Как тебе? (1/1)

Я говорил, что Кюхён напивается? Бросьте, чушь какая! Вот по-настоящему он напился именно сегодня! Какой-то буйный он. Вон, его только что на своем плече буквально притащил Шивон. Мдаа… Ведь даже не вечер, а он! Укоризненно смотрю на распластавшуюсяна соседней кровати тушку и благодарно – на Шивона:- Спасибо, что притащил его… Он уже совсем перестал себя контролировать…Шисус лишь сдержанно кивает, и, выходя из комнаты, как-то странно на меня смотрит, и я понимаю: он что-то хочет мне сказать. Выхожу за ним, тихонько прикрывая за собой дверь:- Сонмин… Вы бы это… помирились…- Да, не помешало бы… А что такое? Все в порядке?- Пока да… Только мне как-то нехорошо от его такого вида. Обязательно ведь что-то натворит, не дай Бог…- Не беспокойся, все будет нормально, - ободряюще улыбаюсь ему.Он еще с секунду молчит, затем, словно сам себе, кивает и снова смотрит на меня:- Ну, береги себя. Ребят не будет до вечера, так что если что – звони лидеру.- А ты? – почему-то появляется какое-то внутреннее беспокойство.- Я еще не закончил. Просто был ближе всех к бару, где находился Кюхён. Меня ждут… - он извиняющимся взглядом посмотрел на меня и вышел.- Удачи… - бросаю я напоследок и открываю дверь в комнату, но при виде пьяного макнэ морщусь и закрываю ее за собой.Делать по-настоящему нечего, даже по телевизору ничего путного не нашлось. Вздыхаю, потянувшись на этом жутко неудобном диване. Неожиданно хочется поиграть на гитаре, но из-за нее придется возвращаться в комнату. Эх, была - не была…Аккуратно открываю дверь – Кю лежит так же. Тихонько прохожу к своей кровати, и от неожиданного голоса меня передергивает:- Хён…- Да? – пытаясь унять дико бьющееся сердце, оборачиваюсь. Кю, оказывается, не спал. Странно, должен был, вроде, вырубиться и дрыхнуть без задних ног…- Хён, ты все еще думаешь, что всех можно оправдать?Что? Боже, только не это! Спорить с Кю? Да пожалуйста, но только не когда он пьян. Здесь ведь даже у него отключается логика. Если в его трезвом состоянии мы ни к чему дельному не пришли, что же будет теперь?Долго думаю, не решаясь ответить, а он уже пытается встать с постели. У него это неплохо получается ровно до тех пор, пока он не решает оторвать свою пятую точку от кровати. Предотвращая его нерадужную встречу с полом, подставляю свои руки, и он, крепко вцепившись, смотрит на меня испытующим взглядом:- Ну?- Моё мнение не изменится, - вздыхаю.- Даже если изнасилуют тебя? – чуть повышая голос, произносит он, делая акцент на последнем слове. В его глазах читается какая-то странная злость. Я от неожиданности растерянно смотрю на него, а он, кажется, только разозлившись ещё больше, крепче сжимает руку.- Пусти, – но он словно и не слышит меня. Ждет ответ. – Я не знаю. Я просто думаю, что любого человека можно простить…- Такого не прощают! Понимаешь? Не прощают! – он уже кричит, практически тряся меня за плечи.- Прекрати, Кюхён! – вырываюсь из его рук и даю ему сильную пощечину, надеясь, что это приведет его в чувства. Но он как-то разъяренно смотрит, и меня внутри передергивает. Обычно это успокаивает, но сейчас такое ощущение, будто он взорвется от переполняющей его злости.- Не смей… поднимать… на меня… Руку! – Кю яростно толкает меня в грудь, и я, ойкнув от боли, падаю. Повезло – упал на кровать. Но эта случайность тут же перестает казаться везением, стоит мне лишь увидеть взгляд макнэ. Он будто собрался вершить правосудие. – Ты действительно думаешь, что сможешь простить?