1 часть (1/1)

?Неудачница?.Я отряхиваю с кардигана кусочки облупившейся краски и сильнее высовываюсь из окна. Дрожащими пальцами перехватываю сигарету, затягиваюсь и выдыхаю на мороз струйку сизого дыма. В голове вертится единственная мысль, настолько громкая, что, кажется, произношу ее почти вслух:—?Унылая неудачница, вот ты кто.Мне настолько паршиво, что я смогла бы разбить несколько десятков окон силой своего отчаяния. Краем глаза кошусь на дверь лаборантской. Благо, додумалась закрыть замок изнутри. Для удачного завершения дня остается не потерять ключ от этого трижды клятого помещения.Подпираю руками подбородок и вглядываюсь в вечернее небо. Из-за городской засветки по ночам звезд на нем не видно никаких, даже путеводных. Но это не беда, ведь мой внутренний ребенок всегда отличался превосходным воображением. В отличие от меня, у него стоит ?А+? по преображению этой кислой реальности. Сдуваю кружащиеся в медленном вальсе снежинки и представляю, как над головой у меня ярко сияют Большая медведица, Орион и Гончие псы. Где-то рядом Волопас следит за быками, а космический ветер ласково шевелит волосы Вероники, потерявшей свою Диадему. Непременно с неба срывается горячая звезда. Цепляясь за ее яркий след, закрываю глаза и шепчу одними губами: ?Пожалуйста, пусть сегодня старая Софи умрет!?В пространстве, противоположном тому, где я сейчас нахожусь, раздаются звуки шагов и заливистый смех. Внушительная угроза, которая заставляет меня вернуться с седьмого неба. Ищу источник шума и замираю, когда гуляющие студенты поднимают голову к верхним этажам. Мне кажется, что через секунду наши взгляды пересекутся, еще через одну щелкнет затвор, а завтра Миллер вызовет меня к себе, чтобы выразить ошибочность имеющихся у неё суждений насчет моей блеклой персоны. Однако случайная компания не оставляет возможности стать примой университета. Обнявшись, молодые парни и девушки проходят мимо моего крыла, и на улицу падает печальная тишина, а вместе с ней?— и мой боевой дух, прибереженный специально для методичек.Шевелю коленями, чтобы не уподобляться восковой фигуре. Раздраженно шмыгаю носом, а затем улыбаюсь, представляя лицо Паркера, узнавшего, что его правильная сестренка коротает свободные минуты в компании эпоксидных смол, кислот и производных углеродного ряда.Стук в дверь заставляет меня подскочить на месте.—?Престон, Вы еще здесь? —?доносится из коридора знакомый голос. Его обладатель явно недоволен моим поведением.Сигарета выпадает из руки и пачкает носок ботинка. Прежде, чем мой разум захлебывается в отчаянии, успеваю подобрать бычок и выбросить его в окно. Удары кулака повторяются, на этот раз более настойчивые, словно человек, пришедший в мою обитель, знает, что я нахожусь внутри, хоть я и всегда курю без света.—?Престон, ответьте мне! Я в любом случае войду в лаборантскую, хотите Вы того или нет,?— больше похоже на приказ, чем на желание помочь. Недовольно кривлю губы и мечтаю, чтобы от меня отстали в мой единственный выходной.Вопреки жалобам добродетель не сдается. Вот круглая ручка дрожит, крутится, и дверь лениво скрипит петлями, как бы давая мне время выбрать роль, соответствующую ситуации.Готовая сгореть от стыда, напускаю серьезный вид, широко раскрываю окно и машу руками, пытаясь скорее избавиться от запаха сигарет. Для пущей видимости убедительно кашляю и морщусь?— здесь курила не я.Фигура находит выключатель, нажимает на клавишу, и вот я предстаю перед Бенедиктом Ридом во всей красе, а точнее в её полном отсутствии.—?Представляете, какие-то… негодяи залезли ко мне в кабинет! —?мямлю, робко гляжу на стол из-под ресниц и нахожу злополучный ключ между листами чужого реферата. Едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться вслух. —?