1. Неожиданный конфуз (1/1)

—?Саш, я не понял, а почему у нас три физики в расписании?Стоя напротив доски с расписаниями всех классов, глаза упали на колонку 10А, внизу которой красовались шесть уроков: и три из них являлись физикой, остальные три?— две математики и биология. Повернувшись и сверкнув ошалелыми глазами в сторону друга, спокойно листавшего ленту тиктока, Володя облокотился на стену, прижавшись затылком к плиточной выкладке.Полное осознание того, что лето закончилось, а экзамены остались позади, пришло совсем недавно, а именно одним прекрасным вторником, когда вместо привычных солнечных лучей, просочившихся сквозь тонкие бежевые шторы, Вову разбудила мама со словами: ?Вовочка, вставай, сегодня линейка??— карие глаза тогда налились ужасом и сразу же переметнулись на календарь?— первое сентября. Уткнувшись лицом в подушку, Володя отчаянно загудел.Учиться совершенно не хотелось, желание лежать целый день и перечитывать что-то из классики, а вечером выползать на улицу и идти в ближайшую кофейню, где варят самый лучший капучино, было естественно выше. Казалось, только недавно они сдали ОГЭ, узнали результаты, обрадовались и горели мечтами о ярком теплом лете, но девяносто дней свободы пролетели, как один миг, и сейчас, стоя в пустом школьном коридоре, Ленский искренне не понимает, что за фигня произошла, если он точно помнит, как ставил галочку напротив ?соц.гума?.Чацкий поднял глаза:—?Вова, смотри расписание 10А.—?А я, блядь, по-твоему что смотрю? Сам глянь, нас не на тот профиль определили, что ли? —?и тут до Ленского дошло. Он открыл рот в немом удивлении, а потом приблизился к бедному Саше, который, кажется, увидел сейчас весь спектр эмоций своего товарища, сжал его плечи и покачал головой:?— Саня, нам пизда.—?Чего?—?Нас записали в физмат.***В кабинете директора было неимоверно душно, и Вова, обдуваясь пустой тетрадкой, сидел чуть ли не в обмороке. Кудри пришлось собрать в хвостик, а рукава шелковой рубашки небрежно закатать. Былое хорошее настроение, мотивированное тем, что он мог поделиться с их учительницей литературы количеством прочитанных классных книг, упало ниже нуля, ибо рассказывать он будет не истории персонажей, а формулы, и не Наталье Викторовне, а их противной физичке, имя которой Вова так и не удосужился запомнить. Валерия… Елизавета…? Или всё-таки Екатерина?Дверь хлопнула, и Ленский встрепенулся, усаживаясь в более приличную позу, дабы показать?— я заслужил этот чёртов гуманитарный! Я по вашему два года к литре готовился прикола ради?!Директриса вежливо улыбнулась, и как Вове не хотелось наговорить ей гадостей за то, что они там всё перепутали, репутация должна оставаться хорошей?— пришлось улыбнуться в ответ. Сидящий рядом Чацкий был настроен не так агрессивно, поэтому просто поправил очки и тихо поздоровался.—?Здравствуйте, мальчики. Я рассмотрела вашу проблему, но, к сожалению, помочь я вам не смогу. Из-за маленького количества людей, желающих пойти на гуманитарное отделение, нам пришлось убрать этот класс. Это не помешает сдаче экзаменов, сдавали литературу в девятом, Бога ради, сдавайте и в одиннадцатом,?— Таисия Павловна скрестила пальцы перед собой и кивнула.Сказать, что Вова охуел?— это не сказать ничего.—?Простите, что? —?вырвалось не то с обвинением, не то с недовольным писком, Володя не разобрал, ибо возмущение ударило в голову. —?Как Вы себе это представляете, Таисия Павловна? Я не знаю физику от слова совсем, с математикой тоже не всё так гладко. Что за цирк?—?Вов… —?голос Саши тут же приструнил его, но не успел Ленский ретироваться, как шатен мягко улыбнулся и произнёс:?