Глава III. Пропасть неожиданности. (1/1)
Шли последние дни первой четверти. С того самого момента, когда Саша признался Марку, что влюбился в Антона, Громов не давал другу покоя. Он всё спрашивал у него, что ему делать с мальчиком, но Иванов был бессилен. Юноша понятия не имел, как помочь парню. А Саша всё продолжал психовать насчёт того, что Марк не хочет ему помогать, но тот только устало вздыхал.Под конец месяца погода совсем ухудшилась. Всё чаще шли дожди, дули сильные ветра и даже иногда шёл град. Типичная погода для Калининграда… Из-за плохой погоды, Саша стал засиживаться у Марка дома. Иванов возмущался по поводу этого, мол, не даёт ему в школе отдохнуть, так теперь ещё и домой к нему наведывается. А Громов, пожав плечами, говорит, что ему скучно дома. И парень до сих пор приходит к другу, даже тогда, когда тот чуть ли не пинками выгоняет его.И снова, Громов направлялся к юноше, разговаривая по телефону.- Скоро выходные, помнишь это? – спросил он.- Да… - отозвался голос по ту сторону телефона. – Во сколько мне в субботу приходить?- М-м… - задумался Саша. – Думаю, где-то в четыре.- Хорошо, - охотно отозвался Антон. – Не могу дождаться выходных…- Я тоже, - улыбнулся Саша. – Люблю тебя. Громов отключил телефон. У него было хорошее настроение перед выходными. Радует, что скоро Третьяков к нему приедет. Что же может быть лучше?Парень пришёл к дому Марка. Подойдя к высокому забору, Саша заглянул к нему во двор. Там на корточках сидела Ирина Николаевна, крася серые стенки забора в бордовый цвет.- Здравствуйте!Женщина быстро перевела взгляд на пришедшего и улыбнулась.- Добрый день, - сказала она и встала. – Снова в гости?
- Да, если вы не против.- Да нет, я наоборот рада, что ты стал чаще приходить, - найдя ключи в кармане, она подошла к калитке. – На самом деле, я хотела с тобой поговорить.Мама Марка открыла калитку, пропуская Сашу. Он кивнул, быстро зашёл внутрь, останавливаясь перед Ириной Николаевной.
- Ты заметил, что Марк очень изменился? – спросила она, прикрывая калитку. – Раньше, он не был таким серьёзным.- Да, я заметил, - кивнул Саша и облокотился плечом о каменную стену.Женщина вздохнула и, сняв очки, убрала ровную чёлку со лба.- Может, ты знаешь причину?В памяти парня вспыхнула та самая стерва, с которой встречался Марк. Все видели, как он её любил, чуть ли не на руках носил, а она, неблагодарная скотина, всё выпрашивала у него новые вещички. Потом, Иванов перестал баловать свою подружку, из-за чего у них начался скандал, и в результате, она его бросила. Она повела себя как настоящая шлюха, а юноша получил такой удар, что до сих оправиться не может. Все это знали и беспокоились за него.- Нет, не знаю, - бросил Саша.- А сейчас, стало ещё хуже… - понизила тон Ирина Николаевна.- То есть? – нахмурился Громов.
- Он словно не от мира сего… - дрожащим голосом сказала мама. – Он стал похож на призрака, постоянно молчит, засиживается у себя в комнате. Меня это пугает, - Она сцепила пальцы в крепкий замок и прижала их к груди. – Я не хочу этого, но может сводить его к психологу? Ведь раньше, он вёл себя как все обыкновенные подростки. День и ночь играл в компьютер, ходил гулять с друзьями, громко слушал музыку в своей комнате, а сейчас… - она покачала головой. – Как ни пройду мимо его комнаты, он постоянно читает. Я хотела узнать, что именно, но его книги на японском! Ты ведь помнишь, что он японский учит?