У меня уже в носу пересохло!Профессор испытующе смотрит на меня своим холодным взглядом, и я привычно цепенею, добровольно признавая собственную никчемность перед его неоспоримой идеальностью. Видно, что Рид мне не верит.—?Не увлекайтесь, Софи,?— короткое предостережение, от которого мои внутренности цепенеют.Мало кто знает, что профессор разбирается в сигаретах. Ещё меньше?— что покупает он их вовсе не для себя. В свое время я стала одной из жертв, которых Рид принудил к заменителю табака, и от которых в последствии он же получил не одну сердечную благодарность. Этим нехитрым способом Бенедикт Рид решил за один вечер все мои проблемы и научил справляться со стрессом, не предполагая даже, что был одной из его причин. Я чувствовала себя обязанной мужчине, поэтому всячески стремиласьугодить ему и при любой возможности предлагала посильную помощь. Как истинный джентльмен и просто самодостаточный человек, Рид отказывался от моих услуг, если только предмет беседы не касался работы книжного кружка, который я, к своему стыду, в последнее время регулярно пропускала.Тишина между нами превращает казус в триумф моего позора. Не знаю, куда деть руки, и от безвыходности начинаю теребить рукав кардигана. Краснею, отворачиваюсь и лепечу сконфуженное ?Разумеется, профессор…?Он продолжает смотреть с неизменным интересом. Путаюсь в догадках, что привлекло его внимание. Случайно замечаю в очках собственное отражение и еще больше хочу, нет, требую провалиться сквозь этажи кафеля, бетона и вздувшегося ламината.—?Почему Вы всё еще здесь? Рабочий день закончился,?— добавляет Рид мягче.Я продолжаю стоять у окна, наблюдая, как он проходит вглубь комнаты, ставит на шаткий стульчик свой блестящий чемодан и тянется к вешалке, чтобы снять мое пальто. Его пальцы касаются подкладки, и мое внутренне существо молчаливо содрогается от удовольствия. Я буду ходить в пальто, которое держал сам мистер Рид! Сглатываю дурацкую улыбку, отворачиваюсь, наощупь хватаю старый шпингалет и с грохотом захлопываю окно.Почему я здесь? Действительно, вопрос! За окном уверенный минус, а из одежды у меня джинсы, свитер и демисезонное пальто, которое я надела, по ошибке приняв утреннее потепление за раннюю весну. Под ногами гололедица, а обувь совершенно не приспособлена для скользкой погоды. Более того, я умудрилась найти способ упасть в ней даже на ровном месте. Гордость напополам с чувством вины не позволит согласиться с предложением Рида вызвать для меня такси, а самостоятельно я этого не сделаю по очень логичной причине. Но самое ужасное заключалось в том, что сегодня?— о, ужас! —?очередное Четырнадцатое февраля, которое я как всегда вынуждена проводить в одиночестве. Почему я до сих пор здесь? В пустой квартире никто не ждал, в каморке же создавалась видимость, что я необходима.Не могу ответить Риду так дерзко. Вздыхаю и отвожу взгляд, старательно избегая возможности встретиться с его глазами.—?Я провожу Вас до остановки, а там Вы сядете натранспорт и доедете до дома без приключений, идет? —?Бенедикт безошибочно читает мои мысли, и я не вижу причин отказываться от поступившего предложения.Профессор помогает мне одеться.—?Спасибо,?— шепчу я, вдевая одеревенелые конечности в рукава.Хватаю телефон, кидаю гаджет в сумочку и стремительно поворачиваюсь к Риду, показывая, что готова. Его шрам дергается, и я непроизвольно обвожу это телодвижение ореолом Значимости. Доволен ли он? Насмехается ли?В раздумьях закрываю кабинет, недоверчиво смотрю на Бенедикта, протянувшего руку, и хватаю мужчину под локоть. Рид берет у меня ключ, ведет к лестнице и со спокойствием океанского лайнера спускает меня на первый этаж. Вахтерша прощается с профессором, и никто, кроме меня, больше не выглядит удивленным происходящей ситуацией.