Отеческое наставление (1/1)

Серые тучи заволокли Лос-Анджелесское небо. Вот уже час прошел с тех пор, как не осталось и намека на солнечную погоду. Но для человека, поглощенного своей работой, не существует времени. В Лос-Анджелесе всегда наличествовал огромный поток машин. Прямо из больницы Сан-Себастьяна был вид на красивый парк, а чуть севернее был известный на весь Лос-Анджелес перекресток - магистраль, разветвляющаяся в форме узла. Именно этот участок и принес мне очередного пациента.В Америке люди всегда спешат. Поживи здесь - и сам попривыкнешь к такому ритму жизни. Откуда же пошло выражение "американская мечта"? Здесь каждый стремится добиться всего, не имея ничего. Это страна, где каждый может пытаться стать кем-то иным, меняя профессию, достигать своей мечты, успевая прожить несколько жизней. Но что касается меня - я твердо знал, кем мне быть. Моя профессиональная деятельность в качестве хирурга позволяла спасать жизни многим и многим людям. Эти люди говорили свое "спасибо", и бежали прочь, начиная очередную новую жизнь.Сегодня я в очередной раз был одним из тех, кто бросал вызов судьбе и делал то, что требуется – спасал жизнь пациенту. В хирургию поступил молодой парнишка. Его привезли после ДТП, произошедшего около двух часов назад - пострадавший попал под грузовик, выехавший на встречную полосу. Подросток сделал подлинную глупость - пренебрег правилами дорожного движения, чтобы поскорее попасть домой - посмотреть бейсбол. "Именно поэтому "Бостон Ред Сокс" никогда не будут чемпионами…" - вспоминалось излюбленное отцовское утверждение.Все же я прикладывал усилия, чтобы спасти подростка. Почти два часа я пытался собрать его воедино, хотя из внутренних органов образовалось сплошное месиво. Но - это было бесполезно. Всё это время мой отец, располагающийся сзади (и в первые минут десять пошатывающийся), стоял за моей спиной, наблюдая за моей работой. А я напряженно следил не только за тем, как я помогал пациенту, но еще и за тем, чтобы Кристиан не вздумал начать вмешиваться в процесс, или, что еще хуже, пытаться руководить. Я явно ощущал невысказанную мысль его, насчет того, что тружусь я напрасно, и пациента не спасти. Не раз и не два клал он мне на плечо руку, которую я брезгливо сбрасывал. Если бы отец не скомпрометировал себя алкоголем, я бы его даже при этом раскладе не послушал. Но после длительной напряженной работы все оказалось бесполезным. Я снял маску, констатируя время смерти. Кристиан удалился из операционной. Надлежало на краткое время передохнуть и мне, с чем я и отправился в коридор.Остановившись у окна, я продолжил размышлять о судьбе. Я видел многочисленных людей. Судьбы, судьбы... каким же образом Кристиан всегда сохранял хладнокровие, когда сообщал родным пациента, которого не смог спасти, очередное тяжкое известие?Позади послышались шаги, безошибочно приближающиеся ко мне.- Джек, - строго обратился мой отец и коллега. - Нам надо поговорить.Я поморщился, почуяв запах алкоголя. Тут же устыдился своего чувства. Но мне был омерзителен не отец, и не алкоголь сам по себе. Просто бывает, что внушает отвращение совокупность факторов.- Отец, хватит! Я все знаю наперед. Ты скажешь, что я чересчур много на себя беру. Опять станешь твердить про неизбежность судьбы. И про то, что пацана было не спасти.Оказалось, у Кристиана были свои планы на разговор, не подразумевающие прерывания в самом начале.- Ты набросился на меня, на своего отца, безосновательно обвинив. Так ты можешь хотя бы послушать?Туше. Апелляция к нравственности на меня подействовала. Я действительно был необъективен, обвинив отца в связи с Сарой, так что не было ничего удивительного в том, чтобы я согласился слушать.