О волках и агнцах (1/1)

– Ну что, любезный, уж вам-то дорога в управление должна быть прекрасно известна, – сказал Гуро, когда Тесак робко вышел из хаты Ганны, прижимая к груди, по всей видимости, украденные протоколы. – А вот эти бумаги, с вашего позволения, я заберу.– Я-яков Петрович, все совсем не так, – еле слышно пролепетал парень.– Ну вот по пути и расскажете, – дознаватель непринужденно махнул дулом револьвера. – Яким, голубчик, свяжи-ка нашего дорогого Всадника…После того, как это дело было сделано (не без суеверных причитаний гоголевского слуги), процессия направилась по ночным пустынным улицам Диканьки прямиком в местную обитель правосудия. Яким шел рядом с Тесаком впереди, Гоголь и Гуро – чуть поодаль.– Ты в порядке? – шепнул Яков своей спутнице. – Ты за все это время и слова не проронила…– Я просто не могу поверить… Мы ведь его никогда не подозревали!– Я уже говорил, иной раз преступником может оказаться тот, на кого и не подумаешь. Но ты, конечно, права – это тот еще сюрприз. Тесак, яхонтовый вы мой, вы ж, вроде как, нас рассказом своим потешить собирались, – обратился дознаватель к парню, злорадно ухмыльнувшись.– А толку-то? Все равно ведь не поверите… – пробурчал он.– Ну а вдруг? – Гуро остановился, опершись на свою трость, показывая тем самым, что готов слушать.– Эх… документы эти Александр Христофорович наказал мне спрятать. Он бы с меня шкуру спустил, ежели я этого не сделал, – вздохнул Тесак, развернувшись к дознавателю.– Вот как. А как же они у него оказались? – Яков скептически оценивал его слова.– Дык когда я тело Ганны в сарай для вас перевозил, тогда-то у ней из котомки их и вытащил. Александр Христофорыч мне велел, если найдутся, вам ни слова.– И вы не подумали, зачем ему это было нужно? – осмелилась подать голос Николь.– Так ведь и так все понятно, хотел он убийцу раньше вас изобличить, дабы выслужиться, чтоб из этой глуши его перевели. Дело ведь громкое… Кто ж знал, что Ганна и есть душегубка…Гоголь и Гуро молча переглянулись, обдумывая новую информацию. Многое не сходилось.– А зачем вашему начальнику вдруг понадобилось, чтобы вы среди ночи эти документы в хате хозяйки постоялого двора прятали? Мы ведь все равно уже уезжать собирались, – спросил Яков Петрович.– Знать не знаю. Я человек маленький, вопросов лишних не задаю… – Тесак старательно избегал зрительного контакта.– Кому вы передали записку, которую я попросила вас отдать Лизе Данишевской? – в лоб спросила Николь. Парень от этого вопроса смутился еще сильнее. – Кому?– Александру Христофоровичу…– Что ж, понятно, откуда он узнал про запланированный обыск. И та записка для Николь якобы от графини была от Бинха? – поинтересовался Гуро, но Тесак молчал. – Ну? Я жду ответа! – повысил голос дознаватель.– Никак нет-с, то письмо мне правда камеристка Елизаветы Андреевны вручила, – нехотя ответил писарь. – Александр Христофорыч как про это прознал, взъярился люто, велел мне всю вашу переписку ему показывать.– Это он вас так поколотил? – спросила Николь, разглядывая расквашенный нос парня.– Не трудитесь отвечать, – злорадно сказал вместо Тесака Яков, встретив его ненавидящий взгляд. – Давайте-ка, любезный, в управление. А то уж рассветет скоро… Не терпится версию господина Бинха услышать.Никифор уже успел разбудить главу полиции Диканьки, оба они находились в отделении. Александр Христофорович был явно не в духе (больше обычного). Выглядел он неопрятно, всклокоченный и невыспавшийся.– Ну наконец-то! Может, хоть вы мне объясните, что тут у вас такого срочного происходит среди ночи? А то этот ваш остолоп только людей из постели выдергивать может, а растолковать, что да как…– Это лучше вы мне расскажите, почтеннейший Александр Христофорович, что происходит, – перебил его Гуро. – Только вот позвольте сперва ключики от камер заберу…Взяв со стола связку, Яков Петрович отворил клеть в левом углу комнаты. Тесак смотрел на эти действия с замешательством, разочарованием и толикой страха.– Неужто вы думали, что мы так безоговорочно поверим в ваш пускай даже столь убедительный рассказ? – спросил его дознаватель, не без удовольствия глядя, как парень, вздохнув, послушно прошел в арестантскую.