На ступеньках я, конечно, поскальзываюсь. Рид ловит меня, после чего я иду очень осторожно, боясь повторного прикосновения его теплых шершавых пальцев.Остановка уже маячит перед нами в пол сотне метров. Мужчина останавливается, и я робко замираю, крепко прижатая к его элегантной куртке. Рид живет в другой стороне, о чем он деликатно напоминает, хоть мы оба понимаем, что это излишне. Наказывает мне перейти дорогу и дождаться автобуса. Сухо прощаемся. Я планирую немного постоять под навесом магазина, чтобы проводить его спину, но Бенедикт, видимо, избрал аналогичную тактику. Приходится подчиниться и брести к остановке под присмотром своего неулыбчивого воспитателя. На середине зебры замечаю: Рид давно уже не наблюдает, торопливо пересекая квартал широким шагом.Скулю от нахлынувшего чувства одиночества и лихорадочно ищу в нем плюсы, машинально оглядываясь по сторонам. Вскоре сочиняю один: больше не нужно смущаться при виде влюбленных парочек.?Ох, Софи, невозможно быть такой скучной и непривлекательной!??— ругаю себя я, раскручивая неудовлетворенность собой до новых масштабов.Прячу руки в карманах, воротник надвигаю повыше. Нужно хоть немного согреться. На горизонте пока чисто, да и рычания мотора не слышно. От нечего делать разглядываю улочку и нахожу ее довольно привлекательной, припорошенную ослепительным свежевыпавшим снегом. После шести часов однообразной работы уставшие глаза не могут сфокусироваться на конкретных деталях, и я бесцельно блуждаю взглядом по безлюдному пространству, надеясь найти для себя что-нибудь интересное.Прячась от промозглого ветра, захожу под крышу остановки и к своему облегчению замечаю человека.Парень, на вид не старше двадцати семи, медленно бредет в мою сторону. Как и я, одет он не по погоде, чему не могу не позлорадствовать. Незнакомец жует на ходу пышную булочку и не замечает мира, проносящегося мимо него на всех ветрах. Его медно-рыжие лохмы напоминают мне нечесаную гриву, а полосатый шарф придает сходства с героем саги о юном волшебнике. Мысленно называю его Гриффиндорцем и гадаю, по какому делу он покинул Министерство Магии в пятом часу вечера, ибо человек этот непременно должен был там работать.Гриффиндорец приближался, всё так же увлеченный сладостью. Его нога в одном шаге от металлической балки, соединяющей крепления противоположных сторон остановки.—?Осторожно! —?кричу я.Парень отрывается от еды, в последний момент замечает препятствие и криво перепрыгивает через него, чудом удержавшись на скованном льдом асфальте. Гриффиндорец бросает в меня конфузливый взгляд, а я неожиданно смело улыбаюсь ему в ответ, чувствуя себя владелицей проржавелой постройки, обклеенной рекламой, со стенами в неприличных надписях и рисунках. ?Так вот, как я выгляжу со стороны?. Я хихикаю и тут же прижимаю ладонь к губам, чтобы незнакомец не подумал, что я издеваюсь над ним.—?Когда я ем, то тоже забываю весь мир,?— говорю свободно и с легкой полуулыбкой. Что это? Неужели колдовство действительно существует, и сейчас я чувствую на себе его проявление?Гриффиндорец благодарно улыбается и взгляд его теплеет. Он выбрасывает упаковку от булочки в мусорную корзину и поворачивается ко мне.—?Лео,?— представляется незнакомец.—?Софи, —сообщаю в ответ.Лео закрепляет наше знакомство коротким кивкоми ежится. По его выражению лица понимаю, что думает он уже о чем-то своем. Стуча зубами, чопорно сообщаю: в ближайшее время автобуса ждать не стоит.Ответ на свои слова я услышала не сразу. Лео молчит, осматривая меня тем самым опостылевшим взглядом, а после паузы выдает:—?