— Спасибо, Таисия Павловна, ну, не знаем физику?— будем учить. До свидания.Чацкий тут же вывел озлобленного и взбешенного от происходящего Володю в коридор, где уже кишили толпы школьников, а значит, они пропустили первый урок. Среди всего этого гула и суеты ребятам удалось разглядеть своих одноклассников, которых по всей видимости тоже раскидали кого-куда.Школьная жизнь началась.—?Какого чёрта? —?зашипел Вова, всем своим видом грозясь стукнуть преспокойного Сашу.—?Угомонись, поэт. Всё будет в порядке, я-—?Как у мамы на грядке! —?вспылил брюнет. —?Я не Эйнштейн, блядь, и если ты, умник, хоть что-то да понимаешь в этом дерьме, то я?— нет. Помяни моё слово, Чацкий, моя смерть от передоза формул останется на твоей совести, понял?Металлическая девятка висела прямо возле несносной голубой таблички, гласящей о том, что за данной дверью находится кабинет физики и химии. Звонок прозвенел минуту назад, но Вова никак не решался зайти. Казалось, всё просто: войди, поздоровайся с преподшей и сядь за последнюю парту, где тебя никто не будет трогать,?— ан, нет, длинные испачканные чернилами пальцы застыли в паре сантиметров от ручки, словно это не ручка, а лезвие ножа.—?Вова, блядь, не томи,?— закатил глаза Саша, и сам открыл дверь, толкнув туда своего товарища.—?Предатель,?— шикнул Ленский, поднимая глаза на присутствующих.И все знакомые лица: за четвёртой партой сидели Димка Разумихин с Родионом Раскольниковым, и по обреченному взгляду второго можно было догадаться?— его здесь также заперли невольно. Но заметив стоящего возле прохода друга, заметно ободрился и помахал тому. Прямо за ними сидели сёстры Ларины, и только с одной из них у Вовы было более менее общение, как минимум потому, что со второй ему не доводилось даже говорить?— Татьяна было до того скромной девушкой, что даже оспорить оценку не могла. Зато Оля, главная коллега по завоеванию крашей и по совместительству лучшая подружка Ленского, была той ещё оторвой: приходила в школу в джинсах, пила энергетики и дралась за свою честь и честь своих друзей.На второй парте первого ряда расположились Фамусова Соня, принимавшая участие почти во всех олимпиадах, и Дуня Раскольникова, тоже хорошая подруга Вовы,?— заметив Ленского, та отсалютовала и широко улыбнулась, хотя брови её были чуть приподняты и будто спрашивали: ?Ты чо тут забыл, литератор??Знал бы и сам Вова что он тут забыл.На последней парте виднелась тёмная макушка, и по смешно торчащим во все стороны волосам Ленский узнал Молчалина, который залипал в телефоне, демонстрируя всю свою неприязнь к учёбе, к учительнице и вообще школе. Мельком глянув на Сашу, который уже умудрился занять им предпоследнюю парту, Вова поиграл бровями, легко хохотнув. Бросил рюкзак рядом и уселся, начал разглядывать кабинет: всё те же жёлтые жалюзи, всё та же таблица с непонятными символами, висящая на стене из года в год, потолок, пол, доска… ничего не изменилось, лишь стало свежее и чище.Хотел было взять учебник, как кто-то спереди окликнул его:—?Э, Вован, ты ж вроде литературу сдавал.—?А ты вроде химию, Оль,?— ухмыльнулся, вспоминая как блондинка заучивала эти поганые химические элементы, чтоб хотя бы на три.—?Да ебись оно всё конём, почему мы должны так страдать?—?Пиздец. Это пиздец!—?Господи, что это вообще такое? А в утро экзамена Оля отправила ему голосовое:—?Халява приди-и-и-и! —?Не пришла твоя халява? —?засмеялся Вова, снимая резинку и позволяя густым кудрям упасть волнами на худые плечи.—?Не пришла, как видишь.Володя лёг на парту, повернувшись лицом к окну?