После того, как Гуро повернул ключ в замке, он, непринужденно мыча себе под нос какую-то мелодию, отпер другую камеру, в правом углу.– А теперь извольте, пожалуйста, и вы забраться внутрь, – обратился он к недоумевающему Бинху со своей неизменной ухмылкой на устах.– Это что, шутка какая-то? – изумленно спросил Александр Христофорович, весьма натурально изображая неведение.– Похоже, что сейчас во мне играет чувство юмора? – отчеканил лучший дознаватель Петербурга, сверля подозреваемого ледяным взглядом.– Не знаю, что вы там себе надумали, но я не собираюсь в своем же управлении… – начал было возмущаться Бинх, но закончить свою тираду не успел.– Господа! – громко перебил его Гуро, обратившись к Якиму и Никифору. Одного этого слова оказалось достаточно, чтобы они подхватили под руки сопротивляющегося полицмейстера и бросили его в камеру.– Что ж, судари, вынуждены пока вас временно оставить. Александр Христофорович, вы уж не обессудьте. Уверен, ваш помощник… Или, наверное, лучше будет сказать ?пособник?? …в красках и с подробностями разъяснит ситуацию. А мы с Николеттой Васильевной вернемся к вам чуть позже. Никуда не уходите, – не скрывая злорадной улыбки и не обращая внимания на поток ругани со стороны Бинха, сказал Яков, отсалютовав запертым подозреваемым.После этого он отдал слугам указание оставаться в управлении, захватил фонарь, взял недоумевающую Николь за руку, и они вместе покинули участок.– Т-ты что, просто оставишь их там? – спросила девушка, когда они оказались на улице.– Я увидел достаточно. Или Бинх прекрасный актер, или же ему действительно невдомек, что происходит. Хотя, я сейчас больше склоняюсь к первому варианту… В данный момент он нам ничего полезного не расскажет, будет до последнего изображать невинную овечку. А так с часик-другой взаперти помаринуется, глядишь, что-нибудь и поведает. Повезло, что в этом управлении две камеры. Иначе, бьюсь об заклад, он мог бы просто придушить своего писаря, – ответил дознаватель, идя куда-то уверенным шагом.– Но ведь мы и правда подозревали его. В рассказе Тесака не к чему придраться.– Это да. Предположим, что протоколы действительно были украдены по приказу Александра Христофоровича. Вопрос в том, какова была цель сего действа – ознакомиться с материалами дела, дабы отправить нас по ложному следу и отвести подозрение от себя или же правда раскрыть убийства самостоятельно.– Если бы он хотел подставить кого-нибудь, у него была прекрасная возможность, – сказала Николь, намекая на знакомого помещика. – Но он этого не сделал, наоборот, все время выгораживал Данишевского.– Но это также имело бы смысл, если бы они работали вместе. Возможно ли, что это преступное трио, а не преступный дуэт? – предположил Яков. – Ты ведь помнишь то утро? Граф сам предложил кого-нибудь к нему приставить…– А Бинх тут же отдал соответствующее распоряжение Тесаку, – продолжила мысль Гоголь. – Данишевский вполне мог его подкупить.– Не удивлюсь, недаром он с самого начала вставлял нам палки в колеса.– Но в данном случае Тесак может оказаться невиновным. Он просто исполнял поручения своего начальника…– Ты что же это, выгораживаешь его? – удивился Гуро, остановившись.– Ни в коем случае. Я просто не хочу, чтобы ты выносил решения, руководствуясь эмоциями, а не разумом. Очевидно же, что ты не выносишь ни Бинха, который тоже может быть невиновен, ни, тем более, Тесака. Скажи, это ведь ты разбил ему нос? – Николь пронзительно смотрела в глаза мужчины.– Ты все-таки невероятно проницательна, – усмехнулся он, поцеловав девушку в лоб. – Кстати, уже светает. Тебе надо бы загримироваться.– Пустое, – Николь помотала головой. – Все равно главные подозреваемые давно знают мой секрет. К тому же я решила, когда раскроем это дело, я вместе с тобой подам в отставку. Хватит с меня убийств, мистики да опасностей.– Не представляешь, как я рад это слышать, – Яков крепко прижал ее к себе. – Но для этого нам предстоит проделать большую работу…– Кстати, а куда мы шли? – спросила Гоголь, отстранившись.– А вон туда, к дому Александра Христофоровича, – Гуро кивнул на знакомое здание. – Если найдем у него эти пресловутые доспехи черного Всадника, гадать, кто убийца, больше не придется.– Тогда за дело, – ответила Николь, твердо намереваясь разоблачить душегуба до наступления темноты.