Ты напоминаешь мне мою одноклассницу.?Что-о-о?!? Я вздрагиваю, как ошпаренная, и медленно разжимаю кулаки. Вот ведь нахал! Едва познакомился с девушкой, а она уже на кого-то похожа! Вдруг он бабник? Или ещё хуже… маньяк? На всякий случай отхожу к краю тротуара, заглядываю на дорогу и остаюсь стоять от чудака на безопасном расстоянии.—?Вообще-то, невежливо говорить девушкам такие вещи,?— отчеканиваю я с ледяным спокойствием, сама же только и думаю о том, насколько, оказывается, мои дела плохи.От нервов начинаю кусать нижнюю губу. Нужно собраться с духом и идти домой, пока я окончательно не превратилась в сосульку. Украдкой поглядываю на Лео и к своему ужасу замечаю, что он смотрит на меня в ответ. Вначале мне хочется опустить глаза и переключиться на стриженные под корень ногти, но что-то меня останавливает. Время словно останавливается, и застигнутое врасплох мгновение замирает перед моими глазами. Выразительное лицо Лео в свете закатных лучей приобретает золотисто-персиковый оттенок.Открытая смелая улыбка преображает его, и вот я не замечаю, как вовсю любуюсь новым знакомым.—?Извини, не хотел обидеть тебя,?— Лео пытается открыть глаза, но вместо этого щурится, как котенок. —?Единственная и Неповторимая,?— произносит он, и я робко смеюсь. —?В качестве извинений я бы хотел сопроводить Вас до Вашего дома, если таковой находится в пределах разумной шаговой доступности. Иначе мы оба тут околеем, и некому будет больше сочинять дифирамбы о Вашей исключительности.Его красноречивость и оттенки, проступившие в голосе после моего замечания, лучше других подсказывают, что передо мной?— необычный человек. Внезапное желание совершить что-то хулиганистое толкает меня на авантюру.—?Здесь недалеко есть кафе. В качестве извинений готова принять что-нибудь из их ассортимента,?— о, Господи, Софи, куда тебя несёт? Ты ведёшь незнакомого парня в студкафе, забитое твоими знакомыми!Лео не выглядит заинтригованным, да и взгляд его во мне не заинтересован. Это просто деликатная беседа из вежливости. Сейчас он скажет, что опаздывает и не может долго оставатьсясо мной. Уже жалею, что заикнулась про извинения. Сердце ощутимо стукает под корнем языка. Да, Софи, долго ты будешь пытаться полюбить себя, если останешься такой же мягкотелой.—?Идёт,?— неожиданно произносит Гриффиндорец. —?Веди, Единственная.В его словах чувствую что-то подбадривающее. Как будто Лео знает, что обычно я не веду себя так, и поощряет мой выбор.Надеюсь, что не сутулюсь, и иду чуть впереди. Лео, словно добродушный гигант, сопит в складки шарфа и топает по моим следам, стараясь не наступать в снег. Зима ему явно не по душе. Несколько раз в кармане его пальто вибрирует мобильный. Не поворачиваюсь, не позволяю себе предложить ответить на звонок, и будто в награду Лео настойчиво игнорирует однообразную мелодию, захваченный, как в плен, моим занудным обществом.Скоро оказываемся у ?Кофейного домика?. Лео мельком осматривает гирлянду и открывает запотевшую стеклянную дверь.В помещении достаточно народу, так что на новых посетителей никто не обращает внимания. С трудом находим место и помещаемся под жирной надписью ?Учиться?— это скучно?. Друг от друга нас разделяет крохотный квадратный столик. В кафе топят хорошо.Мне становится жарко.Я снимаю пальто ицепляю его на ближайшую вешалку. Лео расстегивается и не спеша разматывает шарф, старательно избегая смотреть в мою сторону. Неужели я настолько неприятна ему? Мог бы не ломать комедиюи спокойно уйти.—?Что будешь? —?спрашивает парень, когда я возвращаюсь.Заказываю карамельный капучино и завидую спокойствию парня, которого совершенно не пугает собравшаяся в четырех стенах толпа. Лео подходит к стойке, говорит с бариста и получает маленький чек. На обратном пути замечает фишку ?