо, неотрывно наблюдая за его действиями.—?Что ты сказала? Ай, все равно,?— он машет рукой. —?Еще и к Вовке придется идти, что-то на завтра кумекать, чтобы не совсем опозориться на этом Панк шоу! —?раздражается он и, не глядя на меня выходит из спальни. —?Поздно буду, не жди! —?слышен уже из коридора его голос, а затем грохот хлопнувшей входной двери.