- Я пришел поговорить совсем не о судьбе этого мальчишки, которому, в конце концов, надо было осмотрительнее вести себя на проезжей части. Я пришел поговорить о другом. Джек, как ты знаешь, Сара звонила мне в связи с заинтересованностью твоим состоянием, а не из-за моего якобы с ней романа, в котором ты меня в прошлый раз так бездоказательно обвинил. И вот от нее я и узнал, что ты задумал.- А что я задумал? - мне хотелось добиться от вопроса как можно более невинного звучания.- Я бы хотел, - отец положил мне руку на плечо, - чтобы ты передумал насчет драки с Брайаном.- Хватит говорить чушь! - я по мере разговора стал закипать все больше. - Мне надоело тебя слушать! Ты никогда не признаешь своих ошибок, списывая всё на судьбу! Когда ты видишь перед собой пациента, ты... ты спокойно подходишь к работе, будучи в подпитии, чтобы потом, в случае неудачи, снимать вину с себя! А утешение ищешь опять в алкоголе!Кристиан встал прямо рядом со мной и тоже уставился на улицу.- Понимаешь, сын, не всё в этой жизни происходит в соответствии с тем, как мы это себе планируем, – сказал Кристиан и вперил в меня свой взгляд. – Я был с тобой суров, и ты это знаешь. Скажу откровенно - хотел вырастить более совершенную версию себя. Хотя себя ты сделал сам. И благодаря в том числе и моим усилиям ты теперь - тот, кто ты есть. Самый известный хирург в городе, и даже из других стран ездят люди - персонально к тебе, - он прокашлялся. - Теперь - представь, что есть некий всеобщий замысел. То, что принято называть судьбой. Могло случиться так, что этот подросток погиб бы еще на месте, даже не попав к тебе на операционный стол. Просто представь, что это - часть замысла судьбы, и парень с таким же успехом мог погибнуть ранее, с каким скончался при твоем участии.- Так нельзя рассуждать! Всегда можно предусмотреть! Если бы ты предусматривал происходящее с твоими пациентами, возможности кивать на судьбу у тебя бы не было! Лучше скажи мне вот что, отец, - вздохнул я. - Спрошу тебя то, что ты действительно знаешь, и в чем можешь меня просветить. Почему у меня так плохо получается с женщинами?Кристиан охотно ответил:- Я так понимаю, твой вопрос инспирирован твоим нежеланием меня слушать. И завистью к счастливому сопернику...- Брайан втолковывал мне, что таких, как я, женщины не любят. Понятия не имею, что он имел в виду. Но что, если в этих словах есть доля правды? - я честно рассказал свои сомнения.Кристиан долго молчал. После чего пустился в пространные суждения. Сеанс психотерапии от именитого хирурга.- Понимаешь, сын, твоя сильная сторона - поступки. Но поступки заметны не всегда - подобно тому, как в орехе незаметен глубинный слой. Женщины больше ценят другое. Скажем, они способны влюбиться в отпетого негодяя, которого можно пытаться изменить - и такой человек будет делать вещи, на которые ты никогда не будешь способен. - Отец умел говорить так, что я поневоле заслушивался. Как и сейчас.- Ну или возьмем нечто иное, что женщинам может нравиться в мужчинах - внешность или чувство юмора. Чувство юмора - не самая твоя сильная сторона, согласись.Что правда, то правда. Потому что перед глазами всегда маячил пример отца, а мой отец - серьезный мужчина, не зубоскал. И потом, в нашем мире творится столько зла, чтобы еще при этом шутить... Вот я юмор и невзлюбил.