- Да, - кивнул парень. – Он частенько что-то бормочет на нём, но не говорит, что именно.- Вот, - протянула женщина. – Он стал слишком замкнутым. Я пыталась спросить, в чём дело, но он отвечает, что всё хорошо.Я не знаю, что делать… Я очень за него волнуюсь…- Пожалуйста, не волнуйтесь, - умолял Саша. – Я попытаюсь, что-нибудь узнать, а потом расскажу вам, что к чему.- Ох, спасибо, Саша, – успокоилась Ирина Николаевна. – Ты мне очень поможешь. Спасибо… Громов улыбнулся. Он поднялся по лестнице и схватился за холодную ручку большой двери. ?Что же всё-таки случилось с Марком? – думал парень. – Неужели опять что-то произошло??. Мысли о друге не давали Саше покоя. Он отчётливо помнил, как поднимал приятеля на ноги, подбадривал его после предательства подружки. А что если сейчас всё гораздо серьёзнее? Вдруг, по сравнению с прошлым, сейчас – настоящая проблема?Судорожно вздохнув, Саша открыл дверь и прошёл внутрь. В доме было тепло и вкусно пахло. Это был слабый запах жареной курицы. Было непривычно тихо. Обычно с разных комнат работали телевизоры. Причиной шума было то, что Ирина Николаевна не любила тишину, поэтому включала технику для заднего фона.Громов кинул взгляд на комнату Марка. Никаких признаков жизни. Такая тишина напрягала. Даже в квартире у парня было не так тихо, если учесть то, что он живёт один. Саша разулся, повесил куртку и пошёл по лестнице на второй этаж. Сразу, когда кончается лестница, была дверь в комнату Иванова. Громов постучал по деревянному проёму двери и заглянул.- Привет, - певучи протянул парень. – Можно? Марк кивнул. Он сидел в кресле, забравшись в него с ногами, и читал книгу. Саша прошёл в комнату. Скордж резко вскочил со своей подстилки и подбежал к Громову. Как всегда, они дружелюбно ?поприветствовали? друг друга. Пёс чуть ли не сбивал гостя с ног, а тот еле мог устоять на ногах. Юноша, не обращая на них внимания, продолжал читать. Так было каждый раз, как только приходил Саша.Юноша с шумом перелистнул страницу. Как будто заметив хозяина, хаски в последний раз тявкнула и выбежала из комнаты. Саша проводил Скорджа взглядом и принялся разгуливать по комнате.
- Мне только что Антон звонил, - сказал Громов, рассматривая книги на полке.
- Опять? – без всякого интереса спросил Марк.- Ага, - улыбнулся парень и, достав одну из книг, раскрыл её. – Скоро выходные, и он приедет ко мне. Не могу этого дождаться. У Иванова что-то кольнуло в груди. Саша с такой искренностью и любовью говорил об Антоне, что юноша почувствовал угрызения ревности. Громов никогда так не разговаривал, если это не касалось Третьякова. Не было ни одного дня, чтобы парень не говорил про мальчика. Он просто жил им и оживал, как только называл его имя. Марка это задевало. Ему надоедало слышать одно и то же, каждый день. Но он не мог заткнуть Сашу. Просто не мог. Он понимал, как тот сильно любит мальчика, но ему хотелось хоть раз не разговаривать о нём, и не слушать о том, какой прекрасный человек, - этот Антон. И снова Громов щебетал о Третьякове, говорил, как сильно он его обожает. Марк пытался его не слушать, вникая в книгу, но безысходно. Он действительно пытался.Антон. Ещё раз услышал юноша. Антон.Снова повторил Саша. У Марка уже сдавали нервы. С каждым днём, нить, под названием – терпение, натягивалась и грозилась вот-вот лопнуть.- Ai nante*, - еле слышно пропел Иванов.- Что? Прости, но я не понимаю японский.- Не важно, - юноша зажал пальцем страницу и опрокинул голову назад. – Забудь.- Кстати, - заявил Саша и принялся рассматривать картины на стене, где были нарисованы волки. – Чего ты таким мрачным стал? Твоя мама беспокоится об этом. В чём причина?
- Ты действительно хочешь знать?Громов не заметил всю ту серьёзность в голосе друга, так как рассматривал старые фотографии. На них Марк улыбался и выглядел счастливым. На одной фотографии, сделанной год назад, был он, его двоюродный брат и сосед. На другой, юноша и сам Громов, сидящие в кафешке, дрались за последнюю картофельную палочку. На следующей, Иванов и его мама держали Скорджа, совсем маленького, недавно родившегося. Потом юноша и его старшая сестра сидели на берегу моря. Парень никогда не видел её, но много раз слышал о ней. Она и Марк были очень похожи, так как вдвоём пошли в отца, вот только глаза у них были разные – у девушки карие, а у юноши болотные. И последняя фотография, где он совсем маленький. На ней он пухленькими ручками держал мячик и с растерянным взглядом смотрел в камеру. Эта фотография так радовала Сашу, что он без раздумий кинул:- Да.Марк закрыл книгу, не запоминая, на какой странице остановился.- Я так себя виду, потому мне нравится один человек.- Правда? – обрадовался Громов. – И кто же это?