— на стадионе резвились маленькие первоклашки, громко смеялись и играли, кажется, в ручеек. Оценив это зрелище душевной улыбкой, парень захотел поностальгировать по старым золотым временам, когда он и сам ходил в школу в идеально-белой рубашке и большим рюкзаком с человеком-пауком, когда домашки хватало на тридцать минут, а после можно было бежать во двор играть и кататься на роликах.—?Володя! —?Саша резко толкнул его, и Вова стукнулся лбом об парту, сдавленно шикнув.—?Дай подумать о великом,?— махнул рукой Ленский, отвернушись обратно. А почувствовав такой же толчок, резко развернулся, неосознанно, но изящно взмахнув волосами. —?Саня, если ты сейчас не отъебешься, то я-—?Там Женя.Володя развернулся, заметив на соседнем ряду вальяжно развалившегося Онегина, читающего книгу и не обращающего на весь этот беспредел никакого внимания. Светлые кудри, кажется, стали цветом с тёмное золото, и Ленскому невольно пришла идея написать об этом стих. Женя не втыкал вообще о существовании гуманитарного класса, а оно ему и не нужно было?— по физике пятёрка, по алгебре пятёрка, по геометрии разве что четвёрка, и всё! Жили бы они в СССР, его бы без вопросов и в пионеры бы приняли, и в комсомол.Раздумья прервала вошедшая учительница, на лице которой не было ни улыбки, ни вообще эмоций. Та сокрушенно оглядела класс и сказала открывать первый параграф.—?Даже не надышался перед смертью… —?пробурчал Ленский, открывая нужную страницу. —??Кинематика. Механика?, значит… Говорила мне тётя уходить после девятого, нет, это я всё со своим: ?Пойду в деся-я-ятый, поступлю в униве-е-ер?. Вот и всё, это конец.***—?Здравия желаю, дамы и господа! —?любезно улыбнулась Дуня, садясь прямо напротив Вовы. —?А теперь ты, ты и ты, Родион. Вы какого фига забыли на физмате? Помню, Ленский, ты в прошлом году прогуливал физру, лишь бы Толстого дочитать.—?Они убрали гуманитарный класс в этом году,?— фыркнул Вова, рассматривая свой салат. Аппетит быстро куда-то умчался, поэтому поэт отодвинул тарелку от себя, принимаясь за чай.— Сладкий какой,?— поморщился, обреченно вздохнув: кушать-то хочется.Тёмные глаза Раскольниковой округлились, в миг становясь как пяти рублей монета:—?Чего, блядь?—?Твари дрожащие,?— подтвердил Родион, одобрительно кивнув.—?Родя! —?шикнул Разумихин, мол, не ругайся. —Физика не такая сложная.—?Митя, что такое гипербола?—?Понял, молчу,?— подняв руки в сдающемся жесте, улыбнулся Дима.Столовая была набита голодными школьниками, которые тормошились туда сюда в поисках чего съестного. В воздухе витал запах гречки, и Вова опять поморщился, ибо ничего, кроме овсянки, из круп не любил. Погода за окном радовала, и предвкушение хорошей вечерней прогулки с наушниками в ушах и стаканчиком горячего ароматного кофе, смогло сгладить тот факт, что у них ещё математика впереди. Хотелось поскорее отсидеть последние два урока и бежать на улицу.Совсем не заметив прибавления в их компании, Вова очнулся только тогда, когда его одёрнули за руку, мягко позвав.—?А?Перед ним стоял Онегин, по усталому виду которого Вова понял, что не откликался он долго.—?Привет,?— присел рядом, вытащив из уха наушник. Брезгливо посмотрев на свою порцию, отвернулся от еды и повернулся к Ленскому.—?Привет. —?ответил Вова.Прохладной ветерок подул из приоткрытой форточки, пустив блаженный поток мурашек по оголенному участку шеи. Все о чем-то болтали, создавая общий гул: обсуждения оценок, предстоящих контрольных, уроков, смех ни о чем и обо всём, простые разговоры и проклятия в сторону учителей.—?Как лето провёл? —?обыденный вопрос был задан без какого-либо интереса, и поняв это, Онегин добавил,?