13 часть. Лягушонки в коробченке (1/1)

А во дворце шел пир горой. Никто даже не заметил, как Алеша-царевич умыкнул со стола четыре пустых кружки, две больших бутыли с медовухой и немного закуски, которые он положил в большую плетеную корзину и унес с собой. Все взгляды гостей были прикованы к Ивану-царевичу и его прекрасной жене Василисе Премудрой. Да и было чему подивиться. Василиса решила немного развлечься и показать гостям парочку чудес, которым её научил отец – Кощей Бессмертный. Прямо на глазах всех жена Ивана-царевича, испив из стакана, вылила остатки вина себе за левый рукав, а, закусив лебедем, косточки от него бросила за правый рукав. Увидав это, жены старших царевичей Лизавета и Марфа, неожиданно для самих себя, под лукавым взглядом Василисы, стали все как она делать. Заиграли музыканты, и дочь Кощея со своим мужем Иваном-царевичем пошла танцевать. Махнула она левой рукой – посреди пиршественной залы сделалось озеро, махнула правой – и поплыли по воде лебеди. Царь и гости только диву дались, но это было ещё не всё!Когда Василиса и Иван грациозно прошли в танце пару кругов вокруг искусственно созданного водоёма, лебеди, взмахнув отливающими перламутром крылами, величественновзлетели над танцующей парой и, по мановению руки дочери Кощея, превратились в узоры на потолке залы, а озеро стало искусной мозаикой на полу. Восторгу Елисея и его гостей не было предела. Под бурные аплодисменты молодожены заняли свои места. Теперь пришел черед старшим невесткам показывать свои танцевальные способности. Но, так как Алёши-царевича на месте не оказалось, Лизавета и Марфа вышли в центр зала одни. Заиграла медленная хороводная музыка. Важно выступая ножками в сафьяновых сапожках, жены братьев Ивана-царевича начали танцевать. Махнули они левыми рукавами – лишь гостей вином забрызгали, махнули правыми – кость царю прямо в глаз попала! Елисей рассердился и прогнал старших невесток с пира. На что Василиса лишь тихонько хихикнула, прикрыв рот шелковым платочком.***Увлеченный благоприятно развивающимися событиями, Алёша-царевич не заметил, как его жена Марфа и супруга Александра Лизавета выскочили, как ошпаренные, из дворца и побежали в сторону своих теремов. Дело в том, что, оставив Василия с кружкой медовухи, копченым окороком и серебряным блюдечком на стреме, Кощей, Йог Баба и царевич забрались внутрь кареты. Чтобы не привлекать излишнего внимания окружающих. Про любовные похождения Алёши-царевича и так ходило достаточно слухов, а если бы его увидели в компании двух красивых лакеев Василисы… Кроме того ночью, которая уже спустилась на государство царя Елисея, в карете было гораздо теплее, чем на улице.Кощей уселся рядом с Йогом Бабой, вынудив тем самым Алёшу-царевича устроиться на противоположном сидении. Сначала его расстроило такое положение вещей, но потом, рассудив здраво, Алёша решил, что так даже лучше – можно смотреть сразу на обоих мужчин, никого при этом, не обделяя вниманием. Он устроил рядом с собой корзинку с закуской и разлил в оставшиеся три емкости медовухи. Чокнувшись кружками с Кощеем и Бабой за здоровье Василисы и закусив яствами из корзины, царевич завел разговор на достаточно фривольные темы. До продрогшего Василия, который наблюдал за событиями во дворце по серебряному блюдечку, периодически из кареты доносились громкий гогот разошедшегося Алёши-царевича и сдержанный смех Кощея. Йог Баба обычно молча улыбался, поэтому его слышно не было. Именно это раззадорило царевича больше всего и, решив, что подходящий момент для более активных действий уже наступил, он положил индусу руку на обтянутое атласными панталонами темно-зеленого цвета колено и заскользил выше по бедру. Он посмотрел в черные, как ночь за окном кареты, глаза темноволосого мужчины и неожиданно для себя погрузился в темноту. - Хорошо ты его приложил, - осматривая бесчувственное тело с синяками под обоими глазами (один от Кощея, другой от Ивана-царевича) распростертое на полу экипажа, хмыкнул Йог Баба, - хотя я и сам вполне мог справиться.- Извини, у меня рефлекторно получилось, - ответил Кощей, всё еще сжимая руку в кулак.Баба закончил осмотр и внимательно посмотрел на Бессмертного. - Он действовал против твоей воли, - ответил на его взгляд Кощей и вышел из кареты.***Василий тихонько дремал с серебряным блюдечком в руках, когда его хлопнула по спине холеная рука хозяина.- Проснись, Василий! Нам придется ненадолго уехать со двора, чтобы доставить нашего гостя поближе к дому.- А как же госпожа Василиса? – забеспокоился верный слуга.- Будем надеяться на лучшее… - тяжело вздохнул Кощей и, снова вернувшись в карету, обратился к Бабе. - Надо бы ему память подправить. Справишься?- Спрашиваешь, - мрачно усмехнувшись и разминая пальцы смуглых рук, отозвался йог.Недобро улыбаясь, Бессмертный чмокнул Алёшу-царевича в лоб, как покойника. - Пусть он помнит, что все случилось, как он планировал, но с небольшой поправкой. Йог Баба удивленно приподнял бровь.- Наш гость будет в этих воспоминаниях в непривычной для себя роли, поэтому он будет молчать об этой истории. Сколько можно выступать в активной позиции. Нужно вносить разнообразие в свой сексуальный опыт! – хихикнул Кощей. - Позаботься о реалистичности его воспоминаний. Я думаю, у тебя получится.Индус одобрительно хмыкнул и приступил к исправлению воспоминаний царевича. Кощей устроился на козлах рядом с Василием и, взяв из его рук поводья, направил демонических лошадей в сторону терема Алёши-царевича.Когда карета скрылась за поворотом, тяжелые дворцовые двери снова распахнулись, и на улицу выскочил взъерошенный Иван-царевич и, под изумленными взглядами дворцовой стражи, быстро скрылся со двора. - И что им сегодня на пиру не сидится? - пробурчал старший стражник, глядя в след убегающему царевичу.***Очнулся Алёша-царевич уже у себя в тереме под занесенной над его головой скалкой, которую держала в руке жена Марфа.- Где ж тебя, гад, носило, когда надо мной весь двор царский потешался?!! – кричала супруга прямо в ухо ошарашенному мужу.Алёша бухнулся на колени и, жалостливо глядя в глаза Марфе, всхлипнул.- Съел я что-то не то, Марфушка, отравился! Всё торжество в отхожем месте провел. Так плохо мне было, что сразу же домой пошел, как полегче стало. А ты уже, слава Богу, здесь оказалась, - давил на жалость Алеша-царевич, видя, что жена уже убрала скалку и, встревожено глядя в глаза супругу, щупает ладонью его лоб.- Что же ты, касатик, сразу мне не сказал, - подхватив мужа под локоть, заохала Марфа и потянула его в сторону покоев.Это движение вызвало болевые ощущения в пояснице Алёши-царевича и несколько ниже пояса. Яркие воспоминания тут же сплыли в его голове. От смущения царевич покраснел как свёкла и рухнул в обморок, ещё больше перепугав свою жену, которая уже думать забыла о своем позоре на царском пиру. С причитаниями Марфа бросилась звать прислугу. А Алеша, придя от удара в себя, глядел в потолок и, мечтательно улыбаясь, облизывал губы.- Да, - прошептал он, - такого я ещё не испытывал…