- Ты.У парня словно выбели землю из под ног. Всё что угодно, но такого он точно не ожидал. Он давно подметил, что очень странно он реагирует на признания, но его шокировало то, что ему признался его же лучший друг. Такая ситуация привела его в тупик.- Что? – выдавил он.- Повторять не буду.- Погоди, - замахал руками парень, давая знак Марку, чтобы тот помолчал. Убедившись, что Иванов и не собирался продолжать разговор, он добавил: - Ты же знаешь, что я люблю Антона.- Да, я знаю, - юноша устало закрыл лицо руками. – Прости. Я не должен был этого говорить.Саша заметил, что Марк дал порыв эмоциям. Его серьёзность и безразличность исчезла, уступая место страданиям. Из-за этого Громов растерялся. Его друг проиграл своим же чувствам.
- Сам не знаю, что на меня нашло, - жалостным, полным боли голосом сказал юноша.- Стой, стой, - затыкал его Громов. – Зачем… То есть, почему ты?... Нет… э-э… Я не знаю, что сказать… Парень взглянул на друга. Тот грустным, как у собаки, взглядом смотрел на него. Глаза у него блестели, но он не думал плакать. Этот взгляд напоминал человека, который знал, что ему скажет его собеседник. Марк знал. Он читал Сашу как открытую книгу. Он предвидел его действия. Иванов угадал.- Прости, - растерянно прошептал парень и выбежал из комнаты. Громов бежал по лестнице. В глазах у него потемнело, биение сердца отдавалось звоном в ушах. В мозгу у него крутились слова Марка, а перед взглядом вспыхивало его измученный вид. Одевшись, Саша выбежал на улицу. Его заметила Ирина Николаевна, но он даже не взглянул на неё.- Ты уже уходишь? – спросила она. – А ты узнал, что-нибудь от Марка?
- Простите, но мне надо бежать, - кинул он. – До встречи. Он толкнул калитку, она была не заперта. Очень предусмотрительно.Саша бежал. Бежал от реальности. От шокирующей правды. Подальше от дома Марка. Почему он? Он же его лучший друг. И как давно он чувствует симпатию? Почему он не солгал? Зачем было так прямо говорить?От всех этих вопросов у Громова шла кругом голова. Он не знал, куда себя деть, куда спрятать. Ни одна мысль не могла отвлечь от Марка. Даже мысли об Антоне не помогали. Ничего не спасало. Саша как будто упал в бездну отчаяния.Он с ужасом осознал, что его дружба с Ивановым под угрозой. Последняя неделя перед каникулами. Самая напряжённая. Марк и Саша почти не разговаривали. Юноша молча встречал приятеля, в тишине шли в школу, не разговаривали на уроках и на переменах, и так же молча расходились по домам. Их дружба ослабла. Это было настолько заметно, что даже их одноклассники это заметили. И в первый же день, одна из одноклассниц подошла к ним на перемене.- Вы ни чем не заняты? – спросила она. Парни переглянулись. Глупо было спрашивать, если прекрасно видно, что ребята ничего не делали.- Простите, что лезу, - замялась она. – А вы что, поссорились?
- С чего ты это взяла? – приподнял одну бровь Громов.- Ну, просто с вашей стороны таким напряжением тянет… Вот и думаю все, что вы поругались.- Все? – переспросил Иванов. Девушка кивнула. Двое парней посмотрели на класс. Неужели все они заметили, как испортились отношения лучших друзей? Или только слепой мог этого не увидеть? Ведь заметно, как Саша и Иванов всегда оживлённо болтали друг с другом, а тут внезапно и словом не обмолвились.- Нет, мы не поссорились, - заявил Марк. – Можете быть спокойными.
- А, ну тогда это меняет дело, - обрадовалась, с явным облегчением девушка. Юноша мило улыбнулся однокласснице, и она вернулась к своим подругам.- Слушай, Громов, - повернулся к другу Марк, - давай забудем всё то, что тогда произошло?
- Я бы с радостью, но как ты…- Забудь, - перебил его Иванов. – Я себя нормально чувствую. Просто не вспоминай о том, что я тебе сказал.- Точно? – с сомнением спросил парень.- Да. Забудь о моих чувствах только потому, что они мешают нашей дружбе. Ладно?- Ладно. Я всё понял, - Саша заметно расслабился. – Рад, что у нас всё наладилось.- Ага, я тоже, - невесело улыбнулся Марк. Громов радовался, что всё вернулось на круги своя, но он всё равно чувствовал тревогу на сердце. Не только Иванов его тревожил, но что ещё, он не знал.