— Дуня сказала, ты в Сочи ездил. Как оно?Володя прищурился, но легко улыбнулся:—?Красиво. Здорово. Тебе правда интересно?—?Ну, я там был,?— усмехнулся, зачесав волосы назад. Только сейчас Володя заметил, что они не блондинистые, как он всегда считал, а несколько темнее?— русые, кудрявые, поблескивают как колосья свежей ржи в просторном поле. —?Хочу услышать что ты думаешь, как бы мнение со стороны.Ленский задумался, как тут же громкая трель звонка, разливающаяся по школьным коридорам, просачивающаяся сквозь тонкие стены, оповестила о начале четвёртого урока.—?Потом.—?Потом.***Сентябрьская жара, минувшая отметку в двадцать три градуса, настигла как-то неожиданно, а потому, выходя из школы, никакого облегчения, кроме того, что теперь он может идти домой, Ленский не испытывал. Собрал волосы в пучок и убрал ветровку в рюзкак:—?Боже, ну и жарища, зато август холодный был. У погоды биполярка,?— заворчал, сразу же отходя в тень.Шелест пожелтевших листочков приятно щекотал уши, и было гораздо приятней слышать его, чем шум дороги, который настигнет его сразу же, как только он зайдёт за территорию школы. Ощущение чего-то светлого никак не доходило до юного сердечка, видимо школьные стены настолько повлияли в первый учебный день, что единственным выходом будет поход в магазин за мороженым крем-брюле и посиделки в парке с книжкой.Вспомнив про забытую сторублевую купюру в кармане потёртого чёрного портфеля, Володя улыбнулся. Дотронулся кончиками пальцев до края алого листочка, будто боялся, что тот тут же отпадёт, и это останется на его чистой совести.Такой же чистой, как и его рубашки, брюки и ботинки, ибо чистоплотность?— второе имя Володи. В его рюкзаке порядок, на парте порядок, в комнате можно устраивать показ мод, ибо модель не споткнется об валяющиеся на полу носки или свалившийся со стены плакат.Единственное место, где творился полный хаос?— сознание бедного литератора: куча ненужных мыслей, строчки внезапно вспомнившихся стихов, лица близких людей, непонятные размышления о жизни и будущем.Но всё это исчезало в тот же момент, когда Вова, ткнув наушники в уши, начинал рисовать: весь мир вокруг пропадал, и оставались только они?— Володя, карандаш и листок бумаги в очередном блокноте, коими были завалены все полки в комнате юноши. И даже те лежали, не создавая безобразия. Аккуратно и даже эстетично.Кстати, об эстетике. Сейчас Ленскому довелось наблюдать именно её: высокая тушка Онегина выплыла из школьных дверей в своей обычной изящной манере, тот окинул красочный дворик взглядом, а заметив Вову, помахал тому рукой и ускорил шаг.—?Здравствуй, ну как твой первый день? —?сдержанно улыбнулся, сунув руки в карманы клетчатого пиджака.—?Мы с тобой в одном классе, ты и сам мог наблюдать за тем, как я обожа-а-аю учиться,?— саркастически вытянув предпоследнее слово, Ленский покачал головой, слегка улыбнувшись.Евгений, хмыкнув уголками губ, согласно кивнул. Бросил ещё один короткий взгляд на окна, за которыми сидели ученики второй смены, и будто бы остепенившись, поправил белоснежный воротник и выпрямился.—?Предлагаю прогуляться.—?В магазин?Володя не успел понять, когда Женя успел ретироваться за зеленый забор. Онегин стоял уже в шагах десяти от Ленского, и тут до него дошло: это у Жени ноги длинные, вот и всё. Не поспоришь же ведь, будь Онегин звездой кино или эстрады, девушки бы пускали по нему слюни.Остановился и обернулся:—?Тебе нужно в магазин?Володя кивнул.—?Ну, магазин так магазин.***Тишина пустующего кабинета раздражалась матерными шепотками и бурчанием со стороны Чацкого, которого оставили (читать как ?