Друзья (1/1)

"и я отшатнулся и вдруг усвоил науку кольца,я слышал шепот небес: Вера, Надежда, Любовь.это было мое Всегда, что хранило меня от конца.и я исчез, словно дым, чтобы утром явиться вновь"Илья Кормильцев"Я так сильно люблю жизньЯ в предсмертии это заметилИ как я сильно могу любитьНо еду к тебе не за этим..."SchokkКакое–то время они просто смотрели друг на друга, боясь шевельнуться. Вернее, шевельнуться боялась Соле – лицо Моро было совершенно спокойным, но то, что и он волновался, выдавали крепко сжатые кулаки."Он был почти таким же, когда мы только встретились, когда шли к Дине..."– Ну и что ты здесь делаешь? – не очень дружелюбно и как–то холодно поинтересовался Моро.?Видимо, не простил ещё...?– Меня сюда... журавли принесли... – ответила Соле, чувствуя, что её голос поднимается прямо из живота.– Это я видел. Но зачем ты сюда прилетела?– Допустим, для этого.По какому–то дурацкому совершенно наитию Соле протянула мизинчик. Моро посмотрел на неё, скривившись в какой-то странной усмешке, будто это было что-то унизительное. Но от девушки не укрылось, что эта усмешка была искусственной.– Я правда хочу извиниться, Моро. О том, что Дина в лучшем мире, я всё ещё не жалею, так как это была её прямая просьба... Жалею я о том, что мы так ужасно разругались двадцать дней назад.Моро стоял с каменным лицом и слушал, а Соле упорно смотрела ему в глаза, пытаясь найти в них хоть какие-то чувства. Но его маска безразличия была слишком непроницаемой.– Я прекрасно знаю, что ты далеко не тот сказочный герой, каким хотел бы казаться подопечным. Ты очень упрямый, несговорчивый идеалист, который всё время боится потерять лицо.Соле отвела глаза на секунду и вздохнула.– Но я ничем не лучше. И пускай мы разойдёмся на хорошей ноте, может, потом встретимся снова и посмеёмся над этим безумием, но не сейчас. Прости меня за мой ужасный характер. Желаю тебе удачи и всего хорошего.Девушка с детской грустной улыбкой тронула своим мизинцем его руку и развернулась, чтобы уйти вдоль по аллее...– Подожди.Рука Моро схватила запястье Соле.– Я тоже... хочу извиниться, – было видно, что он говорит с трудом, но искренне.– А ты за что?– Мне не стоило на тебя так кричать. Или хотя бы попытаться посмотреть на это твоими глазами. Правда вроде как ведь одна на всех, но и у каждого она своя. Так ведь?Соле смотрела на него огромными глазами, а внутри её головы был всего один вопрос: ?Это правда??– Ты даже сейчас меня плохо слушаешь...– Нормально я слушаю!Моро улыбнулся. Его маска треснула, и Соле от мыслей, что её разбила именно она, испытала ликование.– А ты жалеешь, что... не спас Дину?– Я разочарован. И в себе в том числе. Что доверие не оправдал.– Ей сейчас хорошо, – Соле запрокинула голову и чуть прищурилась, глядя на облако. – Она сейчас смотрит на нас и смеётся с того, какие мы оба идиоты.– Особенно я.С минуту они молчали, а затем девушка снова заговорила:– Ты продолжаешь на меня злиться?– Нет. Только немного... – он не договорил и отвернулся.И в этот момент в груди Соле что–то дикое закрутилось, дрожь забегала змейкой по рёбрам. Она кинулась к Моро и крепко обняла его, уткнувшись лицом ему в грудь.– А ещё я очень скучала... очень... Мне было так одиноко и холодно... – её голос дрожал, но она не плакала.Тут она почувствовала благоговейное тепло на своих лопатках, где её коснулись руки Моро, а затем и во всём теле. Он крепко прижал её к себе и поцеловал в макушку.– Я тоже скучал, Соле. Тоже скучал. Кто же знал, что девочка из всеми забытой журавлиной квартиры станет... станет мне так близка.Неизвестно, сколько они так стояли, обнявшись. И хотя щёки Соле горели, её сердце было полно какой–то светлой первичной радости, ярче которой просто не бывает. Эта радость свернулась в её сердце сгустком нежно–голубого света, и этот свет дарил желание прижиматься к груди Моро крепче, петь во всё горло, смеяться, смеяться, смеяться...Наконец Моро отстранился. Но движимая сгустком света в сердце, Соле схватила его за руку.– Давай дальше идти вместе, не расходиться и не ссориться.?Как же по–детски прозвучало. Будто "люби меня, корми меня и никуда не отпускай"...?– Если хочешь, Журавлёнок. Вообще легдары спасают людей поодиночке – да, легдаров ещё тысячи, а таких особенных, как мы, сотни.– Особенных?– Держащихся вместе. Ты хочешь этого?Соле улыбнулась и порозовела.– Конечно, хочу. Так ведь делают... друзья.Позднее августовское солнце заливало аллею, и на ней не было никого, кроме мужчины с восточными глазами и девушки с наспех обрезанными волосами. Оба были в чёрном, оба улыбались и держали друг друга за руки.И когда они подошли к фонарю, у которого был поворот на оживлённую улицу, Моро остановился, чтобы достать сигарету, а Соле посмотрела в сторону улицы на снующих туда-сюда прохожих. И тут проходивший мимо рыжий парень остановился около Соле, словно споткнувшись, поднял на неё золотые глаза, подмигнул с хитрой улыбкой и направился дальше. Девушка попыталась проследить за ним, но его и след простыл.А когда Моро приобнял её за плечи и повёл дальше, Соле твёрдо решила, что золотые глаза ей просто померещились.Вместо эпилогаЕсли где-то в чужой, неспокойной ночи, ночиТы споткнулся и ходишь по краю —Не таись, не молчи, до меня докричи, докричи,Я твой голос услышу, узнаю.Может, с пулей в груди ты лежишь в спелой ржи, в спелой ржи?Потерпи! Я иду, и усталости ноги не чуют.Мы вернемся туда, где и травы врачуют,Только ты не умри, только кровь удержи.Если ж конь под тобой, ты домчи, доскачи, доскачи,Конь дорогу отыщет, буланый,В те края, где всегда бьют живые ключи, ключи,И они исцелят твои раны.Если трудно идёшь по колена в грязи, по колена в грязиДа по острым камням, босиком по воде по студёной,Пропылённый, обветренный, дымный, огнём опалённый,Хоть какой, доберись, добреди, доползи!Здесь такой чистоты из-под снега ручьи, ручьи —Не найдёшь, не придумаешь краше;Здесь друзья, и цветы, и деревья ничьи, ничьи,Стоит нам захотеть — будут наши, наши!Где же ты? Взаперти или в долгом пути, пути?На развилках каких, перепутиях и перекрёстках?Может быть, ты устал, приуныл, заблудился в трёх соснахИ не можешь обратно дорогу найти?Владимир Высоцкий