- А что касается внешности - то ты не урод, хотя ты, обладая своим характером, со своей внешностью, безусловно, борешься, идя по жизни напролом. Таким образом, - подытожил отец, - учтем все вышеперечисленное - и у нас совсем не остается места для поступков. Но если ты найдешь женщину, которая оценит твои поступки... которая оценит тебя... эта страсть завладеет тобой глубоко и надолго. Что и происходит сейчас, как я наблюдаю, - проницательно заключил Кристиан. - Поэтому мой тебе совет, - тут он сделал паузу. - Отпусти ее. Отец все правильно мне втолковывал, в особенности - того, что касалось поступков. Но его собственные поступки были таковы, что я уже осмысленно его не слушал. Истина, поданная неприглядно, обращается в ложь - я очень хорошо прочувствовал весомость этого утверждения. Когда душа не желает признавать происходящее на деле. В данном случае - эти отцовские наставления были для меня неприглядным фактором.- Сколько ты выпил, отец? - в моем обманчиво спокойном голосе крылся вызов.- Дело не во мне, дело...- Ответь - сколько ты выпил? А сколько пациентов оперировал в таком виде? Как можно...- я не находил слов. - Когда ты в детстве не помогал мне, оставляя возможность решать все проблемы самому? И теперь ты будешь мне давать подобные советы?Хотя я, как нарочно, ожидал ответа, но Кристиан молчал.Я помнил его поступки. Когда он один раз проявил человечность, и тут же сказал, что не предпримет никаких мер. Когда двое избили Марка Сильвермана, он повел себя точно так же - дал совет не брать на себя слишком много, когда он сидел в своем красивом кабинете со стаканом виски в руке, а я слушал каждое проклятое слово из его тогдашнего монолога. Теперь же, когда он советует нечто похожее, я на основании этого должен его послушать?Был ли я не прав к нему? Это дуализм. Сколько сомнений на тему отношений с отцом было пройдено... Но сейчас, когда на моей памяти были многочисленные случаи оперирования им людей в пьяном виде (правда, пока еще не приводившие к летальным последствиям), я недолюбливал его так сильно, что слушать уже не собирался.- Я буду драться за нее, и ты мне - не указчик.Видимо, мое лицо было слишком красноречиво. Кристиан даже не стал дожидаться дальнейшего продолжения разговора, и только покачал головой. Поняв, что согласия от меня ему не добиться, мой сгорбленный, седовласый родитель уныло побрел к выходу.- Джек…- обернувшись, на самом выходе обратился ко мне родитель.- Что?- Возможно, я это плохо сформулировал, но... Не рискуй. Упорство - это хорошо. Но есть разница между упорством и одержимостью.- О чём ты говоришь? Я дерусь за свою честь, - слегка удивился я.Кристиан долго стоял, наклонив голову, с мужественным выражением лица.- Просто запомни мой совет. Джек, не рискуй. Может случиться так, что на кону будет не только твоя жизнь. Тогда... не делай опрометчивых решений. Кому-то это может быть простительно. Но не тебе.- Готов спорить, ты представления не имеешь о чем говоришь, - покачал я головой. - Ты сам себя не понимаешь. Вызови такси, и... поезжай домой.Отец посмотрел на меня с выражением горькой обиды и вышел наружу. Мне были слышны его шаги. Вскоре я мог наблюдать в окно за его сгорбленной походкой. Неподалеку действительно была стоянка, на которой располагались и таксисты. Кристиан подошёл к такси. Медленно повернувшись, он посмотрел на окно - в котором увидел меня. А я увидел в глазах старика слезы. И они были неподдельными. Кристиан уселся в такси и вскоре слился в общем трафике с потоком транспортных средств.Мое наблюдение за окном продолжалось - за несметным количеством людей, пеших и водящих авто - которые носились по своим делам. Я поежился. Всегда, если задуматься, я был сам по себе, но всю тяжесть экзистенциального одиночества ощутил только сейчас.Но не к этому ли мне надлежит готовиться - к рассчитыванию только на себя - в преддверии предстоящего боя чести?Одно не давало мне покоя - почему страшно беззащитным я почувствовал себя именно после разговора с отцом?..