заставили?) дежурить. Когда парты наконец влажно поблескивали, а доска сияла, Саша закинул вонючую тряпку в раковину и собрался уходить, как в дверь постучались.—?Любовь Григорьевны нету! —?крикнув больше на автомате, Саша таки открыл дверь. Брови подскочили вверх. —?Лёша?Перед ним стоял Лёшка Молчалин?— главный разгильдяй если не во всей школе, то в параллели точно. Сколько раз его водили в кабинет директора за драки (иногда в компании госпожи Раскольниковой), сколько раз вызывали родителей и оставляли после уроков, было не сосчитать. И сколько бы Саша не сторонился его, Молчалин всегда был где-то поблизости: то домашку спросит, то шаурму позовёт поесть.—?Какие люди, тебя опять наказали? —?ухмыльнулся Саша, скрестив руки на груди.—?Вот какого ты обо мне мнения,?— обиженно хмыкнул Молчалин, сдерживая глупую улыбку.—?Лёш, я тебе скажу больше?— вся школа о тебе такого мнения,?— отпустив добрую улыбочку, Саша тихо засмеялся. —?Ладно, проехали. Так чего ты тут забыл?—?С классной нашей разговаривал. Она там говорила мол: ?Лёшенька, ты же такой способный мальчик, бла бла бла, сдал физику на пять, бла бла бла, прекращай эти свои выходки, очень много бла бла бла. И в итоге… В общем, если мне раньше прощали моё поведение, то на этот раз у них появилась возможность вышвырнуть меня нахуй,?— отсалютовав в сторону окна, закончил юноша.—?Не ругайся.—?Пардон! —?Лёша улыбнулся, примирительно подняв руки.—?А ты чего торчишь? Шестой урок закончился полчаса назад.Саша оторопел:—?Полчаса?! Я драил класс целых полчаса? Охренеть можно,?— устало закатил глаза.—?Не ругайся,?— деланно пожурил того Молчалин, пока широкая дурацкая улыбка, причина которой была известна одному Богу, расползалась на его лице. —?Ты, кстати, это, вроде литературу сдавал ведь, мне Дуня рассказала. Вы чо с литератором натворили?Саша пожал плечами:—?Ничего. Просто эти,?— снизил тональность голоса, будто боялся, что их услышат,?— гады, да, гады, убрали в этом году гуманитарный профиль! Ты можешь себе представить? Меня с моими знаниями математики пошлют в прекрасное далёко и кинут мой аттестат вслед.Лёша, облокотившись об дверной косяк, рассмеялся:—?Да всё будет окей.—?Ничего не будет окей! Это ты у нас учёный.—?Приятно слышать.Уже выходя из школы, Саша, вспомнив что-то, очухался:—?Лёша!Тот опешил, и, подняв одну бровь вверх, зашептал:—?Ты чо орёшь, блин? Нас охранник отведет к завучу и всё! Пиши пропало.В этот самый момент прозвенел звонок, и Чацкий понял, что должен был прийти домой сорок минут назад, сокрушенно помотал головой, но продолжил.—?В общем, давай так, ты мне поможешь с физикой, а я… я буду, ну не знаю, что ты любишь? Шоколад? Энергетики?—?Ты записываешь меня в свои репетиторы? —?Лёша хитро сверкнул глазами, поправив лямку рюкзака.Жара разошлась вовсю, и даже лёгкий ветерок, которому удавалось только колышить волосы и подол незаправленной рубашки, не спасал от этого ненастья. На небе ни облачка, а значит ни дождя, ни, как минимум, похолодания ждать даже не стоило.За дверью слышалась беготня, и Саша мысленно поблагодарил вселенную, что ему удалось избежать всей этой вакханалии.Повернувшись лицом к Молчалину, тот, прямо как кот, наевшийся сметаны, улыбнулся:—?Именно. Ну так что, ?милка? или ?альпен гольд??—?Свидание.***—?Ленский, ради всех святых, если ты капнешь своим мороженым на мой пиджак! —?договорить ему не дал Вова, который по-хозяйски улегся на плечо Жени.А теперь представьте картину маслом: сидят аристократ и солнечный мальчик, съедающий уже второй рожок холодного лакомства и почти полностью лежащий на своём приятеле. Женя хмурится и ворчит, хоть и знает, что если Вова попытается уйти, то скорее всего притянет это кудрявое недоразумение обратно и заставит прочитать что-то из новых стихов.