Домика?: стену настроения. Гриффиндорец хмыкает, аккуратно обходит несколько воркующих парочек и берет из предложенной стопки конфету. Лео разворачивает яркую обертку и, подумав, опускает ее в контейнер с надписью ?Скучаю?. Заметив мой взгляд, виновато улыбается уголками губ и пожимает плечами, мол, не обращай внимания, ты здесь не при чём. Выдавливаю ответную улыбку, после чего отворачиваюсь и с напускным интересом изучаю происходящее за окном.Запах кофе и карамели обволакивают меня, словно маленькое облачко. Отрываюсь от пессимистичных мыслей, забираю у Лео стаканчик, сцепляю на нем пальцы и наконец чувствую себя более комфортно. Делаю глоток, чувствую, как мое горло обжигает кипяток. Давлюсь напитком, но стараюсь не подавать виду, что мне больно.Лео садится напротив меня и складывает руки на столе.—?Ну как, извинения приняты?—?Сойдет, —говорю невпопад и отчаянно жмурюсь от стыда, прячу лицо в ладонях.Гриффиндорец от души смеется. Он говорит, но в первые секунды я не могу разобрать слов.—?Ты действительно не похожа на остальных,?— рассуждает вслух Лео, раскалывая конфету на части.—?Что, очень странная? —?с упавшим сердцем пытаюсь пошутить, поскольку не вижу причин скрывать, как неумело получается у меня жить.—?Нет,?— Лео снова веселит мое поведение. Он стучит по столику костяшкой указательного пальца, обдумываядальнейшие слова. —?Скорее, вселяешь веру в существование нормальных девушек.Не понимаю, что он имеет в виду. Я скучная? Я интересная? Хмурюсь и желаю услышать объяснения, но вдруг замечаю странную отметину на жилистой шее.—?Что это? —?спрашиваю я, подбородком указывая на шрам, который напоминает мне укус не то человека, не то дикого животного.Лео трет светлый след и сам словно несколько бледнеет.—?Ездил в командировку, укусила летучая мышь,?— теперь расслабиться пытается уже он, но я вижу, сколь напускное его теперешнее поведение.Вместо того, чтобы тактично промолчать или сказать что-то вроде ?Не продолжай, если тебе неприятно вспоминать об этом?, говорю:—?Почему-то я не верю тебе,?— хотя, если подумать, мне нет никакого толку до происхождения шрамов на чужой шее. Может, этот человек в прошлом попал в плохую компанию и замаскировал плоды этого решения таким необычным способом. А может, Лео действительно много путешествует по работе и однажды подвергнулся атаке рукокрылых. Продолжаю убеждать себя, что мне не интересно, но мозг выстраивает предположения, словно собирает из звеньев цепочку, которая поможет мне узнать о жизни Лео больше.Гриффиндорец внимательно смотрит на меня, затем наклоняется ближе и серьезно произносит:—?Ты выглядишь, как человек, которому можно доверять тайны,?— дергаю губой и, сама подавшись вперед, готовлюсь внимательно вслушаться в чужой секрет. Однако Лео не торопится исповедоваться. Вместо этого он продолжает:?— Я обязательно расскажу тебе об истинном происхождении шрама, Софи, но не здесь. Давай встретимся в оранжерее?—?Я не против.Обескураженная, я наблюдаю за тем, как мой новый знакомый заглядывает на циферблат часов и спешно собирается.—?Тогда до скорого, Единственная!Лео на прощание машет мне рукой, а я продолжаю молчать, потерянным взглядом провожаю его до выхода из кафе.?В очередной раз ты продешевила, Софи,?— веду беседу сама с собой, когда через полчаса выхожу из ?Кофейного домика? и в сумерках бреду к парку. —?Упустила такого парня. А ведь он даже не спросил у тебя номер телефона…?Шмыгаю носом и пинаю аккуратный сугробик. На душе у меня вдруг появляется ничем неоправданное предчувствие: наша встреча действительно не последняя…