Слова застревают у меня в горле, когда до меня доходит их смысл. Кюхён. Пьяный. Я тут же нашариваю в кармане брюк телефон и лихорадочно ищу номер Шивона. Кю с яростным рыком вырывает телефон, швыряя его на свою кровать. Забирается левым коленом на мою постель, а меня уже начинает трясти от моей догадки. Он же не будет…Неожиданно, запутавшись в одеяле, он падает на меня, выбивая из легких последний воздух. Я изо всех сил пытаюсь скинуть его с себя, но он приподнимается и, как-то злорадно ухмыльнувшись, перехватывает мои руки. Паника во мне растет все сильнее, когда я понимаю, что в силах мне с ним не сравняться. Только не с пьяным макнэ… Кюхён с силой прижимает мои руки к кровати, отчего я шиплю, стискивая зубы, а он наклоняется ко мне, выдыхая перегаром в лицо:- Хочешь, докажу обратное? – сердце начинает биться, как сумасшедшее, я же, потакая ему, начинаю истерично биться в его руках.- Пусти! Пусти, Кюхён! Отпусти меня!- Зачем? Твое большое доброе сердце все равно простит… как же меня это бесит… - он с яростью впивается в мои губы, а я продолжаю вырываться. Что же с ним такое происходит? Кюхён, что ты делаешь? Он больно кусает мои губы, я не отвечаю, плотно сжимая губы. Он злится, сжимает руки крепче, я же могу только мычать от боли, не желая быть полностью раздавленным им.Когда у него кончается терпение, он отрывается от моих губ. Мои надежды на то, что ему надоело со мной возиться, и он уйдет, с треском рушатся, когда он заносит надо мной руку. Хлесткая пощечина, и моя щека начинает дико гореть. Больно. Когда я вскрикиваю, он вновь целует меня, тут же проникая в рот языком. Неприятно. Больно и неприятно. Что он делает?Зачем ему это? Зачем? От моих мысленных, да и физических терзаний отвлекает он: вновь отрывается от губ и выдыхает:- Как тебе такое насилие? приятно? – зло усмехается, после чего его глаза опасно сверкнули: - Или, может, ты поймешь только тогда…Кюхён резко отпускает одну мою руку и задирает футболку на мне.- Перестань! – пытаюсь прикрыться, но он скрепляет мои руки над головой. Пальцы его правой руки лихорадочно гладят мое тело.- Нравится? – его дикая ухмылка меня пугает. Сколько же он пил? Мне больно. Больно душевно.- Почему ты себя так ведешь? Что тебя так разозлило? Мои слова? – я хочу понять его, совершенно не задумываясь о том, что могу сделать хуже.- Что ты! Я просто хочу тебе доказать, насколько ты неправ… Или же, переубедить себя… Кто знает! – его безумная улыбка так не похожа на ту, что обычно озаряет лицо макнэ. Мне становится действительно страшно. По-настоящему. Сам не замечаю, как теряю контроль над своими эмоциями. К горлу подкатывает ком, и я начинаю плакать. Реветь просто навзрыд, глотая, чуть не захлебываясь слезами. Руки уже не сопротивляются, у меня просто не осталось сил. Это ведь не тот макнэ, не тот, который может подшутить, но ни за что не будет причинять людям боль. Чувствую себя потерянным, хочется, чтобы это оказалось сном, страшным сном, таким, чтобы когда я проснулся, то уже не помнил его…Неожиданно тяжесть тела перестает на меня давить. Я это чувствую, как сквозь туман. Слезы не останавливаются, а открывать глаза страшно. Ощущение такое, будто если сейчас открою их, то увижу ту же безумную улыбку. Голова уже болит от громкого рева, горло хрипит. Чувство такое, как будто целый день ходил под дождем и ветром, а теперь мучаюсь от подхваченной простуды. Хоть бы это было сном… Даже не замечаю, как теряю сознание.