Большой гриб и маленький гриб.Дуб и кустик рябины. Луна и солнце. Один улыбается потому, что успел испачкать руки, а второй?— потому, что рядом сидящий улыбается. Искренне, распространяя позитив и лучи добра, как самое настоящее светило.Искусство, не так ли? —?Ну как капну, так и постираю, не нуди! —?вновь захихикал Володя, а заметив хмурое лицо одноклассника, точно также нахмурил брови, так ещё и губы надул,?— ну что, обиженный вы мой, теперь я тоже буду злобным.—?Я не злобный! —?вспыхнул Женя. —?Просто… Реалист.—?Плёста лиалист,?— передразнил того Ленский, после чего громко расхохотался, вскинув глаза к верху. —?Ты глянь какое небо, красота!Махнув рукой, Женя положил щеку на кудрявый затылок и начал тоже глядеть вдаль. Не с таким воодушевлением, как Вова, но всё же пытался понять, что в этом необычного? Небо как небо. Люди как люди. Но сколько Онегин помнит, Ленский всегда был таким… другим.Не стриг волосы и кричал в лица обидчиков, что каждый имеет право на самовыражение. Участвовал в творческих постановках, играл с девочками в волейбол и подавал лучше всех. Писал стихи на партах, рисовал на белой двери в раздевалке, всем улыбался и просто излучал всё самое лучшее. Онегин, кажется, всегда считал его странным мальчишкой из параллели, но не потому, что ненавидел.Нет. Ни в коем случае Женя не ненавидел Володю.Просто тоже хотел так уметь. Тоже хотел являться чьим-то солнцем и смотреть на мир по-другому.—?Жень.—?М?—?Попробуй,?— Ленский протянул почти доеденный рожок. —?Ты ничего не поел. Просто попробуй.—?Нет.—?Пидора ответ. Пробуй давай! —?и ткнул мороженым прямо в идеально ровный нос Жени, тут же отскочив на другой конец скамьи. —?Если ты будешь меня убивать, то прежде чем ты это сделаешь, я должен тебе кое-что сказать.Онегин, прищурив взгляд холодно-голубых глаз, под которым заледенеешь и в такую жару, двинулся ближе, останавливаясь в паре сантиметров от лица Вовы. Недовольно хмыкнул и процедил:—?И что же это?—?Я случайно замарал твой пиджак. А теперь валим! —?видимо Володя обратился к своему внутреннему голосу, и, быстро среагировав, вскочил с лавочки и рванул вглубь сквера, где находилась территория, похожая на небольшой лес.Стуча каблуками чёрных ботинок, Ленский, у которого дыхалка начала постепенно давать сбой, обернулся, а увидев стремительно догоняющего Онегина, ускорился как только смог. Смешно засмеялся, вспоминая покрасневшее от непонятного гнева лицо Жени и вскрикнул: ?Ты был похож на мухомор!?И Онегин минует удивлённо косящихся прохожих, оббегает выбеленные статуи и пытается не упустить из виду чёрную макушку, которая только-только была на расстоянии руки, а сейчас уже в нескольких метрах от него. И ведь смеётся ещё!Но ругаться на него не хотелось. Пожурит?— да, драматично нахмурится?— а как без этого, но ругать не станет, а тем более кричать. Это же Ленский! Владимир Ленский! Как на него вообще можно ругаться? Этот вопрос Жене хотелось задать в основном учителям старшего поколения, которые извечно обсуждали Вову за его внешний вид?— это раз.—?Что за одежда, молодой человек?—?А что в моем свитере не так?—?Он радужный!—?А ваша кофта фиолетовая, ну и что?За другие взгляды в рефератах?— два.—?Ты чего понаписал, Ленский? Давно у директора не был? Может тебя ещё и к психологу направить?—?То, что я отношусь к однополой любви с пониманием, не значит, что я больной.И в крайнем случае за ориентацию?— три.—?С чего вы взяли, что я гей?—?По вам видно!В тот день класс Жени как раз повели писать объяснительную за неподобающее поведение на уроке химии, а Ленского буквально затащили в учительскую, кинули перед ним школьный устав и начали отчитывать. И как бы они не кричали, как бы не обсуждали и не осуждали?— взгляд поэта не потухал ни на секунду. Карие глаза продолжали светиться и кричать, что это ещё не конец.И Женя бежал так быстро как только мог, понимая, что когда догонит его?— это будет только начало.***—?Погоди, я не понял, ты реально хочешь позвать меня на свидание? —?раскачиваясь на качеле, уточнил Чацкий.Молчалин, сидевший на теннисном столике напротив, однозначно кивнул. Скрестил руки на груди и глядит на этого умного мальчишку, который щурится от солнца и, кажется, хочет сам крутануться солнышком.—?А… А зачем? —?Саша мысленно ударил себя за этот тупой вопрос, но всё-таки узнать хотелось.Лёша усмехнулся, по-доброму улыбнувшись:—?А для чего люди зовут других людей на свидания?Рядом лежали рюкзаки и совсем ненужные на данный момент куртки. Маленькая площадка в каком-то забытом дворике Петербурга была сейчас самым уютном местом, ибо ни кричащих детей, ни толпящихся вокруг горки родителей?— тишина и спокойствие, разаряемое одной лишь скрипучей качелей.—?Не знаю. Я не ходил никогда на свидания. Помню, давно только это было уже, ухаживал за Соней Фамусовой,?— заметив, как Лёша прыснул, поспешил добавить,?— ну, детская влюблённость, подумаешь! Ой, будто ты никогда не влюблялся.—?Влюблялся,?— одобрительно кивнул, поджимая губы.—?Но то было так мимолетно, что я многого не помню. Помню она только сказала своим подружкам какой я сумасшедший, взгляды у нас отличаются, а она пустила эти гнусные слухи. Я не злюсь, ты не подумай, детьми же были. И с тех пор как-то никто и не нравится. Вот.Повисло какое-то неловкое молчание, Чацкий уже перестал качаться, только сидел и болтал ногами, рассматривая любимые мартинсы, в которых сейчас было до безумия жарко. Солнце продолжало слепить даже сквозь стекла маленьких круглых очков, и парень решил снять их. Встряхнул волосами и глянул на Лёшку, громко рассмеявшись:—?Ты как пятно выглядишь сейчас.Молчалин закатил глаза (благо Саша не видел этого) и спрыгнул со стола, посмотрев на время.—?Уже половина третьего. Тебе домой не надо?—?А смысл? —?пожал плечами Чацкий. —?Может сяду делать физику, которую я нифига не понимаю, а может пошлю это всё к чертям собачьим и лягу смотреть ?Стиляг?.—?Я ж теперь твой репетитор,?— гордо возглавил Лёша, начиная копошиться в рюкзаке. —?А значит… Зачем откладывать всё на вечер, если мы можем сделать её сейчас, смекаешь?Глаза Саши заблестели и тот подбежал к однокласснику, широко улыбнулся и быстро закивал:—?Правда мне поможешь?—?Помогу, только очки надень, Саш, я стою с другой стороны.В следующую секунду на площадке послышались слова негодования Чацкого и звонкий смех Молчалина, который умело отбивался от маленьких кулачков. Открытая тетрадка так и норовила свалиться со стола из-за порыва лёгкого осеннего ветерка, а страницы учебника перелистывались сами собой. Царила гармония и взаимопонимание, ибо Лёша хорошо объяснял, а Саша?— слушал.Слушал, старался вникнуть и, даже кажется, вникал. Что-то активно чиркал в блокноте, писал, рисовал. Они оба просидели так ещё где-то час, пока Леше не удалось донести до Чацкого, что физика?— это не так страшно, а если понимать и уметь использовать формулы?— вообще легкотня. Саша протестовал и отнекивался, излюбленно фыркал, но так и вслушивался в подсказки и теории своего приятеля.А потом Саше захотелось поесть. Так внезапно и совершенно неожиданно, чем опять заставил Лёшу шугнуться, предложил сходить за печеньем.—?А печеньем то ты прям наешься,?— улыбнулся Молчалин, дописывая решение задачи.Но уже через пять минут они оба шагали к ближайшей пекарне и спорили какие эклеры вкуснее.***В кабинете физики, который так спокойно отдыхал все лето, сейчас же творилась полная дичь: Ленский спорил с Разумихиным, что в тиктоке тоже есть адекватный контент и всеми силами уговаривал того танцевать WAP прямо у доски. Дима сидел в полнейшем шоке и отказывался только приличия ради, но когда его сестра согласилась, то закатив глаза, поднял обе руки, а-ля сдаюсь, и забил на всю эту культурность хер.—?Музыку включайте! —?голосила Дуня, успевшая собрать волосы в хвост, стоя возле учительского стола.—?Да, блядь, я не могу найти,?— ругалась Оля, активно пролистывая избранные звуки. —?Может, savage?Первый урок должен был начаться лишь через двадцать минут, а десятый А благополучно ждал учителя и старался всеми способами развеять скуку, только бы не повторять этот гремучий параграф на десять страниц.—?Сука, давайте уже что-то станцуем!—?Может вообще не надо? —?противился Онегин.—?Соглашусь,?— буркнул Дима.Володя, услышав такие заявления, возмущённо развёл руками:—?Ты охуел? —?но обращался ли он к Жене, который никак не хотел ?дрыгаться под музыку? или к Диме, успевшему сто раз согласиться и отказаться, не знал.В итоге: обиженный Вова танцевал только с Дуней, сказав, что такие ненадежные товарищи ему не нужны, но все же весело посмеивался, так как обижаться долго не мог. Успел испачкать кроссовком стену и под громкий хохот Раскольниковой, споткнувшейся и упавшей на учительский стул, сам разразился смехом.Младшая Ларина снимала всё это на камеру и выкладывала в сториз с хэштэгом ?любимые друзья?, Онегин старательно делал вид, что он не знает кто это люди, Родион перешептывался с Молчалиным. Все занимались своими делами и кайфовали от последних минут веселья.Дверь кабинета грохнула, и в класс ворвался запыхавшийся Верховенский. Рубашка задралась, а волосы взболомочены. Оля выключила музыку. —?О, Петь, ты от копов бегал? —?ухмыльнулась Мармеладова.—?Физичка заболела, поэтому до третьего урока мы свободны! —?торжественно объявил Петя и поклонился под всеобщие авации и возгласы радости.—?Значит, идём гулять!—?А пошлите в кино?—?На ?Оно?! —?воскликнул Ленский, захлопав в ладоши как ребёнок, которого наконец решили сводить на любимый мультик.—?Боже, Володя, опять на своих геев будешь смотреть,?— парировал Чацкий, припоминая с каким обожанием его друг рассказывал кто такие Ричи и Эдди, и почему они так называемый канон.Ленский остановился, а обернувшись, хитро улыбнулся и подмигнул:—?Я на них каждый день смотрю.И взвизгнув, рванул вниз, пока его не начали догонять. Все дружно засмеялись и, выходя на улицу, договорились идти пешком, дабы прогуляться и освежиться. Солнце палило беспощадно, и подростки шли кучкой, столпившись под три зонтика, которые додумались принести Ларины. Всю дорогу им пришлось слушать перепалки между Верховенским и Ставрогиным, закатывать глаза, но все равно смеяться. Ведь смех продлевает жизнь, так?А когда на кассе их спросили почему их так много, Ленский гордо улыбнулся:—?Мы физмат, мой хороший, подростки, полюбившие науку.—?Это ж надо так красиво напиздеть,?— в голос засмеялся Женя, после чего получил безболезненный, но ощутимый толчок в бок.В кинозале пахло попкорном и газировкой. Свет погас, и на экране заиграли трейлеры.Они опоздают на физкультуру, но сейчас им абсолютно всё равно?— им важен лишь вкус сладкой содовой и главные герои, которые обязаны победить.